Удивленно обернулась к Его Высочеству, воспользовавшись паузой…


— Министр обороны, — одними губами произнес он.


Ага, папа у нас оказался непростым. Мысленно шлёпнула себя по лбу. Ну вот как можно забыть, что из всех учащихся в этой академии наша группа, наверное, единственна из простого народа, все же остальные…


— … я его всегда брала с собой в лабораторию, — это она о комме или о папе? — чтобы на встроенный диктофон проговаривать все свои действия. Так проще, если хочешь потом еще раз проанализировать собственные действия во время работы с объектом исследования… Еще с первой лекции как-то втянулась в это дело, — тут наша рассказчица немного покраснела, — мне всегда больше нравилось возиться с химикатами и колбами, чем… — тут она чуть качнула головой, будто отмахивалась от неприятных мыслей, — но папа…


Ну да, папа-министр вряд ли обрадовался дочери-лаборантке, в лучшем случае добившейся бы должности научного руководителя какой-то небольшой лаборатории. Почему-то в некоторых сферах науки и не только женщин считают… как бы это получше сказать… одарённых менее высоким уровнем интеллекта. Зато с большим уровнем чувствительности.


— Это с твоего комма гитка попала в мой карман? — начала догадываться я о происходящем.


На таком комме просто обязана быть более усовершенствованная функция для работы с другими носителями информации и её обработки.


— Я комм случайно забыла на стойке рядом со своим столом, — кивнула та, — работала, как обычно — перчатки закрывали комм (он для моей руки чуть великоват) и для чистоты записи я его всегда снимала перед работой, а тут пришла Олера. Мы с ней не то чтобы в контрах, но и не подруги. В её присутствии было очень некомфортно работать, вот я и ушла, а комм забыла.


Ну понятно. Комм забыла, а когда вспомнила увидела труп…


— Но как ты мне гитку подкинула? — все еще удивлялась я.


Ну вот не помню я ее рядом с собой, совсем не помню.


— Вы тогда с Олерой в столовой столкнулись, все внимание было сосредоточенно на ней, вот я и воспользовалась моментом. Это получилось совершенно случайно, но так даже лучше.


Не сходится тут что-то. Даже с ее коммом понадобилось бы какое-то (пусть и короткое) время для того чтобы перекачать отрывок записи на гитку. Преподавателя убили после неудачи с монстриком. Причем, проделали это очень быстро. Почти сразу после того, как мы пришли в столовую. То есть узнали о неудавшемся покушении, либо встретив нас по пути в столовую… Либо и вовсе наблюдали за самим действом. Хотя мне почему-то кажется, что ученого убили почти сразу после того, как он стал не нужен. По времени такой вариант больше всего подходит.


А ведь еще нужно понимать, что она это не просто так сделала, а с определенной целью и если изначально этой целью была не передача информации мне…


— Не сходится, — скептически посмотрела на нее, начиная понимать, что девушка не так проста, как хотела бы казаться.


И еще, что она достаточно умна, чтобы попытаться…


— Ты ведь обнаружила тело до нас и не сообщила… Хотя, я уверена, как дочь министра обороны и студентка своего факультета, прекрасно понимала, что должна была сделать это немедленно. Но не сделала, предпочтя остаться неизвестной или, в лучшем случае, перевести подозрения на кого-то другого.


И слёзы как-то слишком быстро высохли, и нос уже не хлюпал так обиженно. Поднятая голова, ясный взгляд карих с золотистыми искорками глаз…





— Я не хотела привлекать к себе внимания, — ну это-то как раз понятно.


— Поэтому, когда я так удачно подвернулась тебе со своим карманом под руку, решила воспользоваться моментом, — кивнула я, — а когда подслушала наш разговор за столом о Тэрпетри, выбрала себе идеального козла отпущения и перевела все стрелки на нее.


Да уж, внешность бывает обманчива. Наша девочка-божий-одуванчик оказалась не так проста.


— Вы сами её подозревать начали, я всего лишь не опровергала возникшие предположения, — попыталась та откреститься от какой-либо ответственности.


— Наоборот, — кивнула, соглашаясь с ней, — ты постаралась нас еще больше убедить в правильности наших заблуждений. Что ты сказала Тэрпетри?


— Обрисовала сложившуюся ситуацию и намекнула, что она первая в очереди подозреваемых…


Почему-то стало неприятно прикасаться к этой… Хотелось отдернуть руку, как от чего-то противного… нехорошего, но я сдержала свой порыв, продолжая удерживать контакт с допрашиваемой. Теперь уже допрашиваемой. Усмехнулась и продолжила за нее:


— А еще первая в очереди на труп. На её личный новенький труп. Так? — с пониманием заметила промелькнувшее в глазах собеседницы недовольство, — Ты ведь поведала этой недалёкой, по твоему мнению, особе, что убийца её научного руководителя решит избавиться и от нее. Ведь может он подумать так же, как и руководство академии со следователями вместе взятыми, что это она стала свидетельницей убийства… ну, или в крайнем случае, что это ее комм записал момент совершения преступления. Преступник вряд ли будет разбираться, что именно там записано или что она видела-не видела. Просто убьет потенциальную угрозу разоблачения и все. А ты и вовсе тут не при делах окажешься.


— Я этого не говорила, — мрачно поджав губы ответила она.


— А этого и не надо, — все же отодвинулась от нее на полшага и взглянула на Его Высочество, — ты и так уже достаточно наговорила, — а затем, обращаясь к принцу уточнила, — если я не ошибаюсь, на Элойсе первый круг наследников, так же как и канцлер, имеют права на свершения суда и приведения вердикта его в исполнение?


— Совершенно верно, — кивнул серьезно чииз, внимательно изучая меня.


Ну да, да… своим заявление я фактически вынуждаю его сделать то, что ему очень не хотелось бы, а именно, исключительно руководствуясь законом и не глядя на социальное положение и родственные связи (это я сейчас ее папу имела в виду), решить судьбу девушки.


Та побледнела. Теперь уже по-настоящему. Осознавая, что выкрутиться не сможет. Не в этот раз. Это не обычный суд, где высокопоставленный родитель смог бы надавить на судью или же тот сам по указке канцлера принял бы гуманный, исключительно «политически правильный» приговор. Принц, конечно, будет стараться смягчить наказание ей (ругаться с министром обороны ему не с руки), но… будет вынужден следовать строго букве закона.


Таковы правила. Поступи он иначе — нехороший слушок пойдет сразу и чииз может лишиться поддержки своих подданных, а там и места на кресло канцлера в будущем, если рассмотрение уже его дела будет вынесен на обсуждение в Совет Альянса.


Выдержать взгляд принца оказалось не так легко. Куда подевался тот балагур и несерьезный индивид, который кричал на целующихся рядом с трупом стонцийку и драконида?!


Перевела взгляд на будущего мужа нашей беременной библиотекарши. Та лишь тяжко вздохнула, прижалась посильнее к дракониду… Интересно какие у них получатся совместные дети? Чью наследственность в своей крови понесут дальше? его или ее?.. Хрым! Не о том думаю!


Снова вернулась взглядом к чиизу. Тот же и вовсе вёл себя несколько странно: склонил чуть голову к правому плечу, повёл носом; будто собака, принюхался; удивлённо вскинулся; принюхался еще раз, приблизившись вплотную и практически сунув нос в мои растрепавшиеся лохмы…


От удивления чуть отшатнулась, взглянув на вдруг напрягшегося деки. Хотела уже спросить, что происходить, как рука его неожиданно дернулась и над моим… теперь уже его, коммом выскочил и завис голографический аватар Гретки — умильная рожица рассерженного мифологического земного черта.


Деки вполне довольный новыми обстоятельствами, встал и парой плавных шагов оказался рядом, встав за моей спиной и уже привычно обняв рукой с коммом мой живот, отодвигая подальше от принца. Ничего не оставалось, как прервать наш с Его Высочеством странный молчаливый диалог и ответить на звонок. Жужжи скользнули к пальцам в считанные секунды и были «примагничены» к уху и виску за минуту, на миг дезориентируя и ослепляя сменной восприятия действительности…


— Данка, — рычала на том конце Гретка, — что у вас там происходит?! Я тут с ума схожу, уже извелась вся! А ты не перезваниваешь!


— В принципе, все нормально, — не стала распространяться я о произошедшем, — у тебя как?


— Никак! — рявкнула подруженция растеряв куда-то весь свой юмор и ехидство, — к тебе возвращаюсь.


— Не поняла, — удивилась, они ведь… — вы же еще не прибыли на Цукату.


— Не прибыли, — согласилась та и с какими-то то ли обреченностью, то ли злостью добавила, — корабль сиятельного правителя час назад завис рядом с лайнером. Прибыло достойное сопровождение для его многоуважаемой сестры. Она продолжит путь дальше. Я же возвращаюсь обратно… на корабле декийцев, которые вместе со своим правителем решили, согласно подписанному договору, навестить своих женушек и сводить их на свидание.


Как обухом по голове. Что это за штука, обух, я знала чисто теоретически, но примерно могла представить, что бывает, если получишь чем-то тяжелым по темечку.


Имей я сейчас возможность ругнуться — высказала бы, не стесняясь, в любимых выражениях техников-ремонтников на Родонусе во время работы, когда что-то начинает работать только после того, как ты «обласкаешь» паров крепких словечек (как последнее средство), если до этого перебрал стартовый движок, заменил все детали на новые, любовно, не жалея материала, смазал машинным маслом с кучей полезных добавок; со всей аккуратностью установил обновленный механизм в гнездо, подключил, а он… не работает.


Встречаться с так называемым муженьком не хотелось совершенно. Особенно не хотелось, пока не выяснилось каким образом на нас воздействовали. В то, что это было именно так, я с каждым часом убеждалась все больше и больше. Ничего кроме неприязни к своему так называемому супругу — ввиду сделанных выводов, — я не испытывала.


— Эй! — раздался в моей голове осторожный Греткин голос, — Эй, Данка, ты там еще?


— «Там», — проворчала, выныривая из собственных безрадостных раздумий, — когда вы прибудете?


Надо же подготовиться к встрече «дорогих» гостей, чтоб их Хрым пожрал!


— Не знаю, — подруга тоже вздохнула, — в принципе срок перелета должен быть равноценным тому, что я уже пролетела, но… то же лайнер, а это — правительственный корабль. Так что рассчитывай на более скорую встречу.


То есть у меня меньше суток? Весело.




— Скорее всего так и будет, — мысленно кивнула, соглашаясь с ее выводами, — колись, чем еще можешь «порадовать»? С тобой там хорошо обращаются?


— Да нормально со мной обращаются, — проворчала та уже немного спокойнее и, не выдержав, переспросила, — все равно ты от меня так просто не отвертишься. Рассказывай давай, что у вас там до этого произошло? Ты так орала, будто вас там убивают.


В общем, недалеко от истины. Нас там действительно убивали. Правда, неудачно для убийцы. Но, подруге об этом знать пока необязательно. Я не тешила себя надеждой, что она ничего не узнает по приезду, но… сейчас у меня на это совсем не было времени.


— Да ничего, — стала отнекиваться я, — так, побузили немножко и все.


— Без меня-я-я?! — от подружкиного тона обида просто-таки сочилась из всех дыр.


— Поверь, — ухмыльнулась с легкой горечью, чем заставила стоявшего напротив принца вопросительно приподнять правую бровь, — и на твою долю «развлечений» здесь хватит. Извини, но ты опять позвонила не совсем вовремя. Мне снова пора бежать.


— Подружка моя дорогая, а не появился ли у тебя там друг сердечный, как любит говорить твоя бабка Герда? — тон Гретки мгновенно стал до ужаса подозрительный.


— Какие сердечники? — мысленно хихикнув от вырвавшегося само собой названия, — Тут головы поднять некогда.


— Неужели так занятиями загрузили с первого же дня? — тут же скуксилась та.


Учиться Гретхен не любила.


— Что-то вроде этого, — кивнула и попрощалась, отключая жужжы.


В течении пары минут гарнитура уже заняла свое положенное место внутри микроскопического гнезда в комме, но деки и не думал отступать, стоя вплотную ко мне прижавшись со спины. И вот вроде и не было ничего такого предосудительного в этом его жесте, а все равно… чувствовала так, будто он демонстрирует всем меня как свою личную собственность (в хорошем смысле этого слова), а не как мою принадлежность его правителю.