Ред Гарнье - Правильный поцелуй

Джулиан с трудом смог вспомнить – еще утром она скакала по дому в его старой футболке. Он смотрел тогда на ее обнаженные ноги, запрещая себе думать о том, как ему хотелось их ласкать…

Конечно, Джулиан знал толк в женской красоте. Он встречался с разными моделями и актрисами. Но теперь Джулиан был уверен – ни одна из них не могла сравниться с Молли Дивейни!

Девушка приближалась к нему с другой стороны комнаты в маленьком черном платье, идеально подчеркивающем ее формы. Она выглядела потрясающе, ее тело будило в нем животные инстинкты. Ему потребовалось некоторое время, чтобы вобрать эту красоту глазами.

Ее прекрасные волосы, достойные кисти Тициана, были собраны в небрежный пучок. Несколько прядей спадали с обеих сторон, подчеркивая изящные, почти кукольные черты лица. Пухлые губы мерцали медовым оттенком, а легкие серебристые тени превращали цвет ее глаз в темно-голубой, почти синий. Сережки – крошечные, жемчужные горошины добавляли ей изящества.

Джулиан тотчас же захотел оказаться с Молли на его личном самолете, чтобы позже, в Монако, она сидела подле него за карточным столом.

И платье… О боже, что за платье! Шелковая черная ткань подчеркивала высокую грудь. Джулиану захотелось покрыть поцелуями каждый дюйм этой чудесной фарфоровой кожи. Юбка словно обнимала круглые бедра, едва достигая колен. И ему тут же захотелось стать этой юбкой, этим платьем, этой тканью, обнимающей гибкую фигурку. Захотелось чувствовать и касаться ее тела в местах, недоступных взгляду…

В детстве Молли всегда представлялась ему самым счастливым существом, которое он когда-либо видел в своей жизни. Она постоянно веселилась, почти всегда смеялась, особенно с ним. Однако сейчас перед Джулианом стояла настоящая женщина, и он собирался обращаться с ней соответственно.

Ночь будет длинной…

Собравшись с силами, он поставил бутылку на стол. Руки дрожали, сердце билось где-то у горла.

– Куда подевалась твоя обычная одежда? – Он сам удивился тому, как спокойно прозвучал его голос.

– Пришлось внести кое-какие изменения. По твоему мнению, она была не слишком привлекательной. – С этими словами Молли положила руки на бедра и с вызовом посмотрела на него.

Джулиан ничего не отвечал, раздумывая над тем, как поступить. Одна его часть хотела вывести эту самозванку в коридор и выяснить у нее, куда подевался тот рыжеволосый, перепачканный краской бесенок? Другая же часть его сознания рисовала будоражащую картину…

Ну уж нет! Он не может позволить ситуации зайти так далеко. По крайней мере, не сейчас. Однако, выбирая это платье, неужели она думала о его старшем брате?

Джулиана накрыло волной ревности, он сжал зубы. Теперь он внимательно осматривал ее тело голодными глазами: глубокое декольте, плоский живот, ноги в убийственных шпильках, снова ее грудь и открытые плечи. Он чувствовал себя так, словно в венах потекла лава…

– И это ты называешь утонченным и привлекательным?

Так и было на самом деле.

Молли лишь показала ему свой маленький, розовый язычок:

– Не важно, что ты думаешь. Я выгляжу хорошо!

Он пытался не думать о том, где бы ему хотелось почувствовать касание этого языка…

– «Хорошо»? Я бы использовал другое слово.

– Ладно, я выгляжу великолепно!

– Кто это сказал?

– Джулиан, прекрати, я же вижу – тебе нравится. Просто признай это. – Молли дразнила его, наслаждаясь каждой минутой.

– Молли, поверь, я стараюсь оценить твое платье. Просто не могу понять, идет ли оно тебе?

– Значит, тебе не нравится? Ну и ладно! В любом случае, я надела его не для тебя! – Хмыкнув, Молли проследовала мимо него в свою спальню.

Джулиан было последовал за ней, но остановился на пороге комнаты, наблюдая за фигуркой, едва скрытой облегающей тканью.

Боже, она выглядела такой изысканной и соблазнительной…

У него было очень много женщин – как правило, с длинными ногами, пухлыми губами и роскошной грудью. Но ни одна из них не сводила его с ума.

Он так хотел Молли! Хотел распустить ее волосы, чтобы огненно-рыжий водопад упал на ее шею и плечи. Хотел изучить каждый дюйм этого стройного тела. Он знал эту девушку как самого себя – и все же хотел узнать ее еще больше, стать еще ближе…

Джулиан знал – она любила завтракать хлопьями с миндальным молоком. А когда на Молли находило вдохновение, она могла пропадать в студии месяцами. Свой первый миллион Молли анонимно пожертвовала детскому приюту…

И, как бы ни была занята, она всегда находила время, чтобы повидать его и Кейт. Когда Молли была младше, она много раз пересматривала один и тот же фильм, особенно момент, где главный герой в ответ на признание в любви отвечает: «Как пожелаешь».

И еще Джулиан знал – сегодня вечером ей понадобится его поддержка. Он уже успел разглядеть тень сомнения в глубине ее глаз, заметить, как учащенно бьется пульс на ее тонкой шее…

Больше всего на свете ему хотелось наградить Молли похвалой, которую та заслуживала. А еще Джулиан хотел стянуть с нее платье зубами, чтобы она поняла, как сильно он хочет ее. Хочет гладить ее тело, ее ноги, от крошечных пальчиков вверх, к упругим бедрам. Он хотел, чтобы она ощутила себя как на небесах, ведь там и следовало находиться ангелам. Джулиан желал, чтобы она попросила его о чем угодно, – любую просьбу, на которую он смог бы ответить: «Как пожелаешь».

Но он ничего этого не сделал. Он не мог ничего сделать сейчас, потому что она надела это платье для другого. И одна эта мысль приводила его в отчаяние.

– Джулиан, я чувствую твой взгляд на своей спине, – подала голос Молли.

Мужчина прислонился к двери, борясь с новым для него чувством всепоглощающей ревности.

– Тебе не кажется, что ты оделась слишком откровенно? Ткани так мало… Боюсь, как бы ты не простудилась.

Она резко обернулась и рассмеялась:

– Неужели? Скажи мне, ты беспокоишься о моем здоровье или о собственном эго? Тебе же так трудно признать – впервые за всю жизнь я выгляжу хорошо!

Он сжал руки так, что ногти впились в ладони. Неужели она подумала, что он хотел ее оскорбить?

– Если ты не хочешь, чтобы я вертелся вокруг тебя весь вечер и надоедал замечаниями, накинь что-нибудь сверху, – принялся он поучать Молли.

Джулиан старался проявить все свое мастерство, чтобы слова его звучали по-дружески. Лучшие друзья ведь всегда заботятся друг о друге.

– Ты в своем уме? На улице жара!

Он многозначительно посмотрел на ее грудь, достаточно долго, чтобы девушка покраснела под его взглядом.

– Необходимо ли мне напомнить о том, что в данный момент ты являешься моей пассией. Ты принадлежишь мне, а я тебе. В последнюю очередь мне бы хотелось, чтобы кто-то другой имел доступ к твоему телу, пускай даже зрительный.

– Джулиан, у меня настолько маленький рост! Боюсь, едва ли кто вообще сможет меня разглядеть. За исключением Гаррета, я надеюсь. Потом он сделает мне предложение, и у нас будут дети…

«Только через мой труп!» – мысленно поклялся Джулиан.

Почти задыхаясь, он бросил:

– Молли, я не подписывался на роль рогоносца. Что я, по-твоему, должен делать?

Ее глаза весело блестели – еще никогда Молли не видела Джулиана в таком состоянии.

– Ну, ты мог бы размяться, этим вечером отгоняя от меня нежелательных ухажеров.

Он подошел к ней вплотную и положил ей руки на плечи, едва контролируя себя:

– Именно так я и поступлю, а знаешь почему?

– Просвети меня!

– Потому что все эти мужчины, начиная от близких друзей Лендона до его бизнес-партнеров, будут виться вокруг тебя, как стая голодных псов. Они всегда так делали, но ты никогда этого не замечала. Молли, ты такая особенная…

Она ничего не понимала. Не понимала, какое впечатление производила на него или других мужчин. Молли не замечала никого. Не видела этих взглядов, которыми одаривали ее прохожие, когда она брела по улицам, погруженная в свои мысли о картинах. Неужели она забыла о тех многочисленных приглашениях, которые получала по случаю выпускного бала в школе?

– Ты и правда думаешь, будто я особенная? Знаешь, мне кажется, это потому, что я влюблена в Гаррета!

Он лишь рассмеялся, а сам с отчаянием спросил себя: «Когда мне посчастливится перестать думать об этом? Никогда!»

Джулиан глубоко вздохнул и пожал плечами:

– Поверь, тебе нет необходимости менять что-то в себе, чтобы привлечь мужчину. А если, как ты считаешь, нужно что-то для этого менять, тогда Гаррет недостоин тебя!

Молли прижала сумку к животу, ее лицо переменилось. Теперь она внимательно наблюдала за ним. Ее голубые глаза были широко распахнуты.

– То есть ты хочешь сказать, – на ее лице начала расцветать еле заметная улыбка, – я на самом деле хорошо выгляжу?

Джулиан стоял неподвижно, боясь сказать лишнего. Никто, никто не должен смотреть на нее сегодня! Однако он был должен поведать ей правду, и это убивало его. Ревность была повсюду. Как укрыться от этого чувства? Желание поглощало его, но сейчас он не мог получить того, чего желал, не мог получить Молли…

– Покрутись, – лишь сухо попросил он.

Медленно она сделала поворот вокруг себя. Ее тело притягивало его. Умирая от желания прикоснуться к Молли, он подался вперед и оправил непослушную прядь за ухо.

А затем слегка улыбнулся и чуть склонил голову.

– Да, ты хорошо выглядишь, – проговорил Джулиан хриплым голосом. И, не сдержавшись, легко шлепнул ее чуть ниже спины: – Слишком хорошо.

– Думаешь, Гаррету тоже понравится мое платье?

Вопросы Молли раздражали, принося почти ощутимую боль. Они неторопливо подъезжали к воротам дома Лендона и Бет.

Прежде чем ответить, Джулиан слегка пожал ее руку, лежащую на колене:

– Ну конечно! Все будет хорошо, просто расслабься.

Это бы не помешало и ему самому.

Хотелось напиться, но Джулиан не собирался повторять неудачный опыт. Тогда, на маскараде, перебрав, он совершенно потерял самообладание и вел себя как шестнадцатилетний подросток. Сегодня же ему предстояло прибегнуть к своему мастерству, чтобы достойно сыграть роль перед всей семьей.

Вот только удастся ли ему сохранить свое обычное хладнокровие? От его поведения зависел успех всего мероприятия. Но самообладание покинуло его в тот день, когда он узнал – Молли влюблена в его брата.

Его будущее, будущее, которое он тщательно планировал годами, сейчас находилось под угрозой. Джулиан до сих пор не вполне понимал, как подобное могло случиться. Тем не менее он старался собраться и сосредоточиться на тех приятных моментах, которые ему сможет предоставить этот вечер. Например, на том, как он будет хвастаться своей новой девушкой перед семьей.

«Мама, ты уже знакома с Молли?» – спросит он у матери, подразумевая совсем другое. Он бросил вызов семье, связался с девушкой, которую отбирали у него на протяжении столь долгого времени.

Однако ни одна из этих мыслей не вызвала желаемого результата. Он все так же волновался.

Джулиан помог Молли выйти из машины. Ее запах опьянял его. Он не хотел думать о том, что начнется, как только они войдут в дом. Теплый ночной ветерок овевал его лицо, когда они неспешно поднимались по лестнице.

– Молли?

– Да?

Ему хотелось сказать ей, что никогда еще она не была так прекрасна! Вместо этого он лишь взял Молли за руку и, слегка приподняв другой рукой ее подбородок, поцеловал:

– У нас все получится!

* * *

Рука об руку они зашли в сияющее фойе двухэтажного особняка. Немногочисленные гости состояли большей частью из самых близких друзей и членов семьи. Два огромных мастиффа расположились на ковре в дальнем конце комнаты.

Несколько раньше Молли сказала Джулиану, что Кейт и Бет сами занимались обедом, так что по крайней мере еда обещала быть вкусной.

Как только гости заметили Джулиана и Молли, их разделили. Кейт и Бет отвели девушку в сторону для индивидуального допроса. Джулиан даже не успел выбрать себе вино, когда его мать, в вечернем платье и тапочках, набросилась на него как коршун:

– Джей Джей, мне бы хотелось узнать, что происходит между тобой и Молли?

– Мама, зачем ты дала мне второе имя, если не собиралась пользоваться даже первым?

– В таком случае, Джулиан Джон, отвечай мне сию же минуту! Я на грани нервного истощения!

На его лице невольно появилась улыбка. Его мама остановилась на расстоянии вытянутой руки – королевская осанка, элегантна даже в домашних тапочках, так может выглядеть лишь она. Сын уже предвкушал, какое выражение примет ее лицо, когда она узнает все новости.

В глубине души он любил мать, но именно Элеонор Гейдж старалась отправлять его подальше от дома, в разные точки мира, только чтобы разлучить двух лучших друзей. Именно она угрожала ему: если Джулиан хоть раз притронется к Молли, единственной девушке, которой по-настоящему дорожил, он будет тут же отлучен от семьи. Это ранило его чувства. А недоверие к нему и то, как легко его обвиняли в еще не совершенных грехах, порождало чувство сопротивления, особенно против матери. Да, то, что сейчас произойдет, безусловно доставит ему удовольствие.