en, please."Но вы к нам привыкнете, потому что, надеюсь, будете у нас частой гостьей. Justine grinned. Джастина усмехнулась. "I hate being on my best behavior," she confided. - Терпеть не могу быть благонравной, -призналась она. "It brings out the absolute worst in me-I can feel Dane's horrors from here without even looking at him." - Во мне сразу просыпаются самые зловредные качества характера... Дэн, конечно, уже от меня в ужасе, я, и не глядя на него, это чувствую. "I was wondering how long it was going to last," said Dane, not at all put out. - Я только гадал, надолго ли хватит твоего благонравия, - ничуть не смущаясь, отозвался Дэн. "Scratch Justine's surface and you find a rebel. - Джастина ведь воплощенный дух непокорства и противоречия. That's why she's such a nice sister for me to have. Поэтому я и не желаю лучшей сестры. I'm not a rebel, but I do admire them." Сам я отнюдь не бунтарь, но восхищаюсь непокорными. Herr Hartheim shifted his chair so that he could continue to keep her in his line of vision even when she straightened, stopped playing with the cat. Хартгейм немного передвинул свое кресло, чтобы не терять Джастину из виду, когда она перестала играть с кошкой и выпрямилась.
| At that moment the beautiful animal grew tired of the hand with an alien female scent, and without getting to its feet crawled delicately from red lap to grey, curling itself under Herr Hartheim's strong square stroking hands, purring so loudly that everyone laughed. | Рука с незнакомым женским запахом уже наскучила пушистой красавице - и она, не вставая, гибким движением перебралась с колен, обтянутых красным, на серые, свернулась в клубок под лаской крепких, широких ладоней герра Хартгейма и замурлыкала так громко, что все засмеялись. |
| "Excuse me for living," said Justine, not proof against a good joke even when she was its victim. | - Уж такая я уродилась, безо всякого благонравия,- сказала Джастина, робости она не поддавалась, как бы ни было ей не по себе. |
| "Her motor is as good as ever," said Herr Hartheim, the amusement working fascinating changes in his face. | - Мотор в этом звере работает превосходно, -заметил герр Хартгейм, веселая улыбка неузнаваемо преобразила его лицо. |
| His English was so good he hardly had an accent, but it had an American inflection; he rolled his r's. | По-английски он говорил отлично, безо всякого акцента, разве что "р" у него звучало раскатисто, на американский манер. |
| The tea came before everyone settled down again, and oddly enough it was Herr Hartheim who poured, handing Justine her cup with a much friendlier look than he had given her at introduction. | Общий смех еще не утих, когда подали чай, разливал его, как ни странно, Хартгейм и, подавая чашку Джастине, посмотрел на нее куда дружелюбней, чем в первую минуту знакомства. |
| "In a British community," he said to her, "afternoon tea is the most important refreshment of the day. | - У англичан чай среди дня - самая важная трапеза, правда? - сказал он ей. |
| Things happen over teacups, don't they? | - За чашкой чая многое происходит. |
| I suppose because by its very nature it can be demanded and taken at almost any time between two and five-thirty, and talking is thirsty work." | Думаю, это потому, что посидеть за чаем, потолковать можно чуть ли не в любое время, между двумя и половиной шестого, а от разговоров жажда усиливается. |
| The next half hour seemed to prove his point, though Justine took no part in the congress. | Следующие полчаса подтвердили его замечание, хотя Джастина в беседу не вступала. |
| Talk veered from the Holy Father's precarious health to the cold war and then the economic recession, all four men speaking and listening with an alertness Justine found absorbing, beginning to grope for the qualities they shared, even Dane, who was so strange, so much an unknown. | Речь шла о слабом здоровье Папы, потом о холодной войне, потом об экономическом спаде; все четверо мужчин говорили и слушали так живо, увлеченно, что Джастина была поражена -пожалуй, вот что объединяет их всех, даже Дэна, он теперь такой странный, совсем незнакомый. |
| He contributed actively, and it wasn't lost upon her that the three older men listened to him with a curious humility, almost as if he awed them. | Он деятельно участвовал в разговоре, и от Джастины не ускользнуло, что трое старших прислушиваются к нему до странности внимательно, едва ли не смиренно, как бы даже с благоговением. |
| His comments were neither uninformed nor na?ve, but they were different, original, holy. | В его словах не было незнания или наивности, но чувствовалось что-то очень свое, ни на кого не похожее... чистое. |
| Was it for his holiness they paid such serious attention to him? | Может быть, они так серьезно, так внимательно к нему относятся потому, что есть в нем чистота? |
| That he possessed it, and they didn't? | Ему она присуща, а им - нет? |
| Was it truly a virtue they admired, yearned for themselves? | Быть может, это и правда добродетель и они ею восхищаются и тоскуют по ней? |
| Was it so rare? | Быть может, это величайшая редкость? |
| Three men so vastly different one from the other, yet far closer bound together than any of them were to Dane. | Эти трое совсем разные, и, однако, все они гораздо ближе друг к другу, чем любой из них к Дэну. |
| How difficult it was to take Dane as seriously as they did! | Но до чего трудно принимать Дэна так всерьез, как принимают его эти трое! |
| Not that in many ways he hadn't acted as an older brother rather than a younger; not that she wasn't aware of his wisdom, his intellect or his holiness. | Да, конечно, во многом он больше похож не на младшего, а на старшего брата; и конечно же она чувствует - он очень умный, даже мудрый, и поистине чистый. |
| But until now he had been a part of her world. | Но прежде они двое всегда жили одной общей жизнью. |
| She had to get used to the fact that he wasn't anymore. | А теперь он от нее далек, и придется к этому привыкнуть. |
| "If you wish to go straight to your devotions, Dane, I'll see your sister back to her hotel," commanded Herr Rainer Moerling Hartheim without consulting anyone's wishes on the subject. | - Если вы хотите сразу перейти к молитвам, Дэн, я провожу вашу сестру до гостиницы, -повелительно заявил Лион Мёрлинг Хартгейм, не спрашивая, что думают на этот счет другие. |
| And so she found herself walking tongue-tied down the marble stairs in the company of that squat, powerful man. | И вот она спускается по мраморной лестнице с этим властным коренастым чужаком и не решается заговорить. |
| Outside in the yellow sheen of a Roman sunset he took her elbow and guided her into a black Mercedes limousine, its chauffeur standing to attention. | На улице, в золотом сиянии римского заката, он берет ее под руку и ведет к черному закрытому "мерседесу", и шофер вытягивается перед ним по стойке "смирно". |
| "Come, you don't want to spend your first evening in Rome alone, and Dane is otherwise occupied," he said, following her into the car. | - Не оставаться же вам первый вечер в Риме одной, а у Дэна другие дела, - говорит он, садясь вслед за Джастиной в машину. |
| "You're tired and bewildered, so it's better you have company." | - Вы устали, растерялись в новой обстановке, и спутник вам не помешает. |
| "You don't seem to be leaving me any choice, Herr Hartheim." | - Вы, кажется, не оставляете мне выбора, герр Хартгейм. |
| "I would rather you called me Rainer." | - Зовите меня, пожалуйста, просто Лион. |
| "You must be important, having a posh car and your own chauffeur." | - Вы, видно, важная персона, у вас такая шикарная машина и личный шофер. |
| "I'll be more important still when I'm chancellor of West Germany." | - Вот стану канцлером Западной Германии, тогда буду еще важнее. |
| Justine snorted. | Джастина фыркнула. |
| "I'm surprised you're not already." | - Неужели вы еще не канцлер? |
| "Impudent! | - Какая дерзость! |
| I'm too young." | Для канцлера я еще молод. |
| "Are you?" | - Разве? |
| She turned sideways to look at him more closely, discovering that his dark skin was unlined, youthful, that the deeply set eyes weren't embedded in the fleshy surrounds of age. | - Джастина повернулась, оглядела его сбоку внимательным взглядом: да, оказывается, смуглая кожа его - юношески гладкая и чистая, вокруг глубоко посаженных глаз - ни морщин, ни припухлости, какая приходит с годами. |
| "I'm heavy and I'm grey, but I've been grey since I was sixteen and heavy since I've had enough to eat. | - Я отяжелел и поседел, но седой я с шестнадцати лет, а растолстел с тех пор, как перестал голодать. |
| At the present moment I'm a mere thirty-one." | Мне только тридцать один. |
| "I'll take your word for it," she said, kicking her shoes off. | - Верю вам на слово, - сказала Джастина и сбросила туфли. |
| "That's still old to me-I'm sweet twenty-one." | - По-моему, это все равно много, мой прелестный возраст - всего лишь двадцать один. |
| "You're a monster," he said, smiling. | - Вы чудовище! - улыбнулся Хартгейм. |
| "I suppose I must be. | - Надо думать. |
| My mother says the same thing. | Моя мама тоже говорит, что я чудовище. |
| Only I'm not sure what either of you means by monster, so you can give me your version, please." | Только мне не очень ясно, кто из вас что понимает под этим словом, так что, будьте любезны, растолкуйте ваш вариант. |
| "Have you already got your mother's version?" | - А вариант вашей мамы вам уже известен? |
| "I'd embarrass the hell out of her if I asked." | - Она бы до смерти смутилась, если бы я стала спрашивать. |
| "Don't you think you embarrass me?" | - А меня, думаете, ваш вопрос не смущает? |
| "I strongly suspect, Herr Hartheim, that you're a monster, too, so I doubt if anything embarrasses you." | - Я сильно подозреваю, что вы и сами чудовище, герр Хартгейм, и вряд ли вас можно чем-либо смутить. |
| "A monster," he said again under his breath. | - Чудовище, - шепотом повторил он. |
| "All right then, Miss O'Neill, I'll try to define the term for you. | - Что ж, хорошо, мисс О'Нил, постараюсь вам разъяснить, что это значит. |
| Someone who terrifies others; rolls over the top of people; feels so strong only God can defeat; has no scruples and few morals." | Чудовище - это тот, кто наводит на окружающих ужас; шагает по головам; чувствует себя сильней всех, кроме Господа Бога; не знает угрызений совести и имеет весьма слабое понятие о нравс |
"Поющие в терновнике" отзывы
Отзывы читателей о книге "Поющие в терновнике". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Поющие в терновнике" друзьям в соцсетях.