Приблизившись к кораблю, Даг рывком обогнул его и чуть не вскрикнул от неожиданности: прямо перед ним стояла на коленях Бреака; глаза ее покраснели от слез. Когда она заметила Дата, отчаяние на ее лице сменилось ужасом.

«Слишком поздно!» Эта леденящая душу мысль мгновенно проникла в его сознание, но Даг отказывался принимать ее.

– Я пришел за Фионой, – быстро произнёс он. – Она на корабле?

– Яд… – простонала рабыня. – Мина дала Фионе яд, чтобы она могла избежать насилия и ужасной смерти. Я посоветовала принять его, как только она окажется на судне. Прошло уже так много времени…

Бреака зарыдала. Даг закрыл глаза. Фиона приняла яд! Ошеломленный, он застыл на месте. Сейчас она мертва или умирает. Сможет ли он перенести это страшное зрелище?

«Хоть бы они быстрее с этим покончили!»

Фиона сжала кулаки и прислушалась. Скальд уже закончил свою песнь, но пока ничего больше не происходило. Она покрепче сжала в руке кинжал. Глупцы, они оставили на поясе Кнорри церемониальное оружие – неужели они думали, что у нее не хватит смелости пустить его в дело? Пусть только эти негодяи подойдут к ней – они увидят, на что способна принцесса из рода Деасунахты!

Хмурая усмешка тронула ее губы, когда она поудобнее перехватила вспотевшими пальцами рукоять. С первым человеком все будет довольно просто. Она дождется, когда он достанет свои причиндалы и ляжет на нее, а потом перережет ему глотку. Когда придет второй, она будет ждать его у входа в шатер, быстрый удар кинжала отправит к свирепым богам викингов и его.

Конечно, рано или поздно остальные воины придут сюда, чтобы выяснить, что же случилось с их товарищами, и убьют ее, но она умрет отомщенной. Если ей повезет, то первым под навесом появится Бродир, он же первым и умрет. С каким восторгом отправит она эту мерзкую гадину в тот самый ад, из которого он вышел!

Неожиданно у края шатра послышался шорох. Сосредоточившись, Фиона поудобнее устроилась на груде мехов.

Полог приподнялся, и под него протиснулся мужчина. В уже сгустившихся сумерках она могла различить лишь широкое плечи насильника и его длинные волосы, слишком светлые, чтобы они могли принадлежать Бродиру. Разочарование охватило девушку – ее обидчик будет не первым, кто умрет от ее руки. Когда вошедший приблизился к ней, пальцы Фионы нащупали рукоять кинжала, спрятанного среди мехов.

– Даг! – крик, вырвавшийся из ее груди, был полон удивления и невыразимого облегчения.

Только теперь она различила голубые глаза и прекрасные черты лица своего спасителя. Викинг склонился к ней, его рука коснулась ее щеки.

– Фиона, – прошептал он. – Слава Богу, я не опоздал! Надеюсь, ты еще не успела выпить яд?

– Яд? – прошептала Фиона, будучи даже не в состоянии понять значение срывающихся с ее с губ слов. – Да, то есть я хотела сказать – нет! Я не стала принимать его. Покорно лежать и ждать смерти – это уж слишком!

Она пошарила рукой среди шкур и достала кинжал.

– Они оставили Кнорри вот это. Я собиралась пустить его в ход, когда мужчины придут насиловать меня.

Даг облегченно вздохнул; напряжение, все еще сжимавшее его сердце, постепенно отступало.

– Клянусь жизнью, ни один человек, кроме меня, никогда не возляжет с тобой, – решительно произнес он.

Заметив, с какой брезгливостью Даг смотрит на труп Кнорри, Фиона презрительно поморщилась:

– Старый ярл не такой уж плохой сосед, разве что малость пованивает. Все лучше лежать здесь с ним, чем с Бродиром.

Во взоре Дага промелькнуло что-то вроде усмешки, он обнял ее.

– Ты можешь идти?

– Конечно.

– Тогда держись поближе ко мне. Нам еще предстоит вы браться отсюда.

Фиона кивнула и, спустившись с ложа ярла, присела на корточки. Следуя за Дагом, она выскользнула наружу. Было уже темно, и Фиона поежилась от ночного холода. Даг с сомнением взглянул на ее роскошный наряд. Стянув через голову свою подбитую мехом рубашку, он протянул ее девушке.

– Надень-ка лучше это.

Фиона повиновалась и, натягивая через голову одеяние, глубоко вдохнула теплый мужской запах Дага, исходивший от рубахи. С берега до нее донеслись резкие, возбужденные голоса, заставив ее сердце взволнованно забиться. В любое мгновение Сигурд мог велеть своим воинам подняться на борт, чтобы взять ее, и было похоже, что спор на берегу шел как раз об этом. Она слышала, как зашелся в крике Бродир и как затем Сигурд что-то пророкотал ему в ответ.

Однако вскоре ей стало не до них.

Пробравшись вслед за своим спасителем на корму драккара, Фиона с замиранием сердца следила, как Даг перебрался через борт и сполз вниз по доскам, поддерживавшим корпус судна снаружи. Встав на хворост, которым был обложен драккар, он вытянул руки и поймал ее, когда она прыгнула вслед за ним. Держа ее на руках, он спустился на землю.

– Слава Богу!

Полный облегчения возглас Бреаки заставил Фиону обернуться. Не говоря ни слова, женщины бросились друг другу в объятия.

Но Даг не дал им слишком долго изливать свой восторг по поводу чудесного избавления Фионы.

– Мы должны спешить! – решительно проговорил он.

Выпустив подругу из объятий, Фиона взяла Дага за руку. Она ступала босыми ногами по холодному, укатанному волнами берегу, даже не чувствуя уколов в попадавшихся среди песка мелких камешков, потому что в этот момент ей казалось, будто она летит на крыльях.

Как только они оказались под прикрытием кустарника, закрывавшего от них бухту, Даг остановился. Фиона замерла рядом, прислушиваясь к обрывкам долетавших до них голосов Сигурда и Бродира. Она разбирала отдельные слова, сказанные по-норвежски, но не могла понять их значения.

– Сигурд решил отказаться от ритуала слияния на ложе смерти, – с облегчением произнес Даг. – Может быть, теперь он, наконец, понял, какое зло творит.

– Тогда он должен послать «ангела смерти», чтобы убить меня. Когда старуха поднимется на борт, она сразу обнаружит, что я исчезла. Нам надо торопиться! – Фиона схватила Дага за руку.

Вместе они прошли между деревьями и обгоревшими строениями поселка. Лишь на мгновение Даг задержался, чтобы бросить печальный взгляд на остатки дома, в котором вырос. За хлевом были привязаны кони, которых Фиона никогда раньше не видела.

Даг поднял ее и опустил на широкую спину одного из них.

– Это кони Эллисила, – пояснил он, – моего товарища по оружию. Надеюсь, тебе приходилось ездить в седле?

Фиона кивнула.

– Что ты задумал? – встревожено спросила она, заметив, что Даг, похоже, и не собирался садиться на другого коня.

– Прежде чем мы уедем, я должен сперва поговорить с Сигурдом – возможно, мне удастся убедить его не сжигать корабль; ведь таким помпезным прощанием он может погубить всё будущее моего рода. А теперь, – викинг решительно взглянул на девушку, – скачи, Фиона. Скачи во весь опор, словно все демоны ада гонятся за тобой. За теми холмами есть хижина – летнее жилище пастухов. Ты сможешь узнать ее?

Фиона кивнула, припомнив сложенное из камня строение, мимо которого они проезжали по дороге на тинг.

– Там ты укроешься и будешь ждать меня.

– Но как скоро ты приедешь?

Даг развел руками.

– Как только все улажу. Если Сигурд упрется в своей глупости, я не буду настаивать, но попытаться все равно стоит.

Мне вовсе не хочется, чтобы мои сородичи пострадали из-за того, что у моего брата что-то перепуталось в мозгу.

– Но что, если Сигурд захочет…

– Не бойся, он не станет удерживать меня. Даже когда он узнает, что я освободил тебя, Сигурд не поднимет на меня руку и не прикажет никому из своих приближенных напасть на своего брата.

– Почему ты так в этом уверен? Если у него в мозгах все перепуталось… – Фиона схватила Дага за рукав рубахи.

Викинг осторожно разжал ее пальцы и поднес их к своим губам.

– Клянусь тебе, Фиона, все будет хорошо. Встретимся в хижине.

На глазах у Фионы выступили слезы. Дрожащей рукой она погладила Дага по покрытой короткой мягкой бородой щеке. Будь прокляты эта его честь и чувство долга перед соплеменниками! Она больше не выдержит разлуки с ним!

– Даг, ну пожалуйста…

Слова эти словно повисли в воздухе – Даг хлопнул ладонью коня, и послушное животное сразу рванулось с места в карьер.

– Будь осторожна! – хрипло крикнул он вслед Фионе.

Пригнувшись к гриве скакуна, девушка попыталась обернуться, но конь прибавил ходу, и, чтобы удержаться, ей пришлось сосредоточить все свое внимание на дороге.

Через какое-то время копь замедлил бег, и Фиона, подобрав поводья, направила его туда, куда указал ей Даг.

Викинг не спеша приближался к собравшейся на берегу толпе. На самом деле он отнюдь не был уверен в том, что сделает брат, когда они сойдутся лицом к лицу. Неужели Сигурд прикажет схватить его? Но разве прежде он мог представить своего брата отдающим приказ убить Фиону и сжечь корабль?

Перед тем как появиться перед мрачной, освещенной колеблющимся светом факелов толпой, Даг замедлил шаги. В центре толпы возвышалась одинокая фигура Сигурда; напротив него Эллисил и Веланд с трудом удерживали отчаянно вырывавшегося из их рук Бродира. Дага ничуть не удивило, что отказ Сигурда от точного исполнения погребального ритуала привел негодяя в неистовство.

Войдя в круг света, Даг окликнул брата по имени. Все мгновенно смолкли.

Сигурд несмотря на скудное освещение, сразу узнал его и сделал шаг вперед.

– Брат! – воскликнул он.

Даг коротко кивнул, но не попытался подойти ближе.

– Я не менее тебя скорблю о нашей потере, брат мой, но не могу согласиться с твоим желанием разрушить все, что ярл Кнорри Торлиссон, – он указал рукой на обложенный хворостом драккар, – создал за время своего пребывания на этой земле. Неужели ты настолько тщеславен, что хочешь продемонстрировать всему миру свою скорбь столь непотребным образом? «Смотрите на меня, я, Сигурд Торссон, великий ярл, сжигаю мой единственный драккар, потому что тут же смогу построить себе другой!»

Произнося эти слова, Даг заметил, как на скулах брата заходили желваки, однако повисшее в воздухе напряженное молчание нарушил не новый ярл, а Бродир:

– Не слушай его, Сигурд, это ирландская ведьма околдовала твоего брата. Ты должен убить ее немедля, пока она не извела всех нас!

– Женщины там уже нет. – Даг указал рукой на драккар. – Можешь взглянуть сам. На палубе «Девы бури» лежит только тело нашего высокочтимого ярла.

По толпе, собравшейся на берегу, прошел ропот.

Неожиданно вперед выступила незнакомая Дагу пожилая женщина отвратительной наружности.

– Ты обманул меня! – воскликнула она, обращаясь к Сигурду. – Позвал сюда, чтобы совершить казнь, а сам только тянешь время. Теперь ты дождался того, что жертва исчезла. Я проклинаю тебя за твою глупость!

Толпа в ужасе подалась назад. Должно быть, это и есть «ангел смерти», подумал Даг. Холодок пробежал у него по спине при мысли о том, что проклятие женщины и в самом деле может обладать магической силой; но он тут же отбросил эти нелепые страхи.

– Пошла вон, старуха! – грозно приказал он. – Ты нам здесь больше не нужна.

Мерзкое лицо знахарки исказилось ненавистью и гневом.

– Тогда я проклинаю и тебя! – яростно прорычала она.

Рухнув на колени, женщина тут же принялась выкрикивать странные, леденящие душу слова.

Даг почувствовал, как от ее пронзительного воя волосы у него на голове встают дыбом, но тут же его гнев превозмог древний ужас. Это мерзкое, смердящее существо хотело убить Фиону! Он выступил вперед и указал пальцем на не прекращавшую вопить старуху.

– Где ее помощницы?

Две женщины помоложе, столь же непривлекательные, боязливо вышли в колеблющийся круг света.

– Уведите ее с наших глаз, – распорядился Даг. – Она не имеет здесь никакой власти. Мерзкое порождение зла, которое завидует молодости и красоте, – вот кто она такая!

Обе помощницы с сомнением посмотрели на него, но взгляд Дага оставался холодным и непреклонным. На лицах женщин отразился страх; они подошли к знахарке, подняли ее с колен и поспешно повели прочь. При их приближении толпа, все это время хранившая почтительное молчание, боязливо расступилась.

Наконец Даг поднял глаза на брата… и поразился улыбке, осветившей его лицо.

– Итак, мальчик стал наконец мужем, – произнес Сигурд. – Ты пришел сюда, чтобы бросить мне вызов, брат мой?

Даг глубоко вздохнул.

– Нет, брат. Я собираюсь основать свое собственное поселение, но не здесь, а в Ирландии.

Улыбка мгновенно исчезла с лица нового ярла.

– И ты не принесешь мне клятву верности?

– Нет.

Сигурд пристально посмотрел на брата. Дагу показалось, что прошла целая вечность, прежде чем он произнес:

– Давай спокойно посидим и обсудим это за рогом доброго пива. Я хочу, чтобы ты посвятил меня в свои планы. – Он сделал рукой жест в сторону поселения. – Хотя дом, в котором мы с тобой выросли, сгорел, мы найдем теплое местечко у какого-нибудь очага.