Кристина Майер - Поздравляю,ты допрыгалась

Выйдя из хижины, оглянулась…

Пропал… Куда он делся?

Быстрым шагом спустилась по лестнице и пошла по дорожке к реке. После вчерашнего дождя воды в ней стало значительно больше, но Валид уверил меня, что до дома она вряд ли доберется, если даже начнутся затяжные дожди.

Подошла к берегу. Я не видела Самира, обернулась на всплеск воды. Он выходил из реки. Бог ночи. Несмотря на достаточно прохладный вечер, мне стало жарко. Нужно отвернуться, еще лучше развернуться и уйти, а я на него пялюсь. Свет луны играл на поверхности воды, силуэт Чеха мне было хорошо видно. Богатое воображение нарисовало капли воды на его теле. А вот белья я на нем не могла разглядеть. Сглотнула слюну и, не оглядываясь, бросилась обратно в дом.

Я спряталась в комнате. Сердце гулко билось в груди. Лицо горит. Я несколько раз залазила в реку, ноги помочить. Даже не думала, что там можно поплавать. Вряд ли Чех себя обливал стоя по колено в воде. Лучше об этом не думать. Сразу всплывают воспоминания о том дне в бассейне.

«Два дня простоять, да две ночи продержаться…» — пришла на ум крылатая фраза из старого фильма, но я ее немного изменила.

— Лея, извини, что заставил ждать. Выходи, будем ужинать.

— Не хочу. Морошки наелась, — прокашлявшись, ответила.

— Я жду, — властно прозвучало. Удаляющихся шагов я не слышала. Блин, как выйти, если мне ему стыдно посмотреть в глаза. — Лея, я войду…

Чех

Усталости не чувствовал, хотя на ногах с четырех утра. Сам разгружал и загружал самолет, потом вертолет. Вздремнуть во время перелета не получилось, нужно было решить массу дел в Москве.

Шум вертушки давно стих над тайгой. Давно не был на природе. Так, чтобы без людей вокруг и цивилизации. Здесь дышится легче. Можно расслабиться, но в этот раз вряд ли получится.

Лея… Она, как наваждение. Разожгла в крови такой огонь, что не погасить. Два дня рядом с ней… Желание бурлит в крови, а трогать ее не имею права! Самый сладкий, но запретный плод.

Одно то, что мы в уединенном месте и никто не может нам помешать, заставляет мозг работать по другому. Желаю ее так, что скулы сводит!

Отхожу от дома, недалеко есть небольшая заводь, сбрасываю с себя одежду и захожу в холодную воду. Хочу смыть с себя пыль и пот, да и остудиться не помешает.

Комфортная жизнь меня испортила, раньше не помню, чтобы холод ощущал. А ведь мылся и в более холодное время. Через несколько секунд, тело полностью привыкло к температуре.

Выхожу и чувствую на себе взгляд. Это не хищник, охотящийся за добычей, это Лея. Нахожу ее сразу, Лея не убегает. Я продолжаю ощущать на себе взгляд. Он, будто обжигает изнутри. Завожусь с полуоборота. Не чувствую прохлады и дыхания влажного воздуха. Медленно выхожу из воды, словно любое резкое движение, может заставить меня сорваться. Это пытка, когда желанная женщина тебя разглядывает, а ты не можешь к ней прикоснуться. Хочется увидеть ее глаза, прочитать в них мысли.

Сбежала…

Молодец. Правильно сделала.

Лея не понимает опасности, которую я для нее представляю. Хотя, она не менее опасна. Можно тронуться рассудком находясь с ней рядом и не прикасаясь…

В доме стоит запах еды. Я вспоминаю, что со вчерашнего вечера ничего не ел. Лея не ради праздного любопытства вышла к реке, она хотела позвать меня ужинать. А теперь спряталась. Лучше притворится спящей и останется голодной, чем покажет, что эпизод у реки не оставил и ее равнодушной?

— Лея, извини, что заставил ждать. Выходи, будем ужинать, — подошел к двери спальни.

— Не хочу. Морошки объелась, — едва расслышал ее ответ.

— Я жду, — постарался произнести строго, чтобы она не подумала отказаться. Лея, как всегда испытывает мое терпение — не посчитала нужным ответить. — Лея, я войду, — дотронулся до ручки двери, но остановился, вдруг она не одета…

Кровь отхлынула от головы, я ощутил ее приток в другом месте. Мой тихий стон совпал с ее громким испуганным возгласом:

— Хорошо, сейчас выйду! — направился в кухню и сел за накрытый стол. Ели молча, кидали друг на друга украдкой взгляды. Тоже мне Штирлиц на свидании с женой!

Я поглощал еду с аппетитом, Лея положила себе пару ложек омлета, сидела и ковыряла вилкой в тарелке.

— Как тебе вдали от цивилизации? — мне на самом деле хотелось узнать, как Лея себя чувствует, но на честный ответ не рассчитывал. Отправил ее сюда, но от беспокойства места порой не находил.

«Все дело в клятве, которую я дал Ирине — защитить Лею любой ценой!» — убеждал себя.

— Как?.. — сделала она вид, что задумалась. — Знаешь, я даже не догадывалась, что всю жизнь мечтала о такой жизни. Романтика… — пропела она, но я чувствовал в ее тоне издевку. — С наступлением темноты лучше не высовывать нос за порог, чтобы не встретиться с незваными гостями. Оказывается душ можно принять и за три минуты. Ты знал? — этот вопрос не требовал ответа, а то бы я сказал, за сколько можно его принять. — Чистить зубы в холодной воде — отдельное удовольствие. Очень нравится стирать вещи на руках. Питаться одной и той же едой, ложиться спать с закатом солнца, общаться с птицами и деревьями, ведь больше не с кем, — она своим спокойным стебающим тоном хотела меня вывести из себя.

— Скоро наступит зима, снегом заметки все вокруг, ты только с Морозкой не начни общаться, — ответил в ее манере.

— Я лучше сделаю что-нибудь такое, что заставит тебя вернуть меня в город, — она перестала прятать взгляд. Мне нравилось, что Лея честно высказывает свои мысли. Вот она настоящая. Воинственная. — Если хочешь, чтобы я терпеливо сидела в своей темнице, расскажи, почему я должна так поступить. Кто мне угрожает? Кто убил мою маму?

— Почему ты решила, что можешь меня шантажировать? — откинувшись на стул, поинтересовался у Леи. — Может, ты желаешь вернуться в город и воссоединиться со своим первым мужем? — она недоуменно уставилась на меня. — А ты разве не знала, что по мусульманским традициям обряд никах считается более законным, чем регистрация в ЗАГСе? Поэтому твой свекор делает все, чтобы найти невестку. Если тебя вернуть Ибрагиму, я не смогу помочь…

****** ******

Лея

Вот не получается в его присутствии расслабиться. С Валидом нашли общий язык, с этим злым истуканом никак. Не думала его шантажировать, как-то само получилось, я как глупая лошадь закусываю удила и нарываюсь на конфликт.

— Может, ты желаешь вернуться в город и воссоединиться со своим первым мужем? — продолжил говорить Чех.

Это он о чем сейчас? Какой муж? Я всем своим видом давала понять, что не понимаю его вопроса.

— А ты разве не знала, что по мусульманским традициям обряд никах считается более законным, чем регистрация в ЗАГСе? — о подобном обряде я что-то слышала, но какое отношение он имеет ко мне? — Поэтому твой свекор делает все, чтобы найти невестку. Если тебя вернуть Ибрагиму, я не смогу помочь…

«Свекор… Жена… Невестка… Ибрагим?!»

— Я не понимаю, — растерянно уставилась на мужчину. Он не может быть настолько жестоким, чтобы так шутить. Его слова попали в цель. Пусть мне ничего не рассказывали, но я уже догадалась, что возможным убийцей моей мамы считают Зураба. Только я не поняла, как во всем этом замешан дядя?

— Лея, подожди, не пугайся, — демонстрируя свою невероятную реакцию, Чех оказался возле меня на корточках. Его руки завладели моими трясущимися ладонями. — Ты не знала? — теперь он вопросительно смотрит на меня? Я нахожу в себе силы мотнуть головой. — Вспомни, что было во время обряда?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Да ничего не было. Пришла Зухра — какая-то дальняя родственница и сказала, что будет помолвка, но по обычаям мусульман. Если меня спросят, по доброй воле я выхожу за Ибрагима, должна ответить «да». Это не дословно, потому что я не помню. Да и не спрашивал меня никто, — хотела вырвать руки, но чех крепко их держал, будто не позволял моим эмоциям скатиться до истерики. — Но все в доме говорили, что это помолвка перед свадьбой. Я не соглашалась на обряд. Что теперь будет?

— Я с этим разберусь. Мне нужно было убедиться, что тебя обманули… или обманывают меня, — в его голосе впервые слышалась забота. Шершавые пальцы поглаживали мои руки, я стала успокаиваться.

У меня два мужа. Два! А я до сих пор девственница…

Прыснула в голос…

Чех отстранился и посмотрел мне в глаза.

— Это на нервной почве. Со мной такое бывает, — о своих мыслях сообщать не собиралась, а то решит исправить упущение.

— Давай ложиться спать. День был тяжелым, ты устала, — Самир встал на ноги и отошел в сторону. Мне нужно сначала сходить в душ.

«А кто-то уже принял… холодный» — всплыло в голове. Я идти и нырять в реку не собиралась, если только днем при ярком солнце.

— Доброй ночи, — бросила я.

— Спокойной ночи, Лея, — услышала я на полпути к своей спальне. Пока я доставала вещи и полотенце, чтобы сходить искупаться, в доме погас свет. Вот же!..

Сама виновата, надо было предупредить. Взяв с собой фонарик, побежала в ванную комнату, пока там есть теплая вода. Быстро-быстро приняла душ. Вымыла голову, замотала ее полотенцем. Хорошо бы ее высушить, чтобы подушку не намочить. Фена у меня нет, по старинке — полотенцем, а потом возле печки. Тут главное волосы не спалить.

— Ты чего не спишь?..

— О-о-й! — подпрыгнула я на стуле, чуть не прислонилась лицом к печи. — Кто так пугает?! Можно как-то обозначать свое присутствие?

— Не хотел напугать. Ходить бесшумно это привычка. Я услышал шум и поднялся. Так почему не спишь?

— Волосы сушила, теперь иду спать, — пока мы разговаривали, я перебирала влажные пряди. Вряд ли я простыну, если сейчас уйду. Нас разделяют сантиметры, я не заметила, как он приблизился. Фонарь лежит где-то на столе и комнату освещает лишь свет горящих в печи дров. Сердце тревожно стучит в груди. Я резко поднимаюсь, стул с грохотом падает. Самир наклоняется его поднять, а я отступаю в комнату, прихватив с собой фонарик.

— А-а-й! — ногу пронзает боль, вскрикиваю и тут же прикусываю губу.

— Что случилось? — Чех уже рядом, держит меня за локоть, будто я сейчас упаду. Первая мысль солгать и убежать спрятаться в спальне, я до сих пор ощущаю волнение от его близкого присутствия.

— Я вроде… порезалась, — сегодня днем разбила банку, была уверена, что все осколки вымела. Невнимательность наказуема.

— Покажи, — он подхватывает меня на руки и сажает на стул, отодвигает его подальше от печки. Шлепок летит в сторону. В руках Чеха оказывается мой фонарик и полотенце. Как-то я неудачно порезалась, крови столько, будто зарезали мамонта.

— Нужно зашить, — обыденным тоном произносит Самир, обматывая ступню полотенцем.

— Хорошо, я сейчас оденусь и съездим в областную больницу, — не могу сдержать сарказма.

— С такой пустяковой операцией я могу справиться без помощи медиков, — усмехнулся Самир.

— Подожди, подожди… Ты хочешь сказать, что будешь втыкать в меня иголку с ниткой? — хочется уточнить, прежде чем принять решение о побеге.

— А ты оказывается не такая смелая, как я думал, — засмеялся он. — Если не упадешь в обморок, обещаю выполнить любое твое желание…

Лея

«Любое мое желание?..»

— Вот прям любое? — недоверчиво переспрашиваю.

— В пределах разумного, Лея, — Чех разворачивается и идет на улицу вместе с моим фонарем.

— А кто будет решать разумность моего желания? — кричу ему в спину.

— Я конечно, — Самир выходит на улицу. Его высокомерный ответ меня совсем не устраивает, но претензии озвучить уже некому. В доме загорается свет. Включил генератор, значит.

Пока Чеха нет, я обдумываю свое желание «в пределах разумного», в обморок точно не грохнусь, рану обработать надо, неплохо будут этим шансом воспользоваться. Вот только бы знать рамки.

Может, попросить его вернуть меня в Москву? Скорее всего, откажет. Да и что мне там делать? К тайге я уже начинаю привыкать. С Валидом и Петром не так плохо, как казалось вначале. Конечно, условия жизни тут суровые, зато это хорошая школа жизни… или выживания. Будет о чем в старости вспомнить и внукам рассказать.

А в Москве точно придется сидеть взаперти, там меня ждет свекор… Неизвестно, как повернется ситуация. Даже думать об этом не хочу, но вдруг им удастся меня похитить и переправить в Дагестан? Сколько я тогда проживу?

— Загадываешь желание? — усмехнулся Чех, входя в кухню. Я не ответила, а он и не ждал.