Эллисон Бреннан - Поцелуй меня, убей меня

Джош нахмурился.

– Я замешан в организации некоторых рейвов. Но я не один занимался этим, – быстро добавил он.

– Я так и предполагал.

– У нас есть веб-сайт. Мы сообщаем о месте проведения вечеринки за два часа до начала. Только люди, которым мы доверяем, знают пароль, и они сообщают информацию своим знакомым, а те, в свою очередь, распространяют ее. Большинство посетителей – ребята из университетов и работающие, которым нужно выпустить пар. Живая музыка, немного алкоголя и наркотиков. Это весело.

Немного алкоголя и наркотиков? Сюзанна еле удержалась, чтобы снова не вспыхнуть.

– Значит, вы не знаете всех, кто туда приходит?

– Лично? Нет, конечно.

Панетта подал Джошу листок.

– Здесь записаны три адреса, по которым проводились подпольные вечеринки и где были убиты девушки. Вы участвовали в их организации?

Джош посмотрел на листок и выдохнул с облегчением.

– Только в той, что в Бронксе, на фабрике. Моя группа обычно организовывает вечеринки на заброшенных складах и фабриках.

– Вы знаете, кто организовал остальные два мероприятия?

– Вечеринка недалеко от университета в Манхэттенвилле, я слыхал, была организована студенческим братством. Не очень большая, около двухсот человек, и закончилась рано… Насчет рейва в Гарлеме не в курсе. Но есть один человек, который знает о подпольных рейвах больше, чем кто бы то ни было в городе. Уэйд Барнетт.

Панетта облокотился на спинку стула, в его глазах мелькнуло узнавание. Сюзанна ранее не слышала этого имени.

– Джессике кто-либо угрожал? – спросила Сюзанна. – Может, кто-то из завсегдатаев этих мероприятий?

– Нет, но… – Джош поколебался.

– Продолжайте, – попросила Мадо.

– Она выглядела немного обеспокоенной последнее время. Я не знаю почему, она ничего мне не говорила.

– Могла она рассказать об этом своей соседке?

– Лорен? – спросил Джош. – Вряд ли. Она не одобряла эти вечеринки, и ей не нравилось, когда Джесс приходила домой пьяная.

– Есть ли кто-то, кому Джессика могла довериться? Друг, коллега или кто-то из колледжа?

– Она была близка с той девушкой из другого города, Эшли, – сказал Джош. – Я не знаю ее фамилии, мы виделись всего раз или два. Месяц назад или больше, она жила у Джесс, пока Лорен была дома у родителей.

– Вы знаете, где живет Эшли? Как нам связаться с ней?

– К сожалению, нет.

– Она была здесь в субботу?

Джош задумался.

– Возможно. Джесс не говорила, что Эшли приедет. Но, как я уже говорил, она была чем-то испугана и вела себя странно.

– У нас могут появиться дополнительные вопросы, и нам нужно знать, как с вами связаться, – сказал Панетта и протянул Джошу блокнот.

Парень записал свою контактную информацию и проводил их до двери.

– Я поспрашиваю своих знакомых, которые были на вечеринке. Может, что-то выяснится, – пообещал он.

– Почему бы вам не сказать нам их имена? – спросила Сюзанна.

– Потому что они не будут разговаривать с вами. Они вам скажут, что их там не было, а затем перестанут со мной общаться… Я вправду хочу помочь – мы с Джесс были хорошими друзьями. Обещаю, что если найду кого-то, кто что-то знает, я пришлю его к вам. Хорошо?

Сюзанна кивнула. Позже они смогут взять ордер на арест, если улики укажут на кого-то из тех, кого пришлет к ним Джош.

Они вышли, и Сюзанна сказала:

– Нужно навести справки насчет этого парня.

– Будет сделано.

– Кто такой Уэйд Барнетт? – спросила Сюзанна.

– Двадцать лет назад Дуглас Барнетт погиб в страшной аварии на фабрике за городом. С ним погибли еще пятеро рабочих. Компания выплатила большие деньги семьям погибших. Старший сын Барнетта оказался финансовым гением. Превратил два миллиона в десятки миллионов или даже больше. У него есть свой фонд, и он жертвует много денег на благотворительность. Уэйд – его младший брат. Постоянно тусит в соцсетях. Типичный испорченный ребенок богатых родителей.

– Вы подозреваете его?

– В чем? В том, что этот испорченный малый организует рейвы? Это не значит, что убийца – он.

– Вам он не нравится, – подметила Сюзанна.

– Я не знаю его, – отмахнулся Панетта.

– В таком случае нам следует познакомиться.

– Это может вызвать проблемы.

– Неужто вы испугались? – поддразнила Мадо.

– Я имел в виду проблемы политического характера, – невозмутимо ответил Панетта. – У Барнеттов есть связи. Поэтому, если мы собираемся навестить Уэйда, нам следует действовать очень осторожно.

– Можете на меня положиться, – заверила его Сюзанна.

На протяжении всей поездки до Вудбриджа Люси не проронила ни слова.

Она была зла на Шона, но еще больше злилась на себя. После того как Люси получила письмо из ФБР, она погрузилась в пучину уныния и жалости к себе. Мысль о том, что ее признали непригодной для работы в ФБР, была для Кинкейд невыносимой. Наверное, ей следовало принять это и жить дальше.

Ей нужно было принять много решений. В частности, остаться в Вашингтоне или возвратиться в Сан-Диего; вернуться в университет и получить юридическую степень, как советовали некоторые из ее преподавателей, или последовать примеру Диллона и стать психиатром.

Люси плохо ладила с однокурсниками и вместо общения с ними предпочитала прилежно учиться. В восемнадцать лет она уже во многом отличалась от своих сверстников, и теперь, в двадцать пять, ей не хотелось возвращаться, даже несмотря на то что большинство студентов в аспирантуре были ее возраста.

Люси проработала год в интернатуре окружного полицейского управления округа Арлингтон и поняла, что работа копа не для нее. Ее куда больше интересовали те виды преступлений, которые расследовало ФБР, и ей не хотелось быть простым полицейским. Люси также год стажировалась в конгрессе, но не горела желанием возвращаться туда. Интернатура в морге показалась ей самой интересной, но Люси претила сама мысль о том, чтобы проработать среди мертвецов до конца жизни.

Отдел ФБР по борьбе с киберпреступностью был лучшим вариантом. У Кинкейд также была степень магистра по криминальной психологии, что должно было помочь в работе в любом из отделов Бюро.

В ожидании ответа от приемной комиссии Люси несколько недель пробыла в подвешенном состоянии. Сейчас она чувствовала себя еще более неопределенно. Даже была готова съехать из дома брата.

Люси жила с Диллоном и его женой Кейт более шести лет, с тех пор как приехала в Вашингтон, чтобы учиться в Джорджтауне. Она никогда не жила в кампусе – в тот год ей было сложно даже выходить одной. Через неделю после того, как Люси окончила школу, ее изнасиловали, а затем выложили видео в Интернет. И хоть девушка и пыталась выглядеть бодро перед своей семьей, ей было очень плохо. Переезд к Диллону и Кейт избавил ее от навязчивого присмотра родителей, что, в свою очередь, помогло ей снова собрать по кусочкам свою жизнь.

Люси никогда раньше не задумывалась, почему до сих пор жила у Диллона. Все считали, что она ждала поступления в ФБР, чтобы затем переехать туда, куда ее отправят. Но, скорее всего, дело было в том, что она боялась жить одна.

Пять недель назад Люси снова начали мучать ночные кошмары. Ей не хотелось, чтобы Шон почувствовал, что с нею что-то происходило, поэтому она стала видеться с ним реже. Раньше ей удавалось справиться с кошмарами в одиночку. Она надеялась, что ей это удастся и теперь.

Все рушилось прямо сейчас, и Люси было легче злиться на Шона, чем думать о будущем.

Кинкейд жалела себя и не стыдилась этого. Она раз за разом проигрывала в голове собеседование в ФБР, пытаясь понять, что же было сделано не так. Поездка в пригород Вирджинии с Шоном и необходимость разбираться с чужими проблемами раздражали Люси, так как она хотела сосредоточиться на жалости к себе. Было ли это эгоистично? Да. Если б у нее были силы спорить с Шоном, Люси сейчас была бы у себя дома, в кровати, пытаясь уснуть, ибо всю ночь не смыкала глаз. И все же она считала, что сможет помочь в поисках Кирстен Бентон, и поэтому не сопротивлялась, когда Шон заехал за ней.

Роган свернул с автострады на дорогу, ведущую в пригород Вудбриджа. Городок насчитывал пятьдесят тысяч жителей, его инфраструктура активно развивалась, а удобно расположенные парки и школы делали его прекрасным местом для воспитания детей. Люси, однако, подозревала, что подростки здесь сходили с ума от скуки. Особено подросток, увезенный за три тысячи миль от семьи и друзей.

Во дворах некоторых домов в квартале Бентонов стояли таблички «ПРОДАЕТСЯ» или «ПРИНАДЛЕЖИТ БАНКУ» – привычная картина во многих небольших городах.

Шон остановил машину перед большим старым домом, в котором жили Бентоны. Район был приятным, но ничем не примечательным. Дома стояли на больших участках, разделенных соснами. Дом не особо старомодный и в данный момент пустой – как полагала Люси, из-за того, что все сейчас были на работе.

В каком доме жила Кирстен, прежде чем ее отец предал мать и та сбежала с нею? Что видела Кирстен, когда каждый день приходила домой из школы? Или, что еще более важно, чего она не видела? Ей оставалось четыре месяца до окончания учебы в школе, ее ожидало блестящее будущее, многие университеты приняли бы ее с распростертыми объятиями. И все же она искала что-то, что не могла получить от своей семьи, что-то, что заставляло ее сбегать снова и снова…

Желудок Люси сжался, когда она вспомнила, что ей самой оставалось четыре месяца до окончания школы, когда она начала общаться в Сети с человеком, который представился ей как девятнадцатилетний первокурсник Джорджтаунского университета Тревор Конрад. Ей казалось, что он понимал ее лучше, чем семья или друзья. Он следил за нею и многое о ней узнал: ее любимые группы, любимые фильмы и книги. Но Люси узнала об этом, только когда стало уже слишком поздно. И все из-за того, что она посещала разные сайты в Сети и оставляла там комментарии. Тревор Конрад знал, что она была младшей из семи детей в семье полицейских и военных. Он понимал – хоть Люси и не говорила прямо, – что она хотела уйти из дома из-за глубокой печали, которая поселилась в ее семье после гибели ее племянника Джастина, который был убит, когда им обоим было по семь лет.

Тот Тревор Конрад знал о Люси больше, чем кто бы то ни было, и она угодила прямо в его капкан…

Быть может, Кирстен сделала те же ошибки?

– Люси, что-то не так? – спросил Шон.

Кинкейд встряхнула головой и взглянула на него. Только сейчас она поняла, что стояла несколько минут, глядя в одну точку.

– Всё не так, – ответила Люси. Она была не готова обсуждать свои мысли сейчас. – Я в порядке, хотя вряд ли понадоблюсь тебе.

– Нам нужно поговорить с друзьями Кирстен.

– Хорошо, – вздохнула Кинкейд.

Шон взял ее руку и поцеловал ее.

– Ты не злишься на меня? – спросил он.

Люси приподняла брови.

– Злюсь.

Но на самом деле она не злилась. Ее злость уже прошла, и она была готова приступить к работе.

Роган протянул руку и дотронулся до аметистового ожерелья у Люси на шее.

– Нет, не злишься.

– Я не собираюсь срывать злость на красивом ожерелье за то, что подаривший его вломился в мою комнату, – усмехнулась Люси.

Шон поцеловал ее.

– Я постараюсь больше так не делать.

– Постараешься?

– Я не собираюсь давать обещания, которые не смогу сдержать.

Люси полагала, что честность лучше лживых обещаний, но она ценила свою независимость и хотела показать Шону, что иногда ей требуется личное пространство.

Они подошли к двери, и Шон открыл ее ключом.

– Эвелин на работе, но это хорошо, так как мне работается лучше, если рядом никто не задает тысячи вопросов.

– Она беспокоится.

Роган закрыл за ними дверь.

– Мне не нравится то, что Кирстен ни с кем не связалась. Ни с матерью, ни с друзьями.

– Либо кто-то из ее друзей держит это в тайне.

– Я думал о том же. – Шон направился по коридору в сторону кухни. – Для начала я проверю записи ее звонков с мобильного. Эвелин сказала, что оставила их на столе в кухне. – Он кивнул в сторону лестницы. – Комната Кирстен на втором этаже, справа. Мы с Патриком обыскали ее вчера и не нашли ничего интересного, кроме того, о чем я тебе писал. Но, возможно, ты обнаружишь что-то еще.

– Потому что я тоже девушка?

– Именно. – Шон снова поцеловал Люси. – Я пойду на кухню и разберусь со звонками.

Роган смотрел, как она поднималась по леснице. Он не был уверен, что ей понравилось ожерелье, так как Люси редко носила украшения. Тем более ему было приятно видеть, что она его надела.

Шон уселся и достал список друзей Кирстен и их телефонных номеров. Он сравнил этот список с записями звонков с телефона Кирстен. Затем выделил те номера, которые не повторялись в списке ее друзей. Один номер, с кодом 917, встречался довольно часто. Роган полистал справочник и узнал, что это был код номеров в Нью-Йорке. Кого Кирстен могла там знать? Детектив просмотрел звонки за прошлую пятницу и обнаружил, что с того самого номера звонили Кирстен, и разговор продолжался восемь минут.