uart was thinking; like Fee, he spoke little and never aired an opinion.Никто не знал, о чем Стюарт думает: он, как Фиа, был не щедр на слова и никогда ни о чем не высказывал своего мнения.And he had a curious knack of being utterly still, as still within himself as he was in body, and to Meggie, closest to him in age, it seemed he could go somewhere no one else could ever follow.И еще он умел как-то чудно затихать, будто замирало в неподвижности не только тело, но и душа, и сестре, с которой они были погодки, казалось, он куда-то уходит, куда больше никому нет доступа.Father Ralph expressed it another way.Отец Ральф определял это по-другому.
"That lad isn't human!" he had exclaimed the day he dumped a hunger-striking Stuart back at Drogheda after he was left at the convent minus Meggie.- У этого паренька все не по-людски! - воскликнул он в день, когда привез Стюарта домой из монастыря, где тот без Мэгги устроил голодовку.
"Did he say he wanted to go home?- Хоть бы он сказал, что хочет домой!
Did he say he missed Meggie?Хоть бы сказал, что скучает без Мэгги!
No!Ничего подобного!
He just stopped eating and patiently waited for the reason why to sink into our thick skulls.Просто взял и перестал есть и терпеливо ждет, пока эти тупые головы сообразят, с чего это он.
Not once did he open his mouth to complain, and when I marched up to him and yelled did he want to go home, he simply smiled at me and nodded!"И ни словечка жалобы. Пришел я к нему, заорал: ты что, домой хочешь? - а он только улыбнулся и кивнул!
But as time went on it was tacitly assumed that Stuart would not go out into the paddocks to work with Paddy and the other boys, even though in age he might have.Но со временем как-то молчаливо признано было, что Стюарт не пойдет работать на выгонах с Пэдди и с братьями, хоть он уже не маленький.
Stu would remain on guard at the house, chop the wood, take care of the vegetable garden, do the milking-the huge number of duties the women had no time for with three babies in the house.Его дело оставаться при доме, колоть дрова, присматривать за огородом, доить корову - счету нет хозяйственным заботам, а когда на руках трое малых детей, женщинам всюду не поспеть.
It was prudent to have a man about the place, albeit a half-grown one; it gave proof of other men close by.Да и осторожности ради пускай будет в доме мужчина, хоть и не взрослый, вроде как знак, что есть и другие поблизости.
For there were visitors-the clump of strange boots up the plank steps to the back veranda, a strange voice saying:Мало ли кто заявится посторонний - громыхнут чужие сапоги по деревянным ступеням задней веранды, чужой голос окликнет:
"Hullo, Missus, got a bit of tucker for a man?"- Эй, хозяйка, не накормите прохожего человека?
The Outback had swarms of them, swagmen humping their blueys from station to station, down from Queensland and up from Victoria, men who had lost their luck or were chary of holding a regular job, preferring to tramp on foot thousands of miles in search of only they knew what.В здешней глуши они кишмя кишат - сезонники с закатанными в синее одеяло пожитками на горбу скитаются от фермы к ферме, кто из Квинсленда, кто из Виктории; бедолаги, кому не повезло, и такие, кто побаивается связать себя постоянной работой, а предпочитает топать тысячи миль в поисках неведомо чего.
Mostly they were decent fellows, who appeared, ate a huge meal, packed a bit of donated tea and sugar and flour in the folds of their blueys, then disappeared down the track headed for Barcoola or Narrengang, battered old billycans bouncing, skinny dogs belly down behind them.Почти все они люди порядочные: придут, наедятся досыта, сунут в складки одеяла что им дадут - немного чаю, сахару, муки - и уходят по большой дороге, держа путь на Барколу или Нарранганг, позвякивая помятыми жестяными котелками, и за ними плетутся тощие псы.
Australian itinerants rarely rode; they walked.Австралийские путники редко ездят верхом; они передвигаются на своих двоих.
Occasionally a bad man would come, on the lookout for women whose men were away; with a view to robbery, not rape.Но изредка появляется и недобрый гость, высматривает дом, где остались одни женщины, без мужчин, не для насилия - для грабежа.
Thus Fee kept a shotgun standing loaded in a corner of the kitchen where the babies couldn't get to it, and made sure she was closer to it than her visitor until her expert eye assessed his character.А потому в углу кухни, там, где не достанут малыши, всегда был прислонен к стене заряженный дробовик, и Фиа держалась к нему поближе, пока наметанным глазом не определит, каков он, захожий человек.
After Stuart was officially allotted the house as his domain, Fee passed the shotgun to him gladly.Когда Стюарту поручили заботу о доме, Фиа с радостью передала ему дробовик.
Not all the visitors were swaggies, though they were in the majority; there was the Watkins man in his old model-T, for instance.Не все захожие люди оказывались сезонниками, хотя таких было больше всего; к примеру, появлялся на старом "фордике" приказчик из магазина Уоткинса.
He carried everything from horse liniment to fragrant soap unlike the rock-hard stuff Fee made in the laundry copper from fat and caustic; he had lavender water and eau de cologne, powders and creams for sun-dried faces.Он привозил все, что угодно, от лошадиной мази до душистого мыла, совсем не похожего на жесткие катыши из смеси жира и соды, которые варила Фиа в котле прачечной; привозил он и лавандовую воду, одеколон, пудру и крем для обожженной солнцем кожи.
There were certain things one never dreamed of buying from anyone but the Watkins man; like his ointment, better by far than any drugstore or prescription salve, capable of healing anything from a rent in the side of a work dog to an ulcer on a human shin.Иные вещи никому и в голову бы не пришло купить у другого, только у продавца от Уоткинса; к примеру, имелся у него бальзам, с каким не сравнятся самолучшие аптечные снадобья и притирания, он заживлял все на свете: и разодранный бок овчарки, и язву на ноге у человека.
The women would crowd around in every kitchen he visited, waiting eagerly for him to pop open his big suitcase of wares.В какую бы кухню ни заглянул приказчик Уоткинса, туда толпой сбегались женщины и нетерпеливо ждали, когда он откинет крышку большущего чемодана со своим товаром.
And there were other salesmen, less regular patrollers of the back-blocks than the Watkins man but equally welcome, hawking everything from tailor-made cigarettes and fancy pipes to whole bolts of material, sometimes even luridly seductive underwear and lavishly beribboned stays.Наезжали сюда, на край света, и другие торговцы, правда, не столь аккуратно, а от случая к случаю, но им тоже радовались, и чего они только не предлагали - от сигарет машинной набивки и причудливых курительных трубок до тканей в рулонах, а порой даже дьявольски соблазнительное белье и сверх меры изукрашенные лентами корсеты.
They were so starved, these women of the Outback, limited to maybe one or two trips a year into the nearest town, far from the brilliant shops of Sydney, far from fashions and feminine furbelows.А здешним женщинам едва ли раз или два в год удавалось съездить в ближайший город, и они так истосковались, отрезанные от роскошных магазинов Сиднея, от новинок моды и от всяких женских безделушек.
Life seemed mostly flies and dust.В жизни, кажется, только и осталось, что мухи да пыль.
There had not been any rain in a long time, even a sprinkle to settle the dust and drown the flies; for the less rain, the more flies, the more dust.Дождя давным-давно не было, хоть бы побрызгал, прибил бы немного пыль, угомонил бы мух; ведь чем меньше дождя, тем больше мух и пыли.
Every ceiling was festooned with long, lazily spinning helixes of sticky flypaper, black with bodies within a day of being tacked up.Со всех потолков свисают и лениво поворачиваются в воздухе длинные спиральные ленты клейкой бумаги, черные от налипших за день мух.
Nothing could be left uncovered for a moment without becoming either an orgy or a graveyard for the flies, and tiny speckles of fly dirt dewed the furniture, the walls, the Gillanbone General Store calendar.Ни одну тарелку или кастрюлю ни на миг нельзя оставить неприкрытой, она тотчас обращается либо в пиршественный стол для мух, либо в мушиное кладбище; мухами засижены стены, мебель, красочный календарь-реклама джиленбоунского универсального магазина.
And oh, the dust!А уж пыль!
There was no getting away from it, that fine-grained brown powder which seeped into even tightly lidded containers, dulled freshly washed hair, made the skin gritty, lay in the folds of clothes and curtains, smeared a film across polished tables which resettled the moment it was whisked away.Никакого спасения нет от этой тончайшей бурой пыли, она проникает под самые плотные крышки, набивается в складки одежды и занавесок, скрипит на коже, от нее тускнеют только что вымытые волосы и гладкие, полированные столы, сотрешь эту мутную пленку, не успеешь оглянуться - она снова тут как тут.
The floors were thick with it, from carelessly wiped boots and the hot dry wind drifting it through the open doors and windows; Fee was forced to roll up her Persian carpets in the parlor and have Stuart nail down linoleum she bought sight unseen from the store in Gilly.На полу она лежит толстым слоем, занесенная башмаками, как их ни вытирай, и сухим жарким ветром, задувающим в распахнутые окна и двери; Фионе пришлось свернуть в гостиной персидские ковры, взамен она велела Стюарту прибить линолеум - выписала какой попало из Джиленбоуна.
The kitchen, which took most of the traffic from outside, was floored in teak planks bleached to the color of old bones by endless scrubbing with a wire brush and lye soap.В кухне, куда больше всего заходило народу с улицы, дощатый пол без конца скребли проволочной мочалкой и щелочным мылом, и он стал белесьм, точно старая кость.
Fee and Meggie would strew it with sawdust Stuart carefully collected from the woodheap, sprinkle the sawdust with precious particles of water and sweep the damp, pungent-fragrant mess away out of doors, down off the veranda onto the vegetable garden, there to decompose itself to humus.Фиа и Мэгги посыпали его опилками, которые Стюарт бережно собирал у поленницы, скупо сбрызгивали драгоценной водой и потом выметали влажную, остро пахнущую смолой массу за дверь, с веранды и дальше - на огород, где она понемногу превратится в перегной.
But nothing kept the dust at bay for long, and after a while the creek dried up to a string of waterholes, so that there was no water to be pumped up from it to kitchen or bathroom.Но ничто не могло остановить наступление пыли, а речка вскоре пересохла, обратилась в цепочку неглубоких луж, и уже неоткуда было накачать воды для кухни и ванной.
Stuart took the tank truck out to the borehead and brought it back full, emptied it into one of the spare rain tanks, and the women had to get used to a different kind of horrible water on dishes and clothes and bodies, worse than muddy creek water.Стюарт съездил с автомобилем-цистерной к Водоему, привез ее полную, вылил свою добычу в запасной бак, и женщинам пришлось

Колін Маккалоу читать все книги автора по порядку

Колін Маккалоу

Колін Маккалоу - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки LadyLit.ru (ЛедиЛит).

"Поющие в терновнике" отзывы

Отзывы читателей о книге "Поющие в терновнике". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.

Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Поющие в терновнике" друзьям в соцсетях.

Напишите свой отзыв
Ваша оценка:

Книги на сайте опубликованы легально на правах партнёрской программы ЛитРес. Если Ваша книга была опубликована с нарушениями авторских прав, пожалуйста, направьте Вашу жалобу, заполнив форму обратной связи.

© 2019-2024 LadyLit.ru.