Кристина Майер - Поздравляю,ты допрыгалась

Лея

— Надевай колготки, Лея, и не спорь! — строго проговорила тетушка Зухра. Выглядела она в свои пятьдесят пять, как старуха, но мне велено обращаться к ней «тетушка», хотя так и рвется с языка «бабушка». Зухра — мужик в юбке. Неухоженный мужик. Косметику не признает, кремами не пользуется, даже брови не выщипывает. Неудивительно, что осталась старой девой.

— Так у меня платье пол подметает, кто увидит? Можно ведь чулки надеть, в такую жару париться в колготках, они ден сорок, не меньше, — откинула я раздраженно их обратно на диван.

— И не надо на меня бросать злые взгляды! — Зухра взяла колготки и положила возле меня. Хочется иногда поставить ее на место. Надзирательница! Все говорят, что она мне родственница, но таких родственников у меня половина Китая. Вообще не понять, как доводится. — Позор девушке, если тело открыто.

— Позор… Позор… Как мне надоело слышать это слово! Я скоро откликаться на него начну! У меня такое ощущение, что это мое имя.

— Ты свой характер в новой семье не показывай, не опозорь дядю. Он уважаемый человек. На весь род пятно ляжет, не отмоемся! А у Ахмада четверо детей, об их будущем думать нужно. Ни одна уважаемая семья не захочет с нами породниться, если ты нас опозоришь!

— Это не надевай, позор! Мужчине в глаза не смотри, позор! При мужчинах рот не открывай, позор! За один стол не садись, позор! Так не говори, позор! Дышать можно?! — не выдержала я, сорвалась. — Кто мне под платье кроме жениха заглядывать будет? Ему-то все равно, чулки на мне или колготки!

У меня и так нервы были на пределе. Монстр, который убил мою маму, охотился за мной уже третий год. Сколько раз дяде удавалось в последний момент перед штурмом перевезти меня в другое место, не сосчитать. И эта свадьба задумывалась с одной целью — спасти мне жизнь!

— Лея, нельзя быть такой вздорной, как ты разговариваешь? — свела тетушка вместе свои кустистые лохматые брови. — Леяна, учись послушанию, — как не нравилось когда меня называли полным именем. — Никакого воспитания! Сколько раз повторять, держи рот на замке. Если тебя муж побьет, сама виновата будешь, не умеешь себя вести, — рукоприкладство в семье дяди не осуждалось. При мне он ни разу не поднял руку на жену, но из разговоров я поняла, что раньше это случалось часто, пока Аза не научилась вести себя смиренно. Я к такому отношению никогда привыкнуть не смогу. Подумала о женихе… Попробует только тронуть!

Какая нормальная свободолюбивая девушка в свои неполные двадцать согласится выйти замуж за нелюбимого парня, еще и кавказской национальности? Поставить на своей жизни крест? Ни одна! Ведь теперь все будет под запретом. А я вынуждена пойти на этот шаг, чтобы спасти себя и семью дяди. Кавказской крови во мне несколько грамм, но именно они сыграли решающую роль в том, что Ибрагим на мне женится. Хотя, нет… Решающую роль сыграл его отец, которому нравилось приданное невесты. Жаль, что я не могла получить его сейчас, тогда бы никакой свадьбы не было. Нужно ждать, когда мне исполнится двадцать один год, чтобы стать богатой и не от кого не зависеть.

Как мне не думать, что на мне женятся лишь из-за денег? Нет других причин. Вряд ли семья Ибрагима захотела спасти бедную девочку от монстра. Меня ни разу не спросили, девственна ли я, а ведь на Кавказе с добродетелью до сих пор носятся, как с реликвией. Последние два года ухажеров у меня не было, тетушка с дядей за этим следили. В школу я не ходила, обучение велось дома. Мне, как и любой девушке хотелось ухаживаний, цветов, признаний в любви… Не будет ничего, что зря теребить себе душу. Хорошо, что семья Ибрагима живет в Москве, но на этом плюсы заканчивались.

Во дворе дома играла музыка. Гости ждали, когда к ним выведут невесту. Взяв колготки, я покрутила их и попробовала надеть. Натянув до икр, я перекосила лицо. Нет, не хочу!

— Под толстым слоем атласа, фатина и чего-то там еще с меня и так сто потов сойдет, я хочу надеть чулки! — не сдавалась. В этом доме я была единственной особью женского пола, отстаивающей свои права. Аза — жена дяди никогда не спорила ни с Зухрой, ни с мужем. Аза любила украшения, косметику, наряды, но старалась не злоупотреблять, чтобы не злить мужа. Их дочери, которые являлись мне троюродными сестрами и подавно рот не открывали, стоило возмутиться, в мою сторону тут же летели осуждающие взгляды. Хорошо, что мама воспитала меня самодостаточной уверенной личностью, до чужого мнения мне было глубоко фиолетово. Поэтому, когда сегодня они пришли в спальню помочь мне надеть свадебный наряд, я выставила их за дверь. Не испытывала по этому поводу ни капли сожаления, совесть меня тоже не грызла. Только тетушка Зухра была кремень и не сдавалась. Дядя давно махнул на меня рукой. Я постоянно ловила на себе его злые взгляды. Он молча жевал усы, устал делать замечания.

«Почему дядя не убил Чеха?! Обещал столько раз, и… Теперь вот нашли способ меня спасти!» — возмущалась я про себя.

— Такой жених тебе достался, — покачала Зухра головой, будто мечтала скинуть лет тридцать пять и оказаться на моем месте.

Ибрагим…

Я видела его раз пять, возможно, шесть, не больше. Ну, симпатичный. Брюнет, глаза оливкового цвета. Пухлые губы, высокий лоб. Ростом, правда, не вышел. У меня метр семьдесят один и мне кажется я на пару сантиметров выше его. Наверное, поэтому мне купили туфли на низком каблуке, чтобы я дылдой не казалась. Модель туфель была бабусячья…

Что еще могу сказать об Ибрагиме? Суров, неразговорчив, горд. Скучный, одним словом. Дней десять назад, я совершила поступок, который никак у меня в голове не укладывается. От нехватки мужского внимания видимо, я предложила ему поцеловаться, когда нас оставили на пять минут наедине. Гордый кавказский парень сбежал, так и не утолив моего любопытства. Успокаивала себя тем, что возможно моя красота сразила Ибрагима наповал и он побоялся, что не устоит, не дотерпит до брачной ночи.

К своей свадьбе я относилась с большим скепсисом. Мне нужно было выжить. Муж необходим только до того момента, пока мне не исполнится двадцать один год. Получу свое наследство, разведусь, откуплюсь от родни, и пусть вспоминают, как звали.

Пойти на этот шаг меня убедил дядя.

— Я не вечен, Леяна. Мне нужно думать о своей семье, пойми. Мои дети не могут никуда выйти, над нашими головами постоянно висит угроза. Брак защитит тебя от Чеха. Отец Ибрагима связан с криминалом, он никому не позволит лезть в его интересы… в его семью, я хотел сказать, — я заметила эту оговорку, но не придала значения, на Кавказе до сих пор договорные браки, где выгоду получают только мужчины. — Если ты откажешься выходить за Ибрагима, я отдам тебя Чеху, — отдаст, не было сомнений. Дядя Ахмад был жестким человеком.

А ведь я мечтала отомстить. Как только заберу наследство, которое сейчас находилось в руках монстра, найму киллера. Смерть моей мамы не окажется неотмщенной.

Вспомнив маму, я чуть не расплакалась. Она была замечательной. Любила отца. Когда он погиб, многие желали на ней жениться, но в мамином сердце навсегда остался только один мужчина. Добрая и ласковая со мной, но жесткая и холодная со всеми остальными, именно такой я ее запомнила. Слезы навернулись на глаза. Зухра доставала из коробки букет невесты, не смотрела в мою сторону. Этой вредной карге не буду показывать слабость, обрадуется старуха.

— Гости уже давно ждут, а ты сидишь в белье. Одевайся бегом! — рявкнула «тетушка», поставила передо мной пару белых туфель. Взглянув на них, я глубоко вздохнула. Вновь принялась просить:

— Можно я кеды обую? Согласна на кроссовки, босоножки на танкетки, даже тапки, только не это убожество.

Белые туфли на низком каблуке годились для самой Зухры, но точно не для девушки девятнадцати лет. Я отказывалась их мерить, поэтому Зухра и тетя Аза взяли пару обуви наугад. Туфли жали в носке и были на размер больше, чем нужно. Была большая вероятность того, что я потеряю их на лестницах.

— Ты невеста, все гости на тебя смотреть будут, какие кроссовки? С ума сошла! — выцепила она только одно слова из моего монолога.

Надела… и колготки, и туфли, и громоздкое расшитое стразами и бусинами платье. На голову фату, потому что наотрез отказалась надевать хиджаб. Ругались со мной, спорили, но уступили. Все-таки невеста русская. Дед по материнской линии был дагестанцем. Влюбленная избалованная бабушка в свои неполные восемнадцать не спросила разрешения у родителей и тайно вышла замуж. Через несколько месяцев она узнала, что не единственная супруга у любимого. В горном селе у деда уже была семья. Любовь закончилась, не выдержала такого испытания. Бабушка сбежала от мужа к богатому отцу. Развелась официально, а тут сюрприз в виде моей мамы. Долгое время рождение моей мамы скрывали, боялись, что ее похитят и увезут в Дагестан. Узнал дед о том, что русская жена родила дочь лишь, когда маме исполнилось пятнадцать. Забрать дочку он не смог, к тому времени очень влиятельным человеком стал мой русский дед.

Свадьбу вроде хотели провести в строжайшей секретности, но судя по количеству гостей, это не удалось сделать. Напрягало, что мужчин много, а женщин практически нет. Наверное, всей этой куче народа доверяли.

— Взгляд опусти, Леяна, — испуганно прошептала рядом троюродная сестрица. Не пойму я этого, почему нужно смотреть в пол? В этом добродетель? Это моя свадьба и я хотела запомнить из нее чуть больше, чем паркет в доме родственника.

— Везет тебе, а мне еще год ждать, пока отец найдет достойного жениха, — шепнула обиженно Зарина.

— А ты время зря не теряй и попробуй сама выбрать мужа. Тебе с ним жить, а не отцу, — дала хороший совет, то тетушка меня за него ущипнула да так, что я чуть не закричала.

— Прекрати сеять грешные мысли в голову сестер! Хорошо, что твоим воспитанием теперь муж будет заниматься. Ты безнадежна, Леяна!

— Лея меня зовут! Лея!

— Вы что шумите?! — натянуто улыбаясь гостям, цедила сквозь зубы слова тетя Аза.

Пока говорились тосты, проводились какие-то обряды и танцы, я истекала потом и думала лишь о том, как бы не упасть в обморок.

*******

Наконец-то мы добрались до ЗАГСа. Покидать прохладный салон лимузина не хотелось. Я всю дорогу благодарила изобретателя кондиционера. Только женщина может понять, что значит такое количество одежды и колготки в сорок ден в тридцати пятиградусную жару. А на мне еще платье, закрывающее шею, руки… и хиджаб, повязанный в последний момент, чтобы я не возмущалась. Зухра стянула фату, когда в дверях комнаты появилась моя будущая свекровь.

Надо было зимой свадьбу организовывать, а я до последнего старалась оттянуть этот «счастливый» момент. Три месяца назад пропали двое охранников дяди, мы поняли, что Чех дышит в спину. Нужно было играть на опережение. Теперь, если со мной что-нибудь случится, все достанется Ибрагиму. Меня передернуло от этой мысли. Что со мной может случиться? Как только Чех поймет, что акции огромной корпорации ему не достанутся, он отстанет.

Замуж я не хотела, но желала, чтобы церемония закончилась, как можно скорее. Охрана из родственников дяди стояла повсюду. Вместе с нами в зал регистрации вошло человек сорок…

Здание казалось пустым, что было удивительным. В основном всегда стоит очередь из брачующихся. Наверное, нас расписывают в выходной день.

За столом стояла пышная тетечка в зеленом платье с открытым декольте. Объемная грудь привлекла внимание всех мужчин в зале, кто-то делал вид, что не смотрит, а некоторые прям залипли. Я с трудом сдерживала смех. Подняла косой взгляд на жениха, он тоже смотрел… с осуждением. Заметив интерес в его взгляде ревновать бы не стала. Если Ибрагима такой бюст не впечатлил, то моя полная двоечка и подавно. Я еще не забыла, как он отказался меня целовать. В нашу первую брачную ночь, я это припомню и тоже откажу.

— Уважаемые брачующиеся… — начала сотрудница ЗАГСа свою речь. Мы стояли с женихом на расстоянии полуметра друг от друга.

«Как кольца надевать будем?» — подумала я.

— Согласны ли вы взять Леяну в жены? — обратилась женщина к Ибрагиму. Жених, посмотрел на меня, будто впервые увидел, но кивнул уверенно.



— Да, — добавил он, когда понял, что кивка недостаточно.

— А вы?.. — недоговорила она фразу. Огромная двустворчатая дверь открылась, стукаясь о стену. Громкий дружный вдох резанул слух. Оглянулась.

Чех…

Раньше я не в дела его лица, но была уверенна, что смотрит на меня убийца моей матери. Слышала о нем много, от мамы хорошего, от дяди правду.

Мой ночной кошмар…

Я с ненавистью его разглядывала. Высокий. Несмотря на модельное телосложение, под тонкой тканью рубашки угадывалось тренированное тело. Холодный жесткий взгляд темных, как ночь глаз был направлен на меня. Несмотря на внешнюю привлекательность, этот мужчина пугал.