— Ты что, солнышко, — спросила женщина, которая в это время взяла на руки одного из малышей, — ты опять испугалась? — Зоя увидела незаметно вошедшего Владислава. — Господи! Владь, в самом деле, можно испугаться. Шурочка, девочка! Не бойся! Это наш папа приехал.

Шурочка не отвечала. Она исподлобья смотрела на отца, не отпуская Зои. Владислав подошел, присел рядом, протянул руки к дочке:

— Шурочка, доченька моя, ты испугалась? Чего ты боишься?

— Т-ты повезешь меня к маме? — спросила девочка, слегка заикнувшись и отстранившись от отца.

Лицо она спрятала, уткнувшись в живот женщине. Владислав не знал, что ответить. Зачем это спросила дочка: хочет она к матери или, наоборот, боится этого? Насторожилась и Зоя. Пока взрослые размышляли, Ксюша сама все решила.

— Нет, Шурочка, — шагнула к ним девочка, — я не отпущу тебя. Ты будешь всегда жить с нами. С нами наш папа, поэтому у нас ничего не случается.

— Правда? — глаза ребенка не мигая, очень серьезно смотрели на отца. Руки все также обвивали Зою. — Я буду с тобой жить?

— Правда, — сказал Владислав. — Конечно, со мной.

— И с тетей Зоей.

— И с тетей Зоей, и с Ксюшей, и с мальчиками.

Девочка продолжала обхватывать женщину, держащую Сережу на руках. Сашенька, которого оставили в кроватке, громко стал выражать свое недовольство.

— Шурочка, солнышко, — попросила Зоя. — Может, ты мне поможешь, подержишь немного нашего Сережу, а я пока возьму Сашу. А то нашему папе надо раздеться.

Девочка тут же протянула руки к малышу. Зоя дала ей ребенка.

— Неси папе, — сказала Зоя.

— Он не разделся еще, — ответила девочка.

— Умница моя, помнишь, что папа с холода пришел. А ну, папа, быстро раздевайся! И разувайся тоже! Шурочка тебе Сережу несет.

Владислав быстро скинул куртку и обувь, Шурочка осторожно принесла ему братишку. Влад взял сына одной рукой, другой обнял дочку. Она доверчиво прижалась к нему.

— Папа! Мой папа.

— И мой, — подлезла к ним Ксюша.

— А вы все мои, — надежные руки Влада обнимали детей.

— Ну вот и хорошо! — повеселела Зоя. — А теперь Сережу несите мне, мальчикам давно спать пора.

Шурочка опять взяла малыша и понесла Зое. Так маленький братик стал помогать сестренке забыть страшное событие.

Не сразу Шурочка пришла в себя после смерти матери. Первую ночь она долго не могла уснуть. Только начинала засыпать, как перед глазами появлялась мать, она толкала девочку и падала на неё сверху. Девочка боялась этих видений, она тут же начинала плакать, биться, кричать. И видения исчезали. Зоя заварила успокоительные травы, напоила девочку. Это помогло ненадолго. Шурочка поспала часа два, потом вновь закричала — ей снилась Белла. Проснувшаяся Зоя уже спешила к ним. Но опять выручила Ксения. Сердитая девочка перелезла к сестре в кровать, обняла и сказала:

— Не кричи. Я буду с тобой спать. Я никому не дам тебя в обиду. Пусть только кто тебя тронет, я как дам. Вот видишь, какие каблуки у туфелек. Вот я взяла их с собой, — Ксюша положила туфельки рядом на подушку. — Я как каблуком дам…

Как ни странно, это помогло, Шурочка перестала плакать, уснула, больше крика и плача не было.

Зоя не разрешила Владу взять дочь на похороны Беллы. Не пустила даже попрощаться с матерью. Решение это не просто далось женщине. Она позвонила знакомому детскому врачу, что всегда лечила Ксюшку. Та выслушала терпеливо сбивчивые слова взволнованной женщины и сказала: «Лучше не надо, не ходите к покойной Белле, пожалейте ребенка. Что такое смерть, девочка еще не поймет, а вид мертвой матери может дать нежелательную реакцию. Вам и так еще много предстоит перенести». И Зоя убедила Влада, что Шурочка должна остаться дома. Старшая бездетная сестра Беллы, Ольга, была этим очень недовольна. Она сердито высказывала зятю, что Шурочка обязательно должна была попрощаться с матерью.

— Я прилетела из Израиля, чтобы попрощаться с сестрой, — разгневанно говорила она Владиславу. — А ты не привел сюда дочь Беллы.

— Девочка не спит уже несколько ночей, кричит, — терпеливо отвечал мужчина. — Ты предлагаешь ей еще один удар нанести по детской психике. Пусть лучше в будущем Шурочка меня обвинит, что не попрощалась с матерью… Да и Беллу этим не вернешь… А сейчас здоровье девочки важнее.

— Но Шурочка никогда больше не увидит мать, — не слушала его Ольга. — Никогда, никогда. Пусть она побудет здесь. Поезжай за дочерью.

— Не будет Шурочки на похоронах, — отрубил отец. — Все, вопрос обсуждению не подлежит. Я сейчас отвечаю за дочь!

— Ты бы мог привести Шурочку, — поддержала Ольгу приехавшая на похороны Галина Ивановна, — я бы побыла с ней, последила. С кем ты оставил Шурочку?

— А то не знаешь? — сердито ответил сын. — Шурочка с Зоей.

Мать недовольно фыркнула.

— Кто такая Зоя? — подняла брови Ольга.

— Моя жена, — ответил мужчина. — Что смотришь на меня? Я давно ушел от Беллы. У меня новая семья.

— Правильно писала Белка, ты как мартовский кот, — горько проговорила Ольга, — одну жену не успел похоронить, на другой уже женился.

— Мы возле гроба, — напомнил мужчина. — Давай не будем обсуждать мою личную жизнь. Хочешь, поговорим после.

Беллу отпели, похоронили, поминали в ресторане. Уже все разошлись, остались самые близкие. Ольга опять завела разговор о Шурочке.

— Девочку отдашь мне, — решительно заявила она. — У меня детей нет. Шурочка будет мне дочкой. Я давно мечтаю о детях. И тебе легче будет.

— Нет, — не согласился мужчина. — Шурочка будет жить с нами.

— Со мной ей будет лучше, чем с мачехой, — стояла на своем Ольга. — Мой муж состоятельный человек. Известный детский врач. Я увезу девочку. Ей ничто не будет напоминать о трагедии. Мы Шурочку подлечим, поможем ей пережить и забыть страшные дни.

— Нет, — повторил Владислав. — Даже речи не может быть.

— Я ведь могу и в суд подать, — пригрозила сестра Беллы. — Я ближайшая родственница девочки.

— Подавай, — ответил мужчина. — Только помни, я отец Шурочки.

— Я не буду выступать на твоей стороне, сынок, — вмешалась мать. — Если ты выбрал Зойку и хочешь жить с ней… Отдай нам тогда Шурочку…

— Ты совсем чокнулась на своей ненависти к Зое, — зло прервал её Владислав. — Сколько можно винить людей в несовершенных ими грехах. Я знаю, ты не можешь забыть, как утонула Ларисочка… Но Зоя-то в чем виновата? В том, что ты отпустила дочь одну гулять. Да и вспомни, что отец Зои тогда первую вытащил из воды Ларису, а после — Андрея и меня… Я был там, видел, я сам тонул, в конце концов… Ведь тебе было после стыдно. И Андрюшке ты не могла смотреть в глаза… А Зою ты все ненавидишь… Зоя не должна была следить за Ларисой… Она и так подняла тревогу…. Да и с себя вины, мать, не снимай, не надо было разрешать Ларисе одной гулять, где хочет…

— Сынок! — остановил его тихий всегда отец. — Не надо… Пожалуйста, не надо говорить о Ларисе. Не надо…

Владислав взглянул на сразу поникшую мать и пожалел, что так жестоко нанес ей удар — вспомнил страшные дни, когда утонула его младшая сестренка Лариса. Уводя разговор в сторону, спросил мать:

— С чего в тебе такая рьяная любовь к внучке проснулась? Готова забрать! Что же не посидела с ней, когда я просил об этом, когда Белка по выставкам моталась? А сейчас и себе взять готова Шурочку.

— Сам говоришь, Шурочка — мне родная внучка, — ответила мать. — Я люблю её.

— Что же ты сыновей моих ненавидишь? Они тоже родные внуки тебе. Или не веришь, что мои? Ни разу не посмотрела, не приехала. И отца не пустила? Почему слюной брызжешь, когда речь заходит о Зое? Думаешь, она плохая мать?

— Владислав, — голос матери был неожиданно тосклив, — ты неправ. К твоим детям у меня нет ненависти, ни минуты не сомневаюсь, что наши это внуки, от тебя. Я их люблю… Но Зою я не приму. Не проси. Так что ты выбирай между мной и Зоей…

— Галина, — вмешался вечно молчаливый отец, и голос его был строг и сух, — ты сейчас замолчишь. Ты переходишь все границы… Имей совесть. Я ведь тоже все слышу. Владислав не будет никого выбирать… Ему жить, не тебе. Ты уже как-то вмешалась, заставила его жениться на Милке. Где эта Милка, где наши старшие внучки? Не знаешь. Вот-вот, помолчи лучше. А ты, Ольга, если так переживаешь за девочку, поезжай с Владом к нему. Познакомься с Зоей… Она хорошая…

Галина Ивановна молчала.

— Я так и сделаю, — ответила Ольга. — Если Шурочке там плохо, я её сразу заберу. Не посмотрю, что есть отец.

Сергей Петрович и Галина Ивановна поехали домой, в деревню. Ольга к Владиславу.

Девочки сами открыли дверь отцу. Шурочка испугалась при виде тети, очень похожей на маму. Девочка не бросилась к ней, а съежилась, отступила робкими шагами, оглянулась, но Зои не было рядом, она была с малышами, что плакали, тогда Шурочка забилась в угол, закрыла лицо руками. Она так пряталась: не видит чужую тетю, значит, нет её.

— Все, — подумала грустно Зоя, которая, чувствуя что-то нехорошее, вышла в прихожую сразу с двумя близнецами на руках, — все три дня насмарку, опять испугали девочку. Зачем Владька привез сестру Беллы? Господи, сделай так, чтобы только несчастная малышка не начала опять плакать…

Владислав поспешил взять у Зои одного из детей, более крупного, Сашу.

— Шурочка! Почему ты не хочешь со мной говорить? — ласково спросила Ольга. — Прячешься от меня? Я твоя тетя Оля. Помнишь меня?

Она подошла к девочке, присела на корточки, пыталась отвести её ручонки от лица. И Шурочка закричала. Тоненько, испуганно, как зайчонок. Ольга испугалась этого тонкого звериного крика. Зоя бросилась к Шурочке с малышом на руках. Но её опередила стоящая рядом Ксения. Девочка изо всех силенок оттолкнула чужую тетю, встала, закрыла собой прятавшуюся сестренку.

— Уходи, — сердито закричала она. — Не трогай мою Шурочку, а то как дам тебе сейчас! — она сняла с ноги любимую туфельку и замахнулась на Ольгу.

Вид у маленькой заступницы был разгневанный, решительный… Ольга отошла, испуганная грозным видом Ксюши и тонким криком Шурочки. Девочка так никого не подпустила к себе, кроме Зои. Та присела возле Шурочки с малышом на руках.

— Где наша девочка? Куда спряталась? Кто пришел к нашей Шурочке? Кто по ней соскучился? — ласково заговорила Зоя. — К ней наш Сережа-капризуля пришел. Он соскучился по сестренке. Шурочка, давай покажем тете Оле, как ты умеешь держать своего братика. На, возьми Сережу. Посмотри, он к тебе ручки тянет. Сережа любит нашу Шурочку.

Девочка раздвинула на минуту ладошки, скрывающие лицо.

— Пусть она уйдет, — она показала на Ольгу.

Женщина поняла и поспешила уйти в комнату. За ней поспешил Владислав с другим близнецом на руках.

— Ты поняла теперь, почему не взял я Шурочку на похороны матери. Что мне, в психлечебницу ребенка надо бы после отправить? Она всех боится, кроме Зои, Ксюши, меня и близнецов. Близнецы только и спасают. Шурочка первый день только и сидела в их комнате, все Сережку качала. Не знаю почему, но с малышами она успокаивается. Вчера Шурочка хоть с Ксюшкой стала выходить играть в другую комнату. А сегодня все опять насмарку. Видишь, опять в угол забилась, опять ночью кричать во сне будет.

— Извини, пожалуйста, — расстроено проговорила Ольга. — Я все понимаю, я сейчас же поеду в гостиницу.

— Не надо, — в дверях стояла Зоя. — Шурочка уже успокоилась, она с Ксюшей ушла в их комнату и согласилась поговорить с вами. Только сразу скажите, что вы её не забираете.

— Шурочка, — голос вошедшей Ольги был приветлив и спокоен. — Мне можно войти? Ты не бойся, я не возьму тебя у папы…

Девочка сначала нашла глазами Зою и только после кивнула головой. Она уже сидела на своей кроватке. На руках у нее лежал один из близнецов. Девочка очень аккуратно его держала. Малыш был недоволен, крутил головой, махал ручками и ножками. Чувствовалось, что ручонки девочки уже устали, но малышка чувствовала ответственность и держала его из всех сил. Зоя села рядом.

— Ну давай мне, нашего горластого, нянюшка моя.

— А ты мне еще дашь его на ручки? — девочка с облегчением передала маленького братика.

— А ты еще не устала?

— Нет, — поспешно сказала девочка. — Я ему песенку про котика спою. Сережа всегда мои песенки слушает.

— Конечно, дам, — пообещала Зоя. — И песенку ты ему споешь, чтобы он крепче спал.

— И Сашу дашь подержать?

— И Сашу, — засмеялась Зоя. — И Ксене тоже дам.

— Мне не надо, — поспешно сказала Ксюша.

Все засмеялись. Улыбнулась робко и Шурочка. И это разрядило обстановку.

— Пойдем со мной, — потянула подружку за руку Ксюша. — Мама, мы торт возьмем. Ты говорила, как папа приедет, так и можно будет.