Мимо меня прошел Дмитрий и сел рядом. Некоторое время молчал, а потом спросил:

— Кто он?

— Евгений, — ответила, понимая, что он про разговор на улице. Даже поразительно, что Дима не спросил раньше. Терпения ему не занимать.

— Отец Сергея, — грубо отчеканил он, задумчиво посматривая на светящие огни гирлянды.

Не хотелось признавать такой отвратительной правды. Совсем так не считала. Разве можно считать этого мужчину отцом? Того, кто требует два миллиона, убеждая, что отстанет от мальчишки. Вот и вся любовь. Деньги. Нажива. Но никак не отцовские чувства.

Мразь. Явился, не запылился.

— И что он сказал? — резко произнес мужчина, отвлекая от гнетущих мыслей.

Поднялась и подошла к столу, где лежал мой сотовый. Включила на полную громкость запись общения с Таракановым, а потом поставила на прослушивание разговор с Лодкиным, и положила на стол. Начала слушать и стало тошно. Надоело. Поднялась и пошла в кухню, не желая переваривать этот разговор вновь.

Пока Дима слушал, решила пересмотреть продукты, чтобы завтра хоть попытаться устроить праздничный вечер: приготовить ужин и испечь торт. Как встречать Новый год без торта в доме, где есть малыш? Никак. У ребенка тоже свой праздник. Уверена, и подруга сейчас пирожные печет для Сережи. Поэтому я займусь тортом в виде Деда Мороза или Снеговика. Лучше второй вариант. Уверена, Сереже понравится. Да и Дима попробует… оценит.

Открыла холодильник и стала смотреть, отмечая, что совсем не так плачевно, как думала. Наоборот, шикарно. Тут же вспомнила, что Дима с утра ходил в магазин и принес оттуда несколько пакетов. Он даже сам их разобрал, поэтому не была в курсе что там находилось. А оказалось, что в холодильнике уже все было: колбасы, сыры, морепродукты, мясо, фрукты — в общем все, что нужно для приготовления праздничного ужина. Только мелочь нужно взять, да и то не срочно.

Закрыла холодильник и сразу почувствовала огромные руки, обхватывающие талию, прижимающие к себе. Мужчина втянул ноздрями запах моей кожи, прикасаясь губами к шее, и произнес:

— И что, действительно нравится подо мной?

Усмехнулась. Надо же… самое важное приметил! Повернулась, совсем не против, что меня прижали к огромному холодильнику, и поделилась:

— Так мне и на тебе понравится, других поз мы просто не пробовали.

— Сейчас попробуем, — нагло заявил он, нависая, жадно лаская руками тело.

— Даже так? — томно проворковала, прикасаясь своими губами к его, слегка прикусывая.

— Да. Только перед этим хочу, чтобы услышала мои слова, — произнес, с серьезным выражением лица всматриваясь в мои глаза. — Ты правильно сказала, пусть обращаются ко мне по всем вопросам. Единственно, прошу, не провоцируй. Сама знаешь, что им плевать на людей. И по Лодкину — гнилой товарищ, такой продаст родную мать ради денег, этим и опасен. Если меня нет, Стас за вами смотрит. Это он мне позвонил, когда заметил, что за тобой наблюдает мужчина. Не подошел, чтобы узнать, что ему нужно, но ты была в безопасности.

Приятно поразилась. Совсем забыла о Стасе. Не заметила его поблизости, да и в пути, а оказывается, он за нами присматривает. Удивительно. Какой незаметный огромный мужчина.

— Поняла, — выдохнула, чувствуя, как руки Дмитрия поглаживают мою спину, опускаясь ниже.

— И я очень хочу с Таракановым пообщаться. Меня напрягает его личный интерес к тебе. Думаю, нужно поговорить как мужик с мужиком.

— Уверен?

— Уверен, — резко ответил он, жадно сжимая мои бедра, прижимая к своему возбужденному телу. — И с этим Евгением переговорю, Стас уже проследил, где он обитает. Сейчас хотел, но…

— Прямо сейчас? — переспросила, чуть прикусывая его шею, получая удовольствие от его хриплого стона. Дмитрий нашел мои губы и, резко приподняв, отчего моментально сцепила стройными ногами его талию, выдал:

— Потом.

Мужчина посадил меня на стол и, скинув с себя футболку, опустил лиф моего платья, сжимая огромной рукой небольшую грудь. Наклонился и захватил сосок в рот, жадно всасывая и облизывая. Вцепилась руками в его волосы, оттягивая, чувствуя дрожь по телу. А когда он перешел ко второму, продолжая мучительные ласки, уже не терпелось приступить к главному.

Мои руки нетерпеливо помогали с ремнем, злясь, что Дима не в спортивных штанах. Невыносимо долго возилась, пока Картунов не усмехнулся, и не помог себе сам.

Вклиниваясь мощным телом между моих ног, мужчина положил ладонь на затылок, а второй, опустился к кружевным трусикам, оттягивая резинку, уже через секунду лаская складочки. Застонала, наслаждаясь его прикосновениями.

Через сладкое мгновение, когда хотелось уже рычать от нетерпения, решила, что он медлит, и сама страстно поцеловала, выдыхая ему в рот:

— Завтра… Сегодня ты занят.

А дальше потерялась, когда мужчина притянул к себе и с бешеной страстью накинулся на мой рот, увлекая в стихийный ураган чувственного безумства.

ГЛАВА 18

9 января


Лежала на груди своего мужчины, слушая биение сердца, и наслаждаясь невыносимо сладким чувством счастья. Было так хорошо, что тонула от охватившей эйфории. Дмитрий нежно поглаживал меня по спине, бедрам, жадно лаская и останавливаясь.

Улыбнулась, сдерживая себя, чтобы не засмеяться от радости. Положила руку на его грудь и начала медленно ласкать. Дмитрий напрягся, не двигаясь, зорко наблюдая за моими движениями. И такой он сдержанный потому, что пять дней назад начались месячные, и мужчина терпеливо ждал. Каждый вечер Дима принимал ледяной душ, предупреждая, чтобы не дразнила, если не хочу, чтобы он наплевал на мое состояние. Вчера ночью почти рычал, и отправился спать в зал, буркнув, что душно, а через несколько часов ночью я уже чувствовала его руки на себе, слыша хриплое дыхание и просьбу, чтобы не трогала его.

Провела пальчиками по мускулистой груди, слегка царапая ногтями, задевая темные соски. Мужчина откинул голову на подушку и пробурчал:

— Ты решила добить меня?

Я ничего не ответила, а, наоборот, смело уселась на его ноги и наклонилась вперед, почти опускаясь на него. Провела губами по груди, захватывая темные соски, медленно двигаясь вниз, радуясь тому, как мужчина уже возбужден, а ведь я только начала. Дмитрий выглядел так сексуально, горячо, дико, что я с удовольствием целовала каждый дюйм его шикарного тела, наслаждаясь тем, как действую на него, отмечая, как он сжимает руки в кулаки, прожигая меня взглядом.

Решив успокоить своего мужчину, обхватила ладонью его пульсирующий член, оплетенный венами, и провела по головке пальцем, размазывая выступившую смазку.

Картунов чуть приподнялась, и хрипло выдал:

— Ксюша…

Посмотрела на него хитрым взглядом и с довольной улыбкой заявила:

— У меня месячные закончились.

Думала, будут вопросы, намеки, радость на лице, но когда Дима понял значение слов, мгновенно хищно оскалился и в следующее мгновение я очутилась на спине, а мужчина нависал надо мной. Развел бедра, подтягивая меня к своему паху, пожирая меня почти звериным взглядом.

«Действительно, какие могут быть вопросы и намеки с таким мужчиной?! Все четко и без прелюдий после такой передышки»

Картунов задрал тонкую ткань до груди, а потом жадно провел по внутренней стороне бедра, осторожно направляя ствол в лоно, медленно заполняя меня.

Напряженно смотрела на него, чувствуя, как меня бросает то в холод, то в жар. Внутри все сжималось от предвкушения, так нестерпимо хотела ощутить внутри его движения.

Мужчина начал двигаться, увеличивая темп, с каждым толчком погружаясь сильнее, беспощадно приближая нас к оргазму. От желанных острых ощущений, усиливающихся с каждой секундой, стонала, теряя себя. Пыталась бороться с эмоциями, чтобы не разбудить сына, но это давалось тяжело. Вцепилась зубами в его руку, кусая, царапая ногтями кожу. Сходила с ума, блуждая в пространстве, сквозь туман вглядываясь в безумный взгляд мужчины, с голодными глазами вбивавшегося в меня.

Дмитрий прижимал меня к постели, ухватив мертвой хваткой рук ягодицы, врываясь сильными медленными толчками. Чтобы он не делал, мне нравилось все. Он словно знал все мои чувствительные места и точки наслаждения на теле, и использовал это знание, чтобы довести до грани, но, не доходя до конца. Затрясло от желания достичь освобождения, но мужчине было мало, он подводил к краю безумства и ослаблял напор, а потом продолжал вновь, полностью контролируя каждый мой вздох, управлял, пока не дошел до кондиции. Дмитрий зарычал и стал двигаться резко и быстро, погружая обоих в оргазм.

Задрожала и закричала ему в губы, слыша протяжный стон, удивляясь, как он может так тонко чувствовать мое состояние, и прийти вовремя на помощь. Когда отошла, улыбнулась, вдыхая запах вспотевших тех, и нашей страсти. Было так хорошо, что не могла описать словами. Провела ладонями по богатырским плечам и выдохнула:

— Боже, удивительно как не проснулся Сережа.

— Я дверь теперь всегда закрываю, — довольно выдал Дима, целуя в губы. Ответила с нежностью, не прекращая ласкать спину, которую недавно безжалостно царапала до крови.

Улыбнулась и прошептала:

— Нужно подниматься.

— Ну, уж нет. В душ, а потом в постель. Мучила, теперь будешь грехи замаливать, — нагло заявил Картунов, немного отодвигаясь в бок, чтобы не давить на меня, заодно убирая мешающий локон волос за ухо, проявляя при этом особую нежность.

Улыбнулась, и нагло притянула его за шею, желая поцеловать, как вдруг раздался писк его сотового. Мужчина нахмурился и произнес:

— Я на секунду.

Кивнула и, решив не тратить время зря, предупредила:

— Я в душ. Жду тебя.

Он уже говорил с кем-то, поэтому направилась в ванную комнату. Там долго не задерживалась, быстро освежилась и вышла. Плотно завязав шелковый халат с огромными звездами, собралась в спальню, но вдруг услышала шорох в детской. Быстро побежала к сыну, распознавая, что ребенок плачет.

Распахнула дверь и увидела, что Сережа сидит на кровати и горько плачет. Села рядом и прошептала:

— Маленький мой, ну ты чего?

Сынок залез мне на колени и жалобно проговорил:

— Мама, мне приснилось, что наш папа… ушел от нас. Он же не уйдет, правда? Ты обещаешь?

От таких слов была сама не своя. Страшно представить. Мы вместе совсем немного, но мне так хорошо с ним, что искренне переживала, что все закончится. А Сережа был в восторге от Дмитрия.

Обняла своего мальчика и заверила:

— Что ты?! Конечно, не уйдет. Он не может. Он же… обещал нам.

Малыш вздохнул и обнял меня, утыкаясь в грудь, так сильно сжимая своими ручонками, что не могла не наслаждаться. Прижимала и думала, что тоже очень хочу, чтобы Картунов не уезжал. Не понимала себя, но отчаянно хотелось, чтобы он остался.

Мы всегда хотим то, чего нельзя. Или можно?!

Не таила надежды, чтобы потом не отчаиваться. Всегда стараюсь смотреть трезво на вещи и поступки. Если нам с ним хорошо, это не означает, что ему с нами замечательно. Хотя… я бы сказала, что ему нравится. Все нравится. Но это я так думаю, а он… Мы сидели молча, я покачивала сына на своих коленях, нежно обнимая, пока он не спросил:

— А где папа?

Слыша шум воды из ванной комнаты, поняла, что Дмитрий решил искупаться. Улыбнулась, вглядываясь в любимые черты, и прошептала:

— Он в душе. А давай мы с тобой устроим ему сюрприз?

— Какой? — с восхищением переспросил он.

— Приготовим завтрак. Вкусный и самый лучший!

— Завтрак? Давай! — воскликнул сынок, но на секунду задумался и с надеждой уточнил: — А чем я помогу?

— Как чем? Достанешь вилочки, тарелочки и поможешь мне с бутербродами.

— Хорошо! — с восхищением крикнул Сережа и спрыгнул с колен, быстро хватая меня за руку, танцуя на месте.

— Пойдем! Пойдем!

— А снять пижаму? — поинтересовалась, показывая ему на стульчик, где на спинке висела чистая одежда на сегодня.

Сережа засмеялся и быстро принялся снимать с себя штаны, почти выпрыгивая из них, весело выдыхая:

— Ой, я забыл…

Через пятнадцать минут у нас уже почти все было готово. Сережа раскладывал хлеб, приговаривая о том, где кто сидит. Я выключила плиту и только собралась переложить содержимое по тарелкам, как в кухню вошел полностью одетый Дмитрий.

Пораженно застыла на месте. В сердце что-то кольнуло, и улыбка померкла. Каждая частичка кричала во мне о том, что сказочное счастье закончилось. Только хотела вежливо поинтересоваться, куда он собрался, как сын со слезами на глазах бросился к нему, отчаянно выкрикивая:

— Папа, ты уходишь от нас?

Дмитрий покачал головой и подошел к нему. Присел на корточки и, прижав к себе, категорично заявил: