Она замечала, что в отношениях между семьями преобладала атмосфера сотрудничества и взаимопомощи. Пока одни женщины зажаривали к ужину тушу дикого кабана или готовили салмагунди[14], другие следили за купающимися в море детьми, а третьи занимались стиркой. Мужчины же выращивали сахарный тростник в надежде получить богатый урожай или ремонтировали шхуну.

Жизнь Кристины на острове буквально била ключом. Ее обычно не просили о помощи, но никогда не отказывали, когда она предлагала свои услуги. Дни ее на острове не проходили впустую. Она научилась плести корзины, ухаживать за грудными детьми и узнала кое-какие премудрости кулинарии. Особенно Кристина любила те полуденные часы, когда загорелые хохочущие дети тащили ее за собой в море. Под бдительным наблюдением нескольких матерей они учили девочку плавать, и вскоре она научилась держаться на воде ничуть не хуже своих учителей. В ряду первых подплывала она к гряде ослепительных коралловых рифов, не решаясь, однако, приближаться к ним слишком близко. Тело Кристины окрепло и загорело, а ее каштановые волосы выгорели и приобрели оттенок спелой пшеницы.

Искупавшись, девочка часто отправлялась к той маленькой бухте, где стояла «La Spada». Она любила смотреть, как матросы конопатят и смолят шхуну, такелажат и приводят в порядок паруса. Марко и другие пираты терпеливо отвечали на многочисленные вопросы Кристины. Ее интересовало, почему судно переворачивают при ремонте на бок, зачем нужно менять доски, изъеденные корабельным червем, как чистят трюм.

Но по-прежнему больше всех восхищал Кристину Марко с его чувством юмора и добрым отношением к ней. Однако ее огорчало, что Марко продолжал встречаться с Розой, а ее, Кристину, считал ребенком. Не один час провела девочка, изобретая всевозможные способы, которые отбили бы у Марко желание видеться с Розой, но, опасаясь поражения, она так ничего и не предприняла.

Однажды ночью Кристина ликовала, став невольным свидетелем ссоры Марко и его любовницы. Девочка злорадно улыбалась, прислушиваясь к истошным крикам, звону разбиваемой посуды и угрожающему вою Пэнси. Спустя некоторое время наконец настала полная тишина.

Схватив с полки свою любимую книгу, Кристина выскочила в коридор и постучала в дверь напротив.

– Войдите! – рявкнул Марко.

От угрожающего тона его голоса девочка невольно съежилась и в нерешительности замерла на месте. Собравшись с духом, она открыла дверь и робко переступила порог комнаты.

То, что увидела Кристина удивило и заинтересовало ее. Марко был полностью одет, но на рубашке недоставало нескольких пуговиц. Волосы его были всклочены, а на скуле припухла ссадина. Но самое главное, что удивило Кристину, было то, что этот хмурый человек подметал пол! Пэнси, выглядевшая ничуть не лучше, свернулась клубочком на кровати и внимательно следила за каждым движением хозяина. Как только Кристина вошла в комнату и увидела эту картину, она невольно прыснула.

– Что это ты делаешь?

– Разве не видно? – огрызнулся Марко.

– Но ведь не ты должен подметать! – сказала девочка и решительно направилась к нему.

– Ха! Если я оставлю все эти осколки до утра, я только дам повод для очередного скандала этой ведьме, называющей себя твоей няней!

Заметив, что Кристина решительно потянулась за веником, Марко предупреждающе поднял руку:

– О нет, ты не должна этого делать. Еще шаг и ты поранишь ноги. Сядь! – он указал девочке на кресло.

Кристина уселась, поджав под себя ноги и стараясь не рассмеяться. Потом она отложила свою книгу и поманила к себе Пэнси. Через несколько секунд гепард с довольным видом нежился на ее коленях.

– А что произошло? – поинтересовалась наконец Кристина, гладя Пэнси.

Марко закатил глаза к небу.

– Разве ты не слышала? У нас с Розой произошла небольшая перепалка – как словесная, так и физическая. В результате Пэнси взбесилась и укусила эту истеричку за ногу. Роза же запустила в нас обоих кувшин. К счастью, бросок оказался не слишком метким.

Сдержав самодовольную ухмылку, Кристина обратилась к гепарду:

– Пэнси, ты ведь не кусала Розу, правда?

Виновато уткнувшись мордочкой в колени девочки, Пэнси громко заурчала.

– А из-за чего вы поссорились с Розой? – поинтересовалась Кристина.

Марко сурово посмотрел на девочку.

– Прости, – она поспешила все уладить. – Я знаю, что нехорошо совать нос в чужие дела.

Марко пожал плечами.

– В общем-то, я могу тебе сказать… Мы поссорились из-за тебя.

Кристина была потрясена таким ответом.

– Из-за меня? Марко нахмурился.

– Не знаю почему, но Роза не перестает требовать, чтобы я выслал тебя с острова.

Увидев, как Кристина побледнела, он поспешил добавить:

– Можешь не беспокоиться на этот счет, милая. Я не высылаю детей со своего острова. И потом, – Марко посуровел, – эта женщина постоянно ко мне придирается и пытается мною командовать. Но я этого не потерплю.

Кристина восхищенно смотрела на Марко.

– Ты такой смелый, если решил заступиться за меня.

Собираясь встать с кресла, она хотела положить на свое место Пэнси.

– Осколки здесь валяются по моей вине, значит, подметать должна я.

– Босиком?! – взревел Марко в ярости. – Разве я не говорил тебе, что ты должна быть предельно осторожной, чтоб не порезаться?! Мне вовсе не хочется хоронить тебя, милая.

Он лукаво подмигнул девочке.

– Ты стала такой красивой и загорелой, что будет просто обидно, если ты умрешь, не успев перешагнуть порог своей юности.

Кристина так и светилась от счастья.

– Ну вот и все, – Марко заметал осколки в угол. – Утром горничные это уберут.

Отбросив веник, Марко подошел к девочке и усмехнулся.

– Итак, милая, что же привело тебя сюда ночью?

– Я не могла уснуть.

Марко взъерошил Кристине волосы и рассмеялся.

– Неудивительно, ведь мы так орали!.. Он перевел взгляд на книгу.

– А что это ты принесла?

– Одну замечательную книгу. Патрицио познакомил меня с твоей библиотекой.

– О да! Английские плантаторы, которые жили тут до нас, оставили эту библиотеку. И что же за книга у тебя?

– «Тысяча и одна ночь». Марко нежно улыбнулся.

– Когда я был маленьким, эти сказки читала мне мама.

– А мне – отец. – Кристина с надеждой посмотрела на Марко. – Ты почитаешь мне?

– Ну конечно.

Кристина опустила Пэнси на пол и подошла вслед за Марко к окну, через которое серебристый лунный свет озарял комнату. Марко присел на краешек дивана, Кристина с Пэнси устроились рядом и выжидающе уставились на него.

Приобняв Кристину, Марко открыл книгу и улыбнулся: на первой же странице было изображено красивое мавританское судно.

– Знаешь, милая, а ведь я был в Аравии, – сказал он.

– Правда? – удивилась девочка.

– До того как я появился в Америке, я с моими людьми наведывался как-то и в восточные моря. Там мы однажды напали на индийский корабль, принадлежавший Великим Моголам. Однако по пути назад мы попали в сильный шторм.

– Не может быть! – воскликнула Кристина, изумленно раскрыв глаза.

– Мы боролись со стихией несколько дней, и она необыкновенно изнурила нас. Но поход того стоил! Если мне не изменяет память, с того судна до сих пор у нас хранятся шелка и слоновая кость.

– А можно мне потом посмотреть на эти сокровища?

– Конечно.

Девочка на миг задумалась.

– Когда ты отправляешься в такие долгие плавания, ты никогда не чувствуешь себя там одиноким, Марко?

Он улыбнулся.

– А почему я должен чувствовать себя одиноким? Кристина погладила Пэнси.

– Не знаю… У тебя нет ни семьи, никого. Конечно, есть экипаж, сражения с испанцами… Но ведь это не одно и то же, правда?

Марко поражался не по годам взрослому восприятию девочки.

– Порой ужасно тяготят дела, которые мне суждено выполнять одному, – признался он. – И в таких случаях я ищу согласия с самим собой.

Кристина подняла серьезное личико.

– А я не нахожу такого согласия… И чувствую себя очень одинокой…

Марко с трудом сдержался, чтоб не рассмеяться над подобным признанием ребенка.

– В свое время и ты обретешь свое спокойствие, милая, – успокоил он, – обязательно обретешь. Мы же с тобой очень похожи.

– Правда? – Да.

Марко нахмурился, почувствовав, что невольно раскрывает перед девочкой душу.

– Ну а теперь слушай свою сказку и отправляйся спать. Уже очень поздно.

Кристина кивнула.

Марко стал читать ей о Синдбаде-мореходе, и она, удобно устроившись рядом, слушала его низкий убаюкивающий голос. Давно уже Кристина не чувствовала себя так легко и спокойно. Наверное, с тех пор, как много лет назад в Чарлс-тауне эти сказки читал ей отец.

Марко тоже мысленно перенесся в далекие вечера своего детства, когда эти же сказки рассказывала ему перед сном мать. И снова сердце его сжалось от нежности.

Когда Марко закончил читать, Пэнси уже отправилась спать на его постель, а он долго смотрел на спящую девочку, доверчиво прильнувшую к нему. Вопрос Кристины запал в душу. ТЫ НИКОГДА НЕ ЧУВСТВУЕШЬ СЕБЯ ОДИНОКИМ, МАРКО? А ведь он давно уже не позволял себе даже думать об этом.

Пресвятая дева Мария! Он не должен давать волю чувствам, о которых заставляла его вспоминать эта девочка. Он не должен думать о том, как хорошо было бы, как прежде, иметь семью и чувствовать себя нужным кому-то. Он всего лишь странник – человек без корней – и должен вести такую жизнь до тех пор, пока не расквитается с испанцами за все свои страдания. Он не должен забивать себе голову отцовским отношением к Кристине, не должен терзаться тем, что в один прекрасный день этот очаровательный ангелочек превратится в прекрасную девушку! Не стоит нарушать раз и навсегда заведенного порядка вещей. Думая об этом, Марко отнес спящую девочку в ее комнату.

Проходя на следующее утро по коридору, Марко услышал громкие рыдания, доносящиеся из комнаты Кристины. Он постучал в дверь, услышал ее плаксивое «Войдите!» и переступил порог.

Кристина сидела у туалетного столика и, всхлипывая, пыталась расчесать спутанные волосы.

– В чем дело, милая?

– Мои волосы! – пожаловалась девочка. – Они все спутались, и Эспер пригрозила остричь их, пока я буду спать, если мне не удастся распутать эти пряди…

– Я точно скормлю эту ведьму акулам! – разозлился Марко.

Кристина старалась не улыбаться и икнула от поступивших вновь слез.

– Но, возможно, на этот раз она и права. По ее словам, я становлюсь распутницей, как все вы, и никчемным человеком.

Марко старался успокоить девочку.

– А ты знаешь, что означают эти слова, милая?

– Нет, – засопела Кристина. – Но я знаю, что чистоплотность и опрятность – почти то же самое, что и благочестивость, и мне вовсе не хочется сгореть в аду, что, по словам Эспер, меня непременно ожидает.

Девочка отбросила расческу и снова расплакалась.

– Что мне теперь делать?.. Мои волосы так ужасны…

Взглянув на всклоченную голову Кристины, Марко вынужден был признать, что это действительно так. После нескольких недель беззаботного веселья на острове, плаванья и игр Кристина превратилась в самую отчаянную девчонку-сорванца. Неудивительно, что ее длинная густая каштановая грива безнадежно спуталась.

– Бери-ка расческу, и пойдем вместе на крыльцо, моя маленькая сестренка, – скомандовал Марко. – Посмотрим, так ли все безнадежно.

Кристина просияла и торжественно вручила Марко расческу.

Спустя чуть ли не два часа терпеливого распутывания волос, Марко не без иронии подумал, что он делает все, чтоб не нарушать заведенный порядок вещей. И все же каждый раз сердце его наполнялось радостью, когда он вспоминал улыбку Кристины, увидевшей потом себя в зеркале, и то, как крепко она обняла его за шею, как звонко чмокнула в щеку и как помчалась навстречу новым приключениям. Марко знал, что теперь они были не просто друзьями. Эта девочка стала частью его жизни – хотел он того или нет.

***

Ближе к полудню Марко решил искупаться в одном из источников острова. Стоя по пояс в воде, он намыливался мылом из щелока и негромко напевал арию Росси. Пэнси устроилась на берегу и тоже была занята своим туалетом. Когда же низкий баритон Марко достиг высшей ноты и смолк, раздался чей-то сдавленный смешок.

Вздрогнув от неожиданности, Марко обернулся и увидел Кристину, которая сидела на берегу и наблюдала за ним. На плече ее красовался пурпурно-зеленый попугай Цицеро. Марко поблагодарил в душе всех святых, что глубокие воды источника скрывали пикантные части его тела.

Установившееся молчание неожиданно нарушил Цицеро, который стал вдруг бить крыльями и стрекотать как сумасшедший. Слетев с плеча, он взмыл в воздух и камнем упал на гепарда. Пэнси издала пронзительный визг и бросилась в джунгли, безжалостно преследуемая Цицеро. Вскоре гепард и попугай скрылись в зеленых зарослях.