Мэг Кэбот - Поцелуйте невесту, милорд!

Лорд Маккрей нетерпеливо махнул рукой в перчатке.

— Да будет вам, Эмма1 Ясно, что это самый подходящий момент для оглашения.

Эмма с надеждой посмотрела на дверь, которая, к сожалению, была плотно закрыта Все дети ушли домой, и никто из них не собирался возвращаться, кроме Фергюса, с которым Эмма три раза в неделю занималась дополнительно, поскольку чтение тяжело давалось ему из-за плохого зрения

— Оглашение? — переспросила она с нарочитой непонятливостью. Может, ей удастся затянуть разговор до прихода Фергюса. Не станет же лорд Маккрей развивать эту тему в присутствии мальчика!

— Эмма, — сказал барон, недовольно хмыкнув. К счастью, его локоть все еще упирался в колено, руки в перчатках пребывали в расслабленном состоянии, а не выглядели так, словно он готов протянуть их и схватить ее, благо расстояние между ними составляло не более фута. — Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду. Думаю, нам следует сообщить главному судье о наших брачных планах, чтобы он мог приступить к оформлению вашего наследства.

Эмма покачала головой.

— Это ваши планы, лорд Маккрей, — возразила она, — а не мои. Вам отлично известно, что я не собираюсь снова замуж.

— Не будьте смешной, Эмма, — сказал Маккрей. — Разумеется, вы снова выйдете замуж. Что еще вам остается делать? Преподавать в этой жалкой школе, пока не состаритесь?

— Да, если пожелаю, — последовал спокойный ответ.

Барон надулся как ребенок. Эмма относилась к нему с большим сочувствием, чем к другим претендентам на ее руку, за исключением, пожалуй, Клетуса. Таинственное исчезновение юной невесты лорда Маккрея породило немало сплетен. Сбежала ли она с его камердинером, как утверждал барон? Или он, наткнувшись на парочку влюбленных, прикончил обоих и сбросил их тела, как гласила молва, в колодец замка?

Хотя Эмма не испытывала особой симпатии к барону, она единственная на острове не считала его убийцей Собственно, если бы он вел себя деликатнее, она могла бы даже посочувствовать тому, что ему приходится жить в ветхом замке, населенном, если верить слухам, злыми духами и привидениями, в обществе своей ужасной сестры.

Но это еще не значит, что она готова выйти за него Даже если бы она не знала, что единственной причиной, побуждавшей барона искать ее руки, были десять тысяч фунтов О’Мэлли, необходимые для ремонта его родового гнезда, которое медленно, но неуклонно разрушалось, Эмма не смогла бы выйти замуж за человека, от которого так сильно пахло — как ни прискорбно это сказать — лошадьми.

Барон резко выпрямился, убрав ногу со скамьи, и нетерпеливо провел пятерней по своим буйным рыжим кудрям.

— К чему эти дьявольские увертки? — осведомился он. — Суть в том, что мы с вами идеально подходим друг другу, Эмма, и я не понимаю, зачем ждать следующей сессии суда, когда можно завтра же получить все бумаги. — Он протянул руку и сомкнул пальцы вокруг ее локтя, хотя и не причинив боли, но и не слишком нежно. — Пойдемте.

Уловив в голосе барона повелительные нотки, Эмма поняла, что на сей раз он настроен решительно. Тем не менее она попыталась превратить все в шутку, хотя, по правде сказать, не видела ничего забавного в сложившейся ситуации. Судья Риордан, возможно, думал, что оказывает ей услугу, добавив в завещание свое абсурдное условие, но деньги О’Мэлли превратились для Эммы в настоящее проклятие.

— Право, милорд, — сказала она, смеясь, когда Маккрей потянул ее за собой, — вы так нетерпеливы, что у меня просто захватывает дух.

Но барон, несмотря на ее попытки освободиться, не ослабил хватки. Посмотрев ему в лицо и увидев решительный блеск в его глазах, Эмма ощутила легкий испуг. Что, разумеется, было смешно, поскольку от нее требуется только сказать «нет», когда они предстанут перед судьей.

А вот то, что произойдет после ее отказа, действительно внушало тревогу. Эмма отлично знала, что Джеффри Бейн не убивал свою невесту…

Но это не значит, что он не способен на подобный поступок.

— Послушайте, лорд Маккрей, — сказала Эмма, срываясь на пронзительные нотки. — Я не могу сейчас уйти. Я… я жду Фергюса Макферсона.

— Что, опять этого полуслепого сопляка? — Барон закатил глаза. — Эмма, по-моему, вы слишком близко принимаете к сердцу свои учительские обязанности.

— Он должен прийти с минуты на минуту, — упорствовала Эмма, взволнованно поглядывая на дверь. — Мне не хотелось бы разочаровывать мальчика, лорд Маккрей. У него такая тяжелая жизнь…

Барон отозвался нечленораздельным ворчанием и потащил ее к крюку на стене, где висели ее плащ и шляпка.

— Ничего, — сказал он. — Займетесь с ним как-нибудь в другой раз. Риордан приехал всего лишь на пару дней. Нам нельзя медлить.

Эмма бросила взгляд в окно, прорубленное в толстой стене маяка, в надежде увидеть приближающуюся фигурку Фергюса. Хотя каким образом одиннадцатилетний подросток, да к тому же полуслепой, сможет защитить свою учительницу от мужчины шести футов роста, она не представляла.

Так случилось, что мольбы Эммы были услышаны, хотя и не совсем так, как она надеялась. Фергюс Макферсон, зрение которого никогда не было хорошим, а в последнее время стало еще хуже, тем не менее разглядел жеребца лорда Маккрея, привязанного возле маяка. Он также заприметил очень высокого мужчину в цилиндре, который шел пешком из города, помахивая тростью с серебряным набалдашником. Мужчина, как понял Фергюс, несмотря на свое плохое зрение, также увидел коня, и, похоже, это пришлось ему не по вкусу. Он остановился, уставившись на животное, а затем заметил мальчика, стоявшего на пронизывающем ветру, приносившем брызги с моря, и требовательно спросил:

— Эй ты! Не знаешь, чья это лошадь?

Фергюс склонил голову набок и прищурился, разглядывая незнакомца. Подобная манера смотреть на людей вызывала у многих раздражение, но высокий джентльмен, казалось, ничего не заметил. Все его внимание было приковано к окнам маяка, в которых горел свет, что ясно указывало, что миссис Честертон все еще там, а присутствие лошади означало, что она не одна.

— Ну, — протянул Фергюс, — вроде бы лорда Маккрея.

— Маккрея? — Джентльмен явно не пришел в восторг от этого сообщения. — Того, что из замка?

Фергюс кивнул:

— Да, сэр. Другого лорда Маккрея здесь нет. Он… — Джентльмен внезапно сдвинулся с места и быстро зашагал к двери маяка. Фергюс, для которого тот сразу же превратился в размытое пятно, крикнул:

— Мистер! Подождите! Эй, мистер!

Но незнакомец, видимо, не слышал его за ревом прибоя. Фергюс бросился следом. Миссис Честертон всегда говорила, что нужно приглядывать за убогими умом или телом. А этот тип явно не в себе, если думает, что можно безнаказанно прервать барона, когда тот делает предложение миссис Честертон. В конце концов, все знают, что лорд Маккрей убил собственную невесту.

Решив, что неплохо бы предупредить об этом незнакомца, Фергюс поспешил за ним, придерживая обеими руками шапку, которую так и норовил сорвать колючий ветер с моря.

— Мистер, — позвал он, пыхтя. — Мистер, на вашем месте я бы туда не ходил.

Незнакомец, у которого были на редкость длинные ноги, даже не замедлил шага.

— Ступай, малыш, — только и сказал он. — Иди домой к маме.

— Послушайте, мистер. — Фергюс тяжело дышал, пытаясь поспеть за мужчиной, целеустремленно шагавшим вперед. — Вы не знаете лорда Маккрея. Он убийца. Говорят, будто он прикончил собственную не весту, когда застал ее с другим. Он опасен, я вам точно говорю.

— Тогда тебе лучше держаться сзади, мой юный друг, — ответствовал незнакомец. Он уже добрался до двери маяка и помедлил, стягивая с рук кожаные перчатки. — Предоставь лорда Маккрея мне.

Фергюс задумчиво нахмурился. Если этому сумасшедшему не терпится отправиться на тот свет, это, конечно, его личное дело. Однако несколько полезных советов ему не помешают.

— Ладно, — деловито сказал мальчик. — Если вы собираетесь ему врезать, то бейте ниже пояса. Это единственный способ свалить с ног такого верзилу, как этот Маккрей.

— Я ни в коем случае, — заявил мужчина, ослабляя галстук, — не буду бить барона ниже пояса. Как только у тебя язык повернулся предложить мне такое! Джентльмены не бьют друг друга ниже пояса.

— Но они и не убивают своих невест, — резонно заметил Фергюс, принимая из рук незнакомца шляпу и трость. — Однако это не остановило лорда Маккрея.

Незнакомец бросил перчатки, откинул назад полы плаща и потянулся к дверной ручке.

— Хорошо, я подумаю об этом. Подожди здесь, — велел он. — Если услышишь стрельбу, беги за полицейским.

Фергюс презрительно фыркнул:

— Полицейский? Здесь?

Джеймс не мог сказать, кто больше удивился, когда он неожиданно распахнул дверь маяка: Эмма или мужчина, который буквально тащил ее по проходу, вцепившись одной рукой в ее локоть и сжимая в другой руке ее плащ и шляпку.

— Привет, — сказал Джеймс довольно спокойно. Хотя никакого спокойствия он, разумеется, не испытывал. На самом деле он никогда не был так близок к убийству, как сейчас, при виде столь хамского обращения с Эммой.

Должно быть, это отразилось на его лице, поскольку барон счел нужным отпустить руку Эммы. От неожиданности она слегка покачнулась, а затем, к величайшему изумлению Джеймса, и, надо признать, полному восторгу, пробежала несколько шагов вперед и вцепилась в его рукав с таким видом, словно от этого зависела ее жизнь.

— Джеймс! — восторженно — так ему, во всяком случае, показалось, — вскричала она. — Джеймс, какой приятный сюрприз!

Вот когда он понял, насколько Эмма встревожена: никогда за время знакомства. Она не обращалась к нему по имени. Это мог быть «лорд Денем» или «милорд», но никогда, никогда «Джеймс». Ни разу за все годы их знакомства.

И никогда прежде она так не радовалась при виде его.

— Я думала, вы отбыли с дневным паромом, — взволнованно сказала Эмма. Она так крепко за него цеплялась, что Джеймс чувствовал, как колотится ее сердце. Язык Эммы, казалось, двигался в том же лихорадочном ритме, в котором билось ее сердце, словно эти два органа участвовали в какой-то гонке к невидимой финишной линии. — Что случилось? Вы опоздали, да? Впрочем, не важно. Я уверена, что еще не поздно снять комнату в гостинице. Или, если у мистера Мактавиша нет свободных номеров, всегда можно остановиться в моем доме. Там не слишком роскошно, но вы ведь не возражаете, правда, Джеймс? В конце концов, мы же одна семья!

Почувствовав, что она дрожит, Джеймс притянул ее к себе, крепко обхватив за талию. Когда Эмма не только не выразила протеста, но, напротив, теснее прильнула к нему, так что ее правая щека прижалась к его жилету, Джеймс понял, что Маккрею не жить.

Барон, похоже, сообразил, что его жизнь в опасности. С настороженностью, какая обычно появляется у оленя за мгновение до того, как охотник разряжает в него обойму, он медленно нагнулся и положил плащ Эммы на скамью.

В свете фонаря, стоявшего на подоконнике, Джеймс видел, как на скулах Маккрея заиграли желваки. Тем не менее никто из мужчин не проронил ни звука. Они не нуждались в словах.

Зато Эмма трещала без умолку:

— Лорд Маккрей, позвольте представить вам кузена Стюарта, Джеймса Марбери, графа Денема. Лорд Денем, это Джеффри Бейн, барон Маккрей. Полагаю, Джеймс, вы видели замок Маккрей, когда пересекали пролив. Вы не могли его не заметить. Он расположен на скале и возвышается над горизонтом…

То, что Эмма выпаливала слова с головокружительной скоростью, служило верным признаком степени ее расстройства. Джеймсу было отлично известно, что Эмма стрекотала как сорока, только когда была очень счастлива или, наоборот, ужасно нервничала. Разумеется, и в остальных случаях ее нельзя было назвать тихоней, но болтушкой она тоже не была.

— Только представьте, Джеймс, замок Маккрей построен в 1684 году. Он ужасно, восхитительно древний! Я хочу сказать, что там есть башни, зубцы, амбразуры, ну и все, что полагается, не правда ли, лорд Маккрей?

Барон улыбнулся. В его улыбке было куда больше самоуверенности, чем Маккрей на самом деле чувствовал. Или должен был чувствовать, если бы лучше знал Джеймса.

— Почти все, — любезно отозвался он. — Вы должны привести своего кузена к нам на экскурсию, миссис Честертон Хотя не думаю, что он задержится ради этого на острове — Пара густых рыжих бровей вопросительно приподнялась, однако в ярко-голубых глазах барона светилась скорее неприязнь, чем любопытство. — Не правда ли, сэр? — Джеймс прохладно сказал:

— Честно говоря, я только что решил продлить свое пребывание на неопределенный срок. Я бы с удовольствием посетил замок Маккрей. Особенно на рассвете. — Джеймс благодушно улыбнулся. — Может, завтра утром?

Маккрей понял намек. Джеймс был уверен, что он его прекрасно понял.

Но вместо того чтобы, как и полагается джентльмену, принять вызов, Маккрей воскликнул:

— Вы, должно быть, шутите! На рассвете? Для меня это слишком рано, дружище. Давайте лучше в полдень. Приходите к ленчу, заодно познакомитесь с моей сестрой Фионой.