— Твое красноречивое молчание и есть ответ на мой вопрос, не так ли? — сухо заключил он.

— Но они и не отвергли тебя, это точно, — горячо заверяла его Шейла. — Они же не знают тебя так хорошо, как я. Кроме того, я для них все еще остаюсь маленькой девочкой. Им трудно свыкнуться с мыслью, что я стану женой человека, который им абсолютно чужд.

— И ты согласилась ждать год?

— Конечно, нет, — ответила она.

— Ну, ты, как я вижу, не очень огорчена этим бредом, — заметил он, расстегнув пиджак и уперев руки в бока.

Шейла протестующе взмахнула рукой, звякнув браслетами.

— Что же ты мне предлагаешь? Бить себя в грудь и рыдать?

— Я думаю, они считают меня охотником за твоим приданым. — Его голос был полон едкого сарказма.

— Мои родители ни в чем тебя не подозревают. — Шейле с трудом удавалось сдерживать себя. — Я допускаю, что мой отец не доверяет тебе, но мама старается развеять его сомнения. Они не совсем одобряют мой выбор, но и против тебя в принципе ничего не имеют.

— И они думают, что я за это должен быть им благодарен? — язвительно проговорил Брэд.

— Ты даже не пытаешься их понять! — с упреком проговорила Шейла.

Брэд был явно зол.

— Скажи, как ты поступишь, если они не разрешат тебе выйти за меня замуж? — решительно спросил он, глядя на нее в упор.

— Но они же не запрещают мне!

— А если вдруг не разрешат?

Она стиснула зубы от злости:

— Если не разрешат, я все равно выйду за тебя!

— Надеюсь, что так оно и будет! — воскликнул Брэд и усмехнулся, но тотчас же снова принял серьезный вид. — Впрочем, я не удивлюсь, если ты со временем передумаешь.

— Если и передумаю, то уж, во всяком случае, не под влиянием родителей. — Она попыталась высвободиться из его объятий. В этот момент он был неприятен ей.

Но Брэд продолжал сжимать ее руки. Потом повернул лицом к себе, и чем сильнее она вырывалась из его объятий, тем крепче он держал ее в своих тисках. Его пальцы вцепились ей в плечи.

— Ну, теперь ты от меня не уйдешь!

Шейла, не дрогнув, в упор посмотрела на него.

— Отпусти меня. Я хочу уйти!

— А я тебя не отпущу. — В его глазах она увидела какое-то странное, незнакомое ей прежде выражение. — Ты моя, и я не собираюсь тебя отпускать.

Ее вдруг охватил страх.

— Ты делаешь мне больно, Брэд. — Она надеялась, что он не почувствовал паники в ее голосе. — Отпусти мою руку.

— Значит, все дело в деньгах, так ведь? — Он слегка ослабил хватку. — Конечно, после того, как ты привыкла получать от жизни все, что можно, тебе уже не улыбается жить на одну зарплату, экономя на каждой мелочи, чтобы позволить себе что-либо лишнее. Из-за этого ты и не хочешь выходить за меня, так ведь? Потому что я не смогу дать тебе то, к чему ты привыкла.

— Неужели ты не способен думать ни о чем, кроме денег! — негодовала Шейла. — Я не собираюсь провести остаток жизни в раскаянии от того, что родилась в зажиточной семье. Я в этом не виновата. Я не выбирала себе родителей!

— Но тебе никогда не приходилось жить в бедности. — Он глубоко вздохнул. — А мне приходилось. Мне все время надо было сражаться и карабкаться, даже подворовывать, чтобы получить то, что хочется. Мне ничего в жизни даром не давалось. Наоборот, у меня постоянно отнимали то немногое, что мне удавалось урвать. А теперь у меня собираются отнять тебя!

Шейла нахмурилась.

— Меня у тебя никто не отбирает.

— Как же! — зло усмехнулся он. — Узнав, что мы хотим пожениться, твои родители наверняка постараются очернить меня в твоих глазах. Они заплатят каким-нибудь типам, чтобы те рассказывали обо мне всякие гадости, пока ты в них не поверишь. Вот увидишь!

— Неправда, мои родители не такие.

— Конечно, они невинны, как белые лилии, как ты сама. — Он презрительно усмехнулся.

— Они совершенно не похожи на тех монстров, какими ты их пытаешься представить, — раздраженно проговорила Шейла.

— Ты или совершенно наивна, или слепа. Я…

Он не договорил, потому что его окликнул нетерпеливый мужской голос:

— Брэ-эд!

— Чего тебе, Том? — отозвался Брэд, даже не пытаясь скрыть раздражения.

— Я не могу всю ночь отдуваться за тебя, — недовольно произнес его напарник. — Тебе лучше появиться на работе, пока тебя не хватились.


— Сейчас появлюсь, — раздраженно пообещал Брэд.

— Советую поторопиться, — донеслось до него.

Шейла была рада, что их прервали. Она не желала больше выслушивать саркастические замечания Брэда и его бездоказательные обвинения в адрес своих родителей. Ей захотелось поскорее уйти отсюда.

— Иди, Брэд, — пробормотала она подавленно. — Да и мне уже пора.

— Не уходи, Шейла. — Он положил руку ей на плечо и попытался повернуть ее к себе. Шейла старательно отводила взгляд.

— Зачем мне оставаться? Мы уже все сказали друг другу.

— Шейла! — Он помедлил, словно пытаясь найти предлог, чтобы убедить ее остаться, потом коротко рассмеялся. — Ты знаешь, я подумал, что сегодня мы в первый раз по-настоящему поругались.

— Не я начала эту ссору. — В отличие от Брэда она не находила в их размолвке ничего смешного.

— Глупо, правда? — спросил он и принялся осторожно и нежно поглаживать ее по щеке. Но Шейлу больше не трогали его ласки, она была не в состоянии перейти от гнева к нежности. — Никогда не думал, что мы можем вот так поссориться, — проговорил Брэд с виноватым видом. — Я просто потерял голову.

— Да, и этого оказалось достаточно, — сухо заметила она.

— Шейла, взгляни на меня.

Когда она не послушалась его, он взял ее за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. Его славное, симпатичное лицо молило о прощении.

— Как мне заставить тебя понять, что я чувствую?

— Ты уже дал мне понять это, — заверила его Шейла. — Ты ясно дал мне понять, что не веришь в мою любовь к тебе, и думаешь, что мои родители настраивают меня против тебя.

— Да нет же, это совсем не так. Ты что, не понимаешь? — Брэд честно и открыто смотрел ей в лицо. — Шейла, ты единственная, кем я по-настоящему дорожу. Я так боюсь тебя потерять. Я…

Он сокрушенно покачал головой. Его искренность невольно тронула Шейлу.

— Брэд, — повернулась она, откликнувшись на его мольбу.

В его бархатистых темных глазах вспыхнула радость.

— Ты ведь понимаешь меня, правда? Понимаешь, что я чувствую?

— Никто не в силах отнять меня у тебя. — Ее губы дрогнули, и она улыбнулась.

— Я сделал тебе предложение, — сказал Брэд.

— И я приняла его, — ответила она.

— Да, — согласился Брэд. — Но, к сожалению, я не могу предложить тебе ничего, кроме моей любви. Ради такой малости тебе придется пожертвовать многим.

Он нежно водил пальцем по ее шее. Шейла чувствовала, как его прикосновения снова берут ее в плен.

— Для меня это совсем не малость, дорогой, — улыбнулась она.

— Любовь не даст нам крышу над головой. Одной любовью сыт не будешь, — продолжал он. — Для этого нужны деньги, а у меня их нет.

— Ш-ш-ш! — Шейла приложила пальцы к его губам. — Я больше не хочу слышать о деньгах.

Брэд поцеловал ей пальцы, потом задержал их в своей руке.

— Увы, без денег в нашей жизни не обойтись. И как ни противно об этом говорить, избежать этой темы невозможно.

— Меня она не волнует. — Шейла подняла руку и убрала волосы у него со лба. — Скажи, что ты любишь меня, Брэд.

— Я люблю тебя. — В подтверждение своих слов он поцеловал ее долгим поцелуем. — Целый год! — жалобно произнес он. — Я не могу ждать целый год.

— Я понимаю, — вздохнула Шейла, прижавшись лбом к его подбородку. Потом неохотно высвободилась из его объятий. — Ну все. Тебе надо спешить, иначе у тебя будут неприятности.

Он коротко поцеловал ее напоследок.

— Если этой ночью не буду дежурить, забегу к тебе.

— Я буду дома, — пообещала Шейла.

— И лучше, если ты будешь одна, — шутливо заметил он.

— Я подумаю об этом, — засмеялась она и направилась к выходу, не поцеловав его на прощание. Это только задержит его, их прощание и так затянулось.

Когда Шейла села за руль своего «тандерберда» и включила зажигание, Брэд все еще стоял в дверях. Он поднял руку в прощальном приветствии. Выезжая со стоянки, Шейла помахала ему в ответ. Оказавшись в потоке машин, она с удивлением обнаружила, что напевает грустную песенку, в которой говорится об ушедшей любви. Шейла раздраженно сжала руль, недовольная тем, что песня напомнила ей о ссоре с Брэдом, вместо того чтобы напоминать об их примирении.

Деньги… Как глупо ссориться из-за такой ерунды, думала она. Почему Брэд без конца твердит о деньгах? Потому что горд, как все бедняки, или это просто навязчивая идея? Во время ссоры ей на какое-то мгновение показалось, что он не в своем уме, и ее охватили сомнения.

Стекла в ее машине были опущены, и Шейла подставила лицо свежему ветру. Все хорошо, сказала она себе. Брэд — это необработанный алмаз, его нужно лишь огранить, и тогда он идеально впишется в ее мир. Вот и все. Стоит приложить лишь чуточку усилий, и они станут великолепной парой. С ее деньгами и связями ее родителей их ждет прекрасное будущее. Яркое, сверкающее и безоблачное.

2

Войдя в холл, Шейла с наслаждением ощутила, как ее туфли утонули в мягком пушистом ворсе кремового ковра. По всем стандартам дом ее родителей, выдержанный в фермерском стиле, принадлежал к разряду роскошных особняков, но для Шейлы он был просто родным домом.

В холле бесшумно появилась служанка. Шейла протянула ей свою сумку и портфель из дорогой кожи, в котором она носила учебники и тетради.

— Отнеси их в мою комнату, Роза, — сказала она и, не дожидаясь, пока та кивнет в знак согласия, спросила: — Мама дома?

— Миссис Роджерс у себя, мисс.

— Благодарю.

Толстый ковер приглушил звуки шагов Шейлы, когда она, миновав широкий холл, направилась мимо спальни родителей к гостиной. На всякий случай она постучала в дверь спальни.

— Это ты, дорогуша? — послышался из-за двери голос матери.

— Смотря кого ты называешь дорогушей — меня или отца, — рассмеялась Шейла.

— В данном случае я имела в виду твоего отца.

Констанция Роджерс распахнула дверь и остановилась на пороге, завязывая пояс длинного платья песочного цвета, которое очень шло ей.

— Сегодня мы устраиваем прием, и я попросила отца прийти домой пораньше, тебя я, разумеется, тоже рада видеть. Ты немного задержалась, дорогая?

Между матерью и дочерью существовало поразительное внешнее сходство, но при этом Констанция Роджерс казалась гораздо более изысканной. Ее светлые волосы с едва заметной проседью были замысловато уложены. Ее фигура была по-прежнему стройной, хотя и несколько проигрывала рядом с девически совершенными формами Шейлы.

— Да, пришлось остаться после занятий, — кивнула Шейла.

Проницательные темные миндалевидные глаза матери внимательно осмотрели дочь, не упустив ни малейшей детали.

— Надо освежить помаду, милочка. Судя по всему, ты виделась сегодня с Брэдом, — заключила мать, и Шейла уловила в ее тоне легкое неудовольствие.

Шейла прошла в глубь комнаты, избегая пристального взгляда матери. Она прекрасно знала, насколько та проницательна. Хотя Констанция Роджерс предпочитала держаться в тени своего мужа, она сама была человеком по-своему незаурядным. Ее ум, знание людей и талант заводить связи с нужными людьми обеспечили ее мужу успешную и стремительную карьеру.

— Да, я виделась с Брэдом, — призналась Шейла, усаживаясь на обитую бархатом кушетку. — И я хотела бы, чтобы ты поговорила о нем с отцом.

— Зачем? — спросила мать с обезоруживающей улыбкой, которая ни на минуту не обманула Шейлу.

— Чтобы убедить его, что нам с Брэдом совсем не обязательно ждать целый год, прежде чем пожениться, — спокойно ответила она.

— Но я не вижу в этой идее ничего плохого. — Констанция Роджерс подошла к креслу, стоящему рядом с кушеткой, поправила платье и осторожно села, стараясь не помять юбку.

Шейла скрестила ноги и с вызывающим видом спросила:

— Ты тоже против моего брака с Брэдом?

— Дорогая, я не собираюсь запрещать тебе выходить за него замуж хотя бы потому, что это самый верный способ бросить тебя в объятия этого мужлана. — У Констанции невольно вырвался смешок. — Правда, я никак не могу понять, что ты в нем нашла. В Техасе множество молодых людей, которые могут предложить тебе куда более устроенное и обеспеченное будущее. И любой из них с удовольствием станет твоим мужем, стоит тебе только пожелать.

— Но они мне не нужны. Мне нужен Брэд, — решительно проговорила Шейла, нетерпеливо теребя пальцами уголок диванной подушки.

— Почему ты хочешь выйти именно за него, когда вокруг так много других? — вздохнула Констанция. Уголки ее тщательно подмазанного рта дрогнули и сложились в грустную улыбку.

— Потому что он мне интересен, — не задумываясь, выпалила Шейла.