— Что рассказать? Что он просит похоронить его рядом с женой и сыном? Для тебя это откровение? — огрызнулся Роман. — Или что дед в верующие заделался? Ты скажи, что интересует, я поделюсь. Не в лом!
— В смысле, в верующие? — Константин и сам не понял, почему уцепился именно за эту фразу. Возможно потому, что из всего сказанного, она воспринималась как наиболее абсурдная. Дед — убежденный атеист! Всегда был!
— В прямом, — как-то совсем невесело промычал брат. — На днях заявил, что в его возрасте нехристем быть неприлично. Незваная гостья на пороге. Как тебе посыл? Нравится? — едко.
— Впечатляющий! Но проходили уже! — Костик также злится. — Хорош на меня бочку катить! Нашел крайнего, — неуверенно.
— Ладно, проехали. Прости, — Ромка потеплел. — Это просто хандра. Пройдет, наверное.
— Надеюсь. Но с матерью нужно поговорить. Пусть притормозит со своими грандиозными планами. Ты как, не передумал с нами лететь?
— Нет, не передумал. Предпочитаю сам заниматься отгрузкой наших вещей. — Под давлением жены Роман сдался и согласился на переезд. — А с матерью я говорил. Она абсолютно убеждена, что дед должен жить с нами. И чем быстрее решим все вопросы с квартирой, тем лучше. Быстрее отсечешь — меньше мучиться.
— О'кей, понял тебя. Тоже поговорю. А на счет поездки еще подумай. Ты дедовский любимчик. Может, не стоит оставлять его сейчас? Тем более что в этот раз я продажей заниматься не стану, — посоветовал брату Константин, прежде чем попрощаться.
Из цирка Тася вышла переполненная эмоциями. Устоять на месте не получалось.
— Мамочка, дядя Костя, смотрите, как я могу! — очередной акробатический трюк чуть было не закончился разбитыми губами.
— Осторожнее. Носом клюнешь!
Зоя предостерегла дочь, но тщетно. Остановить впечатленного увиденным ребенка далеко непросто.
— Вот! — повторив не удавшийся с первого раза пируэт, Тася победоносно взглянула на них с матерью. "Хвалите!" — читалось в сияющем взгляде, и они, как положено, восхитились.
— Умница!
— Молодец, только аккуратнее. — Зое следует держать марку. Как-никак строгая родительница.
Девочка просияла:
— Я настоящий акробат!
— Будешь настоящим акробатом, когда вырастешь, — поправила дочку Зоя. — А пока ты маленькая девочка и… — посмотрела на Костика, предоставит тому право самому озвучить план дальнейших мероприятий.
— И мы идем в "Баскин роббинс", — обрадовал тот, вызвав еще больший восторг, хотя мгновение ранее подобное казалось невозможным.
— Мороженое! Мороженое! — запрыгала на месте Тася, едва ли ни хлопая в ладоши. — Чур, мне клубничное и…
— Один шарик, — осадила разошедшегося ребенка Зоя.
— … и шоколадный, — канюча. — Ну мамочка!..
— Ладно, только два и все на этом, — без сопротивления пошла на попятную Зоя, и Константин догадывался почему. Скорое расставание с дочерью довлело над ней. Впервые им предстояло разлучиться на срок более двух дней: на суд решили Тасю не брать.
Глава 20
Малая родина встретила их послевкусием недавно прошедшего дождя. Насыщенный озоном воздух пах прибитой пылью, мокрый асфальт подмигивал блестящей гладью луж, пронзительно каркали возмущенные сыростью вороны.
— Да уж… Подфартило, так подфартило. Завтра вообще дышать нечем будет, — расстроено протянул Константин, когда сорвавшаяся с козырька капля, упала прямиком за шиворот.
Зоя наоборот улыбнулась:
— Говорят, дождь при новом деле к удаче.
— Да? Ну тогда мы с тобой везунчики. Куда не сунемся, везде лужи и грязь. Что в Москве, что здесь…
На это замечание женщина не прореагировала, и разговор иссяк.
Сквозь пробуждающийся город они ехали в молчании, всматриваясь в силуэты знакомых улиц и игнорируя попытки таксиста завязать разговор. Уже заснули на день желтоглазые фонари, ожили еще недавно мигавшие в ночи светофоры, постепенно оживлялись улицы, но Костику отчего-то казалось, что все вокруг погружено в глубочайшую дремоту. Видимо потому, что ритм жизни здесь не чета московскому — размеренный, провинциальный, даже немного сонный.
— Здесь, пожалуйста, — попросил Константин, когда до дедовского дома осталось чуть меньше квартала. — Здесь во дворах круглосуточный. Зайдем, — объяснил Зое причину остановки, пока таксист прижимался к обочине. — Не знаю, что там с запасами у старика, но в холодильнике точно мышь повесилась. Или еще хуже — стухла, — шутил, доставая сумку из багажника.
А потом смеялся, когда купив еды для завтрака, добирались перебежками до знакомой пятиэтажки под неожиданно снова начавшимся дождем.
— Так, ты в душ, а я пока чайник вскипячу. Замерзла? — спросил у Зои и интересом изучающую обитель его детства.
— Немного, — кивнула та и зябко поежилась, будто только сейчас вспомнила о насквозь вымокшей одежде.
Чайник еще даже не зашумел, когда женщина вновь появилась на кухне.
— Все? Что так быстро? — Он с удовольствием отмечает, как ладно на ней сидит халатик-кимоно, и спешно гонит прочь мысль о сокрытом им теле, остро осознавая, что здесь и сейчас они один на один.
То ли догадываясь о его мыслях, то ли смущаясь своих собственных, Зоя ответила очень тихо:
— Горячей воды нет. Холодно.
Костика осенило.
— Боже! Я идиот! Прости! Сейчас все будет! — С досады влепив себе ладонью в лоб, он кинулся включать колонку, попутно объясняя. — Слишком давно тут не живу. Совсем забыл об этой штуковине. Не очень удобно с одной стороны, но зато даже в период опрессовки горячая вода есть. Все! Готово. Иди, — обернулся.
Зоя смотрела на него, улыбаясь.
— Что?
— Смешной ты.
— Я? Почему?
— Просто, — присев на табуретку, она взяла в руки нож, но исполненный веселья взгляд так и остался направлен на мужчину.
— Что-то ты не договариваешь…
Костик заинтригован. Забыв, для чего здесь стоит, он пристально смотрит ей в глаза, но теряется в хороводе смешинок, надежно скрывающем женские мысли.
— Зоя? Я жду! — А самому уже смешно, и не улыбаться не получается.
— Как страшно…
— Зоя!.. — устав бороться с рвущимся из горла хохотом.
— Ладно, хорошо, — смилостивилась она, отсмеявшись, но игру в гляделки не прекратила. — Скажи мне, только правду, о чем ты подумал, когда я вошла?
— О халате, — не задумываясь, ответил Константин.
Зоя совсем по-детски хихикнул:
— О халате?
— Да.
— Серьезно?
— Конечно.
Убедительности ему не занимать, ведь душой не покривил, но собеседница продолжает сомневаться.
— Пусть так, — с недоверчивым прищуром. — А дальше?
— Что дальше?
— О чем подумал? Дальше…
— О… хм… Тебе по порядку? Или сразу о главном? — Он также умеет пробуждать любопытство!
Но Зоя крепкий орешек.
— В порядке очередности, пожалуйста, — будто нашкодившему первоклашке.
Костик подавил улыбку. Похоже, кто-то переигрывает! Но прекращать этот фривольный диалог не хотелось. Тем более что, ни о каком скрытом подтексте речи уже не шло, и Константин рассчитывал, что Зоя наравне с ним понимает это.
Упершись руками в столешницу за своей спиной, мужчина в задумчивости свел брови, прежде чем выдать:
— Кажется, о кружевах. — И смог удивить.
— Кружевах? — Зоя на мгновенье растерялась и даже оставила в покое нож, который до этого момента вертела в руках. — Каких кружевах? — Собралась.
Но и Костик вошел в раж:
— Тех, что под халатом.
— Ах этих… С чего ты взял, что на мне кружева?
Окинула его загадочным взглядом, в противовес которому мужчина решил ответить правдиво:
— Нафантазировал.
— Тогда попробуй еще, — посоветовав, она чуть приспустила кимоно, оголив девственно чистую кожу плеча. Ни следа от бретельки!
И Константин пофантазировал, да так что пересохло в горле. И стало наплевать на свистящий на плите чайник, зажженную колонку и попусту льющую из крана воду.
Зоя была не против.
Он стоял у окна, бездумно глядя в окна дома напротив, а перед мысленным взором мелькали картинки из детства. Вот он качается на качелях, ныне сломанных, но тогда еще новеньких, рабочих. Раскачивается, что есть мочи, в надежде прокрутить "солнышко" и покрасоваться перед младшим братом, который, разинув от восторга рот, наблюдает за ним из кухонного окна. А вот мчится по двору на недавно купленном велосипеде и падает, когда под колеса с ожесточенным лаем бросается соседский доберман. Или скользит на чунках по подтаявшему льду в промокших штанах, со стынущими от холода руками, но такой счастливый!
— Кость… Ты чего здесь? — Теплая женская грудь прижалась к обнаженной мужской спине, безжалостно выдернув из воспоминаний.
В небытие канули первая серьезная драка, закончившаяся его победой и сколотым в напоминание зубом, прыжок с гаража, едва не стоявший ему сломанной шеи и первый мальчишеский поцелуй с девочкой Катей, приехавшей погостить к тете Вале — соседке с пятого этажа. Давно это было!
— Жду, когда чайник закипит.
Упомянутый предмет кухонной утвари пыхтел и фыркал над огнем, набираясь сил для финального свистка.
Зоя обвила руками мужчкую талию.
— Выкипел?
— Нет, но для заварки нужна свежая вода. Дед научил.
— А меня бабушка. Все время повторяла, что до свистка нужно снять — чай вкуснее.
— Вкуснее. — Мужчина согласен.
— Кость…
— А?
— Что-то не так? — В этом вопросе мудчине слышится сдерживаемый страх. Или это больная фантазия?
— С чего ты взяла? — Он расцепил Зоины руки, чтобы развернуться и заглянуть в глаза.
— Ты напряжен. Это из-за меня?
— Нет, что ты. Не из-за тебя.
— А почему?
— Просто… вдруг стало жаль.
Зоя смотрит ему в глаза сметено и с надеждой.
— Чего… жаль? — Спрашивает так, словно от этого зависит ее жизнь.
— Жаль расставаться со всем этим.
Он бы не стал говорить, но понимает, что иначе не сможет избавить ее от тревоги, а этого хочется меньше всего — ее волнения. Тем более, сейчас! Накануне куда более серьезных событий.
— Я когда в Москву уезжал — радовался. Новая жизнь, новые люди, новые обстоятельства… Сюда не планировал возвращаться. Наверное даже никогда, — поделился, обведя задумчивым взглядом крошечную кухоньку. — И не сожалел. А сейчас почему-то стало грустно. Так вот… вдруг… Будто прощаюсь с чем-то очень-очень важным, — уткнувшись подбородком в женское темя.
Не проронив ни слова, Зоя еще теснее прильнула к нему, словно пыталась поддержать безмолвно, одним лишь теплом. И Константин продолжил:
— Страшно представить, что испытывает дед. Как он вообще решился на это? Ведь для него это даже не дом детства, а вся жизнь. Буквально вся…
— Алексей Игоревич мудрый человек. — Прозвучало глухо.
— Да, конечно. И все равно… Знаешь, он сказал ничего не брать, только фотографии — все, что найду и шахматы. А, ведь еще недавно не хотел расставаться со стареньким диваном: мать настояла.
— Значит, время пришло. — Зоя высвободилась из его объятий, чтобы заглянуть в глаза. — Тогда было рано, а сейчас… Сейчас готов. Что-то изменилось, и все. Что-то другое стало ценнее и дороже, чем все эти вещи. Так бывает…
Константин вымучено улыбнулся:
— Видимо, мудр не только Алексей Игоревич.
— Это не мудрость. Это то, с чем пришлось столкнуться. Обстоятельства определяют наш выбор, и одно всегда перевешивает. Идем, — потянувшись, она выключила конфорку под засвистевшим чайником.
— Куда идем?
— Кость, ты можешь хотя бы иногда, сделать, как просят? Без лишних вопросов? — На ее лице появилось хитрое выражение, изгнавшее печать грусти.
— Конечно, могу. — Он кивнул с излишней серьезностью и позволил сдвинуть себя с места.
Она притащила его в зал и вынудила сесть на диван, прежде чем спросить:
— Где?
— Что где? — Константин недоумевает.
— Альбом со старыми фотографиями. Хочу посмотреть на тебя маленького, пухленького и без штанишек, — объясняет она, а в глазах скачут чертики. Дьяволенок чистой воды!
Константин покатился со смеху. Нежданно нагрянувшая печаль испарилась, словно лужа на солнце. Даже следа не осталось.
"Поздняя оттепель (СИ)" отзывы
Отзывы читателей о книге "Поздняя оттепель (СИ)". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Поздняя оттепель (СИ)" друзьям в соцсетях.