Он мало спал в последнее время, глаза воспалились, тоска по Маргерит лишала его покоя. Он уже направлялся к открытой двери, когда случайно заметил среди деревьев какое-то движение.

Свечи в фонарях на террасе догорели, умолк клавесин, и осталось лишь ощущение пустоты, как случается всегда, когда веселый праздник заканчивается. Он пристально вглядывался в темноту и вдруг увидел, как за деревом мелькнул чей-то плащ.

Кто-то шпионил за ним. Чарлз, забыв об усталости, перепрыгнул через перила и побежал к дереву, успев заметить, как в кустах скрылся какой-то человек.

Чарлз бросился догонять незнакомца. В темноте ему удалось разглядеть треугольную шляпу, сапоги и шпагу — Человек мчался к лесу. Чарлз потерял его из виду, но услышал, как недалеко заржала лошадь, а затем раздался стук копыт. Он опустил руки, огорченный, что упустил свою дичь. Кто следил за ним и за Маргерит? И вдруг стук копыт раздался совсем близко, и Чарлз ощутил смертельный холод, в висках у него застучало.

Серый туман, стлавшийся у его ног, начал подниматься над землей, словно желая заключить его в свои ледяные объятия. Неожиданно из тумана вынырнула морда лошади, и в тот же миг прогремел выстрел.

Чарлз упал на землю, и пуля просвистела над его головой, срывая листья с кустов за его спиной. Уткнувшись лицом в мокрую траву, он теперь был благодарен туману, который только что проклинал.

Звук копыт умолк, наступила тишина, затем топот послышался совсем рядом, затрещали ветки, взлетели комья земли. Заскрипела кожа поводьев, звякнула упряжь.

Если у мерзавца есть еще один заряженный пистолет и туман рассеется… Впрочем, лучше об этом не думать.

Чарлз чувствовал, как глаза смерти ищут его, а вокруг стояла тишина, таившая угрозу. Несколько секунд он лежал не дыша. Ничего. Ночь, казалось, тоже прислушивалась.

Наконец стук копыт начал удаляться. Чарлз продолжал лежать, пока не убедился, что ему больше ничто не угрожает. Тогда он встал с земли.

Камзол его был безнадежно испорчен. Но какое это имело значение? Что значили пятна на камзоле по сравнению с жизнью! Он осмотрел следы копыт, но форма железных подков, как и обломанные ветки, ни о чем ему не говорила.

С тяжелым сердцем он вернулся в дом. Кто-то хотел его убить и для этого последовал за ним в имение Вудвайнов. Пуля могла настигнуть его, когда он меньше всего этого ожидает. Он раздумывал, не уехать ли прямо сейчас, чтобы не подвергать опасности гостей. Нет, он останется. Будь он проклят, если позволит какому-то наглецу диктовать ему свои условия! Взволнованные гости собрались в холле, очевидно, обеспокоенные выстрелом. Чарлз поспешил наверх. У него не было желания что-либо им объяснять.

В полдень, после плотного завтрака, гости собрались на террасе. Чарлз появился позже других. Находясь в мрачном расположении духа, он предпочел бы вернуться в свою комнату и лечь спать, поскольку провел ночь почти без сна. Но здесь была Маргерит, прекрасная в голубом батистовом платье и широкополой соломенной шляпке с шелковыми лентами. Она может подвергнуться опасности, если он…

Луиза решительно вывела его из задумчивости.

— Идите сюда, Чарлз, не ленитесь! Вы будете сопровождать Маргерит, у нее нет кавалера для поисков клада.

Маргерит укоризненно посмотрела на него, и он понял: она подозревает, что все это подстроил он. Он покачал головой, и она обиженно отвернулась. Она все еще не могла простить ему слова, сказанные накануне.

Перед его глазами возникла картина: перчатка на руке, державшей кремневый пистолет, облачко дыма, вспышка, пуля, настигающая Маргерит, и она исчезает, словно ее никогда и не было. Нет, она просто упадет и умрет. Боже, что же делать? Ему была невыносима мысль, что он подвергнет любимую женщину опасности, оставив без присмотра, но в то же время, если негодяй охотится за ним, было бы лучше попрощаться с хозяйкой и выследить мерзавца. Он решил остаться, чтобы оберегать Маргерит и остальных гостей.

— Какая же первая подсказка, Луиза? — спросил он, стараясь придать себе беспечный вид.

Весело болтая, гости окружили хозяйку. Луиза раздала сложенные записки.

— Вы прочитаете их и сообразите. Они приведут вас к следующей подсказке и так далее, пока вы не найдете сокровище.

— И что же это за сокровище? — спросил лорд Уилтерн.

— Если я скажу вам, то сюрприза не получится, — улыбнулась Луиза и обняла Прюнеллу за талию. — Кто предпочитает более спокойные развлечения, может присоединиться к нам в Зеленой гостиной, мы будем играть в карты и болтать.

Чарлз повернулся к Маргерит:

— А ты что скажешь? Может, тебе лучше пойти с дамами в Зеленую гостиную? — Вообще-то ему хотелось, чтобы она приняла участие в поисках клада, но с другой стороны, он считал, что ей безопаснее оставаться в доме.

Она повертела зонтиком.

— Мне нравятся поиски сокровищ, но одно плохо — Луиза дала мне в пару тебя.

Он сухо кивнул, не спуская глаз с ее перламутровой кожи, румянца на щеках, пухлых алых губ.

— Ну что ж, в таком случае попроси Ормонда или лорда Вудвайна составить тебе компанию.

— Ах, Чарлз! Как ты не понимаешь, это же игра! — воскликнула она и неожиданно одарила его ослепительной улыбкой. Схватив за руку, она потащила его за собой.

Отойдя от остальных, она развернула записку и прочитала: «Круглое, свадебный торт для влюбленных, мавританское. Где тихо ступают влюбленные, второе сверху».

Чарлз смотрел на нежную шею Маргерит, на жилочку, бьющуюся под кожей. Фарфор и бархат, думал он, чувствуя, как у него кружится голова от бессонной ночи и нежного аромата ее тела.

— Маргерит, в оранжерее на полу плитки с мавританским узором. — Он наклонился, чтобы вдохнуть ее аромат.

— И там есть два круглых белых стола. Пойдем, пока не догадались остальные.

Она направилась по извилистой дорожке мимо лабиринта и цветочных клумб к оранжереям, которые находились за высокой зеленой изгородью в восточной части имения. Проникая сквозь сотни стекол, солнечный свет внутри казался ярче, чем снаружи. Он позолотил листья растений, и Маргерит ахнула, восхищаясь красотой цветущих апельсиновых деревьев, распространявших сладкий аромат.

— Вот и столы, — показал Чарлз на уголок, где стояли кованые фигурные скамьи и два стола, уставленные цветочными горшками.

Маргерит сгорала от любопытства.

— Но где же бродят влюбленные? Я не понимаю, а ты? — Она взглянула на Чарлза янтарными глазами, и он остро почувствовал, что их разделяют недосказанность и ее тайны.

Неожиданно на него снова навалилась усталость.

— Мне все равно. Глупая игра.

— Чарлз! Ты не можешь бросить меня. Я убеждена, что Луиза приготовила что-то особенное и это стоит поискать.

Он наклонился к ней.

— И другие тоже будут это искать. Пусть выиграют те, кому этого очень хочется. — Он с нежностью потерся носом о ее носик. От неожиданности она отступила назад.

— Чарлз, прекрати флиртовать! Садовники распустят сплетни, — прошептала она.

— Мне наплевать. — Он обнял ее, но она вырвалась из его объятий.

Чарлз, возбужденный ее близостью, почувствовал, что теряет голову. Он смотрел на ее грудь, и вожделение овладевало им. Боже, только коснуться ее, только обнять — и больше ему ничего не надо.

— Быстрее! Отвечай, где есть что-то мавританское? — нетерпеливо произнесла она, услышав приближающиеся шаги и смех. — Они идут.

— Ты ко всему относишься слишком серьезно, — сказал он, подавляя в себе желание унести ее в луга или, еще лучше, в свою спальню.

Тем не менее он опустил руки и внимательно посмотрел на пальмы.

— Гм, мавританское? Плитками выложен и фонтан в саду.

— А он круглый?

— Да, но я не видел там свадебного пирога или влюбленных, тихо ступающих. Конечно, мы можем тихо обойти вокруг фонтана, — засмеялся он.

— Не надо шуток. — Маргерит пробежала мимо других гостей. — Пойдем? Луиза могла там что-то положить.

Они обогнули зеленую изгородь. Чарлз с восхищением смотрел на ее прямую решительную спину, высоко поднятую голову, соблазнительно развевающиеся юбки. Она прошла через арку, образованную вьющимися розами, и исчезла за кустами сирени. Он догнал ее и остановил, схватив за руку.

Она вопросительно посмотрела на него и облизнула вдруг пересохшие губы.

— Что с тобой, Чарлз? Не надо хватать меня все время за руки!

— Нет, надо. Руки сами тянутся к тебе, и не думаю, что тебе это неприятно.

— Сейчас день, мы в парке, и мы должны вести себя прилично…

— Вчера мы не закончили разговор. Все равно тебе придется посвятить меня в свои тайны. — Он крепко держал ее за руки, и ей никак не удавалось вырваться.

— Я никому не обязана признаваться — и тебе тоже! Пойдем, — произнесла она не терпящим возражений тоном, но он крепко держал ее, не желая отпускать.

Он прижался лицом к ямочке на ее ключице и глубоко вдохнул нежный аромат ее тела. Охваченный желанием, он долго стоял так, не обращая внимания на ее сопротивление, и, только когда она стукнула его по голове, по больному месту, отпустил.

— Чарлз! — сердито воскликнула она.

— Смотри, — заявил он таким тоном, словно ничего не произошло, — на беседке тоже есть мавританские узоры.

Маргерит прикрыла от солнца глаза ладонью. Ветерок шевелил записку, зажатую в ее пальцах.

— Сначала посмотрим фонтан. Чарлз галантно предложил ей руку.

— Маргерит, тихо попросил он, — скажи, что хочешь меня так же сильно, как и я тебя. Скажи. Я должен услышать эти слова.

Она покраснела до корней волос и опустила голову так низко, что он видел только плоскую тулью ее соломенной шляпки.

— Не надо стыдиться. Я знаю, что ты чувственная женщина, и осталась такой же, хотя и изменила свое отношение ко мне. Если бы я был похож на Полуночного разбойника, ты бы с радостью меня обняла.

— Но ты же не разбойник. Ты мой мучитель, моя погибель. Мое возмездие.

— Я всего лишь пробиваю стену, которой ты себя окру-( жила. И ничего хорошего у тебя не получится, если ты мне не доверишься.

Она ускорила шаги и почти побежала к весело журчавшему фонтану. Он старался от нее не отставать.

— Доверие делает человека зависимым, Чарлз. Как только положишь доверие к ногам другого человека, возникает опасность, что он его растопчет. Я доверяю только себе.

— Вот она, горькая правда! Вот в чем твоя беда, Маргерит. Ты должна снова научиться верить мужчине, прежде чем отдать ему свое сердце.

Она резко остановилась и посмотрела на него потемневшими от боли глазами. Он понял, что коснулся ее сердечной раны.

— Я встречала друзей, доверявших друг другу. Дружба превращалась в борьбу, побеждал тот, чья воля была сильнее, и все кончалось смертью — смертью невинного человека. — Она вздохнула. — И мы с тобой, Чарлз, тоже боремся, и мне страшно подумать, к чему это приведет.

— Ты лишена еще и веры, прекрасная Маргерит.

— Зато ты обладаешь обоими качествами, — сердито возразила она. — Право же, Чарлз, ты неисправимый романтик.

— У тебя это звучит как оскорбление.

— Может быть, я этого и хотела, — устало бросила она, когда они подошли к фонтану.

Чарлз пал духом. Она не откроет ему свое сердце.

— Не вижу ни одной подсказки, — произнес он, чтобы избежать опасной темы. — Надо искать в беседке.

Обогнав его, Маргерит побежала вверх по склону холма, на вершине которого сверкала великолепная белоснежная беседках башенками, покрытая искусной резьбой. Она вошла в круглый зал и заглянула под подушки, лежавшие на скамьях. «Беседки для влюбленных, даже иногда для свадебных церемоний», — размышляла она.

— Ступают, ступени, — произнес он, наблюдая за ней. — Я вижу только шесть.

Она с подозрением взглянула на него.

— Шесть ступеней? Где?

Он показал на шесть деревянных ступеней у входа, и она вскрикнула от радости. Пошарив под второй ступенью, она нашла свернутый листок бумаги: «Вторая подсказка!»

«Как бы я хотел, чтобы мне подсказали дорогу к твоему сердцу», — подумал он и погладил ее пониже спины. Она мгновенно распрямилась, словно ее ужалили.

— Как ты смеешь? — Она грозно посмотрела на него. — Ты не должен позволять себе подобные вольности, иначе я брошу эти поиски сокровищ, если ты не будешь вести себя прилично.

— Извини, я очень сожалею, — развел он руками и улыбнулся.

— Ни о чем ты не сожалеешь, — проворчала она. Она развернула бумажку, а в это время на склоне холма показались другие искатели сокровищ. Потянув его за собой, она побежала на другую сторону холма.

— Что там сказано? — спросил Чарлз.

— «Пятьдесят шагов к Т. Пятьдесят на восток, где светит солнце».

Сдвинув брови, она покусывала нижнюю губу. Чарлзу было нелегко сдержаться и не поцеловать ее.

— «Т» означает «Темза», — задумчиво проговорила она и повернулась к беседке, где участники игры уже обнаружили ступеньку. — Вот черт! Нам надо вернуться и сосчитать шаги от ступеней, где лежала записка.