Так много времени прошло…

Первые письма, которые начал читать Том, датировались последними двумя годами. В них совсем не упоминалось о нем. Потом он взял письмо, написанное вскоре после его отъезда. Там было много вопросов о нем: «Как ему живется в школе? Спрашивает ли он обо мне? Нравятся ли ему новые друзья? Есть ли у него теплое одеяло? Ведь в школах зимой их всегда не хватает». Том поднял голову и посмотрел на одеяло, лежавшее на кресле-качалке, которое мама прислала ему в ту зиму. У Тома защипало в глазах. Значит, Виктория никогда не забывала о нем?

Отец словно прочитал его мысли.

– После твоего отъезда мать очень тосковала по тебе, плакала целыми днями. Так продолжалось, пока Виктория не предложила послать это одеяло. Это было отдушиной для твоей мамы. Она сразу же начала делать его для тебя. И твои сестры помогали ей.

Том посмотрел на отца. Глаза старика покраснели от нахлынувших воспоминаний, но в них светилась нежность.

– Я никогда тебе этого не говорил, Том. И возможно, никогда не скажу тебе это потом… но я люблю тебя, сын. Все, что мы с твоей матерью делали, мы делали потому, что считали: так правильно.

– Я знаю, папа, – произнес сын. Он взял из коробки еще несколько писем, написанных примерно в то же время и содержащих так же много вопросов о нем.

– Я понимаю, прошло много времени… но прочти все письма. И я думаю, ты будешь знать, что делать. Мужчина должен поступать так, как подобает мужчине, ты понимаешь?

Том кивнул. Отец ушел, и Том остался один на один с письмами и воспоминаниями.

Большинство писем было написано в первые три года после его отъезда. А затем их становилось все меньше и меньше. Последние несколько лет Виктория уже больше не спрашивала о нем.

Тома охватило уныние.

Он закрыл глаза… Перед мысленным взором предстала Виктория, какой она была в тот день, когда сказала ему, что больше не может видеться с ним… Страдальческое выражение лица… прекрасные волосы в лучах полуденного солнца… зеленые глаза сверкают от драгоценных, похожих на бриллианты слез.

Впервые в жизни Том с болью осознал разницу между ними. В детстве, когда они все время были вместе, Том как-то не придавал значения тому, что их дома отличаются по размеру. Когда Тория улыбалась ему, он забывал, что его бриджи разорваны, а рукава рубашки слишком короткие… А она носила шелковые платья. Том не понимал, что это значит: в то время как за Торией ухаживали слуги, его семья прислуживала ее отцу.

В тот день по своей детской наивности Том дал Тории обещание никогда ее не забывать. Только Богу известно, как старательно он пытался ее забыть.

Тория тоже обещала никогда его не забывать. Том посмотрел на письма. Тория так долго держала свое обещание, а он ее предал. Но он еще может все исправить. Еще не слишком поздно.

Отец прав. Он действительно знает, что делать. Тории нужен муж, не так ли?

Как бы не так! Виктории Хавершэм нужен кто-нибудь, кто освободит ее, как только они обвенчаются. И он – этот человек.

Первое, что нужно сделать, это поговорить с Филиппом Гудмэном. Кажется, Виктория не понимает, что какой бы контракт ее агент ни составил для нее, его будет очень легко нарушить. Любой человек с соответствующими связями может спокойно присвоить все ее имущество. Будучи юристом, Том знал, как это делается. По закону, как только муж и жена обменялись брачными обетами, жена теряет все права на любую собственность. Все, чем она владеет, переходит в распоряжение мужа – все, даже она сама. Будь прокляты эти брачные контракты!

Том был полон решимости защитить Торию от такого мошенничества. Он не мог позволить ей все потерять. Она так долго и усердно трудилась, чтобы заработать то, что ее отец завещал ей.

К тому же Тому не нужны деньги Виктории. Благодаря «щедрости» ее отца и успехам его фирмы он был вполне обеспеченным человеком.

Но Том знал Викторию… Потребуется много времени, чтобы уговорить ее принять его помощь.

Филипп Гудмэн был обязан ему. С помощью Филиппа Том намеревался предложить Виктории Хавершэм сделку, от которой она вряд ли сможет отказаться. Он не был тем человеком, за которого она предпочла бы выйти замуж. Том это знал. Но обстоятельства… Молодой человек ничуть не раскаивался в том, что собирается применить макиавеллиевскую тактику. Он совершит именно тот поступок, который, как он надеялся, искупит его вину.

Чего бы это ни стоило, Томас Смит обвенчается с Викторией Хавершэм.

Такие дела лучше не откладывать. Том встал, взял пальто и решил пойти к Филиппу Гудмэну.

Он не стал никому говорить, куда идет. Но Джордж Смит очень хорошо знал своего сына. Старик улыбнулся, когда хлопнула дверь.

Отец Тома знал, что его мальчик обо всем позаботится. И Виктория Хавершэм окажется в хороших руках.

– Все хорошо, что хорошо кончается, – радостно прошептал он.

Глава 3

Господи! Виктория не представляла, что может их задерживать.

Она ходила взад и вперед по комнате. Уже больше пяти часов, а их все нет. Филиппа Гудмэна и ее будущего супруга.

У Виктории дрожало все внутри от одной мысли о том, что она собирается сделать: выйти замуж за совершенно незнакомого человека.

«Ничего уже нельзя изменить, – успокаивала себя Виктория. – Теперь бесполезно волноваться».

Девушка постаралась вспомнить, что мистер Гудмэн рассказал о ее женихе. Возможно, если бы Виктория знала больше об этом человеке, она бы сейчас не чувствовала себя так неловко. Как бы то ни было, она знала только, что его зовут Том Паркер, что он близкий друг мистера Гудмэна. Они знакомы еще с того времени, когда оба учились в Итоне. Виктория знала, что он юрист. И ничего больше. Кажется, мистер Гудмэн отправился к мистеру Паркеру за советом и нашел там жениха для нее – самого мистера Паркера. Мистер Паркер даже помогал составлять необходимые документы, которые соблюдали бы интересы Виктории в этом брачном союзе.

Она была не настолько глупой, чтобы поверить на слово человеку (пусть это даже тот, кому она доверяла) в таком жизненно важном для нее деле. Виктория позаботилась, чтобы все документы были просмотрены беспристрастными людьми. А потом сама внесла некоторые дополнения.

В любом случае не было никакой необходимости продолжать поиски будущего супруга. Мистер Гудмэн убедил ее. У Тома Паркера были очень хорошие рекомендации. И все же Виктория чувствовала бы себя гораздо лучше, если бы смогла побеседовать с этим человеком. Так или иначе, это не получилось. И вот наступил последний день, а она его еще не видела!

Возможно, он противный маленький тролль? Приземистый и толстый, с красным лицом и носом, похожим на луковицу? И он боится, что Виктория отвергнет его? Она могла бы сразу его успокоить, так как не собирается поддерживать с ним отношения, принятые между супругами. Она выходит замуж только по одной-единственной причине: сохранить свое наследство.

Виктория взглянула на часы – четверть второго. Она забеспокоилась. Нечего сказать! Судя по всему, они не приедут до полуночи! И, увы, из этой затеи ничего не выйдет!

Раздался стук, Виктория облегченно вздохнула. Молясь о том, чтобы это оказался мистер Гудмэн со своим маленьким троллем, она бросилась к дверям. Годфри уже впустил гостей.

Филипп Гудмэн вошел первым. Жених – следом. Стоя в дверях кабинета, Виктория в изумлении смотрела на него.

Господи, он вовсе не тролль!

Том Паркер оказался симпатичным, даже красивым молодым человеком. Его золотистые волосы были зачесаны назад. Подобно блестящему шелку, они падали на широкие плечи. Том явно пренебрегал условностями! И по правде говоря, это привлекало Викторию. Девушка судорожно вздохнула.

Не замечая ее, мужчины попросили Годфри доложить о них. Виктория хотела сказать, что в этом нет необходимости, что она уже знает об их приезде, но голос пропал.

У Тома Паркера были резкие черты лица, смуглая кожа и – Боже правый, его глаза – неожиданно он взглянул в ее сторону, и Виктория увидела, что они необыкновенного голубого цвета. В этих глазах плясали бесовские огоньки. Том улыбнулся. Господи, от одного его взгляда и улыбки у нее закружилась голова, а сердце чуть не выскочило из груди. Виктория поняла, что потерпела поражение. Еще недавно она готова была поклясться, что все мужчины одинаковы… И вдруг за какие-то мгновения все изменилось. Этот мужчина заставил Викторию почувствовать себя совсем другой.

Разгоряченной.

Безрассудной.

Ошеломленной.

Нет, так дело не пойдет. Она не хочет, чтобы ее очаровывали! Виктория подошла к ним.

– Наконец! – упрекнула она их. Девушка обратилась к дворецкому: – Прикажите, чтобы немедленно подавали карету!

– Да, мадам, – сказал Годфри и, уходя, поклонился.

Теперь Виктория повернулась к мистеру Гудмэну. При этом она старательно избегала взгляда мистера Паркера. Боже милостивый, насколько легче было бы смотреть на него, если бы он был уродливой жабой!

– Нельзя терять время! Вы и так слишком задержались!

– Пожалуйста, простите нас за опоздание, леди Виктория, – сказал мистер Гудмэн, снимая шляпу. – Боюсь, что мы попали в… бедлам, – объяснил он и смущенно посмотрел на своего спутника.

У мистера Гудмэна был загадочный вид, а на мистера Паркера Виктория взглянуть не осмелилась, боясь, что выдаст свои чувства.

– Бедлам? – переспросила она. Гудмэн насупил брови.

– Ну да, но… вы не должны беспокоиться об этом, леди Виктория. Этот бедлам личного характера, заверяю вас. Совершенно личного, и это скучно, и…

– Тогда не нужно оправдываться, – сказала девушка.

– В любом случае, – продолжал мистер Гудмэн, – мне бы хотелось, чтобы вы наконец познакомились с мистером Томом Ссс… Паркером.

«Мистер Гудмэн явно сегодня не в себе, – подумала Виктория, – даже заикаться начал. Что-то странное с ним творится. Уж не заболел ли он?»

– Я очень сожалею, что мы задержались. Видите ли, я просто не мог собраться…

– Ничего, – сказала Виктория, переводя дыхание.

Взяв себя в руки, она повернулась к своему будущему мужу.

– Он ведь уже здесь, не так ли?

– Да, леди Виктория. Пожалуйста, примите также и мои извинения. К сожалению, я не могу позволить Филиппу взять всю ответственность на себя. Для меня это тоже был беспокойный день.

Девушка протянула руку, и Том пожал ее. От этого нежного прикосновения у Виктории побежали по спине мурашки.

Она откашлялась:

– Мистер Паркер… – И забыла, что собиралась сказать.

На губах Тома появилась восхищенная улыбка, и Виктория вдруг поняла, что смотрит на его чувственный рот. Она заставила себя взглянуть ему в глаза. Том поднес руку Виктории к губам и очень нежно поцеловал…

Господи, что с ней происходит?

– Вы действительно прелестны, как о вас говорят, – тихо произнес он.

«Неужели это действительно так?» – подумала Виктория.

– Разве? – И тут же спохватилась. – Спасибо!

Боже правый, вот, оказывается, что говорят все! Да нет же, это просто комплимент! Похоже, она заразилась от мистера Гудмэна. Мысли у нее путались.

Глаза Тома весело поблескивали. Виктория постаралась справиться с замешательством.

Том находился очень близко, и взгляд его голубых глаз был устремлен на нее. Это очень тревожило Викторию. У нее было чувство, что она уже где-то видела эти глаза. Давно…

Ну вот, не хватало только, чтобы у нее начались видения! Сейчас здесь еще призраки появятся. Явно мистер Гудмэн принес в дом какую-то заразу.

– Не стоит благодарности, – тихо ответил Том.

При звуке его голоса мурашки снова побежали у нее по спине. Казалось, его глубокий голос проникает в самое сердце.

– Я… да, и так, это замечательно, что я наконец познакомилась с вами! – заикаясь, промолвила Виктория. – Ну, теперь, когда знакомство состоялось, может быть, поедем?

– Что касается меня, леди Виктория… К сожалению, я не могу, – объявил агент.

Виктория с удивлением воззрилась на мистера Гудмэна.

– Вы не поедете?

Филипп Гудмэн нервничал.

– К сожалению, нет, леди Виктория. Кое-что… э… – Он опять как-то смущенно взглянул на мистера Паркера. – Кажется, что-то случилось.

При мысли о том, что она поедет в экипаже с мистером Паркером, Викторию охватила паника. Ей придется быть с ним один на один в течение всего пути в Гретна-Грин.

– Вы не поедете с нами?

– Я обещаю вести себя как подобает настоящему джентльмену. – Мистер Паркер хотел успокоить Викторию.

– Да, конечно, – пробормотала Виктория. «Все-таки он джентльмен, – напомнила она себе, – он не посмеет вести себя по-другому». Если она так доверяет ему и согласна выйти за него замуж, то, безусловно, ей придется довериться ему и сейчас. Но не это ее беспокоило. Совсем нет. А то, что ей предстоит остаться наедине с этими голубыми глазами, взгляд которых вызывает в ней бурю чувств.