— Не кисни, — Машка пихнула меня в бок локтем. — Там еще и Вовка будет. Ну, тот, из параллельной группы. Он давно на тебя глаз положил.

Знаю я, что конкретно он бы хотел «положить». Этот точно ни одной юбки не пропустит. Да и зачем мне ненужные интрижки? Чтобы заставить Рика ревновать? Бессмысленно. Он только порадуется, если я заведу отношения. Ему-то не известно о моей симпатии. Хотя… Может, раскусит его и отгонит. Но лишь для того, чтобы оградить от ошибки единственного, не отвернувшегося от него при первой встрече человека. Остается лишь мечтать о том, что когда-нибудь меня наконец-то заметят, как девушку. А так… Лучше уж побыть дома одной, чем в компании Вовчика. Пьяного и от того еще более приставучего.

— Тогда я точно никуда не пойду.

— А ты пойдешь? — это подруга обратилась уже к Валерию.

— Разговоры! — послышался недовольный возглас преподавателя.

Пришлось прекратить шушуканье и полностью погрузиться в контрольную.

Но, видимо, подруга решила достать меня и на перерыве. На этот раз мы втроем решили пойти перекусить в столовую. Часть группы расстроилась. Им хотелось узнать, как все же Рик делает свои фокусы. Но он, как истинный фокусник, не торопился раскрывать свои секреты и лишь загадочно улыбнулся перед тем, как покинуть аудиторию.

— Так ты пойдешь? — вновь спросила Машка, когда наша троица устроилась за одним из свободных столиков.

— Да, — ответил парень, крутя в руках граненый стакан с горячим чаем.

— Что ж, — девушка довольно заулыбалась, хитро смотря в мою сторону, — думаю, теперь вопрос с твоим присутствием решен?

Решен, куда уж мне деваться… Да чтобы я отпустила Валеру туда одного? Нет, разумеется, он уже взрослый молодой человек. Но… это не просто парень из группы. И пусть я не собиралась ставить ему палки в колеса в вопросе по завоеванию сердца одной строптивой красавицы, только вот… Спокойно сидеть дома, зная, что друг возможно уже добился своего и они вместе… Невыносимо! Невыносимо, больно и мерзко. Пускай я лучше увижу все собственными глазами, чем в неизвестности буду страдать весь вечер. Боже, кто бы знал, как я не хочу туда идти! Но у меня нет выбора.

— Я зайду за тобой в восемь, — пробормотала и сделала вид, что заняла нехитрым перекусом.

Бутерброды показались черствыми и безвкусными. Чай — пресным. А пирожное искусственным. Если я не возьму себя в руки, то рискую погубить здоровье.

— Агата, — от этого тихого голоса по моей спине побежали мурашки.

Неужели он не понимает, не видит, как на меня влияет? Как одно его слово переворачивает душу наизнанку? Да я сейчас готова провалиться сквозь землю, лишь бы только он не увидел истины на моем лице.

Чтобы не спугнуть, словно соловья, который еще ни о чем не догадываясь, оказался в опасной близости от вездесущего кота. И этот кот — это я и моя любовь, которая если не убьет, то точно охладит его по отношению ко мне. Осторожно… Только бы не проколоться в очередной раз.

— Что такое? — получилось произнести это нейтральным голосом.

— Ты бледна. Может, все же останешься дома?

И ведь я знала, что он говорит это абсолютно искренне. Не потому, что не хочет, чтобы я шла с ним и мешалась под ногами.

— Все хорошо, — улыбка вышла вполне натуральной. — Пойдем, отдохнем. Всего на пару часов.

— Рик, — Машка подалась чуть вперед, отставляя от себя уже пустую бумажную тарелочку, на которой еще недавно лежал бутерброд с колбасой, — не отходи от нее. Там душно. А если в обморок упадет?

Все ясно. Кто-то решил подтолкнуть нас друг к другу. Подруга тоже пыталась помочь одной влюбленной дурехе (которой я себя считала) завоевать расположение понравившегося парня. Увы, за столь короткий срок я успела понять, что Рик не из тех, кто так запросто переключит свое внимание с одной девушки на другую. Я видела, как загорался его взгляд, при виде Люды. На меня же он смотрел по-другому. Тепло, доброжелательно, не более. И Маша прекрасно это понимала, но все равно гнула свое. Зачем?! Какое право она имеет давить на него? Про себя я уже молчу. Я ведь давно потерялась в лабирине собственных страхов и иллюзий.

— Можешь не переживать, — друг улыбнулся. — Буду следить, как за…

— Младшей сестрой, — перебила его, бросая в сторону Машки недовольный взгляд.

— Можно и так сказать, — пожав плечами, произнес Валера.

Почему никто до сих пор не изобрел таблетку от неразделенной любви? Допустим, выпил ты такую и все, больше не мучаешься, не страдаешь. Живешь себе спокойно дальше, смотришь на того, кто до приема чудо-средства занимал все твои мысли и ничего не испытываешь. В смысле, никакой любви. Просто дружеская симпатия.

— Пойдемте, — спустя пару минут, Маша встала из-за стола, явно намекая на то, что пора бы собираться на следующую лекцию. — Валентин Егорович не любит ждать. Сами знаете.

Да, уж я-то знала об этом как никто другой. Недолюбливал меня этот преподаватель. В общем, это было взаимно.


После занятий Маша попрощалась с нами до вечера и помчалась на встречу со своим очередным кавалером. Мы же с Риком не торопились. Спокойно собрали вещи, спустились в гардероб и так же неспешно вышли на улицу. Ветер был сырым и прохладным. Поежившись, я инстинктивно подошла к другу ближе. Тот же не раздумывая, положил свою руку на мои плечи и притянул к себе, согревая. Так вот просто, без какого-либо подтекста. Очень естественно и как-то правильно, что ли… Как будто так и должно быть всегда. Но это всего лишь благодарность, не более того. И вроде бы должно быть неудобно, а все наоборот. Как пишут в любовных романах: она не смогла сдержать эмоций, сбросила его руку со своего плеча и убежала прочь, оставив его в неизвестности. А я вот не могу его бросить. Хотя бы только потому, что дорожу им и готова смириться со своей ролью вечного друга, с которым можно поговорить обо всем на свете, доверить все тайны, но при этом держать на расстоянии от себя. От своих губ и горячего дыхания, которое обжигает кожу возле уха, когда мужчина шепчет разные приятности своей любимой. Но смирение нисколько меня не утешает. Разбитое сердце кровоточит и болит. Надеется, глупое, что все еще может измениться.

— Куда мы? — спросила, заметив, что друг направляется в противоположную от метро сторону.

Его объятия создавали временную иллюзию счастья. Я млела, стараясь не думать о том, что скоро снова останусь одна. Здесь и сейчас мне было хорошо. Его присутствие расслабляло и внушало уверенность в себе. Волна отчаяния немного схлынула с моего воспаленного сознания, и я смогла спокойно выдохнуть. Тихонечко, чтобы Рик ничего не заметил.

— Ты замерзла, — сказал он, не смотря на меня. — А тут неподалеку делают очень вкусный горячий чай с малиной.

— Зовешь меня на свидание? — шутливо проговорила, пытаясь за этими словами скрыть свое волнение, которое предательски снова стало накатывать на маленькую бедную меня.

— Ну, давай будем считать это дружеским свиданием, — как ни в чем не бывало откликнулся Рик.

И на что я рассчитывала, задавая ему столь глупый вопрос? Если только на призрачную надежду. И когда я привыкну к тому, что мы не можем быть вместе? Когда мне удастся убить эту больную влюбленность и вновь стать самой собой? Как бы удалить тот нерв, что начинает пульсировать в присутствии этого прекрасного во всех смыслах парня?

Посмотрев снизу вверх на молодого человека, задержала взгляд на ожоге. Сейчас именно эту сторону лица мне было видно лучше. И отросшие темные волосы плохо скрывали повреждение. Валера рассказывал как-то, когда мы медленно брели в сторону моего дома (решил проводить, так как было уже поздно) о том, что с ним произошло. Не стал скрывать правду. Ему было три месяца, когда в их загородном доме произошел пожар. Это случилось в Новый год. Родители с друзьями отмечали праздник, а их сын спал в комнате. Короткое замыкание. Пламя вспыхнуло быстро… А дальше были реанимация и месяцы, проведенные в больнице. Кожу до конца восстановить не удалось. Каким-то чудом глаза не пострадали, и одна часть лица оказалась абсолютно здоровой. Так же друг поведал, что ожог спускается ниже, но за одеждой этого не видно. А рассказывает он мне об этом потому, что я точно не буду над ним смеяться или воротить нос. Да и как я могла поступить с ним так жестоко?

И даже несмотря на испытания, что выпали на долю парня, он не озлобился, не замкнулся в себе. Разве можно воротить от него нос? Однако, мне стоит собраться и перестать мечтать о несбыточном. Мы идем в кафе погреться и весело провести время. Зачем заморачиваться на каких-то там чувствах? Я же не хочу еще больше испортить себе настроение…

Дойдя до кафе, друг открыл передо мной дверь, приглашая войти первой. Пришлось отодвигаться от такого теплого бока. Внутри оказалось довольно уютно и светло. Маленькие столики, накрытые бежевыми скатертями, стояли ровными рядами. Посетителей, как ни странно, почти не было. Так что мы спокойно выбрали стол у высокого окна, что выходил на улицу и стали раздеваться. Благо вешалка была неподалеку.

Официант пришел почти сразу и, быстро приняв заказ, направился в сторону кухни.

— Здесь уютно, — я решила первой начать разговор. — Часто тут бываешь?

— Не так чтобы, — ответил молодой человек. — Но чай тебе обязательно понравится.

— И не сомневалась в этом.

В его обществе было комфортно и тепло. И все равно, какая за окном погода. Думаю, если бы мы сейчас шли и закрывали лица шарфами от жуткой метели, я бы все равно не замерзла.

Чай действительно оказался очень вкусным, бодрящим и согревающим. А булочка с корицей и сахаром — сытной. Я хотела заплатить за себя сама, но друг погрозил мне пальцем. Еще и посмотрел так строго, что я почувствовала себя нашкодившим ребенком.

После кафе, все же решили направиться в сторону метро. Время неумолимо приближалось к восьми вечера, а я хотела еще переодеться. Валера жил через несколько остановок от моей станции. Поэтому он часто провожал меня до дома, а потом возвращался обратно и ехал уже к себе. Я поначалу возмущалась. Но когда Рик сказал, что ему просто приятно мое общество, я перестала ворчать. Чего лукавить, я сама всегда в тайне радовалась тому, что мы жили не так уж и далеко друг от друга. Вот и избаловал меня, всю такую неравнодушную к его незаурядной персоне. Сам того не ведая, еще больше привязал к себе. А теперь вот, что вышло…

Но сегодня Валера не стал меня провожать. Встретиться договорились в клубе. У парня были какие-то дела. Разочарование скрыть удалось. Не может, так не может. Чего расстраиваться? Да и не обязан он провожать своих одногруппниц до дома каждый день. А если быть точнее, одну конкретную. И если быть до конца честной с самой собой, если бы Люда обратила на молодого человека свое внимание, не думаю, что он так много бы со мной возился. Обидно. Однако, я прекрасно понимала его. Это я уже так, по привычке ожидала от него чего-то большего. Вот и почувствовала, как сердце пропустило удар, едва прозвучало его очень быстрое «Пока!»

Мамы дома еще не было. Скорее всего, после работы решила зайти в магазин. В холодильнике мышь повесилась, поэтому это было вполне логичное объяснение.

Надевать в клуб джинсы и свитер не хотелось. В помещении будет душно. Открыв шкаф, задумалась. Вещей, которые подходили бы к случаю, не так уж и много. Несколько расшитых бисером маек, две кофты. Одна белая с довольно глубоким разрезом на спине. Вторая — черная с рукавами три четверти из кружевной ткани. И что надеть? Если только… Было у меня одно красное платье. Ничего особенного, зато будет удобно. И длина моя любимая — чуть выше колена. Наброшу на плечи кожанку и все. Образ готов. Волосы решила оставить распущенными. Подкрасила ресницы тушью, нанесла на губы прозрачный блеск и в целом осталась довольна своей внешностью. К платью прекрасно подойдут черные осенние сапоги. Мучиться на шпильке желания не возникало. Перед кем красоваться? Поначалу я пыталась подобным образом обратить на себя внимание Рика, но тот не замечал никого, кроме Люды. Сейчас ситуация не изменилась.

Я уже суетилась в прихожей, когда входная дверь открылась.

— Привет, мам, — я убрала за ухо прядь волос, которая лезла в глаза. Молния на левом сапожке никак не хотела застегиваться.

— Ты куда? — нахмурилась мама, смотря на меня сверху вниз.

— Машка в клуб звала, решила сходить. Я ненадолго.

— А занятия? — в голосе родительницы послышались стальные нотки.

— Повторю перед сном.

— И стоит оно того?

Хотелось сказать, что да, стоит. Но она не поймет. Подумает, что я просто хочу уйти из дома и танцевать где-нибудь до утра. И не объяснишь ей, что иду я туда только из-за Валеры. По какой-то непонятной причине, мама не питала к другу особой симпатии. Смотрела на парня, как и многие в институте — со смесью сочувствия и неприязни. А мне… мне он нравился именно таким. Нежным, заботливым, веселым… А внешность… меркла на фоне столь ценных качеств.