В милиции Зое задавали какие-то вопросы, она отвечала. Иногда нет. Тут же извинялась:

— Простите, я еще плохо понимаю, что случилось.

Свекровь была раздавлена свалившимся на нее горем. Но не смела завыть при невестке. Впервые Арина Андреевна почувствовала, что побаивается Зою. Страшным ударом на молодую женщину обрушилась смерть мужа, вон, просто к земле приклонило. Приклонило, а не сбило! Это видела свекровь. Зоя и Арина Андреевна вернулась домой, к Ксении. Разрыдалась Арина Андреевна, она вспомнила — у неё горе. Все бросились её успокаивать. Про Зою забыли. Она одиноко сидела возле дочки. А Зоя забыла про бабушку, которая тихо уехала домой. Никто не видел слез этих двух женщин. Два дня Зоя была одна с дочкой, два дня была одна Аделаида Семеновна. На третий примчалась Римка. Зоя сама не понимала, почему не позвонила брату и его жене. Римма, когда узнала, бросила все хозяйство и примчалась. Андрюша был в дальнем рейсе. Родители к тому времени уже умерли. Зоя очень благодарна невестке. Римка быстро взяла дела в свои руки, сварила еду, заставила Зою поесть. Зазвучал смех маленькой Ксении, её насмешила тетя Римма, она упала как вроде нечаянно с дивана. Невольно улыбнулась Зоя, глядя на дочку. Тут же себя одернула. Разве можно ей улыбаться? Ведь Антон умер. Только тут она вспомнила про бабулю, пыталась дозвониться, но никто трубку не брал. Оставив Ксюшу с Риммой, Зоя поехала за Аделаидой Семеновной. Та сидела с хмурой неразговорчивой соседкой Клавдией.

— Вы почему не берете трубку? — укоризненно спросила женщина, глядя на похудевшую бабулю.

— Думала, Аринка звонит, будет опять рассказывать про свое горе, — горько ответила старая женщина. — Горе-то только у неё, у нас его нет.

— Все, я забираю вас, — ответила Зоя. — Едем. Там у меня Римма. Она сварила борщ. Вам надо поесть.

— Надо, — сказала Клавдия, — Ада ничего не ела двое суток.

Зоя привезла к себе бабушку. Римма накормила старую женщину своим удивительным борщом. Чего-то опять ляпнула. Улыбнулась слегка и бабушка.

Антона похоронили на другой день. После сразу заболела Аделаида Семеновна, легла в больницу. Зоя жила по инерции, навещала бабушку, иногда заезжала к свекрови. Как ей было плохо в эти дни. Иногда она с тихим равнодушным удивлением думала: был бы рядом в эти дни Владька, позвал бы, пошла за ним следом, хоть и только похоронила мужа. Лишь бы пожалел кто-нибудь. Зоя не сошла с ума. Из состояния ступора её вывела заболевшая Ксюшка. Зое накануне приснился сон: вернулся Антон, хочет забрать дочку. И Ксюша в ту ночь во сне кричала:

— Папа! Папа!

Утром девочка проснулась с высокой температурой. Зоя встревожилась, вызвала врача. Воспаление легких. Женщина не дала положить Ксению в больницу, лечила дома. Девочка выздоровела. А Зоя ходила по квартире и шепотом кричала Антону:

— Убирайся из этого дома. Не отдам я тебе дочь. Пошел вон.

Эту сцену застала свекровь, тихо открывшая своим ключом дверь. У неё опять были ключи от этой квартиры. О чем она подумала, Бог весть, но отношения вновь стали более чем прохладными. Арина Андреевна требовала к себе внимания, считала, что у неё самое сильное горе, что остальным легче: Ксюша маленькая — не понимает, Зоя молодая — еще утешится, бабушка — та вообще неродная, а Арина Андреевна потеряла сына. А самое главное, кто будет вести все дела, кто обеспечит богатую жизнь привыкшей к роскоши Арине Андреевне?

И буквально все понимали, что со смертью Антона исчез стержень, что связывал их всех: Зою, бабушку, родителей Антона.

Так прошел год. Весь год болела Ксения. Словно со смертью Антона исчезла её защита. Все чаще девочка говорила о папе, спрашивала, когда вернется. Она не понимала значение слова «умер». Девочка не стала даже спать с мамой, ушла в свою комнату, ей кто-то сказал, что с мамами спят только папы. «Папа вернется, — говорила девочка Зое, — а на его месте я лежу. Он обидится и уйдет». Грустно выслушала женщина свою маленькую дочь. Как сказать, что никогда не осуществиться мечта ребенка?

Зоя с удивлением обнаружила, что все меньше денег на её карточке. А Ксюша болела, ребенка замучил кашель. Медики опасались развития астмы. Врач посоветовал свозить девочку к теплу, на долгий срок. Женщина поехала с дочерью на юг. У теплого моря изнурительный кашель Ксении быстро прошел. Три месяца пробыла Зоя с дочкой в пансионате у Черного моря, вернулась к началу сентября, уже не в свой дом. В это время свекровь позвонила, что решением суда Зою и девочку выписали, а в квартире теперь живет Юлечка и Игорек. «У тебя, Зоенька, ведь есть дом в деревне, Ксюше там лучше будет», — иудушкиным голосом пропела свекровь. Игорь Вальяжников тоже не замедлил сделать гадость, он сообщил, что магазин в услугах Зои больше не нуждается, она слишком часто оставляла его на заместителей.

— Мне такие работники не нужны, — этими словами закончил свою речь Игорь. — Но, если ты, Зоя, сумеешь меня заинтересовать, угодить, я предоставлю тебе место продавца. Я помню, как хвалился темпераментной женой мой друг.

В мужском голосе звучал явный намек.

— Юлька тебя плохо удовлетворяет? — равнодушно поинтересовалась Зоя.

— Зря ты так, — ответил Игорь. — Еще ни одна сучка от меня не убежала.

— Так то сучки, — ответила Зоя. — А я женщина, в услугах кобелей не нуждаюсь.

Вот так аукнулось решение Антона всю недвижимость оформить на маму. Личные вещи Зои из квартиры увезла Аделаида Семеновна. Она приехала, когда никого не было дома, благо ключи и у неё были, и, не разбирая, сгребла все с полок в мешки и увезла к себе. Драгоценности к тому времени подобрала Арина Андреевна. Машину забрали Юлька с Игорем, который теперь управлял бизнесом Антона. Все, что теперь было у Зои, старый дом в деревне.

Аделаида Семеновна забрала к себе Зою. Среди всей этой мрачной суетности было светлое пятно — встреча с Владькой и шальные ночи в деревенском доме и пансионате. Как ни странно, это придало сил Зое. Она решила жить, похорошела. Свекровь тут же позвонила и недовольно заметила:

— Любовника завела.

— А вы все следите, Арина Андреевна, — насмешливо ответила Зоя. — Блюдете мою нравственность. Займитесь лучше своим зятем.

— А при чем тут Игорек? — взвилась мамочка.

Это замечание расстроило Юльку, она обеспокоено думала, уж не Игорь ли в любовниках у молодой вдовы.

— Ты не дерзи, Зоенька, — пришла в себя мать Антона. — А то мы можем и Ксюшу себе забрать.

Зоя страшно испугалась этих слов, но ничем не выдала своих чувств.

— Не заберете, Арина Андреевна, — ответила она. — Иначе вам придется признать её наследницей. Вот умрете вы, — продолжала она с насмешкой, — кто наследники? Юлечка и внучка. Так получается. А вы слишком жадны. А потом, вы же сами на каждом углу кричите, что я родила её не от Антона.

Этот разговор страшно рассердил Аделаиду Семеновну. Ничего не сказав Зое, она на другой день навестила сына. Что было там, Зоя не знала, но вернулась бабуля с пачкой денег, довольная, торжествующая.

— Зоюшка, ты не переживай насчет Ксении. Больше родственнички тебя не будут беспокоить, по крайней мере, пока я жива.

— Что вы им такое сказали? — поинтересовалась Зоя.

— Я много чего сказала, — ответила бабушка. — В частности потребовала алименты с сыночка на себя. Вот, видишь, дал. С паршивой овцы хоть шерсти клок.

В те дни я обещала своей ненаглядной невестушке, Аринке, найти для Володьки новую бабу. «Он тебя бросит, — сказала я, — сразу бросит. Ты ведь старше его, надоела уже. Я ему подсуну типа Динки, такая с тобой, дурой, мигом справится. И потом, думаешь, я не знаю, что ты давно и не женщина. Тебе после рождения Юльки все удалили тогда. Возьму и расскажу Владимиру. Он хоть и тихий, но на красивых баб поглядывает, на настоящих. При разводе половина имущества будет его. Вы же нажили все во время брака! — объясняла Зое в своем последнем письме Аделаида Семеновна.

А маленькая Ксюша, которая начала понимать, что папа больше никогда не придет домой, начала мечтать о другом отце. Бабуля поддерживала её. Говорила, что мама обязательно найдет нового папу, ведь она очень хочет, чтобы у девочки был папа.

— Где бы найти такого, как мой отчим, — думала Зоя. — Такого, чтобы стал отцом моей девочке. Сразу бы, не думая, вышла замуж. И черт с ней, с любовью. Дочку жалко. Обидно, без отца растет.

Но никак на роль отца не подходил Владислав. У него уже двое где-то детей на стороне растут, сейчас есть дочь, а он гуляет, думала Зоя. Так она думала, пока Владислав не напросился в квартиранты.

Моя дорогая Зоюшка, — продолжала читать женщина. — Не бойся будущего. Выходи замуж. Антон поступил неумно, формально переведя всю недвижимость на Арину. Но Арина и Юлька со своим Игорешей не знают о золоте, что всегда было в семье Островецких. Володька немного знает. Надеюсь, он не проболтался Аринке. Это золото хранится в одном из банков. (Тут же следовали реквизиты одного из известных банков). Половина золота — твоя, Зоя, твоя и, разумеется, Ксении. А это ключ от банковской ячейки. Не смей говорить никому об этом. Арина помнит, что Антон начинал бизнес с моего золота. Она будет искать. И последнее. Золото, оно там, далеко. А квартира здесь, близко. Я сначала написала завещание на тебя, но ведь досужие родственники отберут, ничего ты не сделаешь. Я оформила дарственную на Ксению. Живите спокойно. Зоюшка, если я умру и не дождусь, когда ты выйдешь замуж за отца мальчишек, то хоть на могиле моей скажи, когда это случится. Я почему-то уверена в этом. Твою судьбу зовут Владислав. Ты это имя во сне произносишь. Я одобряю твой выбор. Ты ему напомни, как одна сумасшедшая старуха на прием к нему за простыми квитанциями приходила, заодно предсказала новую красавицу жену и двух сыновей… Твой Владька на моего покойного Гришу похож.

Ты спросишь, чья вторая половина золота. Отвечаю, Зоюшка. Вторая половина принадлежит второму сыну моего Гриши. Муж перед смертью прислал мне письмо, где рассказал мне о его «помощи» Лилиане. А я и так это знала. Я знаю, у Лили родился мальчик. Александр. Я никогда его не видела. Не знаю, что с ним. Нет уже в живых ни Ивана, ни его красавицы Лили. Зоюшка, найди их наследников, передай им то, что не сделала я. Лиля не разрешала, боялась, и так не ладились отношения между Иваном и сыном. А мне перед Гришей скоро отчитываться. Сделай, моя девочка, это. А наследницей своей половины я назначила тебя. Мой сын Владимир недостоин своего отца, он трусливый, в Ивана пошел. Будь счастлива. Ты и Ксюша осветили мою старость.

Зоя в раздумье держала листок.

— Ну что, Зайка-Зойка, я тебе больше не нужен? — спросил Владислав.

— Ты что? — испугалась женщина. — Как я без тебя?

— Ты богатая женщина.

— Владик, зачем мне это золото? Самые счастливые дни в моей жизни — это твое появление. А золото? Золото можешь взять себе. Ты же хочешь построить дом. Бери, строй. Только не оставляй нас.

— Заюшка, я построю дом на свои средства.

— Значит, пусть лежит золото в банке.

— Пусть, — согласился Владислав. — Кстати, надо нанять детектива, чтобы разыскал наследников Григория.

Шурочка

Шурочка проявила большой интерес к маленьким братикам. Ксюше уже к тому времени надоело, что мама постоянно занята с малышами, что просит порой девочку побыть с ними, посидеть рядом, спеть им песенку, чтобы уснули. Качать детей Зоя не разрешала, да и невозможно это было с двумя младенцами. Шурочка же потихоньку наблюдала за Зоей и мальчиками, изучала малышей, удивлялась, какие маленькие у них ножки, ручки, тайком целовала. Очень хотела подержать на руках, но Зоя не разрешила, боялась — уронит девочка, сама еще маленькая. Если начинал плакать кто-то из близнецов, Шурочка бежала тут же. Гладила малыша, разговаривала, качала кроватку. Ей Зоя не запрещала. Как-то женщина, услышав плач одного из детей, подошла не сразу. И вдруг она услышала чистый детский голосочек. Это Шурочка пела песенку братикам, которую слышала от Зои.

Уходи с дороги, кот,

Наш Сереженька идет,

Да и Сашенька пойдет,

Возле киски упадет…

И малыш замолчал. Когда Зоя зашла, девочка сидела возле кроватки и гладила Сережу по ручке. Тот, довольно улыбаясь, таращил на неё свои карие глазки. Увидев Зою, девочка испугалась, отдернула руку, отошла от кроватки.

— Ты куда? — улыбнулась Зоя. — Не уходи. Поможешь мне. Подержишь Сережу на ручках, пока я Сашу буду переодевать?

— Да, — кивнула счастливая девочка.

— И я подержу, и я, — вбежала в комнату Ксюша. — Я тоже хочу.

— Садитесь на диван, сейчас дам, — скомандовала женщина.

Зоя перепеленала малышей, осторожно положила на руки сидящим на диване девочкам, показала, как правильно держать их. Малыши с любопытством рассматривали сестренок и не плакали. Ксюша тут же принялась целовать братика, приговаривать, какой он хороший. За ней робко повторила все это и Шурочка. Она нагнулась и осторожно прижалась губками к пухлой щеке малыша. Зоя быстренько взяла фотоаппарат. Надо Владьке показать идиллию. Старшие сестренки и их маленькие братишки.