– Правда?

– Насколько я понял, твой опекун согласен на твой брак с этим венецианским юношей, но если ты не хочешь выходить за него замуж, я с удовольстви-, ем помешаю этому браку.

Глаза Кристины озарились новой надеждой.

– Неужели? Джордж кивнул.

– Хотя мы с тобой и не совсем кровные родственники, ты очень близка мне из-за Вирджинии. И может быть, твой опекун согласится передать твои дела мне.

– О, это было бы чудесно. – Однако на лицо девушки почти тотчас же набежала тень беспокойства. – Как вы думаете, а смогли бы вы убедить судью Рутджерса оставить меня здесь?

– Здесь? – изумленно переспросил Холлинг-сворт. – Но почему ты хочешь остаться здесь, мое дитя? Ты хочешь жить на этом острове среди вульгарных морских разбойников? И вообще, странно, что ты прожила среди них шесть лет и ни один из них…

– Марко никогда не позволил бы это! – резко оборвала его Кристина. – Он всегда защищал меня и требовал, чтобы все здесь относились ко мне с уважением!

Глаза Холлингсворта сузились.

– Ты, кажется, без ума от этого пирата.

– Он капитан капера! – исправила его девушка. – И потом, почему бы мне не быть от него без ума? Он спас мне жизнь и давал мне все, что я только хотела.

Холлингсворт презрительно фыркнул.

– Может быть, этот человек и оказывал тебе помощь и даже устроил для тебя выгодный брак. Но я опасаюсь, что он мог оказать неблаговидное влияние на такую юную леди, как ты, находившуюся в довольно-таки впечатлительном возрасте.

– Что вы хотите этим сказать? Священник вздохнул.

– Не далее как сегодня утром, направляясь в вашу церковь, чтобы несколько минут спокойно помолиться, я заметил на тропинке впереди себя твоего распрекрасного синьора Главиано. Он что-то оживленно обсуждал с довольно… неряшливого вида женщиной.

Кристина почувствовала, как от ее лица отхлынула кровь.

– Она была брюнеткой? Джордж покачал головой.

– Наоборот, блондинкой, насколько я помню. – Он закашлялся. – И, должен сказать, ей так и хотелось броситься на шею твоему синьору Главиано.

Все в душе Кристины кипело от негодования. Неужели после того, как он отверг ее вчера, Марко снова принялся за свои старые шутки с другими женщинами?

– Итак, ты сама понимаешь, моя дорогая, – как ни в чем не бывало продолжил священник, – что тебе придется отказаться от своего безумного желания остаться в этом непристойном окружении. Остается только выбрать: либо ты выйдешь замуж за венецианца, либо вернешься в Англию вместе со мной. Я с удовольствием возьму на себя роль твоего опекуна и выдам тебя замуж за достойного человека.

Глаза Кристины осветились негодованием. «Мужчины, – думала она, – они все хотят отвечать за меня, управлять моей жизнью, указывать, что мне делать дальше». И больше всех остальных преуспевал в этом Марко Главиано!

***

На протяжении последующих двух дней Кристина продолжала мучиться от того, что окружающие мужчины продолжали планировать ее будущую жизнь. Холлингсворт, Рутджерс и семейство Реналь-ди должны были в понедельник отправить ее в Чарлс-таун на шхуне, которую нанял Холлингсворт. В Чарлс-тауне будут собраны и подписаны все необходимые бумаги, которые опекун Кристины передает дону Джованни, после чего Кристина вместе с семейством Ренальди отплывет в Венецию.

Конечно, девушка понимала, что могла в любой момент принять предложение своего дяди. Но это только поставило бы ее в зависимость от другого мужчины, практически незнакомого, который обещал заботиться о ней и найти ей мужа. По крайней мере, Витторио и Ренальди она хоть немного, да знала. Это было все же лучше, чем бросаться очертя голову неизвестно куда.

Кристина чувствовала себя брошенной и никому не нужной. Во всех своих бедах она винила Марко. Скорее всего, он вовсе не любит ее, раз с такой легкостью отдает этим людям! И если то, что говорил ей дядя, было правдой, то Марко снова, должно быть, спутался с Моникой или Розой. При мысли об этом Кристине становилось не по себе. Прекрасно зная, какой уязвимой была она сейчас, как мог он решиться на такое? Неужели он не мог подождать несколько дней, пока она уедет, и уже потом удовлетворить все свои потребности? Когда бы Кристина ни встречала Марко, она бросала на него осуждающие, сердитые взгляды. Замечая же в его глазах боль и вину, она начинала злорадствовать. Пусть он помучается за все свои грехи, он заслужил эти страдания сполна! Марко все так же не собирался оставлять свои ухлестывания за ней, как, впрочем, и за другими женщинами!

Гнев Кристины достиг своего апогея на третий день после того, как приехали ее дядя и опекун. Она направлялась по коридору к себе в комнату и едва не столкнулась с Розой, которая выскочила из комнаты Марко! На испанке была блуза с глубоким вырезом и пестрая юбка; от нее исходил сильный запах дешевых духов.

– Что ты делала в комнате Марко? – набросилась на Розу девушка.

Роза засмеялась тихим, грудным смехом:

– Я ждала его там. Сегодня вечером он назначил мне там свидание.

Хотя слова испанки и заронили в душе Кристины еще большие сомнения – особенно после разговора с дядей, – она встретила свою соперницу с достоинством и презрением.

– Ты лжешь! Ты не была в комнате Марко уже много месяцев. Я бы знала, если бы он все еще путался с тобой!

В темных глазах Розы сверкнуло презрение.

– Так значит, ты думаешь, что знала бы это, маленькая назойливая муха? Какая же ты еще глупая, наивная девочка! Если хочешь знать, то мы с Марко вынуждены были действовать более осторржно с тех пор, как в тебе взыграла ревность. – Шагнув к Кристине, женщина продолжила с явным наслаждением:

– Вместо того чтобы встречаться в комнате Марко, мы занимаемся с ним любовью на берегу моря или глубоко в джунглях. Когда же он находился в своем последнем плавании, он назначал мне свидания даже в Сент-Киттсе. Марко смеялся над тем, как ловко мы тебя провели, и назвал тебя капризной и своенравной девчонкой.

Чувствуя, как начинает дрожать ее нижняя губа, Кристина возразила:

– Марко не способен на такое!

– Думаешь, нет? – рассмеялась Роза и презрительно добавила: – Ты – круглая идиотка. Ведь кроме тебя еще есть и другие женщины. А Марко – ненасытный любовник. Порой он так утомляет меня, что я позволяю ему заняться тем же с Минервой или Моникой. Мне все равно, ведь я по-прежнему остаюсь его любимицей.

Кристина была настолько потрясена и разгневана, что молча смотрела на испанку, тяжело дыша.

– А теперь я ношу в себе ребенка Марко, – продолжила Роза с явным торжеством, – и горжусь этим. Неужели ты думаешь, что такая женщина, как ты, может удовлетворить его? – Она насмешливо оглядела девушку с головы до ног и прибавила: – Ему так быстро надоедают неопытные девчонки. Он назвал тебя даже тощим цыпленком. Ты знала об этом, моя дорогая?

– Ты – лживая проститутка, – вспыхнула Кристина.

Она замахнулась, чтобы ударить Розу, но та избежала удара, успев схватить девушку за руку. Во взглядах обеих женщин, устремленных друг на друга пылала ненависть.

Потом Кристина отдернула руку и прошипела:

– Марко – мой! Только подойди к нему, и я тебя убью!

Она проскочила мимо хохочущей испанки в свою комнату и громко захлопнула за собой двери.

Когда Марко поздно вечером вернулся в свою комнату, он нашел там Кристину, которая поджидала его, меряя комнату нервными шагами. На ней было тонкое платье из белого муслина, в котором она выглядела чрезвычайно соблазнительно, и роскошные ее волосы вздымались с каждым ее шагом. Такая же взволнованная Пэнси расхаживала за девушкой по пятам и жалобно скулила.

– Что ты здесь делаешь? – настороженно спросил Кристину Марко.

Девушка метнулась ему навстречу и залепила ему звонкую пощечину.

– Какая же ты свинья!

– Но что такого я сделал? – растерянно спросил Марко, потирая ноющую щеку.

– Роза беременна от тебя!

– От кого?

– И не пытайся отрицать это, мерзавец! Она рассказала мне об этом сегодня вечером у двери твоей спальни. Значит, все это время ты тайком встречался с ней! И с Минервой и Моникой тоже!

– С Минервой и Моникой? Что за чушь ты несешь? – закричал Марко.

– Джордж Холлингсворт видел вас с Моникой вчера утром!

На лице Марко мелькнуло выражение облегчения и, щелкнув пальцами, он быстро сказал:

– А, ты об этом! Моника просто спрашивала моего совета относительно ухаживаний за ней Аго…

– И ты предложил ей свои ухаживания? Марко начинал терять терпение.

– Кристина, ничего подобного я не делал!

– Значит, сегодня ночью может появиться еще и она? – продолжала бушевать девушка. – Ты, конечно, придешь в восторг от такого развлечения, ведь ты такой НЕНАСЫТНЫЙ!

– Кристина, опомнись!

Но она не слушала Марко.

– Мне следовало бы знать, что ты снова снюхаешься с этими проститутками. Но как мог ты после этого целовать меня? Как мог ты заниматься любовью с Розой на берегу моря, там, где были с тобой мы? – Судорожно вздохнув, Кристина подавила подступившие к горлу рыдания и прошептала: – Как ты мог?

– Кристина, – сказал Марко, изо всех сил стараясь говорить спокойно, – между мной и Моникой ничего нет. Что же касается Розы, то она солгала тебе. Я не был с ней уже полгода, с тех пор, как ты… заявила о своих правах на меня. Роза просто не может быть беременной от меня, ведь ее живот даже сейчас плоский.

Выкрикнув какое-то ругательство, Кристина подбежала к Марко и с силой толкнула его в грудь.

– О, значит, ты все-таки знаком с состоянием ее живота а?

Марко простонал.

– Мужчина может надевать так называемое защитное приспособление или не доводить половой акт до конца.

– Но ты никогда не пользовался этим со мной! – не сдавалась Кристина.

– Никогда, милая, – признался Марко. Казалось, Кристина сейчас либо расплачется, либо сдастся. Но в следующую минуту она вскинула руки и раздраженно воскликнула:

– Я тебе не верю! Я отдала бы за тебя жизнь, а ты только и думаешь, как бы тебе спутаться с другими женщинами! Ты лгал мне, предавал меня…

Она замолчала, чтобы перевести дыхание, и в этот момент громко заскулила Пэнси.

– Мало того, ты еще и обидел Пэнси!

С выражением полнейшего изумления на лице Марко следил за тем, как бушует Кристина. Никогда еще она не была такой восхитительной, как в этот момент, напоминая разъяренную львицу. И вместо того чтобы рассердиться, Марко поймал себя на том, что эта вспышка ревности Кристины необычайно его возбудила. Больше всего на свете ему хотелось сейчас стереть с губ девушки сердитое выражение и растопить жаром своего тела ее злость. Как давно он уже не баловал и не ласкал ее.

ПРИЛАСКАЙ ЖЕ ЕЕ СЕЙЧАС. От этой мысли у Марко невольно перехватило дыхание.

То, что он собирался сделать, было полнейшим безумием. Но видит Бог, Марко был всего лишь мужчиной, а эта девушка способна была соблазнить святого! Подозвав Пэнси, Марко выпустил ее в сад. Кристина же была так взволнована, что, казалось, даже не заметила этого.

– И тебе не нравится мое тело! – сердито подытожила она.

– Что? – Марко повернулся к девушке и рассмеялся.

Скрестив руки на груди, она готова была вот-вот расплакаться.

– Роза сказала, что ты называл меня тощим цыпленком.

– Она сказала это? Дорогая, я никогда…

– Не оправдывайся! И не смей называть меня дорогой! – Кристина погрозила пальцем. – Я знаю, что тебе нравятся толстые женщины. Я пыталась поправиться, когда тебя не было. Но всякий раз, когда я съедала слишком много, меня начинало тошнить.

Марко не мог поверить своим ушам. Значит, Кристина специально для него пыталась поправиться! И вдруг он понял, как мог успокоить ее. И от этой мысли брюки показались ему на несколько размеров меньше.

– Если бы ты носила моего ребенка, то наверняка стала бы толстой, – подразнил он девушку.

– И тогда я бы тебе понравилась?

– Я нашел бы тебя просто неотразимой, такой же, как и сейчас.

– И все же недостаточно неотразимой, чтобы за меня бороться.

«Достаточно! – подумал Марко, глядя на этого чудного, негодующего ангела. – Ведь я недостоин ее! Но в конечном итоге она должна винить только себя за то, что выглядит такой желанной. Что ж, сейчас она получит то, чего так хочет».

– Ты уверена? – усмехнулся Марко. – Иди же сюда, милая.

– Нет!

Марко привык иметь дело с женщинами покорными, и сопротивление Кристины только подливало масла в огонь его желания. В два быстрых шага преодолев расстояние, разделявшее их, он заключил девушку в свои объятия.

– Нам необходимо исправить это недоразумение, – произнес Марко, дотрагиваясь до кончика носа Кристины. – Дорогая, я очень люблю твое тело.

– Нет, не любишь.

– Ты хочешь, чтобы я доказал тебе это? – Да!

Марко тихо засмеялся. Кристина искушает его самым откровенным образом, впутывая себя в очень крупные неприятности. Усмехнувшись, Марко быстро расстегнул пуговицы на лифе ее платья, некоторые из них просто обрывая в спешке. Когда же он нагнулся и взял в рот отвердевший сосок ее груди; Кристина изумленно вскрикнула.