Ирина Надеждина - Поверь в любовь

– Что ж, вы правы. Но почему Ника не сказала, что это за телохранители? – Николай Степанович внимательно смотрел в его холодные, спокойные голубые глаза, за просветлевшими стеклами очков.

– Маленький нюанс, – он улыбнулся, – я с детства терпеть не могу, когда меня жалеют. Да и вообще, не обязательно всем подряд знать, что здоровье у меня не особенно хорошее. Так как я занимаюсь бизнесом, телохранители у меня вполне могут быть и обычные.

– Владислав, вы всё время говорите о дяде. А родители ваши? – Людмила Сергеевна налила всем ещё чаю.

– Родители, – повторил Владислав и вздохнул. – Родители развелись, когда мне было двенадцать лет. Я и Валентин остались с отцом. С матерью мы не общались по её инициативе. Когда мне было шестнадцать лет, отец разбился на машине. С тех пор нас воспитывал дядя и, пока были живы, дедушка и бабушка. Бабушка и дедушка, как говорится, жили долго и относительно счастливо, и умерли с разницей в месяц, когда мне было тридцать.

– Вы сказали, что занимаетесь бизнесом. Дядя ваш тоже занимается. Чем именно, если не секрет?

– Восемь лет назад мы получили большое наследство в Штатах. Умер дедушкин брат, после него осталась фармацевтическая фирма, недвижимость и деньги. Сначала мы ничего не думали здесь делать. Потом решили открыть фирму функциональной диагностики. Со временем к этому добавилась торговля медоборудованием и медикаментами. На сегодняшний день это центр функциональной диагностики, торговля медоборудованием и сеть аптек. Фирма называется «Ваше драгоценное», офис на бульваре Шевченко.

– Слышали, слышали, – Людмила Сергеевна улыбнулась. – Почему у вас в аптеках такие цены маленькие?

– Реальные. Цену нагнать не сложно, а вот купят по ней или нет, это уже вопрос.

– Вы правы. А в Штатах?

– В Штатах всё идет своим чередом. Приходится ездить туда два-три раза в год. Там сильная команда в фирме и дела, слава Богу, совсем не плохи.

– Часто ездить за границу приходится? – Николай Степанович смотрел на Владислава всё с большим интересом.

– Часто. Обычно это короткие поездки, на неделю максимум.

– Отдыхаете тоже заграницей?

– Нет, предпочитаю Крым, Азовское море и Прибалтику. Только не сочтите меня за очумевшего патриота, – он снова холодно улыбнулся. – Просто я не люблю общества наших соотечественников с растопыренными пальцами.

– У вас, наверное, и переводчик свой есть для поездок?

– Нет. Я знаю семь языков, не считая славянских. Обхожусь прекрасно сам. Брал переводчика, когда в Японию ездил.

– Вы с дядей живете?

– Нет. У меня дом на Александровской, восемь комнат. Там живем я и Алик. Дядя живет на Пушкинской. У него квартирка шестикомнатная.

За окнами начало смеркаться. Ника встала из-за стола, включила свет и закрыла распахнутое окно. Людмила Сергеевна спросила:

– Влад, а телохранитель ваш где?

– Отпустил.

– Я уже испугалась, что сидит человек в машине, мается.

– Не волнуйтесь, он где-нибудь со своей девушкой сейчас. Появится у меня дома часов в одиннадцать. Кстати, который час? – он взглянул на часы. – О, уже девять. Я, кажется, начинаю злоупотреблять вашим вниманием.

– Что вы, что вы, – Людмила Сергеевна улыбнулась. – Очень приятно мы здесь общаемся.

– Действительно, если у вас никаких дел нет, то не спешите, – поддержал её Николай Степанович.

– В принципе, нету. Давайте вернемся к нашей теме. Как вы смотрите, если мы с Никой станем мужем и женой?

– А разница в возрасте, не великовата ли? – спросил отец.

– По мне, так как раз, – Владислав улыбнулся.

– И как скоро вы хотите пожениться? – Николай Степанович почему-то смутился.

– Пап, – подала голос Ника, – я же говорила, что мы решили пока не спешить.

– Как Ника скажет, – кивнул Владислав.

– Мне нужно ещё доучиться. Спешить некуда.

– Просто мы хотели внести ясность, чтобы не было каких-либо сомнений с вашей стороны, – пояснил Владислав.

Родители удивленно переглянулись. Они не ожидали такого. Как не убеждала три дня их Ника, что Владислав не такой как все, что он очень порядочный и прочее, но они были склонны считать, что понятие порядочности у современной молодежи несколько иное, чем было раньше. Здесь они столкнулись с совершенно неординарным по теперешним временам явлением. Этот мужчина нравился им всё больше и больше.

– Мы не против, – Николай Степанович широко улыбнулся. – Но я думаю, что это не будет вашим единственным визитом и вы, прямо сейчас, не откланяетесь?

– Нет, – Владислав улыбнулся уже более тепло. – Я никуда не спешу.

Ника уже спала, а родители всё ещё сидели на кухне. Николай Степанович потушил свет и открыл окно. В кухне стало значительно свежее. Людмила Сергеевна вздохнула:

– Вот наша Куколка и выросла.

– Да, время идет. А он, по-моему, ничего мужик. Как ты думаешь?

– Думаю, что ничего. Жаль, конечно, его брата и ту женщину. Это всё должно быть ужасно. А ты заметил, как они переглядывались? – по голосу жены Николай Степанович понял, что она улыбается.

– Заметил. Ты вспомни, мы с тобой тоже когда-то переглядывались.

– Ой, как это было давно!

– Да, двадцать четыре года. Ещё два года встречались. Интересно, сколько они провстречаются, прежде чем поженятся? Пока он её в постель не затянет?

– Опоздал ты, Коля, – вздохнула Людмила Сергеевна. – Никулька просила тебе ничего не говорить. С постели у них всё и началось.

– Постой, постой! С какой постели? Они же в машине сидели.

– Да не в машине, а у него дома.

– Ну, он и гад! Заманить девчонку, соблазнить! И ты молчала? – Николай Степанович нервно закурил. – А нам здесь сказки рассказывал!

– Никто её не соблазнял. Это она его соблазнила. Говорит, что инициатива была её.

– Её?!

– Да, её, – вздохнула Людмила Сергеевна.

– Так почему же они больше не встречались?

– Не подвозил он её к дому. Она ушла утром, когда он ещё спал. Решила, что так будет лучше, что у него просто был момент, когда кто-то должен был его утешить. А сама, дуреха, плакала за ним и не подозревала, что он её ищет.

– Да, уж… – Николай Степанович затушил окурок. – Что ж он сегодня ничего не сказал? Про машину нам байки травил.

– Это они, видно, договорились. Ты подумай, как бы он тебе сказал, что спит с твоей дочерью? Я думаю, что он из-за этого и пришел знакомиться.

– Люда, может Никулька уже ребенка ждет?

– Нет. Сказала, что всё в порядке. Знаешь, а ведь он действительно её обожает. Ты обратил внимание, как он на неё смотрит?

– Обратил. Как собака. Только что он, такой здоровенный, с нашей девочкой в постели делает?

– То же, что и ты со мной. Ника сказала, что он очень ласковый.

– В постели? Вы уже и об этом поговорили?!

– Не в постели. Вообще.

– Да, Грибоедов был прав, когда сказал: «Что за оказия, Создатель, быть взрослой дочери отцом?». Пойдем спать.

– Пойдем. Только ты ничего Никульке не говори.

– Не бойся, не скажу. Но, если он её чем-нибудь обидит, не посмотрю, что у него метра два роста, прибью.

– Да не обидит он её.

– Ты уверена?

– Уверена. Я уже поняла, что Ника в нем нашла. Он её всю жизнь на руках носить будет и пылинки сдувать.

Владислав встречал сына. Алик был похож на него, как две капли воды, только волосы у него были темные. С сыном они не виделись две недели, но ему казалось, что прошла целая вечность. Он ещё раз поймал себя на мысли, что нечто-то подобное чувствует Даниил Александрович. Объявили о посадке нужного ему самолета, и Владислав с Сергеем подошли к стеклянной стене здания аэропорта.

– А вон и ваш отпрыск, босс, – сказал Сергей.

– Вижу, вижу, – Владислав улыбнулся.

Через несколько минут он обнял сына. Алик загорел и немного похудел. Его телохранитель и Сергей ушли за вещами, а Владислав и Алик пошли к машине.

– Ну, сынуля, как отдыхалось?

– Отлично! Жаль, что тебя со мной не было. А ты к Косте ездил?

– Да. Об этом потом. Как вообще дела?

– Всё о’кей. Какие классные бары! А дискотеки какие!

– А девчонки? – Владислав лукаво улыбнулся.

– О, девчонки! Какие девчонки, батя! Но я был отвратительно примерным и только целовался. Зато танцевали до упаду.

– То-то ты и похудел.

– Как ты говоришь? Хороший петух жирным не бывает.

– Это не о танцах. Ты ещё маленький для всяких глупостей.

– Прошу тебя, не пытайся быть серьезным и строгим. У тебя всё равно ничего не выйдет. Серега идет. А как Дан?

– Хорошо. Приедет вечером, но ты позвони ему, как приедем домой.

– Обязательно. А твои дела как?

– Хорошо, сынок. Если б ещё не скучал за тобой, всё было бы идеально.

– Не женился ещё?

– Тебе неймется, чтоб я женился? – Владислав улыбнулся.

– Да, может у тебя будет меньше времени меня воспитывать.

– А ты не боишься, что второй воспитатель добавиться?

– Нет. Не много меня Зоечка навоспитывала. А как Дина со мной носилась, так я не против, что б со мной ещё так поносились. Кстати, как Зоечка?

– Не знаю. Приехал от Костика и ещё не успел позвонить. Она тоже пока не звонила.

– Как Костя?

– Хорошо. Если хочешь, можем съездить на недельку. Он обижается, что ты не появляешься.

– Поедем. Когда ты будешь свободен?

– Недели через две. Ты как раз свой крутой загар смоешь. Гена, – обратился Владислав к телохранителю сына, – мы тебя домой завезем, и до завтра ты свободен.

– Как скажете, босс, – кивнул Гена. – Завтра как обычно, в семь?

– Можешь появиться попозже, часам к десяти. Кстати, с деньгами проблем не было?

– Нет, всё нормально. Вписались прекрасно.

– Па, я позвоню своим, как приедем. Мы сегодня вечером посидим?

– Сидите. Вчера Катюшка звонила, спрашивала, когда ты приедешь.

– Да? – Алик смутился. – Ты сказал, что сегодня?

– Конечно, – Владислав улыбнулся. – Серега, ты можешь тоже быть свободен часа на три-четыре.

…Алик сидел напротив отца и с аппетитом ел цыпленка. Владислав закурил. Сын внимательно посмотрел на него и спросил:

– Почему ты отпустил Серегу? Только не говори, что он тебе надоел.

– Он действительно мне надоел. Но ты прав, отпустил я его не просто так. У меня к тебе есть очень важный разговор.

– Ну, ну, – Алик полил очередной кусочек цыпленка соусом. – Что-то случилось?

– Как бы тебе сказать… – Владислав задумчиво посмотрел на него, – ты действительно хочешь, чтобы я женился?

– Хочу. А что?

– Тогда тебе стоит познакомиться с одним человеком.

– Папаня, ты что, ориентацию сменил? – Алик ехидно улыбнулся.

– Не дури, Алена. Я серьезно.

– Ну, ладно, серьезно. В двух словах, кто это?

– Помнишь, в прошлом году я тебе рассказывал, что познакомился с девушкой.

– Которая утром ушла?

– Да. Я встретил её снова. Это троюродная сестра Костиной Маринки. Когда я был в Ялте, она тоже была там. Отношения мы выяснили. Она ушла тогда, решив, что мне просто нужна была утешительница и её миссия окончена.

– И ты сделал ей предложение?

– Да. Теперь всё дело за тобой.

– А я-то здесь причем? – Алик удивленно посмотрел на него. – Мне что ли на ней жениться?

– Речь идет о том, понравитесь вы друг другу или нет. Она сказала, что не сможет стать между нами. Если ты будешь против, она не выйдет за меня замуж.

– Ого! – Алик даже есть перестал. – Интересная девочка.

– Кстати, не советую тебе делать вид, что всё нормально, если она тебе действительно не понравится. Она прекрасно чувствует, как к ней относятся.

– Да уж, своеобразная девочка. Сначала рискнуть ехать непонятно с кем и куда, потом с этим непонятно кем лечь в постель, не взирая на то, что мужика у неё ещё до тебя не было, теперь упереться, что не выйдет за тебя замуж, если не понравится твоему сыну. Я с такими ещё не встречался!

– Откуда ты знаешь, что я у неё был первым? – Владислав смутился и опустил глаза.

– Мне нужно было что-то взять у тебя в комоде. Не помню уже. Наткнулся я там на простынку с очень характерными пятнами. Извини, не специально.

– Ты б ещё понимал, что это за пятна.

– Я сразу не сообразил. Потом догадался. Извини, – Алик встал и вымыл руки. – Сок есть какой-нибудь холодный?

– Апельсиновый.

– О, отлично! – Алик открыл холодильник и налил себе сока. – Ты будешь?

– Нет, спасибо.

– Хорошо. Когда мы с ней встретимся?

– Когда скажешь. Всё равно, пока со свадьбой мы спешить не будем.

– Хочешь перестраховаться?

– Нет, сынок, это она не хочет спешить. Я хоть завтра под венец.

– Слушай, а давай сегодня? – Алик заинтересованно смотрел на Владислава. – Как раз до компашки.

– Хорошо, давай сегодня. Вы останетесь хулиганить, а мы куда-нибудь поедем. Может Гене позвонить?