Что? Присоединяйся? Нет! – Добрый день, мистер Митчелл, – только и смогла произнести я. – Зови меня Дэйв, детка, – вежливо попросил он. Детка? О боже. – Хорошо, – я выдавила глупую улыбку. За стол я села между Элизабет и Розмари. При виде Дэйва аппетит резко пропал, и я ковырялась в тарелке как дитя, ненавидящее манную кашу. – Как дела в университете? Тебя еще не выгнали? – спросил Дэйв у дочери. – Очень смешно, отец, – притворно улыбнувшись, ответила она. – У меня была одна четверка в прошлом семестре, а в этом я планирую не получить ни одной. – Умница, дочка. А ты, Кристалл? Тоже зубрила? – он мягко рассмеялся, отчего меня чуть не вывернуло прямо в тарелку. – Я не зубрила! – возмутилась Лиззи. Я взяла себя в руки и старалась говорить как можно более непринужденно: – Вообще-то, нет. У меня три четверки. Так что еще есть шанс выбраться из общества ботаников. Дэйв снова рассмеялся, а я смотрела на него как дурочка. Какой он красивый! Небольшие морщинки в уголках глаз делали его еще привлекательнее...

– Хватит пялиться! – мысленно приказала я, и в меня полетела очередная тяжеленная энциклопедия.

– Крисси, может, будешь десерт? – предложила Розмари. Спасибо! Ты моя спасительница! – Да, пожалуй, – робко согласилась я и приняла из ее рук тарелку с еще теплым черничным пирогом.

Эта пытка, называемая обедом, продолжалась еще некоторое время. Отец и дочь болтали на различные темы, и я поражалась тому, насколько они близки. Они общались как друзья, ну или как сестра и старший брат, с которым ей повезло. Их связь была невероятно ощутима. Я молча радовалась за подругу, ведь Дэйв Митчелл оказался замечательным отцом. – Спасибо, Рози. Все было как всегда вкусно, – бархатным голосом проговорил Дэйв. – Я очень скучал по домашней еде.

– На здоровье, мой мальчик, – сказала Розмари, дотронувшись до его плеча. – Мы пойдем в мою комнату, – сообщила Элизабет, забирая со стола бутылку сока. Я последовала за ней, увидев, как мистер Мителл проводил меня взглядом. Мы поднялись в большую, светлую комнату, и я сразу села на кровать. Подруга вошла в свою гардеробную и, после проведенных там пяти минут, вышла.

– Как тебе это? – Лиззи покрутилась, демонстрируя изумрудное платье с высокой талией. – Прелесть, – с улыбкой проговорила я. – Тебе очень идет. – Спасибо, я думаю надеть его сегодня вечером на свидание с Паркером, – любуясь своим отражением в зеркале, сказала она.

– В самый раз, – я показала ей одобрительный жест, подняв вверх большой палец. Подруга рассмеялась и обняла меня, запрыгивая на свою огромную двуспальную кровать. Она выглядела радостной, а вот меня посещали противоречивые чувства. Мысли были спутаны, и я знала, кто всему этому виной. Мужчина, благодаря которому Элизабет сейчас так искренне смеется, заставлял меня чувствовать себя неуютно в самой уютной на свете комнате. Я знала, что он находится совсем недалеко, но старалась не думать об этом. Дэйв Митчелл оказался самым прекрасным мужчиной на свете, и я поняла, в кого Элизабет такая красавица. Единственное, что ей досталось от матери – это ее темно-карие глаза. В остальном она очень похожа на своего отца. Я обняла улыбающуюся подругу, которая увлеченно печатала сообщение, и задумчиво уставилась в потолок. Зачем Дэйв Митчелл вернулся в Нью-Йорк и нарушил мой покой? Это пройдет, или я дальше буду с волнением заходить в дом Митчеллов? Я надеялась, что это временное помутнение рассудка, потому что иначе мне придется очень нелегко.


Понедельник – самый сложный для меня день. И не потому, что он понедельник, просто в университете самые утомительные лекции именно в этот день.

Я нехотя поднялась с кровати и уныло прошлепала в ванную. Как же все-таки хорошо без Джессики! Могу принимать душ когда угодно, и не приходится начинать утро с выяснения отношений и долгой, упорной борьбы за фен.

Я вышла из ванной и быстро натянула на себя темно-зеленое строгое платье. Закончив с макияжем, я заплела волосы в косу на один бок и вдела в уши серьги. Я взглянула на часы и побежала в кухню, прихватив сумку и большую книгу. Насыпав в чашку немного медовых хлопьев, я залила их молоком и принялась завтракать.

От общежития до кампуса было минут десять-пятнадцать ходьбы, с учетом того, что я была на каблуках. С этим мне повезло, но я все равно так и не научилась планировать свое утро. Вбегая в заполненную студентами аудиторию, я увидела знакомое лицо и побрела к своему месту.

– Привет! – меня поприветствовала Сьюзан Холлс, пододвигаясь, чтобы я села рядом. – Ты сегодня даже раньше Круэллы.

Круэллой Девиль мы называли профессора Пегги Монтгомери. Она была очень на нее похожа как внешне, так и внутренне. На ее лекциях я чувствовала себя самым пятнистым далматинцем, из которого срочно нужно было сделать прекрасную шубку.

– Привет! Я старалась, как могла, – сказала я, выкладывая толстую тетрадь на кольцах со сменным блоком, из которой торчало огромное количество стикеров-закладок разных цветов.

– Явилась, – недовольно протянула Сьюзи, поглядывая на Круэллу, которая уверенно шла к своей трибуне.

– Ну что ж, начнем этот поганый день, – мрачно буркнула я.

– Гав-гав, – шепнула подруга, а я тихонько рассмеялась и открыла тетрадь.


*** Я лежала на своей немного жесткой кровати и думала о том, что было бы прекрасно не уезжать из Сан-Диего и не поступать в университет. Или быть одиночкой и не дружить с Лиззи. И, наконец, не знать ее очаровательного отца. «Детка». Что это значит? Детка как обращение к ребенку или детка типа «Хэй, детка!» ? В моей голове до сих пор звучал его красивый голос: «Зови меня Дэйв, детка». Это так сексуально... И он очень сексуальный... Боже! О чем я только думаю? Кристалл! Телефонный звонок прервал мои жуткие мысли, и я бросилась на его поиски.

– Алло? – воскликнула я, проведя пальцем по экрану. – Привет, – нетерпеливо проговорила Элизабет. – Приезжай ко мне? – Лиз, я уже в кровати, – сказала я, для пущей правдоподобности расстилая постель. – Но еще только восемь! – возмутилась подруга. – И что? – сердито пробубнила я. – Я не могу спать в восемь? – Кристалл, – серьезно заговорила Лиззи. – Что с тобой происходит? Ты не была у меня уже около недели. Я тебя чем-то обидела? Ну вот. Она все принимает на свой счет. Как я скажу ей, что не хочу видеть ее отца, потому что он ужасно красивый, оценивающе смотрит на меня и называет «деткой»? – Кристалл! Ну, один раз назвал. – Ты меня вообще слушаешь?! – взорвалась подруга. – Да, да, – вернувшись с небес на землю, наконец, сказала я. – Прости, дело не в этом. Просто... Я неудобно чувствую себя при твоем отце. Непривычно как-то. – Мы это уже обсуждали, – напомнила Элизабет.

Я замялась:

– Знаю, но...

– Никаких «но», Кристалл! – приказным тоном прокричала подруга.

Я тяжело вздохнула, отодвинув трубку в сторону. Аргументов у меня больше не нашлось, поэтому придется сдаваться. – Ладно, скоро буду, – я решила согласиться на ее уговоры. – Жду тебя, красотка! – довольно сказала Лиззи и бросила трубку.


Глава 4. Он.

– Они там все с ума сошли? – разъяренно прокричал я в телефонную трубку. – Я не полечу никуда. Все дела я перенес сюда и не хочу даже слышать об отъездах. – Хорошо, мистер Митчелл, – деловым тоном проговорила моя помощница. – Я так и передам. Всего доброго.

Эшли понимала меня с полуслова и была весьма умна. Не смотря на то, что мое настроение могло измениться несколько раз за день, она успевала его подхватывать и вела себя так, как того требует ситуация. Даже в самые сложные моменты она оставалась спокойной и сосредоточенной, поэтому, я мог доверить Эшли практически все.

– Пап, ты дома? – прокричала дочь откуда-то из коридора. – Не вопи на весь дома, Элизабет, – включая настольную лампу, ответил я. – Я в кабинете. Лиззи вошла, распахнув дверь так, что она чуть не слетела с петель. – Что-то случилось? – спросил я. – Нет. Слушай, ко мне сейчас приедет Кристалл, – заламывая свои пальцы, начала Элизабет. – Она тебя стесняется, поэтому не входи ко мне, ладно? – В каком смысле стесняется? – с недоумением поинтересовался я.

– Ну... – дочка задумалась, подняв глаза к потолку. – Она говорит, что ей неудобно находиться у нас, когда ты дома.

Я что, хожу по дому с голой задницей? – Я не понимаю… а впрочем, не важно. Когда я в последний раз входил в твою комнату? Элизабет потрепала меня по голове, словно мальчишку, и рассмеялась:

– Ладно, я просто предупредила. – Без проблем, – недовольно вздыхая, я развернул свое кресло к компьютеру и уставился в монитор, а Лиззи чмокнула меня в щеку и убежала. Так. Что эта девица себе думает? Она хочет, чтобы я сидел и не высовывался? С какой это стати? Я в собственном доме, пусть и комната дочери не является моей, я все равно имею права туда войти, если мне это понадобится. Мне казалось, что Кристалл скромная девушка, особенно в отличие от Элизабет, но я ошибался. Эта леди не так проста, как кажется. Я на мгновенье вспомнил ее кудряшки и забыл, что только что собирался сделать. В последний раз, когда Кристалл была в нашем доме, я успел разглядеть ее изящную фигурку. Мне бы очень хотелось прикоснуться к ней, но больше всего к ее очаровательным кудряшкам.

Я решил, что мне необходимо отвлечься, чтобы не вспоминать эту девчонку Кристалл и не думать о том, что сказала дочь. Я пошел в библиотеку, чтобы сменить обстановку и немного поработать. Взяв толстую папку с рабочими бумагами и ноутбук, я вышел из комнаты. Я проходил по коридору и остановился, услышав громкие голоса подруг. Оглядевшись по сторонам, я подошел ближе к двери и стал прислушиваться.

– Дело вовсе не в этом, просто я не хочу ложиться с ним в постель без любви. Ни с ним, ни с кем-то другим.

– Кристалл, а если ты не полюбишь и через десять лет? Будешь старой девственницей? Девственницей?! – Да! Хорошо, а где твой Тед, с которым у тебя был первый раз? Тед? Какой еще Тед? Моя дочь что, уже не девственница? Черт, она же учится в университете. Хотя... Это не меняет дело! Вот я ей устрою! Я беспомощно закатил глаза. Что я устрою, если стою тут и подслушиваю как прыщавый подросток? – Какая разница? Я ни о чем не жалею. – Понимаешь, я хочу опытного мужчину. Наши ровесники очень глупые, и у них только одно на уме. Я хочу, чтобы он научил меня всему, заботился обо мне. Чтобы я чувствовала себя защищенной. Я хочу испытывать хоть какие-нибудь эмоции, а пока ничего такого за собой не замечала. Лучше бы я этого не слышал! Столько информации за две минуты… Первое: я знаю точно, что Элизабет Митчелл уже женщина, и меня это несомненно злит. Второе: Кристалл Рид еще девственница, что просто не укладывается у меня в голове. Такая красавица не может встретить достойного парня? Звучит невероятно. Но я слышал искренность в ее голосе. Когда я воспроизводил ее слова у себя в голове, то сразу представил белокурые кудряшки, разметавшиеся по моей подушке. Я не понимал что заставило меня остановится у двери комнаты Элизабет и подслушивать столь интимный разговор своей двадцатилетней дочери и ее подруги. Очаровательной подруги. Может, это все меняет?

Я все-таки дошел до библиотеки в надежде нормально поработать, но, выложив на стол бумаги, я тупо уставился в них. Совершенно ничего не идет на ум! Может все дело в том, что мне не хватает женской ласки? В Швейцарии мне было не до этого, потому что нужно было закончить все дела прежде, чем я вернуться в Нью-Йорк. А на данный момент я бы хотел ласки только одной девушки. С самыми прелестными белокурыми кудряшками. Она как раз сейчас находится совсем недалеко. В комнате моей дочери.

С утра я резко проснулся от звонка мобильного телефона. Примерно двадцать секунд я размышлял, стоит ответить или нет, а телефон все звонил. Не выдержав неприятной стандартной мелодии звонка, я нажал на зеленую клавишу и сонно произнес:

– Слушаю? – Привет, милый, – в трубке раздался приторно-сладкий женский голос. Я закатил глаза и подавил зевок: – Привет, Диана. Только ее мне не хватало. Мы с ней переспали несколько раз, а эта женщина уже думает, что я должен на ней жениться. Никогда не понимал подобного. – Ты сегодня как, свободен? – проворковала она. – Нет, я... Я сегодня с дочкой, у нас кое-какие планы,– почти что равнодушно проговорил я.

– А завтра? – не унималась женщина. Я громко и тяжело вздохнул: – Диана, я вряд ли смогу. – Ладно, я поняла, – она выдержала небольшую паузу. – Дэйв? – Что? – откровенно скучающим тоном спросил я. – Ты подонок, – отчеканила Диана и повесила трубку.

Признаться, я был рад, что мне не пришлось ей что-то объяснять. Меня самого коробило от неприкрытой лжи, но иначе в моей жизни не происходило. Еще ни одна женщина не заставляла меня возвращаться к ней более двух раз. И я уверен, что таковой не существует. Элизабет – единственная любимая женщина в моей жизни.