Екатерина Кариди - Поздние розы

И здесь то же самое, только называется законным браком и выглядит благопристойно. Вспомнилась покойная жена, он сжал зубы до скрипа, заставляя себя подавить приступ ненависти, успокоиться, забыть. Уставился застывшим взглядом в окно.

Перед мысленным взором возникла та женщина, Елена. Переводчица. Константин скривил губы и презрительно хмыкнул про себя. Понятно, для чего она здесь.

Однако ему в какой-то момент показалось, что ей самой это непонятно. Слишком уж старательно выполняла она свою работу. И слишком наивной выглядела рядом с итальянцем. Не говоря уже о той отвратительной сцене, что ей устроил в коридоре Сергей Лешков. Не бывает такого чистого возмущения во взгляде у расчетливой стервы, которую в женщине можно было бы заподозрить, исходя из того, зачем она сюда приглашена.

Значит... Что же это значит?

В женщине была загадка. И ради этой загадки, чтобы просто пронаблюдать ее со стороны, он все-таки решил остаться на вечер.

Белецкий прикрыл глаза. Он сделал еще кое-что, повинуясь внезапному порыву. Когда услышал в разговоре за обедом, что ей нравятся пепельные розы. И сразу же пожалел об этом, но приказ не отменил, что сделано, то сделано.

***

К тому моменту, когда мужчины вернулись из охотничьего домика, дамы были почти готовы. Это «почти» выражалось в том, что им, в смысле, дамам, оставалось «всего лишь» закончить одеваться, и выбрать драгоценности. Иными словами, у их мужей было не меньше часа, чтобы привести себя в порядок. Чем господа и решили заняться, стараясь не попадаться на глаза своим половинам.

Появление в доме мужчин сопровождалось определенным шумом. Топот ног, доносившийся из коридора, оповестил Лену, что передышка окончена, и самое время настроиться на работу. Откровенно говоря, она плохо себе представляла, как будет выглядеть ее работа на балу. Допустим, пригласит госпожу Флеминг господин Гребешковский танцевать, а в процессе состоится какой-нибудь светский разговор о погоде, о лошадях-виллах-яхтах. И как ей прикажете переводить?

Все это казалось совершенно бессмысленной затеей. Точнее, какой-то смысл в ее присутствии там имелся, просто она не могла понять, оттого и чувствовала себя нервозно. Хотелось как можно дальше оттянуть момент, когда надо будет выйти из комнаты, но времени оставалось в обрез. Лена быстро оделась и посмотрела на себя в зеркало.

Теплого кофейного оттенка платье до середины колена идеально облегало фигуру, оставляя открытыми руки и шею. Белье под него нужно было особое, очень тонкое, незаметное под тканью. И тончайшие чулки того же оттенка, но светлее.

Нежно зеленые камни подходили к платью и хорошо смотрелись на молочно белой коже. А вот волосы следовало подколоть. Высокий узел на затылке закрепила шпильками, несколько непослушных волосков выбилось, они ореолом легли на шею. Удачно, захотела бы, так не смогла. Духи решила использовать другие, свежие терпкие, с легкими грейпфрутовыми нотками.

Оглядев себя еще раз, она осталась довольна. Теперь туфли, сумочка. Молочного цвета шарф. Можно выходить. Взгляд привлек букет роз на столике. Остановившись перед ним, Елена глубоко вдохнула нежный аромат, на несколько секунд закрыла глаза, а потом решительно вышла из комнаты.

И замерла.

Напротив ее двери у окна опять стоял Энцо Маури. Лена даже подалась назад, увидев в его руке корзину невероятно красивых пепельных роз. А мужчина, видя, что она удивленно застыла, глядя на корзину с цветами, приблизился, предварительно обласкав ее горячим взглядом, поцеловал ей руку и прошептал:

- Белла. Белла Елена...

Руку, кстати, так и не отпустил, поглаживая большим пальцем костяшки. Елена смутилась окончательно. От этого кровь прилила к лицу, она поняла, что сейчас на щеках появится нежелательный румянец, а потому прокашлялась и, проговорив как можно спокойнее:

- Вы тоже прекрасно выглядите, господин Маури, - мягко отняла руку.

Елена не погрешила против истины, выглядел он великолепно, и пахло от него каким-то очень изысканным и дорогим парфюмом. Итальянец был и впрямь неотразим в белоснежной рубашке и черном смокинге. А еще он на нее странно смотрел.

Тут Энцо словно опомнился:

- Белла Елена, твои любимые цветы, - он мальчишески тряхнул волосами, - я угадал?

- Угадали, спасибо, - проговорила Лена, удивляясь.

Она почему-то была уверена, что цветы, те, что в комнате от него... Получается... А от кого тот букет? Может, просто во все комнаты цветы поставили?

Все это время Энцо ее рассматривал. Когда она вышла из своей комнаты, такая изящная и строгая одновременно, в первый момент не мог оторвать от нее глаз. Светловолосая женщина была стройна и казалась величественной, однако больше всего его поразили ее колени. Точеные, на редкость красивые. На память пришла фраза: «У блондинок слабые колени, они легко подгибаются». От мысли, как эти колени в изнеможении подогнутся под его лаской, он сладко вздрогнул, однако не следовало дать ей почувствовать своего возбуждения раньше времени.

Но женщина продолжала удивленно хмуриться, Энцо помрачнел:

- Не нравятся розы?

- Что вы, господин Маури, розы изумительные... Только...

- Что?

- Ничего... Думаю, их нужно занести в комнату, - рассудительно проговорила она, не видя смысла отказываться от цветов, мужчина старался сделать ей приятное, зачем его обижать.

Елена развернулась и пошла к двери, держа в руке корзину роз, Энцо пошел вслед за ней и остановился на пороге, ему вдруг захотелось увидеть ее комнату. В этом было нечто интимное, увидеть место, где переодевалась женщина, которая скоро станет твоей. Однако он был неприятно поражен увиденным.

На столике перед диваном стоял огромный букет очень дорогих пепельных роз. Энцо готов был взорваться от злости. Кто-то его опередил! Кто?!

Елена поставила корзину на тумбочку и обернулась, готовая выйти. Он постарался не подать вида, но его вмиг ставший пронзительным взгляд она успела заметить. Такой Энцо Маури был страшен. Лена поняла, что он только кажется мягким и рафинированным, на самом деле это жесткий, решительный и опасный хищник.

- Если ты готова, спустимся вниз, белла? – спросил он совершенно спокойным тоном и с улыбкой протянул ей руку.

- Ага, спасибо, мистер Борджиа, еще один повод держаться от вас подальше. - подумала Лена, принимая его руку и вежливо улыбаясь.

Энцо выглядел невозмутимым. Однако по тому, как хмурились его брови и напряжена была рука, Лена поняла, спокойствие больше напускное. Ей показалось, что мужчина чем-то расстроен, она решилась спросить:

- Вы чем-то расстроены, господин Маури? - голос Елены был полон вежливого участия.

Господин Маури едва сдержался, чтобы не закатить глаза и не выругаться на итальянском, а потом чуть не расхохотался от нелепости ситуации. Он можно сказать расточает тонны обаяния, а эта женщина... И тут ему пришла в голову потрясающая мысль. если ее не пронять обычными методами, следует искать другие пути. Елена благородна, добра и сострадательна, такие дамы обожают страдальцев.

Настроение у итальянского соблазнителя значительно улучшилось, и он заметно расслабился. Пожалуй, именно такой линии поведения и стоит придерживаться. Приняв на себя таинственно-грустный вид, он выдал крупицу информации, которая непременно должна была зацепить его спутницу:

- Увы, белла. В такие моменты я иногда бываю грустен...

Сейчас он действительно выглядел загадочным страдальцем.

- О, сожалею, - дежурно прониклась Елена. - Могу я чем-то вам помочь?

Энцо Маури сделал вид, что усилием воли прогнал грусть из глаз и подарил ей ласкающий взгляд из-под ресниц:

- Можешь, белла Елена. Если будешь танцевать со мной.

Ах, всего-то. Она ответила:

- Буду, разумеется, если пригласите. Но предупреждаю сразу, я не слишком хорошо танцую, могу наступить вам на ногу.

Тут она прыснула со смеху, потому что брови у итальянца полезли вверх, а глаза сделались круглые от изумления, а потом он весело и искренне расхохотался.

- Спасибо белла, что предупредила. Я буду стараться убирать ноги вовремя!

Странное чувство возникло у него на мгновение к этой женщине, какое-то дружеское. И вдруг испытал тревогу. Потому что с точки зрения этого донжуана, для которого ценнее и желаннее всего был сам процесс покорения женщины, а отнюдь не ее любовь, дружеские отношения с женщиной, примешивающиеся к влечению, были чем-то высшим, почти недосягаемым.

Влюбленные женщины скучны, а такая как она, возможно, никогда не надоест. В такую женщину он мог бы влюбиться сам. Однажды он уже влюбился в своей жизни, это ничего не принесло ему, кроме горя. Но та была совсем другая, Елена на нее не похожа.

Этот внутренний отзвук, предчувствие...

Возникшее ощущение было ново и немного пугало, все равно, что идти по тонкому льду, который может в любую минуту проломиться.

Больше Энцо не сказал ни слова, они прошли по коридору и спустились в холл.

Сразу по возвращении из охотничьего домика, Сергей Лешков ушел к себе и закрылся в спальне. А спальни у них с женой были разные. Проводив его взглядом, Марина отметила и помятый вид, и откровенное недовольство.

- Сергей, что-то случилось?

Ответ из-за двери был односложным:

- Нет.

- Но...

- Пожалуйста, не беспокой меня. Я устал и хочу полчаса вздремнуть в тишине. Надеюсь, это возможно? Полчаса помолчать?

- Возможно, - глухо пробормотала жена, зная, что ее ответ ему не нужен.

Сразу стал неприятным и тоскливым предстоящий вечер, а она только-только настроилась... Потом зло подумала:

- Не хочешь разговаривать со мной? И черт с тобой! Я все равно буду веселиться.

Блеск в глазах женщины может быть от разных причин, однако лучше, если он вызван не яростью, а восторгом.

Он понимал, что своим поведением обижает жену, что она ни в чем не виновата, но ничего не мог с собой поделать. И сейчас лежал с закрытыми глазами на постели. Прямо в туфлях и одежде. Конечно же, он не спал.

Сергей испытывал двойственные чувства. Идти на тот проклятый вечер совершенно не было желания, с другой... он не мог не пойти. Его влекло туда как магнитом.

Полчаса тянулись медленно, а прошли незаметно. Из своей спальни он вышел полностью переодетый и чисто выбритый. Отец по дороге долго прочищал мозги, что он должен соответствовать. Чему он обязан соответствовать, зачем?! Вообще, Сергей Лешков не мог понять, что в последнее время творится с его жизнью? Откуда эта вечная неудовлетворенность...

Жена, Марина, ожидавшая его в общей гостиной, была великолепна. Красивая женщина, красивое платье. Украшения, что ей сегодня подарила его мать. Почему она должна вызывать у него раздражение? Потому что навязанная? Бред... Будто колдовство какое-то, заставившее его потерять вкус к жизни.

Лешков младший вел себя с женой так, словно намеренно ее отталкивал. Так выглядело со стороны. Но видит Бог, он делал это ненамеренно. Само собой почему-то выходило. А она вполне справедливо обижалась. Вероятно, он ей даже нравился, во всяком случае, сначала, пока не стал выказывать характер. А потом... Потом она тоже старалась.

Ребенок... Родители ждут от него внуков. Да и женщина, напряженная и таящая обиду женщина, что сейчас идет рядом, наверное, она тоже хочет хоть какое-то доказательство, что их брак существует. Сергей скривился, понимая, что никто не виноват, ничего не исправить. надо жить в том, что имеешь. Так отчего же в душе мгновенно взметнулся жаркий протест...

Он был отчего-то несчастен и делал несчастной женщину, прикованную к нему брачными обязательствами.

***

До большой парадной залы, где намечалось вечернее торжество, было не так уж далеко идти. И все-таки Энцо Маури хватило времени, чтобы подумать. О том новом, пугающем ощущении, а также о том, что он ходит по грани, а женщина, выбранная для невинной игры может быть слишком опасна. Но чем ему это грозит? Задавался он вопросом в который раз. А грозило это тем, что он мог стать зависимым от нее. Она могла стать необходимой.

- Как только женщина поймет, что ты стал от нее зависим, кончено. Ты превратишься раба, трепещущего перед хозяйкой, - сказал он себе.

И напомнил то, о чем давным-давно поклялся не вспоминать. Что у него уже была хозяйка. Он... Он сглотнул, горечь поднялась из души. Он был тогда совсем мальчишкой, чистым...

Энцо мрачно усмехнулся своим мыслям, вспоминая свою слегка криминальную молодость. Потому что за первый миллион не отчитается никто, деньги всегда ведут свою родословную от преступления. Это аксиома, ее нужно просто принять, он тогда и принял с улыбкой. И все-таки тот Энцо Маури был чистым юношей по сравнению с Энцо Маури теперешним.