— Но ведь вы хотите жениться на мне и улечься в мою постель?

Он снова улыбнулся:

— Не стану спорить.

Она вновь протянула руку к его лицу, но Дункан опять попятился.

— Вы ведете себя просто глупо, — пожаловалась Джиллиан. — Хотите, чтобы я вышла за вас замуж, а сами даже лица своего не показываете.

— Пусть глупо.

— А в постели? — поддела она. Конечно, она не собиралась выходить замуж за этого человека и тем более укладываться с ним в постель, но любопытство взяло верх: — Вы и спите в этой дурацкой вуальке?

— Возможно.

Она покачала головой:

— Вы хотите, чтобы я вас боялась? Не дождетесь. Попробуйте как-нибудь иначе. — Она развернулась и зашагала в обратном направлении. — Немедленно займусь домом. Мне понадобится карета, чтобы съездить в город. Надеюсь, вы умеете ездить верхом?

— Стойте, я еще не закончил! — крикнул он ей вслед. — Сегодня на ужин я пригласил приятеля. Будьте в девять в гостиной.

Джиллиан помахала рукой и свернула в кусты, очень довольная собой. Здорово же она обломала Американского дьявола. Она слышала, как Дункан пробормотал:

— Вот плутовка…

Джиллиан удовлетворенно улыбнулась.


Весь день она провела в хлопотах — подыскивала мастеров, которым можно было бы доверить ремонт. О Дункане Джиллиан совсем не думала — просто не было времени. Домой она вернулась лишь вечером, села перед зеркалом и, пока Беатриса расчесывала ей волосы, размышляла об утреннем разговоре.

— Как тебе кажется, — задумчиво произнесла она, — он красивый?

Беатриса наморщила лоб:

— Красивый? С этой вуалью на лице?

— Ты забудь о вуали. — Джиллиан зажмурилась. — Представь, как бы он выглядел без нее.

— Одна из служанок сказала мне сегодня, что в детстве у графа обгорело лицо. Вот он и прячет следы ожога.

Джиллиан открыла глаза и насупилась.

— А помнишь Люси Мэдден? Кузину матушки? Ту, что из Йоркшира? — продолжила Беатриса. — Она тоже ходит в вуали, потому что у нее все лицо в оспинах.

— Не бывает, чтобы оспины были только на одной половине лица, — заметила Джиллиан. — Тут что-то другое.

Беатриса стала укладывать пышные волосы сестры в сложную, высокую прическу. Во рту девушка держала серебряные заколки, и потому речь ее звучала неразборчиво:

— А отец говорил, что при дворе сплетничают, будто графа в детстве захватили в плен американские индейцы. У них он и прожил все эти годы. Может быть, они его пытали.

— А может быть, про индейцев все это выдумки. Мы знаем лишь, что вся семья, кроме Дункана, погибла. Может быть, это была чума или кораблекрушение, или еще что-нибудь.

Беатриса воткнула в прическу последнюю заколку и осталась удовлетворена результатом своего труда.

— А ты спроси его сама. Женщина имеет право знать правду о своем будущем муже.

Джиллиан вскочила, расправила юбку.

— Я же сказала, что не собираюсь выходить за него замуж.

Беатриса любовалась сестрой, которая действительно была чудо как хороша в зеленом платье, с изумрудными серьгами.

— Однако ведешь ты себя так, словно готовишься стать его женой. Командуешь, расходуешь деньги, хлопочешь по хозяйству.

— Мне просто жалко вдовствующую графиню. Я не могу допустить, чтобы она жила под этой дырявой крышей. Кроме меня, позаботиться об этом некому. — Джиллиан задумчиво потрогала цветы, стоявшие в вазе. — Во всяком случае, становиться графиней Кливз я не собираюсь. А ремонт — это так… Просто убиваю время, пока Джейкоб за мной не приехал.

Она взяла у сестры веер и направилась к двери.

— Джейкоб, — фыркнула Беатриса. — Отец же запретил тебе с ним общаться. Ты — невеста графа. Ни одна порядочная женщина не станет заводить интрижку после того, как подписан брачный контракт.

— Но Джейкоб не знает, где я. Я должна написать ему письмо. Он, наверно, с ума сходит от беспокойства.

Беатриса взяла корзинку с вышиванием. Хотя ее тоже пригласили на ужин, она отказалась, сославшись на мигрень — предпочла провести вечер в одиночестве.

— Только учти, Джил, я в этом участвовать не намерена. Не рассчитывай, что я стану твоим почтальоном.

Джиллиан задержалась у двери и обиженно сказала:

— Вот как ты мне помогаешь?

— Я считаю, что ты должна выйти за графа, — заявила Беатриса с такой непоколебимой уверенностью, что Джиллиан была ошарашена.

— С какой стати? Ты за него замуж выходить не пожелала, почему же я должна?

— Я бы вышла за него замуж, если бы так приказал отец. — Беатриса опустила глаза. — И если бы господин граф сам хотел на мне жениться…

— Беатриса, мне очень жаль, что все так получилось, — виновато произнесла Джиллиан. — Но ничего, я найду тебе мужа, честное слово. Мы с Джейкобом убежим отсюда и поженимся, а ты приедешь к нам.

— Не говори глупостей. Ты выйдешь замуж за графа. — Беатриса подтолкнула сестру к двери. — И уверена, что ты будешь с ним счастлива, несмотря на все его шрамы и ожоги. Вы с ним — два сапога пара. Вот и графиня так говорит.

— Глупости какие! — Джиллиан распахнула дверь. — Не жди меня, ложись спать. Я, наверно, засижусь допоздна.

— Счастливо повеселиться, — простодушно сказала Беатриса. — Ты сегодня просто красавица. Уверена, что он будет без ума.

Джиллиан скорчила гримаску и, шелестя шелками, выпорхнула в коридор. Отвечать сестре она сочла ниже своего достоинства.


— Вы, должно быть, и есть невеста Дункана?

В дверях салона[3] стоял приземистый мужчина лет тридцати пяти в богатом красном камзоле. Он тихонько присвистнул.

— Ну и красавица.

Джиллиан сделала реверанс.

— Боюсь, сэр, что я в невыгодном положении. Вы знаете, кто я, а я вас не знаю.

Дворянин поклонился:

— Дункан — просто мерзавец. Должно быть, он испугался, что я украду вас из-под венца. Я — Уильям Гэллоуэй, ваш покорный слуга, мадам. — Он торжественно поцеловал ей руку.

— Джиллиан Холлингсворт. К вашим услугам, сэр.

— Куда запропастился Дункан? Велел мне явиться ровно к девяти, а самого что-то не видно. — Уилл грациозно предложил ей руку. — Ну и черт с ним. Я предпочту беседу с прелестной дамой. Вы ведь гораздо привлекательней его, да и нрав у вас наверняка помягче.

— Не очень-то на это рассчитывай, — раздался сзади голос Дункана.

— Дункан! А я-то надеялся, что успею умыкнуть у тебя даму, пока ты переодеваешься к ужину. К сожалению, ты расстроил мои планы.

Джиллиан против воли рассмеялась. Легкомысленная болтовня Гэллоуэя пришлась ей по вкусу. Этот человек, во всяком случае, графа совсем не боялся.

Дункан сбросил руку приятеля с локтя Джиллиан и обратился к ней:

— Не желаете ли выпить перед ужином, мисс?

— С удовольствием. — Она сокрушенно пожала плечами, глядя на гостя. — Белого рейнского вина, если можно, сэр.

Они вошли в салон все вместе.

— Дункан, неужели ты до такой степени заворожен своим новым титулом? Я вижу, ты заставляешь собственную невесту величать тебя «сэр».

Граф взглянул на Атара, который безмолвно стоял возле стены, как обычно одетый в щегольскую красную ливрею и дырявые башмаки.

— Вели подать закуски, Атар. Леди выпьет белого рейнского, а для нас с Гэллоуэем что-нибудь покрепче.

Странные отношения у Дункана и его дворецкого, подумала Джиллиан. Атар с утра до вечера ни на шаг не отходит от своего господина. И в то же время, как это ни странно, меж ними не заметно особой привязанности. Атар столь же холоден и непроницаем, как его господин. Может быть, именно поэтому они так хорошо уживаются друг с другом.

Дункан взял с подноса бокал с вином и протянул невесте. Сегодня граф был в темно-зеленом камзоле, парчовых панталонах и с золоченой шпагой у пояса.

— Разве я тебя приглашал? — поддразнил он Уильяма. — Что-то не припоминаю.

— Приглашал-приглашал. Вчера вечером.

— Что это на меня нашло?

— Что нашло? — Гэллоуэй тоже взял бокал. — Ты хотел, чтобы я взглянул на твою невесту.

Граф покачал головой, плеснул себе изрядную порцию бренди.

— Видно, я совсем спятил.

— Или был пьян. — Уильям подмигнул Джиллиан.

— Ты ведь совершенно не умеешь себя вести в приличном обществе. Зачем я только с тобой общаюсь? — Дункан страдальчески пожал плечами. — Ладно, черт с тобой. Может, тебе пора? Тебя не ждут где-нибудь в другом месте?

Джиллиан с любопытством слушала эту праздную болтовню. Дункан интриговал ее все больше и больше. Судя по всему, эти двое относились друг к другу с симпатией и уважением. Они были не просто приятелями, а добрыми друзьями. Если у графа есть добрые друзья, значит, он не так уж безнадежен.

— Нет, я сегодня никуда не тороплюсь, — невозмутимо ответил Уильям, отпивая из бокала. — Рассчитываю скоротать вечерок с тобой, твоей бабушкой и миледи. — Он огляделся по сторонам. — Кстати, где драгоценная графиня? Я-то думал, что она ждет меня не дождется.

— Когда я сказал ей, что ты приедешь, она немедленно улеглась спать. Так что ужинаем втроем.

— Должно быть, она улеглась с одним из своих лакеев. — Уильям с интересом посмотрел на накрытый стол. — Так мы будем есть? Я просто умираю от голода.

— Прошу извинить, мисс, что вынужден искушать ваше терпение обществом этого грубияна, — продолжал подтрунивать Дункан. — Конечно, зря я его пригласил. Он не привык иметь дело с порядочными женщинами.

Джиллиан улыбнулась:

— Я всегда буду рада Уильяму.

— Вот как? — изумился Дункан. — Что ж, тогда будьте хозяйкой.

Они перешли к столу.

— Не похоже, что всего через два месяца вы станете мужем и женой, — заметил Гэллоуэй. — Больно уж вы церемонные…

— Добрый вечер, мисс. Добрый вечер, господа. — В дверях появился Алджернон, разодетый в пух и прах: канареечного цвета камзол, зеленые бриджи, пышные ленты.

— Надеюсь, я вам не помешал?

Дункан слегка нахмурился.

— Мы как раз собирались поужинать. Не хотите ли к нам присоединиться, кузен? — не слишком любезно предложил он.

Джиллиан почувствовала, что в комнате воцарилось напряжение. Уильям, например, отошел к открытому окну, даже не взглянув на Алджернона.

— К сожалению, не могу. — Кузен покосился на спину лорда Гэллоуэя и вымученно улыбнулся. — У меня другие планы. Я должен нанести визит одной даме. Если опоздаю, она будет мной недовольна. Я всего лишь хотел спросить у нашей милой Джиллиан, понравились ли ей апартаменты. Может быть, вам или вашей сестре чего-то не хватает?

— Нет, все хорошо.

— Алджернон, — резко сказал Дункан. — Если моей невесте что-нибудь понадобится, я позабочусь об этом сам.

— Ну-ну. — Кузен дотронулся пальцами до холеных усиков. — Я же знаю, как вы заняты, братец. — Он поклонился. — К вашим услугам, мисс. Всего хорошего, милорды.

После его ухода все какое-то время молчали.

Потом Уилл вернулся к столу с пустым бокалом.

— Слушай, Дункан, почему ты не вышвырнешь этого слизняка за дверь? Вечно он ходит вокруг да около, вынюхивает, высматривает.

Граф вздохнул:

— Мы ведь уже обсуждали эту тему. Ты же знаешь, что сначала все деньги и титул принадлежали ему. Потом парень всего лишился. Мне его жалко.

— Если тебе его жалко, отдай ему свое графство.

— Ну уж нет. Оно досталось мне по закону. Мой отец был старшим сыном. Однако предложить кузену кров и небольшую ренту — мой долг.

— От этого типа жди неприятностей. Попомни мое слово. Достаточно заглянуть в его маленькие змеиные глазки. А как он одевается? Это же просто какой-то кошмар!

Дункан насупился, предложил невесте стул.

— Хватит об этом. Давайте лучше ужинать.

Вечер прошел очень мило. Друзья весело болтали о всякой ерунде, а Джиллиан с удовольствием слушала, время от времени включаясь в разговор. Говорили о политике, о голландцах, о ценах на колониальные товары.

Вечер оказался на удивление приятным. Впервые в жизни Джиллиан участвовала в беседе мужчин на равных, и это ей очень понравилось. Обычно отец и гости-мужчины не проявляли ни малейшего интереса к ее мнению. Мужчин вечно интересовала лишь ее внешность. Собственно говоря, даже Джейкоб никогда не заводил с ней беседу на какую-нибудь серьезную тему.

Джиллиан спохватилась, что уже очень поздно, лишь когда Уильям стал прощаться. Дункан проводил невесту по лестнице до двери. У входа в ее апартаменты они задержались. Джиллиан чувствовала, что ей хочется с ним поговорить, но не знала о чем.

— Я… я замечательно провела вечер. Ваш друг мне понравился. Он очень милый.

Дункан стоял очень близко, и она ощущала тепло его тела.