Бейли вмешалась раньше, чем он успел открыть рот.

— Что касается права собственности на беллетристику, я не думаю, что Ноа испытывает к ней такие же чувства, как к своей работе над реальными событиями. — Она улыбнулась. — В этом отношении он в некотором роде моя противоположность.

Дент перевел взгляд с Бейли на Ноа.

— Прошу прощения. Где моя наблюдательность! Так вы знали друг друга еще раньше?

Ноа намеренно перехватил взгляд Бейли и улыбнулся, с удовольствием наблюдая, как щеки ее заливает розовая краска.

— Да. Мы уже были знакомы друг с другом какое-то время. Дент не был тугодумом, но его улыбка несколько запоздала.

— Ага, понимаю. Не боитесь, что возникнут проблемы оттого, что вы будете так плотно работать над этим проектом?

Бейли, не дав Ноа ответить, переключила все внимание на Дента.

— Ни в коем случае. Мы с Ноа профессионалы. — Она бросила на него короткий взгляд. — Я уверена, у нас не будет никаких проблем касательно рабочей этики.

— Превосходно, — сказал Дент. — Я обожаю напряженность, должен вам признаться. От этого люди обыкновенно становятся внимательнее.

Ноа с Бейли обменялись короткими взглядами, но ни один не осмелился попросить разъяснения. Ноа вспомнил, что Дент помешан на той написанной Бейли «мыльной опере» и подавил вздох. Человек получал наслаждение от эффектной драмы. Ну, тогда он будет разочарован. Он не станет в угоду Денту делать из этого пещеристого готического особняка некое реалити-шоу для богатых. Черта с два! Не то чтобы он допускал, что Дент действительно имел такую задумку. Но в глазах пожилого человека явственно промелькнула свежая искорка, когда он взглянул на них с Бейли. Лучше бы он нацелил свой ум на собственные дела. То есть на свою занимательную жизнь, а не на любовную жизнь его биографов.

— Прежде чем мы перебазируемся в другое место, где мой шеф-повар приготовил для нас чудесный обед, — продолжил Дент, — я хочу поприветствовать вас обоих. И поблагодарить за то, что вы жертвуете частью своей жизни, чтобы воссоздать мою. Уверяю, вам не придется жалеть о своей жертве, когда все будет сделано, и я получу историю моей жизни в печатном виде и на киноленте. — Его улыбка из благосклонной превратилась в шаловливую. — И вы оба уедете отсюда более богатыми, чем раньше. Как с деньгами в кармане, так и с опытом за плечами. — Он подмигнул. — Но у нас будет куча времени после обеда, чтобы подробно обсудить наше первое предприятие.

Кивком Дент указал Ноа и Бейли на двустворчатые двери и направился к выходу из комнаты.

— О чем он говорит? — шепотом спросила Бейли, проходя мимо Ноа.

— Если бы я знал, черт побери! — Они с Бейли толкнули друг друга локтями. — Но, учитывая любовь Дента к приключениям, это должно быть довольно интересно.

— Да, — сказала Бейли, чья порозовевшая кожа начала слегка бледнеть. — Вполне.

Глава 5

Бейли поставила свой бокал с вином обратно на стол, возблагодарив Бога за то, что он вразумил ее сделать этот осмотрительный шаг. Если бы объявление Франклина Дента застало ее на половине глотка, ее плевок мог накрыть целый город. Она попыталась улыбнуться как можно увереннее. Но в данном случае успех был полностью исключен. То, что вышло из ее усилий, было чуть меньше, чем жалкое подобие ужаса.

— Извините, — сказала она и улыбнулась. К сожалению, улыбка получилась вымученная, а смех больше напоминал предсмертное всхлипывание. — Но из ваших слов о тех затяжных прыжках с парашютом я, видимо, что-то не поняла. Я подумала, вы хотите, чтобы мы просто поехали с вами. Ведь вы имели в виду, что мы будем наблюдать, как вы прыгаете, не так ли? Великолепная мысль! Мы получим непосредственное представление о том, как вы любите развлекаться. Ноа тоже сможет отснять что-нибудь, — добавила Бейли, стараясь не смотреть в его сторону. Она не рассчитывала на его помощь. Не исключено, что его даже могла позабавить затея Дента.

Дент наклонился вперед, едва не задевая локтями тарелку из китайского фарфора с золотой каймой. Сервировка стола казалась нереальной и напоминала какую-то декадентскую мешанину. Прекрасная обеденная посуда из тончайшего фарфора соседствовала с тяжелыми, ручной работы пиалами для салата, плоскими тарелками всевозможных образцов и цветными бокалами, созданными мастерами-стеклодувами. Рядом лежали две льняные салфетки, одна белая, другая вызывающе яркая, с пестрым азиатским узором. В центре длинного стола из орехового дерева, украшенного резьбой ручной работы, стояла чудовищных размеров хрустальная чаша. Она была доверху наполнена разнообразными роскошными растениями. Без стеблей, с одними соцветиями. Они были набросаны в общую кучу с ярко-зелеными листьями совершенной формы. В результате получился какой-то сборный цветочный салат. Все это выглядело довольно необычно и поистине ошеломляюще.

— Я рассчитываю, что вы будете прыгать вместе со мной, — сказал Дент. Ослепительная улыбка расползлась на его лице с темным загаром. — Бейли, вам просто необходимо испытать это пьянящее чувство, если вы собираетесь изучить меня должным образом. И для Ноа съемка в воздухе, несомненно, будет куда привлекательнее.

Бейли инстинктивно проглотила остатки вина, даже прежде чем осознала это. Потом осторожно коснулась своего бокала и отодвинула его как можно дальше. Прочь, прочь. Хотя… Если напиться до бесчувствия, она, пожалуй, впрямь позволит им выпихнуть ее из открытой двери грузового отсека. Именно это и нужно будет предпринять. Ей без разницы, падать вниз трезвой и холодной, как камень, или пьяной. Но чтобы добровольно, в здравом уме прыгать из самолета? Да ни за что!

— Мне потребуется несколько иное оснащение, — заметил Ноа.

«Мне тоже, — подумала Бейли, — Типа совершенно новой ДНК».

Франклин Дент замахал рукой:

— У вас будет все, что нужно. Только скажите мне, и я позабочусь об этом. Так что не беспокойтесь.

«Если бы ты только мог сделать то же самое для меня, — продолжала размышлять Бейли. — О великий и могучий австралиец!»

— Прекрасно, — сказал Ноа, — Я прыгал раньше, но это было некоторое время назад. — Он взглянул на Бейли с озорной искоркой в глазах. — Ты когда-нибудь прыгала с парашютом?

Так как они давно не встречались, Ноа мог не знать всего. Но ему запомнился один злополучный случай, когда они пытались укрепить расшатавшиеся перила на ее крошечном балконе на третьем этаже. Тогда было совершенно ясно, что она панически боится высоты.

— Вообще-то я еще не пробовала это делать, — с бравадой ответила Бейли, собравшая всю свою храбрость, чтобы не выдавать страха. Совершенно очевидно, что Ноа испытывал огромное удовольствие, во всяком случае, частично за ее счет, кроме того, ему, несомненно, хотелось занимать главенствующее место в их совместном деле.

Ноа имел больший опыт в производстве документальных фильмов, нежели она в написании биографий. Но это не означало, что она меньше уверена в своих способностях. Да, она не является профессионалом в прыжках с парашютом с нормально работающего аэроплана. Ну и что? Это только доказывает трезвость ума. И отнюдь не означает ее непрофессионализма как писателя. В конце концов, за этим ее и позвали сюда. Чтобы она работала. Но не для того, чтобы она бросала вызов смерти. Пусть Ноа наслаждается коротким мгновением и тешится своим превосходством. На здоровье. Она совершенно уверена, что запросто сумеет сработаться с Дентом. Это стало ясно, как только она дала ему понять, что останется в том самолете. Черт с ним! Франклин промокнул уголки рта салфеткой.

— Боюсь, теперь я должен вас покинуть. Мне нужно провести телеконференцию. Но прошу вас, наслаждайтесь десертом и кофе. У меня вполне достаточный выбор, если вам будет угодно. — Он отодвинул свое кресло и встал. — Я пришлю Раджа, и он вам обо всем расскажет. Надеюсь увидеть вас обоих бодрых завтра, рано утром. Мы выезжаем в семь. Завтрак будет подан к шести. — С этими словами Дент вышел из комнаты.

Как это было на него похоже. Ноа бросил на стол свою салфетку.

— А он тот еще фрукт, не правда ли? — Ноа вздохнул и откинулся на спинку кресла. — Но еда была фантастическая.

Бейли смотрела на него прищуренными глазами, размышляя, что у него на уме. От Ноа всегда следовало ждать какого-нибудь подвоха.

— Да, еда была хорошая, — сказала она, делая выбор в пользу продолжения банальной послеобеденной беседы. По крайней мере, до тех пор, пока Ноа разыгрывает свою карту. — Если они дальше будет кормить нас так же, мне потребуется новый гардероб. Весь целиком.

Ноа хихикнул.

— Слушай-ка, похоже, здесь потребуется опыт практической работы. Что-то подсказывает мне, что нам сгодятся все средства для жизнеобеспечения.

Бейли вздохнула, и Ноа наклонил голову.

— Что-то не так?

На это Бейли просто подняла глаза к потолку.

— Франклина сейчас нет, так что нам незачем прикидываться цивильными. Ноа, ты прекрасно знаешь, что я не смогу прыгнуть, с этого чертова аэроплана!

— Знаешь, — сказал он, уклоняясь от прямого ответа, — я не удивлюсь, если Дент уже что-то выяснил о нас.

— Что? — спросила Бейли.

Ноа наклонился вперед и подтолкнул к ней ее бокал с вином:

— Сделай глоток. Ты выглядишь ужасно бледной.

Она оставила без внимания этот жест и вино тоже.

— Что ты имеешь в виду? После всех тех интервью он знает обо мне больше, чем моя собственная мать.

— Я имею в виду не каждого из нас в отдельности, а нас как пару. Дент не похож на человека, который станет приглашать гостей на длительный срок, более того — поручать им свою биографию без серьезного исследования почвы.

— Ты думаешь, он знает о наших прежних отношениях? Мне показалось, что для него явилось сюрпризом даже то, что мы с тобой вообще знакомы.

— Мне кажется, он даже знает, какие жокейские шорты я предпочитаю.

— Ты не предпочитаешь никаких жокейских шорт, — не задумываясь, возразила Бейли.

Ноа только ухмыльнулся.

Она снова закатила глаза к потолку.

— Ты невыносим, — сказала Бейли, но вместе с тем она не могла отринуть воспоминание, вызвавшее зрительный образ Ноа во всем его мужском великолепии. — Как бы то ни было, не имеет никакого значения, знает он или не знает о нашем прошлом. С этим покончено. Мы здесь просто для того, чтобы делать свою работу.

— Ну, если ты так считаешь… — Ноа пожал плечами, когда она раздраженно зашикала. — Хорошо, хорошо. Так все-таки что ты собираешься делать с прыжками?

— Просто скажу ему, что я не могу. Честно говоря, я действительно не вижу нужды испытывать на себе все его фокусы. Мало ли что еще захочет этот закоренелый адреналинщик! Мало ли какие трюки он проделывал в своей жизни! Для меня самый экстремальный трюк — это поездка в город в час пик.

— Послушай, — сказал Ноа, — в этом деле необходим определенный уровень бесстрашия. — Прежде чем Бейли смогла что-то возразить, Ноа продолжал: — Мне ужасно не хочется тебе говорить, но в данном случае Дент прав. Если ты действительно хочешь влезть к нему в голову и написать его биографию так, как он рассказал бы ее сам, ты должна это сделать. Ты должна сама прочувствовать все, что чувствует он, подвергая себя подобным рискам.

Бейли замотала головой:

— Это порочный план. Когда Дент прыгает со скалы в безумном порыве, он, наверное, не испытывает ничего, кроме приятного возбуждения. Я же, напротив, ужасно боюсь…

Ноа засмеялся.

— Не надо драматизировать ситуацию, подобно королеве. Люди постоянно прыгают с парашютом, и почти все остаются живы и прыгают снова.

Бейли чувствовала, как ее кожа становится холодной и влажной.

— В точности мой случай. Почти все? Я не собираюсь высчитывать степень риска по теории вероятности. Я пытаюсь доказать, что этот прыжок мне ничего не даст. Все равно я не узнаю, что испытывает Дент. Я только узнаю, что испытываю я. Презренный страх, сопровождаемый очень громким, протяжным криком.

— Я уверен, что Дент позволит тебе прыгнуть в тандеме с инструктором или что-то в этом роде. Просто закрой глаза и падай. Я думаю, ты будешь удивлена, какой это огромный кайф. Большинство людей хотят повторить это снова, даже прежде чем они приземлятся.

— Те, кого ты называешь большинством людей, не испытывают иррационального страха высоты. Или смерти.

— Это ты сказала — не я. Иррациональный страх. Ты проделала весь путь сюда на лайнере, и это тебя не беспокоило.

— Только взлет и посадка. В остальном я воображала, что еду в поезде.

Ноа засмеялся и покачал головой:

— Но как бы то ни было, ты все-таки прилетела на самолете.

— Да, но ключевое слово здесь «на». Летела, но не прыгала с самолета.

Ноа сложил руки на груди.