– Виктор Васильевич, а Надежда не одна пропала, с ней ушли еще подруги. Сколько всего пропало? Не знаю, штук пять, наверное, – кричал, надрываясь, Семенов в трубку. Связь периодически пропадала, звук терялся в волнах эфира.

– Ты не кричи, Саша, успокойся, – донеслось из трубки, – ты, Саша, иди-ка в отделение полиции и напиши заявление. Надо проучить этих баб, чтобы в следующий раз неповадно было. Ишь, нашли моду, пропадать под Новый год, развели тут разные антимонии.

Связь вновь оборвалась. Семенов растерянно посмотрел на телефон. Лицо покинутого мужа вытянулось, стало обиженным, как у ребенка. Александр не знал, можно ли еще раз набрать номер важного клиента. Вдруг опять обругает? И Семенов не стал звонить. Он набросил куртку, сунул мобильник в карман и вышел из квартиры, громко хлопнув дверью. Александр был зол, очень зол, на себя, на жену и даже на Новый год. Какой-то он в этом году необычный, с происшествиями, а плохими или хорошими – покажет время. Семенов посмотрел на часы. Стрелки показывали два часа ночи нового года.


А у Виктора Васильевича сразу же раздался следующий звонок. Взбешенный, он снял трубку.

– Виктор Васильевич, с Новым годом, с новым счастьем, благополучия и процветания, здоровья и успехов, – защебетала Диана Витальевна медоточивым голосочком.

– Дианочка, свет моих очей, рад слышать, девочка моя, с Новым годом, – в тон ей вторил Виктор Васильевич, он был самым любимым клиентом «Медиабанка».

Его деньги лежали в бронированном бункере, подземном и надежном, как казалось простодушному клиенту до этой минуты. Но вся уверенность мигом слетела, едва Виктор Васильевич понял, с какой просьбой Диана Витальевна звонит.

– Виктор Васильевич, у нас маленькая неприятность, небольшая, совсем крохотная, – понизила голосок красавица банкирша. – Боюсь говорить, не знаю даже, с чего начать.

– А с кого хочешь, с того и начинай, – неудачно скаламбурил Виктор Васильевич и сконфузился.

Он даже покраснел от смущения. Диана Витальевна давно нравилась ему. Симпатичная такая женщина, в шубе из сибирского соболя. Он не представлял Диану Витальевну без шубы, ему казалось, что великолепная женщина всегда ходит в мехах: и зимой и летом, и днем и ночью.

– Викторчик Васильевчик, один служащий унес деньги из ячейки, его объявили в розыск, план-перехват разный, и до сих пор никаких известий из отделения. Нам никто не звонит! Надо же повнимательнее относиться к происшествиям, мы же не простые люди, не лохи какие-нибудь, – тараторила банкирша.

И Виктор Васильевич медленно осел. Этого еще не хватало! Мало того, что деньги клиентов не могут сохранить как следует, так еще и нотации читают в Новый год. Он выбросил из головы мысли о меховом великолепии, вмиг позабыв, что ему нравится симпатичная жена управляющего.

– Вы, Диана Витальевна, осторожнее на поворотах. Полиция вам не для того дана, чтобы ваши промахи замазывать! Вы сами за своими служащими следите да по рукам бейте, если воруют, – надменно процедил Виктор Васильевич. – Надеюсь, это не мои деньги стырили?

– Не-ет, что вы, Виктор Васильевич, за вашими «бабочками» особый контроль, ни одна копеечка не пропадет, – до смерти перепугалась Диана Витальевна. – Тут по мелочи пропало.

Диана Витальевна не видела, что к ней внимательно прислушивается Михаил Воронин, сидевший на корточках за барьером.

– Ну раз по мелочи, тогда не волнуйтесь, сейчас сделаем звонок в отделение, и вашего негодяя доставят к вам, как миленького, на тарелочке с голубой каемочкой принесут, – повеселел Виктор Васильевич. – Сейчас распоряжусь.

А Михаил Воронин уже поднимался во весь рост, будто собирался идти в атаку на буржуев всех времен и народов. Его кулаки дыбились над головой, крепкое оружие, почти ядерное, обладающее собственным разумом. Диана Витальевна побледнела и посмотрела в зал, Леонид Львович стоял вдалеке, и на его груди покоилась голова той самой особы, что пока еще числилась банковским пиар-менеджером. Странная особа выглядела чрезвычайно придурковато. Вероятно, не только выглядела, она таковой и являлась от рождения. И Диана Витальевна зло усмехнулась. Надо было спасать акции, банк, мужа, семью и всех присутствующих в зале. И банкирша всей своей пышной грудью бросилась на бушующий смертельным огнем дзот.

– Вы у нас потерпевший? – спросила Диана Витальевна, подавляя клиентский бунт в зародыше.

Надо вырвать зло с корнем, чтобы другим неповадно было.

– Ну, потерпевший я, – послушно кивнул Воронин.

– А зачем вам понадобились деньги в столь поздний час? – спросила Диана Витальевна, искоса посматривая на мужа.

Леонид Львович в этот момент спокойно грел чужую женскую голову на своей банкирской груди. Жена далеко, пока она подскочит, можно легко спрятаться за спинами охранников.

– Да хотел жене сапоги купить, – признался Михаил и покраснел.

Причина выглядела смешной и нелепой, особенно в эту минуту, когда в зале собрались все сотрудники банка, включая управляющего и начальника службы безопасности.

– А-а, так вы очень жену любите? – протянула Диана Витальевна, остро завидуя незнакомой женщине. Жена Воронина и глупая женщина на груди мужа слились воедино. И не известно, кому из них больше завидовала несчастная банкирша.

– Очень люблю, больше жизни, но она куда-то пропала, телефон не отвечает, – невольно вырвалось у Михаила.

Воронин даже задохнулся от нахлынувшей тоски. Все закончилось для него: и жизнь, и семья, и улыбка.

– Тогда идите в полицию, Михаил, и заявите о том, что ваши деньги украли, и о том, что жена пропала. Сейчас в отделение позвонит один большой начальник, он мой хороший знакомый, почти близкий друг. После его звонка органы непременно примут меры для задержания преступника и поисков вашей жены, а потом приходите сюда, мы вернем вам ваши деньги, – ласково и нежно пропела банкирша. И Воронин повелся, чуть-чуть расслабился, он теперь знал, что ему делать дальше. А Диана Витальевна, утихомирив разъяренного Михаила, направилась в центр зала. У нее даже руки чесались от нетерпения, но Леонид Львович кожей почувствовал опасность и тут же тихонько скрылся из поля зрения благоверной. Банкирша решила немедленно проучить неверного супруга, чтобы в следующий раз неповадно было. Грех пригревать чужие женские головы на глазах второй половины. И Диана Витальевна вновь набрала номер Виктора Васильевича. А Михаил Воронин отправился в отделение полиции.


С двух сторон к отделению двигались странные фигуры. Это шли покинутые мужья. Семенов и Воронин. Они еще не знали, что Надежда и Татьяна давно находятся в полиции. Одна из них задержана как подозрительная личность, а вторая пришла добровольно, движимая исключительно благими намерениями вроде милосердия и сострадания.

А дежурный майор под сурдинку задремал. Группа женщин активно бурлила в актовом зале, одна находилась в комнате для задержанных нарушителей, один мужчина из подозрительных личностей мирно спал в «аквариуме». Дежурный опер отправился по заявке. В целом и в частности Новый год прошел спокойно, без сбоев и происшествий. Майор сладко зевнул. Ему снилась жареная утка, с яблоками, обильно политая соком. Дежурный не успел досмотреть сон, желанная утка осталась несъеденной. Задребезжал телефонный аппарат. Майор нехотя снял трубку.

– Спишь? – ехидно поинтересовалась трубка.

– Ну, сплю, – сердито прокряхтел майор.

– Я тебе посплю, я тебе так посплю, ты у меня до конца дней не уснешь! – загрохотал на всю катушку высокий командный голос.

Дежурный вскочил, одернул китель. Утка плавно махнула крылом на прощание. Майор успел отметить, что одно крылышко слегка пережарилось. И пусть. Все равно утка была иллюзорной, из дежурных снов.

– Никак нет, товарищ генерал, – подбоченился дежурный, встал по стойке «смирно» и даже отдал честь, приложив два пальца к всклокоченной голове, – нахожусь на дежурстве. Все в порядке, чрезвычайных происшествий не зарегистрировано.

– Да уж, не зарегистрировано, – хмыкнул Виктор Васильевич, – у тебя, майор, на территории женщина пропала без вести, она как бы за хлебом ушла, и в банке бабки умыкнули из ячейки. Так что приготовься, сейчас придут потерпевшие, прими у них заявления и всех разыщи. И бабу, и вора. И сразу мне доложи. Мой мобильный знаешь?

– Знаю-знаю, товарищ генерал, немедленно доложу! – гаркнул дежурный и услышал короткие гудки.

От майорского сердца отлегло. Пронесло, стороной обошло. Да и что это за происшествия? Женщина за хлебом ушла и не вернулась. Сотрудник банка бабки увел. Все вернется. И жена придет. И деньги на полку положат. Майор посмотрел в монитор. На крыльце топтались двое. Потерпевшие. Надо принять заявления. Дежурный нажал на пуск.


Анна сидела на диване и ждала возвращения Владимира. Телевизор шумел праздничной суматохой. Но праздника не было. Знакомые лица на экране мельтешили и вздрагивали от напряжения, им очень хотелось понравиться зрителям. Но Анне они не нравились, ей было не до веселья. Пустая квартира, сразу видно, что здесь живет холостяк. Причем живет в свое удовольствие, квартира напичкана разнообразной аппаратурой, отремонтирована в стиле хай-тек, везде чисто, но очень одиноко. Анна ощутила холодный приступ отчаяния. Как здесь одиноко. Бедный Владимир! Она жалобно нахмурила брови, осмотрелась, нет, не высидеть. Она пришла в квартиру Владимира, благо ключи у нее были. Но не смогла пробыть и часа, душа рвалась прочь отсюда, нужно было искать любимого, а не сидеть сложа руки. И Анна выбежала на улицу. Праздничная суматоха уже улеглась, но отовсюду раздавались выстрелы, бабахали петарды, создавалось впечатление, будто в городе началась война. Мельникова побежала по набережной, увидев памятник Петру Первому, остановилась, ей показалось, что вздернутая рука императора слегка вздрагивает.

– С Новым годом, государь, – сказала девушка. – Где мне искать моего жениха, куда он спрятался от меня?

Анна проследила за вздрагивающей рукой. Неужели Морозов ушел на Васильевский остров? И вдруг она увидела улыбку каменного императора. Памятник направлял Анну в другую сторону. Морозов находится на другой стороне, на Гороховой улице. Девушка прошла мимо памятника, отметив гордую посадку всадника. Римская тога слегка задралась, открывая сильные ноги. Император рвался вперед, к новым свершениям. Не было ему покоя на этой земле.

– Спасибо за подсказку, император, – улыбнулась Анна и побежала по Александровскому саду.

У памятника Гоголю она вновь остановилась. На двух скамейках возле памятника валялись пустые бутылки из-под шампанского, пивные банки, окурки, обертки, повсюду громоздились груды мусора. Ночью в саду побывало много народу, но памятник остался целым и невредимым, не тронули, не повредили, пощадили бедного литератора.

– С Новым годом, Николай Васильевич, подскажите мне, как найти моего жениха? – прошептала Анна.

Памятник задрожал и безмолвно указал на Гороховую улицу. Анна старалась не замечать издержек народного почитания. Надо было срочно найти сбежавшего жениха. И Мельникова побежала дальше. Она уже обошла всех друзей и знакомых Морозова и выяснила, что его нигде нет и не было, он бесследно пропал. О нем не было известий с прошлого года. И Анна решила навестить «Медиабанк» на Гороховой. Наверное, Владимир сегодня дежурит. Поссорился с невестой и отправился на работу. Мужчины всегда так поступают. Они часто глушат тоску работой. На Гороховой Анну не ждали. По крайней мере, так рано. Веселье в «Медиабанке» крутилось уже по четвертому заходу. С каждый разом обороты усиливались. В полумраке танцевали влюбленные пары. Кстати, они влюбились друг в друга во время экстремального события, пока ждали ареста главного подозреваемого. Не дождавшись заключительного аккорда, решили влюбиться на время, стремясь хоть чем-нибудь заполнить тягучую нескончаемую ночь. Диана Витальевна назло управляющему напропалую любезничала с Виктором Васильевичем. Важный клиент приехал в банк по первому зову, желая проверить сохранность личных средств, нажитых непосильным трудом. И банкирша открыто заигрывала с ним, чтобы насолить и заодно наперчить родному мужу. Но Леонид Львович находился под надежной охраной отпрысков, они вчетвером оттирали от управляющего нахальную дамочку глуповатого вида. Анатолий Алексеевич ястребом кружил по залу, не упуская из виду никого, включая управляющего, его детей, супругу и важного клиента. Сотрудники, пользуясь временной передышкой, ударились в любовный флирт. И когда на пороге возникла Анна Мельникова, всех присутствующих охватила жажда справедливости. Вполне объективное чувство. Зря страдали, что ли.

– А я к Морозову, – сказала Анна, – к Владимиру. Он здесь, с вами?

– Здесь-здесь, с нами, с нами, – растерянно подтвердила Диана Витальевна, она оставила важного поклонника и направилась к двери, боясь упустить из рук пугливую жертву.

– Наверное, Владимир на дежурстве? – спросила Анна, бледнея от страха.