Вычислить толстуху, как ее окрестила про себя Лариса, не удавалось несколько месяцев, пока она не догадалась нанять детектива. Специалист решил ее проблемы быстро, но возмутительно дорого, хотя какое значение имеют деньги, когда женщина борется за любовь. Лариса могла пойти к какой-нибудь колдунье, благо объявлений в газетах лепилось невероятное множество. Если бы все эти мастера приворожить, отсушить и даже стереть воспоминания собрались на шабаш, то им не хватило бы места не только на Лысой горе, но и на Красной площади. Объявления пестрели туркменским ковром, потрясая воображение обывателя стопроцентными гарантиями самых немыслимых и чудовищных деяний. Нельзя сказать, что Лариса не верила в магию, но ей нужна была полная уверенность, а уверен человек может быть только в собственных силах, и то не всегда. Самым верным способом было нейтрализовать грудастую соперницу не посредством такого малопонятного мероприятия, как отворот, а прямым участием в разборках рогатого супруга. Причем вместе с не менее рогатой супругой босса. Они составили бы чудную по сочетаемости парочку, готовую забодать и затоптать запретное чувство. В таких битвах, как известно, победителей не бывает, везет лишь сторонним наблюдателям, имеющим возможность вынести с поля боя одного из помятых участников на выбор. Лариса была абсолютно готова к подобному мародерству.

Не успела девушка порадоваться добытому телефону и адресу Русланы Краепольской в сочетании с интересными подробностями личной жизни, как на нее свалилась новость о принятии на работу переводчицы, являвшейся протеже госпожи Краепольской. Быстро оценив ситуацию, Лариса решила начать с малой крови, попробовав действовать через новенькую сотрудницу. Правильно рассудив, что девица должна быть каким-то образом связана с Русланой, раз та пристраивает ее на работу, Лариса вознамерилась донести до соперницы, что она не одна ходит в фаворитках. Расчет был простым и примитивным – на ревность. Если же тетка окажется не ревнивой, то придется действовать через мужа: это было уже сложнее, но осуществимо. А новенькую нужно было сразу построить и настроить против себя, чтобы дурочка, желая насолить, бегала к своей Руслане с докладами.

План удался. Судя по Верочкиному лицу, она была не в восторге от сотрудничества. Лариса удовлетворенно вздохнула. Девчонка ей категорически не нравилась – молодостью, свежестью лица и ненормально длинными ногами.

– Так, сейчас пойдешь в отдел кадров оформляться, я позвоню, предупрежу. Паспорт, рекомендации, трудовая книжка, надеюсь, с собой?

Вере очень хотелось хоть как-то поставить на место хамоватую блондинку, не скрывавшую неприязни к ней, но в данный момент она почувствовала себя полной дурой. Ничего из перечисленного у нее с собой не было. Хотя свое жалкое «нет» Верочка могла бы и не озвучивать, Лариса все поняла по ее лицу и с удовольствием откинулась на спинку кресла.

– Просто интересно, о чем ты думала, когда шла устраиваться? Что, даже паспорта нет?

– Нет, – послушно и обреченно кивнула Вера. Может, она и в самом деле такая несобранная и недальновидная, как говорит мама.

– Дома-то хоть есть?

– Дома есть.

– Уже хорошо. Значит, так. Завтра все принесешь, а пока я покажу тебе рабочее место и с народом познакомлю. На всякий случай хочу предупредить: фирма у нас приличная, люди интеллигентные, так что постарайся соответствовать. Я имею в виду прежде всего юбку. У нас офис, а не баня. Хотя – дело вкуса.

Вера заволновалась. Она и сама считала эту юбку коротковатой, но раньше этот момент не был столь принципиальным, поскольку не было потребности соответствовать.

Лариса привела ее к лифту, содержимое которого моментально опровергло ее заявление об интеллигентности сотрудников и длине юбок. Навалившись на стену и приветливо улыбаясь оранжевыми губами, там стояло коренастое юное создание с пышным коротким хвостиком вытравленных перекисью волос на макушке. Короткие толстые ножки создания были открыты по самое некуда, а челюсти, невзирая на улыбку, мерно перемалывали то ли жвачку, то ли недоеденный обед.

– Здрассти, – громко чавкнув, не без почтительности произнесла деваха.

– Здравствуйте, – радостно поддержала разговор Верочка, обнаружившая в стерильных стенах «Юрма-Трэйд» хоть что-то человеческое.

Лариса обдала их обеих ледяным презрением и промолчала, повернувшись к недостойной ее внимания паре идеально ровной спиной.

Двери лифта разъехались, и секретарша, не оборачиваясь, бросила:

– На выход.

– До свидания, – вежливо попрощалась Верочка с оранжевогубой девушкой.

– Счастливо, – кивнула та и вышла следом, с сочувствием глядя вслед новенькой.

– С твоими ходулями можно было бы передвигаться и побыстрее, – недовольно буркнула Лариса Верочке, опасливо перебиравшей длинными ножками по вылизанной гладкой плитке. – Сюда.

Глава 12

Вера влетела в довольно большой и светлый зал, разделенный в некоторых местах перегородками. В ее поле зрения оказалось человек двадцать, если не больше. Сосчитать торчавшие из-за кремовой фанеры макушки она не успела.

– Так! – гаркнула Лариса. – Господа манагеры, минуточку внимания! Хватит делать вид, что работаете, и подтягивайтесь сюда.

К удивлению Верочки, сотрудники не бросились, сшибая друг друга, выполнять указание секретарши. Ближайший к ним мужчина с огромным пивным животом и просвечивающей сквозь жидкие пряди волос лысинкой довольно улыбнулся и пробасил:

– Лорик, почему ты так редко радуешь нас своими визитами? Неужели мы, простые смертные, не заслужили королевского внимания? На улице зима, солнца минимум, организм корчится от недостатка витаминов, да еще ты заглядываешь раз в квартал. Кстати, что за очаровательная барышня жмется у тебя за спиной?

– Ромочка, я бы и рада, да сам понимаешь – дела, – курлыкнула в ответ Лариса, вызвав у Верочки жгучее желание заглянуть в лицо своей сопровождающей, чтобы убедиться, что это именно из нее сейчас вылилась эта медовая реплика.

– О, Ларик, привет, – подхватил приветственные дифирамбы веснушчатый парень за соседним столом, послав секретарше замечательную кривозубую улыбку. – Я нашел тебе телефончик, который ты просила. Отдам только за поцелуй, дешевле не получится, даже не торгуйся.

– Ну, не при всех же, – жеманно хихикнула Лариса, окончательно добив Верочку. У бедной переводчицы закралось подозрение, что злобная стерва, встретившая ее в приемной, потерялась где-то на пути к коммерческому отделу, а вместо нее Верочке подсунули обычную девушку с нормальным набором женских качеств.

– Лариска, привет, – сзади хлопнула дверь, и, обдав Верочку тонким ароматом дорогих духов, мимо пробежала высокая худая шатенка с кипой папок. – Я сегодня обедаю позже, подождешь?

– Сколько?

– Полчасика. Клиент должен отзвониться, надо кое-что утрясти.

– Ладно, тряси. Полчаса выдержу.

– Лариса, вы про меня не забыли? – весело поинтересовалась Верочка и тут же отшатнулась. К ней повернулась все та же кобра с блондинистой прической и полным презрения взглядом.

– Про тебя, пожалуй, забудешь. Кстати, чтобы народ тут не помер от газовой атаки, поменяй туалетную воду, – прошипела Лариса и добавила уже нормальным голосом: – Люди! Я привела к вам новую переводчицу. Зовут – Вера Новикова. Сидеть она будет на месте безвременно ушедшего Костика, светлая ему память. Прошу оказывать всяческое содействие и привить девушке необходимые навыки работы в нашем дружном коллективе.

– У нас коммунизм. Все общее. Мы – одна большая семья во всех смыслах этого трогательного понятия, – тут же начал процесс обучения толстяк, многозначительно хихикнув.

– Я имела в виду обращение с техникой, Рома!

– Техника тоже общая, – не смутился Рома. – Добро пожаловать, мадемуазель!

В голове Верочки осенним мусором метались обрывки мыслей. После Ларисиных слов она старалась незаметно принюхаться к себе, напуганная замечанием про туалетную воду. Духи у нее были хорошие, любимые – «Елисейские Поля», и менять их было жалко. Она знала за собой особенность слишком много поливаться парфюмом, но до сих пор никто ей об этом не говорил. Как она ни втягивала воздух, словно лошадь после забега, ничего особенного не чувствовала. Кроме того, после всего, что с ней произошло, шутки толстяка воспринимались очень однобоко и вовсе не как шутки. Что уж говорить о том, что сидеть ей придется на месте покойника! Подумав, что надо будет потом спросить, отчего скончался неизвестный Костик, Верочка прошла по линии, мысленно прочерченной от указующего перста Ларисы до третьего у стены пустого стола с выключенным компьютером и девственно-чистой поверхностью.

– Вера, не этот, а следующий, – ласково проговорила Лариса. Ее голос обволакивал, словно удав, готовый придушить и доесть жертву. – Здесь у нас Кирюша работает.

Сказано это было настолько благоговейно, словно Кирюша был прима-балериной, ангажированной для выступления в офисе. Никаких признаков ни Кирюши, ни работы не наблюдалось. Зато следующий стол был похож на помойку.

– Ты извини, не подготовились мы к твоему приходу, – хихикнул веснушчатый. – Кстати, Алексей. Будем знакомы. Хочешь узнать страшную тайну?

– Хочу, – послушно улыбнулась Вера. Надо было налаживать отношения с коллективом. О Ларисиной двуличности она решила пока не задумываться, хотя странность в поведении секретарши была более чем подозрительной.

– Мы думали, что сюда нового продавца возьмут, вот и сваливали всякие дела, которые никому вести неохота. Клиентов мелких, отчеты всякие. На новеньких принято такую муть вешать.

– Продавца? – не поняла Верочка. Слово «продавец» ассоциировалось у нее с толстой неопрятной теткой в заляпанном халате за прилавком гастронома.

– Продавец – менеджер по продажам, – над перегородкой появилась симпатичная брюнетистая голова с бровями вразлет и большими голубыми глазами. – Филипп, очень приятно.

– А уж мне-то как! – невпопад ответила Верочка и тут же устыдилась двусмысленности собственной интонации.

– Счастливо оставаться, – вильнула задом Лариса и, помахав всем присутствующим ручкой, упорхнула.

В следующие полчаса к новенькой подходили знакомиться все обитатели помещения. Уже после пятого имени Верочка поняла, что последующая идентификация сотрудников будет сильно затруднена: имена она тут же забывала, а лица слились в один сплошной блин, лишенный индивидуальности. Почти все сотрудники оказались мужчинами, именно этим фактом и объяснялась их повышенная тяга к знакомству с новенькой. Видимо, большинству Верочкины ноги понравились, поскольку коллектив очень активно занялся ее благоустройством.

Больше всех суетился Роман, пыхтя и отпихивая всех своей пивной талией.

– Значится, так, – он потрепал мясистый нос и сгреб часть бумажек с Верочкиного стола, – мы это все переволочем на окошко, а когда придет новенький, свалим все ему.

– Может, положить вон на тот пустой стол? – робко поинтересовалась Верочка, но сотрудники на предложение не отреагировали, начав с прибаутками и заигрываниями освобождать ими же заваленную поверхность.

– Это Кирюшин стол, туда нельзя, – непонятно пояснил Алексей, уцепив очередную порцию бумаг.

Верочка в ужасе посмотрела на белевший вверху пачки лист с надписью: «Срочно». Но, раз всем наплевать, то не ее дело, что будет дальше с чужими документами.

В данный момент ее больше всего интересовала причина смерти предыдущего владельца стола. Вдруг в этой фирме творятся какие-нибудь темные дела? Ввязываться в это не хотелось.

– Вера, а вы не проголодались? – Над ней повисла голова Филиппа. Его лицо и имя Верочка запомнила, поскольку парень был очень симпатичным и подходил ей по росту. В последующие дни выяснилось, что подходящим по росту и внешним данным его считает добрая половина дамской части коллектива. Девушки и женщины вились вокруг него, как пчелы у разлитого варенья.

Кроме мужчин, в отделе работали еще две девушки и одна дама преклонного возраста. Правда, преклонным возраст был только по сравнению с Верочкиными двадцатью годами. На самом деле Ульяне Валентиновне было всего сорок шесть, и все называли ее просто Уля, хотя и на «вы». Высокую шатенку, которая числилась в близких подругах Ларисы, звали Дарьей. Ни она, ни вторая девушка, Кира, особого интереса к Верочке не проявили. Зато Ульяна вознамерилась взять над новенькой шефство и явно пыталась оградить ее от навязчивого внимания мужчин. Вряд ли она делала это из ревности, скорее в даме проснулся материнский инстинкт. То, что она знала о двух других сотрудницах отдела, свидетельствовало об их полной бесперспективности в плане перевоспитания, а Верочка с ее круглыми наивными глазками и робким румянцем представляла интерес с точки зрения воздействия на молодое поколение.

Ульяна, дождавшись, пока завалы на столе будут расчищены, величаво подплыла к Верочке и громко объявила:

– Детка, имей в виду, мужчины не всегда говорят то, что думают, и очень часто думают о том, о чем не ставят нас в известность.