— Мне нет оправданья, похоже мои слова сильно на него повлияли.

— Даже больше чем ты себе представить можешь.

Девушки вновь замолчали. Веронике было неприятно от того, что она спокойно разговаривает с женщиной, с которой он спал. Тане же было неприятно от того, что она сильно обидела человека.

— Я рада, что он встретил тебя, — нарушила тишину Татьяна. — Вы подходите друг другу.

— Последний вопрос. Ты считаешь его некрасивым?

— Ты хотела спросить уродом? Да, считаю. Он изуродовал свое тело лишними мышцами. До службы в армии он был просто великолепен. Мы были соседями по площадке, ходили в одну школу. В институте он начал заниматься спортом, стал потрясающим. Мышцы были как надо. Затем пошел в армию и там сильно переменился. Вернулся домой стальной грудой громадного роста. Я даже не сразу его узнала. Некоторое время спустя я заметила рядом с ним очаровательного человека и влюбилась. Как оказалось потом, он был занят и не обращал на меня внимание. Я переключилась на Кирилла, в надежде, что он перестанет качаться, но этого не произошло и мы расстались.

Веронику не покидало странное ощущение. Что-то было не так. У нее мелькнула мысль, что возможно его обидела не Таня. Но она помнила, как он рассказывал, что она пытается вернуться к нему в постель. Девушка решилась задать мучивший ее вопрос:

— Ты пыталась к нему вернуться?

— К Кириллу? Да, несколько раз, но он не захотел.

— Сколько раз ты это делала?

— Раза три в прошлом году и два в этом. Понимаешь, одиночество замучило. Я думала, он захочет возобновить отношения и сделает мне предложение, но этого, как видишь, не случилось.

"Вот оно! Это была не она! Не та девушка, которой он делал предложение!" — возликовала Вероника. С ее плеч как будто свалилась гора.

— Знаешь, я с сестрой поссорилась. Наговорила всякого, — неожиданно выпалила Ника для них обеих.

— Почему?

— У нее была свадьба, и она решила ускорить наши отношения, подсунув мне слишком откровенное платье. Я чувствовала себя выпотрошенной и вывернутой на изнанку. Все мужики пялились и роняли слюни. Все бы ничего, если бы были одни взгляды. Я даже Кириллу не рассказывала об их диких фантазиях, которые они мне шептали.

— Сестра посчитала, что вы застряли на букетно — конфетном периоде и решила подтолкнуть его, но вместо помощи опустила тебя ниже плинтуса, — констатировала Таня.

— Ага. Я попросила ее не вмешиваться, но похоже мои слова не повлияли на нее, и решила затаиться на некоторое время: не звонить, не приходить.

— Правильно сделала. Было приятно с тобой пообщаться. — Таня встала, чтобы уйти, но Кити ее не отпустила: она стала тереться о ее ноги. За все это время, что девушки разговаривали, кошка не отходила от Вероники, но теперь буквально не давала ступить Тане и шагу.

— Придется задержаться на некоторое время. Кити от тебя не отстанет.

Таня взяла кошку на руки и прошептала ей в самое ухо:

— Десять минут и я ухожу. Ни минутой больше и ты меня отпускаешь, договорились?

— Ты завтракала?

— Нет.

— Приготовить омлет?

— Не откажусь.

После завтрака девушки попрощались как подруги и обменялись телефонными номерами.

Вероника осталась в одиночестве. Она решилась осмотреть квартиру, в которой будет жить неделю. Первая комната, в которую она заглянула, была заполнена тренажерами: беговая дорожка, штанга, гири, гантели, гимнастический коврик и мат. Стены в комнате были выкрашены в бледно-голубой цвет. Девушка заметила, что здесь нет зеркала. Аккуратно закрыв за собой дверь, Ника вошла в другую незнакомую ей комнату. Это оказалась гостиная с большим плазменным телевизором на стене и домашним кинотеатром. Белый мягкий уголок, покрытый темно-синими покрывалами, белая секция, заполненная книгами и DVD-дисками, белые стены без единой картины и темно-синие гардины на окне. У дивана и кресел лежали островки белого кавролина на бледно-бежевом паркете, стеклянный журнальный столик стоял у стены.

— С ума сойти! Почти все белое, как в больничной палате. Кити, иди сюда. Как ты думаешь, твой хозяин расстроится, если мы повесим несколько картин и поставим симпатичные сувенирчики? — поскольку кошка молчала, Вероника ответила за нее. — Думаю не очень, ведь их всегда можно убрать. Девушка вернулась в спальню Кирилла и достала из сумки учебники. Она решила немного позаниматься. Ника осмотрела комнату и увидела компьютерный стол, который раньше не замечала. Она выполнила все задания и не знала чем себя занять. Выйти из квартиры она не могла, так как Кирилл не оставил ей ключи.

Вероника пошла в гостиную. Кити не отставала ни на шаг. Девушка стала просматривать книги и наткнулась на кулинарные рецепты. Поскольку она не знала когда вернется ее ложный парень, Ника с книгой в руках отправилась на кухню проверять холодильник. К ее счастью все необходимые ингредиенты для паэльи с морепродуктами имелись. Не медля ни минуты, она принялась за готовку. Девушке этого показалось мало, и она приготовила еще суп из морепродуктов. Обедать в одиночестве было не очень приятно. Нику сковало чувство грусти и одиночества. Кити не помогала скрасить день.

— Как ты здесь одна живешь? Тебе тоже одиноко, да? Ну, иди сюда. — Девушка подхватила

кошку на руки, и они пошли в гостиную. Она долго не могла найти пульт, но, в конце концов, справилась с этой задачей. Вероника уютно устроилась на диване с кошкой на руках и выбрала на одном из каналов романтический фильм. Она посмотрела в окно и увидела, что стемнело. Она понимала, что не имеет права звонить ему и устраивать допрос с пристрастием, но с каждой минутой это желание усиливалось. Ее останавливало то, что она не знала номер его телефона. К восьми часам, когда она изнывала от скуки, явился Кирилл.

— Это тебе, — он протянул ей крупную красную розу. — Прости, я должен был оставить тебе ключ. Ты, наверное, хотела куда-то сходить?

— Хотела. Но ты превратил меня в добровольную пленницу. Не могла же уйти и оставить дверь открытой. К моему счастью холодильник набит разными продуктами, и я не умерла с голоду.

— Извини. Этого не повторится. — Кирилл протяну ей ключи.

— Извиняю, спасибо за ключи и за розу.

— Я сейчас что-нибудь приготовлю или нет, мы пойдем ужинать в ресторан.

— Не стоит ради меня разоряться на ресторан.

— Я не…

— Ужин готов, — перебила его девушка. — Я днем приготовила.

— Ужинала?

Сначала Вероника хотела соврать, но потом передумала и ответила:

— Нет.

Кирилл протянул ей руку и она, молча, ее взяла. Вероника поставила цветок в вазу, которую он дал. Мужчина удивился, когда понял, что она приготовила испанские блюда. У него мелькнула мысль, что она рылась в его вещах, но он на это не злился. Девушка целый день просидела взаперти в чужом доме. Кирилл достал тарелки и наполнил их. Для создания уюта он зажег свечи и поставил ее розу в центр стола. Он достал вино и разлил по бокалам.

— Не возражаешь?

— Нет. — Вероника не сводила с него глаз. Слишком он был завораживающим и соблазнительным в черной рубашке и черных брюках. Верхние пуговицы рубашки были расстегнуты, и это вызывало у нее, дикое желание прикоснутся к нему. Девушка сжала вилку сильнее, чем требовалось. Ужинали они в молчаливом напряжении. В таком же напряжении они прошли и в гостиную.

— Спасибо. Часто готовишь испанскую еду?

— Она была испанской? — удивилась Вероника.

— Да, а ты не знала?

— Нет, нашла у тебя рецепты и решила попробовать приготовить. Надеюсь, удачно?

— Конечно! Было очень вкусно. Спасибо.

— Не за что. — Они снова замолчали. Каждый вспоминал утренний поцелуй и не решался заговорить об этом. Кирилл не выдержал первым и начал говорить:

— Надеюсь, ты понимаешь, что утренний поцелуй был особенным.

— Возможно.

— Я уверен, что ты не испытывала такого ни с кем другим. Лично у меня такого никогда не было.

— Не стоит придавать какому-то поцелую большое значение.

— Какому-то?! Хочешь сказать, что ничего не испытала?

Вероника отрицательно качнула головой, чем спровоцировала его на следующие действия. Кирилл сократил разделяющие их пространство в рекордно короткий срок. Он приник к ее рту в страстном поцелуе. Он с трудом отстранился, когда услышал ее сладостный стон.

— Ты ничего не испытываешь? — спросил он хрипло.

— Это всего лишь поцелуй, — простонала Вероника. Кирилл чувственно рассмеялся и снова приник к желаемой сладости. Он углубил поцелуй, затем слегка прикусил нижнюю губу. Он почувствовал, как она обвила его шею руками и запустила руки в волосы. Мужчина не мог больше себя контролировать. Он схватил ее в объятия и посадил на колени. Вероника лихорадочно стала расстегивать его рубашку, а он расстегнул ее молнию.

— Пойдем в спальню, — простонал Кирилл. Девушка смогла только кивнуть. Мужчина поднял ее на руки и перенес в комнату. Он уложил ее на кровать и стащил кофточку, не прекращая целовать. Он оторвался от ее губ. Вероника протестующе застонала, но успокоилась, когда он опустился к впадинке на шее. Еще никто ее так не целовал. По телу побежали мурашки, внизу живота разгорелся настоящий пожар. Его губы опустились ниже, проложили цепочку из мелких поцелуев-укусов к груди. Девушка прижала его голову к себе, когда он стал жадно посасывать страждущую вершину. Кирилл уделил внимание и другой груди. Когда он стал пролаживать влажную дорожку по ее животу, Ника запротестовала:

— Подожди, дай мне минуту.

Кирилл приподнялся на локтях и непонимающе уставился на нее.

Вероника вылезла из-под него и выскочила из спальни. Мужчина последовал за ней, чтобы выяснить причину бегства и услышал шум воды. Он облегченно вздохнул и отправился на кухню. Он захватил с собой вино и свечу. Свечку Кирилл поставил на прикроватную тумбу. Он подошел к комоду и включил музыкальный центр. Из него полилась приятная лирическая песня. Мужчина сделал звук потише, чтобы мелодия была ненавящивой. Не успел он устроиться на кровати, как в спальню вошла Вероника.

Он застыл и боялся лишний раз пошевелиться. Она была великолепна в своем черном кружевном белье. Чтобы не испортить момент очарования и не набросится на нее, как дикое животное на пищу, он скрестил руки на груди и приказал себе сидеть на месте.

Ника услышала музыку и решилась. Она видела, как он скрестил руки на груди, уперевшись спиной в спинку кровати. Его многообещающий взгляд говорил о многом. Девушка сделала маленький шаг в его сторону и полностью отдалась музыке. Она ненавидела танцевать стриптиз, чувствовала себя при этом неловко. Ее первый парень приводил бывшую девушку, чтобы она у нее училась танцевать. Вероника делала вид будто у нее ничего не получается и он выбросил эту мысль из головы. Вскоре он сказал, что уходит от нее, поскольку считает ее полной бездарностью.

Несколько раз он пытался заставить ее танцевать, но из этого ничего не вышло. Первый раз она упала и получила огромный синяк на всю левую сторону. Для нее было счастьем отделаться от его посягательств на ее тело. Второй раз, когда она танцевала, он удовлетворил сам себя, и от этого она испытала огромное облегчение. Следующую неделю так и продолжалось, а затем они расстались.

Сейчас же Вероника испытывала огромное наслаждение, танцуя для Кирилла. Она видела, как он судорожно сжимал покрывало рядом с собой, когда сбросила лифчик. Его глаза приобрели поистине черный цвет, когда к лифчику присоединились трусики. Девушка подбиралась к нему все ближе и ближе. Вот она уже на кровати и устраивается между его ног. Ника добралась до ремня и стала его расстегивать, затем стащила с него брюки.

Кирилл не выдержал сладкой пытки и повалил ее на кровать. Его трусы были слабой защитой. Он с жадностью голодного зверя набросился на ее роскошные губы, припал к груди.

— Пожалуйста, — простонала Вероника. Она знала, что должно было произойти. Хотела этого и одновременно страшилась. Со своим первым парнем они как-то пытались переступить эту черту, но она сбежала в самый последний момент, оставив его корчиться от боли. Да-да, она ударила его в пах, когда он попытался войти и сбежала. Затем последовали уроки стриптиза для раскрепощения, но стало еще хуже. Она стала его тихо ненавидеть и избегала любых прикосновений.

Кирилл услышал ее мольбу и прохрипел:

— Еще рано, потерпи, mi dulce.

— Я не выдержу. Я хочу тебя прямо сейчас. Он не смог противостоять ее просьбе и сбросил трусы.

Мужчина надел презерватив и приник к ней в страстном поцелуе. Он попытался проникнуть, но она зажалась.

— Когда в последний раз у тебя был секс?

— Никогда, — выдохнула девушка.

— Но у тебя были парни, — скорее сказал, чем спросил Кирилл.