Быстро сменив тему, Джуди добавила напоследок:

– Триона тебе сказала, что я собираюсь в Шотландию, а папа в Германию? Ты могла бы приехать и пожить у нас на следующей неделе?

– Эээ… да, – Джуно отвлеклась, потому что Финлэй выложил перед ней странички, полученные по факсу. На одной крупным жирным шрифтом было написано: «ДЖУНО! ПРОСТИ МЕНЯ. Я ЗНАЮ, ЧТО МОЕ ПОВЕДЕНЬЕ БЫЛО НЕПРОСТИТЕЛЬНО. СНОВА ДРУЗЬЯ? 9.00 ПЯТНИЦА. БАР „ОКО". ДАВАЙ ПОГОВОРИМ. ЛЮБЛЮ. ДЖ.»

Второе послание было еще короче: «ДЖУНО! И ДАЖЕ ЛЮБОВНИКИ? 9.00 ПЯТНИЦА. ДЖ.»

Джуно перевернула страницы вниз текстом. Неудивительно, что Финлэй отирался возле нее, сгорая от нетерпения поболтать.

– Значит, договорились, кисонька? – уточнила Джуди.

– Да, решено, – Джуно снова заглянула в сообщение – ее интересовала верхняя строка, где указывается отправитель, но там значилась только цепочка из цифр.

– Отправлено с компьютерного модема, – понимающе подсказал Финлэй, водружая флакончик с лаком для ногтей на кончик носа. – Почему-то это пришло на наш факс, в рекламный отдел, а не к вам, в редакционный, так что мы все здорово повеселились.

– Кто там рядом с тобой? Голос очень сексуальный. Он шотландец, да? – Джуди спрашивала в одно ухо, а другое тем временем занимал Финлэй:

– На проводе тот самый Дж.?

Джуно пожалела, что Лидии нет рядом и не с кем сбегать в туалет обсудить все это. А с другой стороны, Лидия ведь все равно ничего не знает про ее отношения с Джеем, про их потерянные выходные.

– Это Финлэй, ма, – ответила Джуно, снова изучая первый факс.

– Это моя мама, Финлэй, – рассеянно добавила она, просмотрев второй факс.

– Джуди Гленн, знаменитый кулинар? – переспросил Финлэй.

– Кто этот Финлэй? – настойчиво интересовалась Джуди. – А он в твоем вкусе? Или это тот самый херувим из отдела рекламы, которого считают геем?

– Я обожаю Джуди Гленн! – воодушевился Финлэй. – Лидия говорила мне, что она твоя мама, но я не поверил – подумал, она просто хочет вызвать интерес к твоей особе.

Больше всего на свете Джуно хотелось сейчас оказаться в каком-нибудь тихом месте – в курилке, например, и как следует изучить факсы, каждое слово, в поисках скрытого смысла. Джуно прижала странички к груди, и тут ее осенила идея:

– Ma, Финлэй перепробовал все те же наркотики, что и ты, так что вы можете обменяться впечатлениями. До встречи в воскресенье вечером, – и Джуно передала трубку Финлэю.

– Перекинься парой словечек с Джуди Гленн.

В курилке не было ни единой души. Джуно разложила свои факсы на столе под лампой и задумалась. Похоже, их прислал Джей. Она прикоснулась к словам «И даже любовники?» как к талисману и подумала, что, возможно, он хотел ей вчера вечером сказать совсем не то, чего она так боялась. Как это характерно для него – строго и романтично – назначить ей свидание за пределами дома, чтобы обсудить их отношения. Бар «Око» – одно из самых изысканных и уютных мест на земле. И самое модное в Лондоне в этом месяце. И совсем недалеко от дома…

Да, но почему завтра вечером? Почему не сегодня вечером? Она встревоженно закусила губу, закрались сомнения. Не могу же я сидеть смотреть с ним «Лондонцев» и ни словом не обмолвиться об этом? Может быть, он просто занят сегодня вечером, – постаралась успокоить себя Джуно.

Он всегда пользовался своим классным компьютером. Конечно, он мог и факсы посылать с его помощью. Вот почему его сообщения пришли в рекламный отдел – ведь именно этот номер указан в журналах, которые валяются по всей квартире. Он же не знает ее электронного адреса или рабочего телефона.

И тут ей в глаза бросилась еще одна улика, которая однозначно свидетельствовала, что факсы от Джея: ПОВЕДЕНЬЕ. Написано по правилам американской орфографии. Все сходится.

Весь остаток дня улыбка не сходила с ее лица.

– Что, спешим на свидание? – ревниво спросил Мел, когда она выбегала из проходной ровно в пять вечера.

Придя домой, она обнаружила, что Джей еще не вернулся. Она почувствовала разочарование, но не удивление.

Кругом все было так же безупречно чисто, как обычно. Вся посуда, оставшаяся со вчерашнего вечера, вымыта, пепельницы убраны, крошки от ее утренних тостов ликвидированы.

В первый раз за всю неделю Джуно пришла в восхищение от этой сияющей чистоты, и к ее восхищению примешивалась робкая благодарность, а к благодарности – что весьма опасно – обожание.

Прежде, чем включить «Соседей», Джуно выпустила Пуаро из клетки – немного полетать, он это любил. Серия закончилась, начались новости. Джуно слонялась по кухне в надежде, что на нее снизойдет кулинарное вдохновение. Открыла по очереди несколько шкафчиков, заглянула в холодильник.

– В это трудно поверить, но я совершенно не хочу есть, – сказала она Пуаро. – Вот что делает безумная страсть с человеком.

Время медленно тянулось. Телефон безмолвствовал. Никто не звонил. Друзья молчали.

– В конце концов, мне уже назначено свидание в пятницу вечером, – Джуно вздрогнула от счастья.

Ее охватило искушение зайти в комнату Джея и там украдкой осмотреться. Решительно поборов его, Джуно заперлась в ванной. Сняла макияж с лица, наложила пробную маску, вырванную из журнала «Мэри Клэр». Вернулась к телевизору, включила «Лондонцев» и начала жевать вчерашние чипсы (которые Джей предусмотрительно упаковал в мешочек и убрал в холодильник). За чипсами последовали несколько батончиков «Баунти», пакетик орешков, справиться с которыми помог Пуаро. Она посмотрела все викторины, потом вышла на крышу покурить. Ее окликнула соседка, которую привлек огонек Джуно:

– Привет, Шон уехал, да?

– Да, в Штаты, – маска на лице Джуно пошла трещинами, когда она широко ей улыбнулась – она была рада поболтать с дружески настроенным существом женского пола. – Курю на террасе, мой новый сосед терпеть не может запах табака.

– Этот обалденный парень, который выходит по утрам, весь обвешанный аппаратурой? – Соседка, молодая мамаша, питающая пристрастие к узорным леггинсам, энергично перегнулась через заборчик между террасами. – Такой романтичный, с длинными светлыми волосами?

– Скорее, с рыжими, – Джуно вздохнула. – Да, это он. Он из Нью-Йорка.

– Боже, он неотразим! – Соседка с удовольствием затянулась сигаретой. – Мы все только о нем и говорим. Вся улица. Все скучающие мамаши Белсайза высовываются каждое утро из окон полюбоваться на него. Какой же он душка! Чего, впрочем, не скажешь о компании, с которой он водится.

– Вот как? – Джуно постаралась не выдать волнения и сделала вид, что прекрасно понимает, о чем речь. – Да нет, ну почему же.

– На мой взгляд, просто шайка бандитов – особенно этот мужик с хвостиком, как у пони, и с сумасшедшими глазами.

– Да, этот, пожалуй, немного настораживает, я согласна, – Джуно понимающе кивнула, не имея ни малейшего представления, о ком они рассуждают.

– А кто, интересно, этот красавчик в костюмах от Армани и со шрамом через бровь? Похож на гладиатора. Ну, ты знаешь, он еще водит красный спортивный автомобиль, и шея у него в три обхвата. Что, разве он не настораживает? Меня так просто пугает.

– О, он совсем не так ужасен, когда его узнаешь поближе, – Джуно уже жалела, что с самого начала взяла этот тон холодного превосходства по части осведомленности: теперь он лишал ее возможности как следует порасспросить соседку, а этого ей сейчас больше всего на свете хотелось.

Они познакомились именно здесь, на крыше, во время случайных перекуров. Джуно даже не знала, как ее зовут. О ней было известно только то, что у нее есть муж и маленький ребенок, которого она именовала то Брэт, то Бьёрк, то Белчер.

– Так ты видела их вместе сегодня? – Джуно попыталась продолжить разговор.

– Да, так же как и вчера, – кивнула соседка. – Они собрались возле махины Шона, переговорили по мобильникам и рванули с места, каждый на своей машине. Должна тебе сказать, что он водит этого монстра гораздо лучше, чем твой брат. Чем он вообще занимается, этот новый жилец, – мы все тут ломаем головы.

– Он ездит на «Лендровере» Шона? – Джуно аж взвизгнула, не в силах совладать с собой.

– Да, как бог. Или как дьявол, – восхищенно выдохнула соседка, не обратив внимания на реакцию Джуно. – Сесиль из дома напротив убеждена, что он профессиональный телохранитель. А лично я думаю, что он работает в кино, – я угадала?

– Не совсем, – Джуно прикусила язык. – Он продает фильтры для воды. Сетевой маркетинг. Ой, у меня что-то горит! Пока! – Она бросила окурок в сад и побежала в комнату.

Было десять часов вечера. Джей еще не вернулся. Она смыла маску с лица, вышла на улицу и обследовала ряды машин, припаркованных слева и справа от входа. Она изо всех сил постаралась припомнить, где именно стоял «Лендровер» 70-го года выпуска, краса и гордость ее брата, и покаянно подумала, что не проведывала машину с самого отъезда Шона. Огромное большеколесное чудовище, которое Шон обожал до безумия и ласково называл своим птенчиком, как-то совершенно выпало из круга ее забот. Автомобиль могли обворовать, побить, даже угнать, и она бы ничего не заметила. А ведь Шон ясно просил ее каждый день навещать его любимца.

И вот теперь она не обнаружила его на месте. Джуно уж было решилась позвонить в полицию и заявить об угоне – посмотрим, что Джей будет делать, когда вернется, но вместо этого, вернувшись в квартиру, вынула странички с факсами из сумки.

Она перечитала каждое слово – как это похоже на Джея, выразить так много, сказав так мало. Возможно, он специально хочет сегодня прийти как можно позже, чтобы у нее не было возможности заговорить с ним об этих факсах или отказаться от свидания.

Не вернулся он и к тому моменту, когда она легла спать. Джуно лежала без сна, в тревоге. Попыталась читать, но обнаружила, что у нее развилась временная дизлексия: буквы прыгали перед глазами, а в слова не складывались. Включила радио, но никак не могла ухватить, о чем идет разговор в эфире, тогда нашла канал с ретромузыкой и самозабвенно погрузилась в сопереживание, не устояв, как всегда, перед лирическим натиском этих сентиментальных песенок.

Было два часа ночи, когда наконец хлопнула входная дверь. Джуно быстро вырубила радио и замерла в темноте, даже не убрав руку с регулятора громкости. В ней заговорила своего рода гордость: не хотелось, чтобы он знал, как она лежит тут без сна, слушает разные чувствительные песенки и мечтает о завтрашнем свидании.

Она слышала, как он ходит по квартире – осторожные шаги человека, который старается никого не разбудить.

Спустя какое-то время шаги участились и стали существенно громче. Чуть погодя к ним прибавились грохот и проклятья. Она отчетливо различала, как Джей бегает по гостиной, натыкаясь на мебель, и порыкивает. Ей кажется, или он зовет кого-то? Джуно приподняла голову и прислушалась. Быть может, его охватил приступ бешенства от тоски по ее телу? Может, он совсем потерял рассудок от неудовлетворенности и желания? Он мечется по комнате и зовет ее по имени, сгорая от страсти? И тут у нее вырвался вздох досады и разочарования – она разобрала его шипение: «Пуаро – Пуаро! Иди сюда, паршивая птица!»

Черт, она забыла посадить попугая обратно в клетку после его тренировочных полетов.

– Пуаро, проклятый, иди ко мне! – кричал Джей, все более выходя из себя. – Как же ты сумел выбраться, вонючая ты куча перьев! Ну, теперь давай лети сюда.

Джуно слушала со все возрастающим интересом, как Джей охотится за Пуаро по всей гостиной. Незаметно для себя она повернула регулятор громкости в предельное положение. Тем временем попугай пришел в экстаз от столь пристального внимания к своей особе со стороны нового жильца, который всегда им пренебрегал, и начал описывать стремительные круги, подражая телефонным звонкам и с пулеметной скоростью выкрикивая скабрезности одну за другой, быстрее, чем комик в рабочем клубе.

Джуно ужасно хотелось оказаться в эту минуту в гостиной. Она приподнялась еще чуть-чуть, чтобы лучше слышать, и тут стены обвалились от дикого шума – Джуно нечаянно нажала на радио кнопку «Включить». Звук был такой чудовищной силы, что на секунду она подумала – значит, бомба все-таки взорвалась. Та самая бомба.

Какой позор. Хуже, чем появиться в общественном месте голышом. Такого стыда Джуно еще не испытывала за всю свою долгую жизнь, а уж ей-то не раз приходилось краснеть от стыда, и еще как краснеть.

Она выключила звук, подобрала упавшее одеяло. В наступившей тишине не было слышно ни голоса Джея, ни голоса Пуаро. Преследование прекратилось. Либо Джей воспользовался шумовой атакой и настиг попугая, либо они оба свалились от сердечного приступа. Как бы то ни было, но у Джуно не хватило духу подкрасться к двери и выглянуть. Она укрылась с головой одеялом и довольно большой кусок его даже засунула в рот.

* * *

В пятницу утром Джуно долго мылась в ванне, не спеша поглощала завтрак у телевизора и все-таки ушла на работу, так и не повидав Джея – он не возвращался с пробежки. Поэтому ей не удалось рассказать ему сляпанную на скорую руку историю о неправильно заведенном будильнике. Не смогла она и упомянуть вскользь о том, что Пуаро иногда – правда, очень редко – умудряется открыть дверцу клетки клювом.