— Он этого заслуживает.

— А Пэдди появился всего на пять минут, одетый в крайне нелепые штаны, прежде чем он натянул свою кожаную куртку и отправился в бар вместе с Селвином, Жасмин и Надей — к большому ужасу Айена. У Флисс легкий стресс.

Саския ошиблась в оценке состояния Флисс — она переживала на кухне сильнейший стресс, выпив уже половину огромного бокала джина с тоником и наедаясь салатом с колбасой.

Жоржет — самая великолепная экономка в платье от Коко Шанель — полностью заменила Флисс, раскладывая еду по тарелкам, расставляя бокалы с напитками по подносам и протягивая бумажные носовые платки Флисс, которая неожиданно разразилась слезами.

— Девочки! — с облегчением вздохнула Жоржет, ослепительно улыбаясь Саскии и Фоби. — Вы не могли бы отнести это в гостиную?

— Конечно. — Саския схватила несколько тарелок с закусками и вернулась к гостям.

Закрыв Яппи в чулане вместе с дорожной сумкой, которая служила ей постелью, и небольшим количеством еды, Фоби избавила щенка от опасности быть растоптанным. Подхватив большую корзину с домашними чипсами с чесноком, она ободряюще потрепала Флисс по плечу, проходя мимо.

— Ты в порядке? — прошептала Флисс подруге.

— Папа Римский — иудей?

— Ты отлично справишься. — Флисс вновь с жадностью набросилась на салат. — Устрой ему сущий ад. Ты собираешься сделать это после убийства, да?

Перекладывая лосося на овальное блюдо, Жоржет навострила уши.

— Во время расследования, которое будет проходить в гостиной?

— Таков наш план. — Фоби закрыла глаза.

— Удачи.

— Я не думаю, что смогу это сделать, Флисс.

— Глупости — ты должна это сделать, черт возьми! — она быстро допила свой джин с тоником, поправила шляпку-колокол и снова надела пенсне. — Я собираюсь заставить Манго покинуть свою комнату.

Когда она исчезла в коридоре, Фоби крепко сжала корзину с чипсами и выпила половину бокала вина для храбрости.

— Итак, сегодня особенная ночь. — Жоржет проскользнула мимо нее с упаковкой майонеза. — Все готово для окончательной развязки, дорогая?

— Нет.

— Прошу прощения, дорогая?

— Я люблю его, Жоржет. — Фоби прислонилась к сушилке. — Я слишком сильно люблю его, чтобы это сделать. Я знаю, что это сумасшествие, эгоизм и предательство, но я искренне верю, что он не попытается ранить меня так, как ранил Саскию. Я не могу так поступить с ним. — Она отвернулась, борясь со слезами. — Это уничтожит его.

— Тогда не делай этого, — просто сказал Жоржет.

— Это не так легко. Саския в полном отчаянии. И я дала ей слово.

Жоржет вытерла руки кухонным полотенцем и подошла к Фоби. Она взяла ее за плечо и повернула к себе.

— Саския переживет, если ты не сделаешь этого, — твердо сказала она. — У нее прекрасная семья, множество друзей, которые всегда поддержат ее, дорогая. Ей будет больно, но с ней все будет хорошо. Ты потеряешь Феликса, и тебе нужно спросить себя, сумеешь ли ты с этим справиться. Помни, что ты совершенно не обязана делать этого, если ты не хочешь. Ты можешь уехать прямо сейчас.

— Я не могу. — Фоби часто моргала. — Если я этого не сделаю, она все ему расскажет. И она расскажет журналистам, а это сразу уничтожит его карьеру.

— О боже! — вздохнула Жоржет, с сочувствием посмотрев на потолок. — Она одержима. Меня предупреждали об этом.

— Что?

— До меня дошли слухи, что история уже просочилась в бульварную прессу, дорогая.

— История?

— Точнее, попытка предательского убийства.

— О боже, бедный Феликс. Я этого не вынесу. — Фоби задрожала. Она почувствовала ужасный холод. Ноги сделались ватными.

— Ты по-настоящему любишь его, дорогая?

Фоби кивнула.

— Как ни смотреть на это, сегодня наша последняя ночь, ведь так? — Ее лицо сморщилось. — И я так люблю его, что едва могу сдерживаться. Я начала по минутам считать время, которое нам осталось провести вместе, и это убивает меня.

— Я думаю, — Жоржет глубоко вздохнула, — что тебе следует вернуться в гостиную, найти его и все рассказать. Абсолютно все, Фоби. Прямо сейчас.

— Я не могу! — задохнулась она. — Саския…

— К черту Саскию! Ты любишь его, дорогая. Он тоже тебя любит, по всей видимости. Сюзи говорит, что эта история в любом случае попадет во все газеты. Ты должна спасать свою…

— Сюзи?

— Ты должна рассказать ему об этом, пока еще не слишком поздно, Фоби. — Жоржет сжала ее руки еще крепче, говоря негромко и горячо. — Если ты во всем признаешься и расскажешь о своих чувствах, то у тебя будет шанс сохранить вашу любовь. Когда эти ужасные слухи появятся в прессе, вы с Феликсом сможете создать единый фронт, чтобы опровергнуть их, — вы будете держаться за руки, улыбаться перед камерами и высмеивать их. Это даже могло бы стать неплохой рекламой для Феликса.

— Сюзи Миддлтон — твоя падчерица, не так ли? — Фоби резко отступила. — Это она послала тебя сюда?

— Да, она моя падчерица, но…

— Вот почему ты помогаешь Флисс. — Глаза Фоби расширились от ужаса. — Ты шпион Сюзи, да? Поэтому ты так заботишься о паблисити Феликса?

— Я хочу помочь тебе, Фоби. — Жоржет вздохнула. — Ты больше не можешь сохранять контроль над ситуацией, и я хочу тебе помочь.

— И создать Феликсу хорошую рекламу? Очень благородно с твоей стороны.

— Сюзи действительно попросила меня следить за развитием событий. — Жоржет убрала блестящие черные волосы за уши и спокойно посмотрела на Фоби. — Но не из-за чертовой карьеры Феликса. Кроме того, он ее уже уволил. Она заботится об этом маленьком негодяе так же, как и ты. Она и раньше вытаскивала его из довольно серьезных неприятностей.

Фоби прижала ладони к лицу.

— Тебе не кажется, что сейчас довольно поздно за нее вступаться?

— Скажи ему, Фоби. Ради вас обоих. Я присмотрю за Саскией.

— Эй, здесь еще осталось белое вино? — В дверях показался Дилан.

Развернувшись, Фоби выбежала из кухни.


Ее сердце билось о ребра, как свинцовый маятник. Весь следующий час она напивалась и старалась избегать Феликса. Поскольку с каждой минутой прибывало все больше гостей, делать это становилось все проще.

Фоби посмотрела на часы. Три часа и четыре минуты до того, как она навсегда потеряет Феликса. Но почему она избегает его?

Окруженный толпой друзей в гостиной, Феликс почесывал затылок под шляпой и весело смеялся, когда какая-нибудь девушка с восторженными криками ощупывала его мускулы.

Фоби смотрела на него из холла, и ей казалось, что ребра сжимаются все сильнее.

Внезапно Феликс поднял взгляд и посмотрел прямо на нее. Он улыбнулся счастливой улыбкой и беззвучно произнес: «Ты в порядке?»

Фоби со слезами на глазах отвернулась и бросилась бежать в противоположном направлении.

В самом темном углу холла она выпила три бокала белого вина подряд. Она знала, что была близка к потере сознания от избытка алкоголя, но бессознательность внезапно показалась ей намного предпочтительнее ответственности. Жизнь алкоголика в ее глазах становилась невероятно заманчивой.

Фоби выпила немного водки и посмотрела на часы. Два часа и сорок восемь минут.

Флисс вновь появилась в гостиной с невероятно красным Манго. Он излучал жар, словно радиатор, и светился сердитым красным цветом от платиновых волос до резиновых подошв парусиновых туфель.

В первый раз за вечер Фоби разразилась громким смехом, забыв о своем горе под действием спиртного и почувствовав странную беззаботную эйфорию.

— Это не смешно, — прошипел Манго. — Я в агонии.

— Если ты окажешься жертвой, то тебя будет нетрудно выследить. Я уверена, что ты светишься в темноте.

— Нет, я пылаю, — огрызнулся Манго и ушел, оставляя Флисс рядом с Фоби.

Фоби с облегчением вздохнула, выпила еще немного водки.

— Манго гей, Флисс.

— Что? — Флисс прислонилась к ней, теряя равновесие.

— Прости меня. — Фоби виновато закусила губу и еле сдержала пьяную отрыжку. — Я знаю, что мне нужно было сказать об этом несколько недель назад, но ты была так увлечена им, что не стала бы меня слушать, ты же знаешь.

— О! — Брови Флисс взлетели к шляпе, и она некоторое время смотрела на Фоби, стараясь осознать услышанное. Затем она начала хохотать. Повиснув на руке Фоби и тревожно наклонившись к полу, она тряслась от смеха, пока не схватилась за живот.

— Какая же я дура, — с трудом сказала она, выпрямляясь с помощью руки Фоби. — Неудивительно, что у него на лице было такое отвращение, когда я намазывала его каламином. Бедняга. А мне так это нравилось. Боже, кажется, я немного перебрала, Фоби. По-моему, я только что сказала ему, что он самый сексуальный мужчина, которого я когда-либо видела!

Фоби поморщилась:

— И что он ответил?

— Он просто согласился со мной! — Флисс вновь взвизгнула от смеха. — Он выглядел таким серьезным и искренним, что мне стало противно. Боже, что за полный идиот…

Фоби вовремя подхватила Флисс, чтобы она не упала.

Выпрямившись, Флисс вытерла выступившие слезы.

— Все равно я солгала ему, когда сказала, что он самый сексуальный мужчина на земле, подружка. Феликс намного превосходит его в сексуальности. А Дилан, пожалуй, самый милый.

— Добрый и забавный, преданный и талантливый, — подсказала Фоби.

— Знаешь, по-моему, он мне нравится, Фоби. — Флисс задумчиво кивнула. — Как ты думаешь, подружка, у меня еще есть шанс? Кажется, он довольно сильно увлечен Саскией.

Фоби посмотрела на серьезное лицо подруги и рассмеялась, крепко обнимая ее.

— Ты права — ты действительно дура! Иди к нему.

В этот момент в дом ворвался Пэдди вместе с Селвином, Жасмин и Надей, которые только что повергли в шок местных жителей в баре. Брюки Пэдди сочетались с очень дырявыми носками, открывающими участки волосатых ног, кроссовками с шестнадцатью дырками, плоской кепкой, джинсовой рубашкой и хулиганской кожаной курткой.

Почти все в холле повернулись, чтобы посмотреть на него.

— Я по уши в долгах, да, — провозгласил он с сильным ирландским акцентом.

Он кивнул Селвину.

— Поэтому я собираюсь насладиться этой хорошенькой служанкой, чтобы забыть о своих печалях. — Он кивнул в сторону Нади, которая оказалась одета в костюм французской горничной.

Под шум аплодисментов он прошел в гостиную неверной походкой как раз в тот момент, когда Стэн прокричал голосом рыночного зазывалы, что серебряный поднос ждет потенциальных подозреваемых в убийстве.

— Началось. — Флисс прислонилась к Фоби для поддержки.

Стэн выключил громкую музыку. С мрачной торжественностью он обошел шестнадцать подозреваемых со своим серебряным подносом.

Один за другим гости взяли по запечатанному конверту и отошли в сторону, чтобы незаметно от остальных заглянуть внутрь.

Жасмин, одетая в красное платье-тунику с открытой спиной, в котором она казалась еще тоньше, прижала свою карточку к костлявой груди и направилась к двери, задержавшись рядом с Феликсом и его компанией. Она жгла его лицо взглядом, в котором застыло страдание.

— Привет, Феликс.

— Жасмин. — Он откашлялся.

— Будь осторожен, дорогой. — Она помахала у него перед носом нераскрытым конвертом, трясясь с головы до ног от ненависти. Она была так истощена, что казалось, ее кости почти гремели. — Я несколько лет жду возможности вонзить нож тебе в спину.

— Тебе придется встать в очередь, — сухо пробормотал он.

— Я тоже так думаю. — Огненный взгляд Жасмин переместился на Фоби. — Всем известно, кто стоит вначале, верно?

Фоби посмотрела на нее с пьяной, нервной тревогой.

Подмигнув ей, Жасмин развернулась и вышла из комнаты. Белая кожа ее спины натягивалась на костях, как брезент палатки на колышках.

Думая, что это было частью представления, несколько человек захлопали и радостно закричали. Зная, что это была совсем другая игра, но тем не менее наслаждаясь ею, Милли тоже восторженно захлопала и подмигнула Саскии, которая сильно побледнела и нервно наблюдала за реакцией Феликса.

Но он не обратил ни малейшего внимания на эту сцену, ободряюще улыбнулся Фоби и взял еще одну банку кока-колы. Усталый после перелета, он не пил ни капли спиртного. Это очень беспокоило Саскию. Она уже видела, как помутнели глаза у Фоби.

Фоби раскачивалась всего в двух шагах от Феликса, когда брала свой конверт. Она попыталась скрыться в маленьком кабинете.

— Почему ты избегаешь меня? — требовательно спросил Феликс.

— Я не избегаю… — Фоби резко вздохнула, — я просто обхожу гостей.

— Ты чем-то расстроена. — Он присел рядом с ней и разорвал конверт.