— Подвинься, я сам сяду за руль, — скомандовал мужчина.

— Владислав, — раздался глухой, безжизненный голос матери.

Влад обернулся.

— Владислав, — сказала мать, — не уезжай. Подожди. Ты нужен здесь. Я хочу спросить тебя… Потом поговоришь с Зоей… Останься, я прошу…

— Мама, зачем ты так? — растерянно ответил мужчина. — Что ты рвешь меня на части? Там мои сыновья, мои дочери, моя жена. И если я с ней сейчас не уеду, она меня больше не пустит в дом. Я её знаю. Я с ними! Мать, пожалей хоть меня…

Зоя, глядя на растерянного мужа, не знающего, куда шагнуть, что выбрать, захлопнула дверцу и стала выезжать на дорогу. Машина уже развернулась. Шурочка сидела впереди, все также прижавшись к Зое. К окошку прислонилось бледное личико плачущей Ксюши, она испуганно смотрела на Галину Ивановну. Мать увидела светловолосую Ксению, дрогнула и схватилась за сердце. Женщина сделалась мертвенно бледной.

— Мама, — испугался мужчина.

Он бросился к ней. Это видела и Зоя.

— Значит, не судьба, — лихорадочно неслись в голове мысли. — Куда мне с матерью Влада тягаться? Ей плохо стало. Мне не станет. Мне нельзя падать в обмороки, нельзя хвататься за сердце. Дети рядом. Шурочка вся трясется. Буду жить одна. Не даст Галина Ивановна быть счастливыми нам, — Зоя сосредоточенно смотрела на руль, а потом глянула на Влада и загадала: — Если уедем сегодня вместе, то мы и всю жизнь будем вместе. Господи, не разлучай нас! — взмолилась она.

Медленно сползала на землю Галина Ивановна.

— А я все равно не останусь, — решила женщина, глядя на неё. — Даже если умрет. Всему есть предел… Я старалась, я пыталась забыть свой страх перед Галиной Ивановной, все свои обиды за её несправедливые слова, но Ксюша… Она не заслужила… Я никому не дам обижать моего ребенка!

Зоя, глядя на мужа и его мать, успела затормозить в самую последнюю минуту — на пути её машины, преграждая дорогу, стоял бледный, седой Сергей Петрович Елизаров, отец Влада. Зоя чуть-чуть не задавила его, в последний момент она свернула в сторону. Удар пришелся вскользь, мужчина упал от удара. Женщина нажала на тормоза, машина резко дернулась и остановилась, Зоя потеряла сознание. Она не видела, как вцепилась в малышей Ксюша, держа их, чтобы не упали, как медленно встала, держась за сердце, Галина Ивановна, когда машина ударила пожилого человека. Она подошла к мужу, присела рядом:

— Слава Богу, живой, — прошептала она. — Сережа, ты живой…

— Живой, живой… Владислав, иди к жене… — успокоительно произнес сидящий на земле Сергей Петрович. — Мы тут сами с Галей разберемся. Иди к Зое. Не упусти её. Всю жизнь будешь иначе страдать. Я-то уж знаю. Иди, сынок, иди.

Видя, что отец жив, шевелится, Владислав бросился к женщине, чья голова безвольно упала на руль. Заливались плачем близнецы, меловой бледностью покрылось лицо Шурочки, девочка поддерживала голову Зои и от страха не могла даже плакать, Ксюша тоже молчала и прижимала к себе братишек.

— Заюшка, родная моя. Заюшка, очнись. Да что же это такое! Не пугай меня, дети плачут! — мужчина целовал её лицо, гладил волосы. — Ну приди в себя, улыбнись, скажи: Владька, я люблю тебя. Заюшка моя, родная…

— Мама, мама! — отчаянно шептала Шурочка, крепко держа руку Зои. — Мама, не умирай.

Женщина очнулась. Низко над ней склонилось лицо Влада.

— Зоенька, Зоя. Все, все хорошо, мы уезжаем. Вместе уезжаем отсюда. Подвинься. Я сяду за руль. Шурочка, дочка, перелезь назад, к братикам. Помоги Ксюше.

Но Шурочка ни в какую не хотела отпускать руку Зои.

— Я с мамой.

— Отец, — дрожащими губами проговорила Зоя. — Отец. Папа. Мой папа. Я видела папу таким, каким он был, когда я была маленькая. Он тогда тоже стоял перед машиной, как и сегодня. Не дал уехать мне и маме. А сегодня не дал мне уехать от тебя. Папа… Он спас нас, наше счастье. Он стоял перед машиной. Господи! Это же твой отец стоял! Сергей Петрович. Я убила его? — женщина в испуге зажала ладонями рот и прикусила руку.

— Живой он, вон стоит возле матери, — немного успокоившийся Владислав все еще прижимал Зою к себе. — Он только упал.

Зоя нерешительно оглянулась. Отец Влада поддерживал Галину Ивановну и махал рукой: «Поезжайте, поезжайте! Все в порядке». Владислав завел машину.

— Все, хватит с меня. Домой! Ксюша, держишь братиков? Зоя, подвинься. Я сам поведу машину.

Зоя подвинулась на место пассажира, посадила на колени дочку Влада, та обняла её за шею и притихла. Женщина только чувствовала, как колотится её сердечко, она тихо гладила девочку, успокаивая её. Потом все вместе одновременно повернулись назад. Ксюша сказала голосом рассудительной старушки:

— Да слежу я, слежу тут. Я справлюсь с Сашкой и Сережкой. Только, папа, поедем скорее. Она смотрит, — девочка тихо показала в сторону родителей Владислава. — Я боюсь её.

Владислав тронул машину.

— Едем, папа, — повторила Ксюша и приблизила свое испуганное личико к стеклу. — Мне жалко вашу бабушку, — сделала неожиданный вывод девочка. — Плохо ей.

Дома все успокоились. Притихшие Шурочка и Ксеня послушно играли с братишками. Шурочка без конца спрашивала Зою:

— Ты меня не отдашь бабушке?

— Нет, — терпеливо отвечала женщина.

— Мама, я буду тебе помогать, не буду никогда убегать от братиков, даже когда Ксеня будет уговаривать, я буду их укачивать каждый день, петь песенки. Только ты не отдавай меня. Я сейчас все игрушки уберу…

— Шурочка, я не хотела тебя отдавать, — в сотый раз говорила женщина. — Спроси папу. Как же я тебя отдам, если ты наша девочка, если твой папа с нами живет.

— Папа отвозил меня к бабушке раньше, — отвечала девочка. — И оставлял с ней. Я не хочу к бабушке. Я хочу с тобой всегда быть.

— Шурочка, — успокаивала сестренку и Ксюша. — Я не разрешу отдавать тебя. Твоя бабушка злая. Твоей бабушкой будет теперь моя. Ну и подумаешь, что бабушка Ада умерла. Она была очень добрая. Она сейчас там, на небе, смотрит на нас и тоже любит тебя. Я знаю. Мне баба Клава это говорила. А баба Клава, как генерал, все-все знает.

Владу были не очень приятны эти разговоры. Зоя заметила.

— Не надо, девочки, больше говорить об этом, — попросила она. — Давайте лучше поедим чего-нибудь вкусненькое.

— Торт «Рыжик», — загорелись глаза девочек. — Мама, испеки торт. Ты давно не пекла. Папа ведь привез тебе хорошую плиту.

— Хорошо, — улыбнулась Зоя. — Сейчас я позвоню тете Римме, чтобы она дала нам сметанки и молочка. Кто пойдет к ней со мной?

— Мы, — откликнулись девочки.

— А я, значит, в няньках, с мальчишками? — засмеялся отец. — Меня не берете! Хитрые какие.

— Ага, — улыбнулась Зоя. — Не возьмем. Воспитывай сыновей.

— А давай все-таки я схожу за сметаной, — предложил муж. — Быстрее будет. Я могу на машине съездить.

— Нет, — сказала Шурочка. — Ты в тот раз поехал и засметанился. Маме пришлось самой за машиной и тобой идти. А ты потом еще песни пел на крыльце.

— Что? — спросил Влад, вспомнив, как они хорошо посидели с Андреем, поговорили, дом на словах построили.

— Засметанился водочкой ты, пап, вдвоем с дядей Андрюшей, — пояснила Ксюша. — Мама так сказала: «Засметанился наш папа в гостях!» — когда мы за тобой пошли.

— Поэтому к дяде Андрюше не пойдешь, — подвела итог Зоя.

— Ну вас, — махнул Влад рукой. — Вас тоже не дождешься, если к Римке уйдете. Я хоть сметанюсь, а вы болтаете. О чем только? Я тут без вас с мальчишками чокнусь. Давайте я лучше у соседки спрошу, у неё тоже корова есть. Она мне не откажет…

— Я с тобой, — тут же сказала Зоя.

— Ревнуешь? — смеялся Влад.

— Ревную, — ответила Зоя. — Соседка-то у нас небезызвестная Анька Бычкова. Думаешь, я ничего не знаю?

— Мама, ну этот торт, — сказала Ксюша. — У нас мороженое есть. Вот его и поедим. А можно мы после с Шурочкой к речке сходим?

— Нет, — вздрогнули одновременно Владислав и Зоя, они вспомнили утонувшую Ларису. — Сегодня вы к речке не пойдете.

— Но почему? — сразу заныли девочки.

— Давайте я вам домик во дворе построю, — сказал Владислав, уводя разговор в сторону от опасной реки.

— На дереве, — сразу загорелась Ксюша.

— Можно и на дереве, — согласился мужчина. — Только у нас нет большого дерева…

— А я все-таки испеку торт, — сказала Зоя, которая говорила с кем-то по телефону. — К нам Петя в гости идет. Он нам несет сметаны большую банку. Тетя Римма дала.

— Ой, Петька, — обрадовались девочки, которые любили веселого озорного сына Риммы и Андрея. — Он домик нам поможет строить.

— И полторта съест, — добавил Влад.

— Так Петя из-за торта только и согласился принести сметану, — засмеялась Зоя.

Семейные тайны

На другой день к Зое и Владу пришел прихрамывающий, осунувшийся, но вполне живой Сергей Петрович. Он робко встал возле калитки, не решаясь постучать. В руках держал пакет с молоком, творогом и сметаной. У Елизаровых было большое хозяйство, в том числе две коровы. Отец Владислава даже не зашел во двор. Играющие на улице девочки испуганно скрылись в доме. Через минуту вышла Зоя, хмуро сказала:

— Добрый день, Сергей Петрович. Владика нет дома. Будет через час.

— Я к тебе, дочка, — ответил пожилой человек. — Не к Владьке.

— Вам не противно меня называть дочкой, — все так же сердито отозвалась Зоя. — Я же влезла в вашу семью…

— Ты, Зоюшка, не сердись. Я по-хорошему пришел. Покажи мне лучше внуков… и внучку… Ксюшу…

— А внучку…Ксюшу… то есть чужую девочку? Хотите лишний раз обидеть? Или извиниться? — в глазах женщины стояли слезы.

— Хорошо, не надо, не показывай… и не пускай меня в свой дом, — покладисто согласился дед. — Я посижу здесь, за воротами. Заслужил, значит… Вот молоко возьми…

Зоя вспомнила, как отец Владислава сидел с Ксенией, когда она была в роддоме, как он встал перед машиной, останавливая её.

— А ведь Сергей Петрович зла нам не желал. Не дал мне одной уехать, он спасал наше счастье, — быстрым веером пронеслись в голове мысли, женщина отступила в сторону: — Заходите, Сергей Петрович. И извините меня за резкость. Обидно мне за Ксюшу… Она не заслужила такого…

Ксюша сначала недоверчиво увернулась от ласковых рук дедушки, хоть и узнала его, спряталась за раскидистую ранетку и наблюдала, что будет дальше. Следом за ней отвернулась и Шурочка, ушла и встала рядом с сестренкой, обняла её. Теперь она её защищала, как когда-то Ксюша от тети Оли. Повисло натянутое молчание.

— Хорошие у тебя девочки, — прервал тишину Сергей Петрович. — Обижены только на меня. А мальчиков покажешь?

— Конечно, покажу, — облегченно вздохнула Зоя. — Вот проснутся, тогда и познакомлю с дедушкой.

Словно дождавшись сигнала, в доме подали голос мальчишки. Женщина поспешила к ним. В дверном проеме робко встал Сергей Петрович.

— Ну что же ты, дедушка, — Зоя не заметила, как перешла на ты с отцом Владислава, он, вопреки всем негативным мыслям, вызывал у неё доверие и симпатию, словно она давно знала этого человека (конечно, знала — по рассказам Ксюши, он с ней отсидел в няньках несколько дней), — иди ближе к внукам. Подержишь сейчас одного, пока я другим займусь. Бери, дед! Не бойся. Сережа у нас покладистый.

Зоя быстро подала переодетого Сережу деду. Малыш раскрыл широко свои карие глаза, изучал новое лицо. Потом что-то сказал на своем детском языке и схватил деда за нос.

— Вот и познакомились, — по-доброму улыбнулась Зоя. — Внук Сережа и дедушка Сережа.

— А ведь совсем на тебя не похожи сыночки, — несколько расстроено произнес дедушка. — В покойного Сашку все, — быстро глянул на Зою, словно испугавшись, что неправильно говорит. — На Владьку они похожи. Такие же темноволосые, глазастые. Красивые мужики вырастут. В папку все пойдут. Дай Бог им здоровья и счастья.

— А вот и Сашенька готов к дедушке идти на ручки, — Зоя держала переодетого второго мальчика и думала, что и ей не раз приходила в голову мысль, что мальчишки похожи на её отчима. У них даже такие же темные волосы с рыжинкой. А у Сергея Петровича она и не знала, какие были волосы. Насколько она помнила, она всегда были седые. Пышная, прямо львиная грива и абсолютно седая. Сергей Петрович другой рукой взял второго внука и, довольный, улыбался.

— Тяжело, — забеспокоилась Зоя.

— Свои внуки руки не тянут, — засмеялся счастливый дед. — Я справлюсь! Спасибо, Зоюшка, тебе за мальчиков. Вот кто продолжит наш род. И мой, и Сашки.

— Наверно, Сергей Петрович не знает, что папа был мне неродным, — мелькнула мысль у Зои.

Когда приехал Влад, то Зоя накрывала стол во дворе под ранеткой, а его отец сидел и вел серьезную беседу с Сашкой и Сережкой, которые ползали тут же в манеже. Он терпеливо подавал игрушки, которые выбрасывал вредный Сашка. Ксюша и Шурочка с шумом играли в мяч, иногда подбегали к деду, кидали и ему мячик, Сергей Петрович ловил и кидал мяч назад девочкам. Дед успевал все. Во дворе царил полный мир. Зоя позвала за стол. Налила по стопочке коньяка мужчинам.