— Если бы я не видел своими собственными глазами, никогда бы не поверил, — услышала я позади. Мы с Америкой одновременно обернулись, и мои губы растянулись в широкой улыбке.

— Джесси, — я покачала головой. — Что ты здесь делаешь?

— Это я у тебя должен спросить, Пирожок. Что ты здесь делаешь?

Я закатила глаза и повернулась к моим новым, начинающим что-то подозревать, друзьям.

— Ты же знаешь, что я это ненавижу, Джесс.

— Простите нас, — сказал он, беря меня за руку и поднимая на ноги.


Америка осторожно следила за мной взглядом, когда парень отвел меня в сторону на несколько футов.

Отец Джесси управлял казино, и то, что он присоединился к семейному бизнесу, стало больше, чем просто неожиданностью. Раньше мы любили гоняться друг за другом по коридорам верхнего этажа отеля, и я всегда побеждала его в гонках до лифтов. Он вырос, с тех пор, как я видела его в последний раз. Я помню его неуклюжим незрелым подростком, мужчина же передо мной был стильно одетым администратором игрового зала, целиком мужественным, никакой неуклюжести. У него все еще была бархатистая смуглая кожа и зеленые глаза, которые я помнила, но все остальное в нем было приятной неожиданностью.

Его изумрудные зрачки сверкали в ярком свете.

— Это нереально. Когда я проходил мимо, то подумал, что это ты, но не смог убедить себя, что ты вернулась сюда. Когда же я увидел эту фею Динь-Динь, сорвавшую большой куш за столом опытных игроков, то понял, что не ошибся.

— Вот она я, — на моем лице засияла улыбка.

— Ты выглядишь… по-другому.

— Как и ты. Как твой отец?

— На пенсии, — он улыбнулся. — Насколько ты здесь?

— Только до воскресения. Я должна вернуться обратно в колледж.

— Привет, Джесс, — сказала Америка, беря меня под руку.

— Америка, — усмехнулся он. — Я должен был догадаться. «Мы с Тамарой ходим парой», да?

— Если бы ее родители узнали, что я часто брала ее сюда, мы бы уже давно перестали общаться.

— Я рад тебя видеть, Эбби. Не хотела бы ты сходить со мной на ужин? — спросил он, разглядывая мое платье.

— С удовольствием сходила бы, но я здесь не ради веселья, Джесс.

Он протянул руку и улыбнулся.

— Как и я. Покажи мне свое удостоверение.

Мое лицо вытянулось, зная, что меня поймали с поличным. Джесси не поддастся мои чарам так легко. Ему придется сказать правду.

— Я здесь ради Мика. Он в беде.

Джесси изменился в лице.

— Что случилось?

— Как всегда.

— Если бы я только мог помочь. У нас общее прошлое, и ты знаешь, что я уважаю твоего отца, но ты же понимаешь, я не могу позволить тебе остаться.

Я схватила его руку и сжала ее.

— Он должен Бенни денег.

Джесси закрыл глаза и покачал головой.

— Боже.

— У меня есть время до завтра. Я буду должна тебе, Джесси. Просто дай мне это время.

Он коснулся ладонью моей щеки.

— Вот что я скажу тебе… если ты поужинаешь со мной завтра, я разрешу тебе остаться до полуночи.

Я посмотрела на Америку, а потом на Джесси.

— Я тут кое с кем.

Он пожал плечами.

— Либо соглашайся, либо проваливай, Эбби. Ты знаешь, как это делается… ты не можешь получить что-то просто так.

Я вздохнула.

— Ладно. Встретимся завтра в ресторане «Феррарос», если ты дашь мне время до полуночи.

Он наклонился и поцеловал меня в щеку…

— Рад был снова повидаться. Увидимся завтра… в пять, да? Я дежурю на этаже с восьми.

Я улыбнулась, когда он ушел, но тут же перестала, когда увидела, что Трэвис уставился на меня из-за стола с рулеткой.

— Вот дерьмо, — сказала Америка, дергая меня за руку.

Тревис посмотрел на Джесси, когда тот проходил мимо, а затем пробрался ко мне. Он сунул руки в карманы и посмотрел на Джесси, который наблюдал за нами краем глаза.

— И кто это?

Я кивнула в направлении Джесси.

— Это Джесси Виверос. Я его давно знаю.

— Как давно?

Я посмотрела на стол.

— Трэвис, у меня нет на это времени.

— Полагаю, он забросил идею стать членом молодежного служения, — сказала Америка, кокетливо улыбнувшись в сторону Джесси.

— Это твой бывший? — мгновенно рассердившись, спросил Трэвис. — Я думал, ты говорила, он из Канзаса?

Я одарила Америку нетерпеливым взглядом, а затем взяла подбородок Трэвиса в свою руку, концентрируя его внимание.

— Он знает, что я недостаточна взрослая, чтобы быть здесь, Трэв. Он дал мне время до полуночи. Я объясню все позже, а сейчас я должна вернуться к игре, ладно?

Челюсть Трэвиса была напряжена до предела, и затем он закрыл глаза, сделав глубокий вдох.

— Ладно. Увидимся в полночь. — Он наклонился, чтобы поцеловать меня, но его поцелуй был холодным и сдержанным. — Удачи.

Я улыбнулась, когда он растворился в толпе, а потом обратила свое внимание на мужчин.

— Господа?

— Присаживайся, Ширли Темпл, — сказал Джимми. — Теперь мы вернем свои денежки. Мы не признаем, когда нас дурачат.

— Постарайтесь.

Я улыбнулась, умело перетасовывая карты, и метко скидывая их каждому игроку.

— У тебя десять минут, — шепнула мне Америка.

— Знаю, — ответила я.

Я осталась с шестнадцатью тысячами. Я старалась оттянуть время, а Америка нервно толкала меня коленом под столом. Ставка за всю ночь была рекордно высока, и теперь было все или ничего.

— Я никогда не видел никого как ты, малышка. У тебя практически идеальная игра. И у нее не было подсказок, Винкс. Заметил? — спросил Поли.

Винкс кивнул, его веселая манера поведения понемногу испарялась с каждой раздачей.

— Заметил. Ни потираний, ни улыбок, даже глаза не изменились. Это необычно. Каждый использует подсказки.

— Не все, — самодовольно сказала Америка.

Я почувствовала, как знакомая пара рук касается моих плеч. Я знала, что это был Трэвис, но я не решалась повернуться, не с тремя тысячами долларов, лежащими на середине стола.

— Объявляй, — сказал Джимми.

Те, кто толпился вокруг нас, зааплодировали, когда я выложила свою раздачу. Джимми единственный, кто был близок к тому, чтобы потягаться со мной своей тройкой. Но ничто не могло побить мой стрит.

— Невероятно! — сказал Поли, бросая две двойки на стол.

— Я выхожу из игры, — проворчал Джо, вставая и топая подальше от стола.

Джимми был немного любезнее.

— Теперь можно и умирать, ведь я играл с по-настоящему достойным противником, детка. Было приятно, Эбби.

Я замерла.

— Вы знали?

Джимми улыбнулся, годы курения сигар и кофе отпечатались на его крупных зубах.

— Я раньше играл с тобой. Шесть лет назад. Я так долго мечтал о матч-реванше.

Джимми протянул руку.

— Береги себя, детка. Передай привет своему отцу от Джимми Песцелли.

Америка помогла собрать мой выигрыш, и я повернулась к Трэвису, посмотрев на часы.

— Мне нужно больше времени.

— Не хочешь попытать счастья за блэк-джеком?

— Я не могу потерять деньги, Трэв.

Он улыбнулся.

— Ты не потеряешь, Голубка.

Америка покачала головой.

— Блэк-джек не ее игра.

Трэвис кивнул.

— Я выиграл немного. Шесть сотен. Можешь взять их.

Шепли протянул мне свои фишки.

— А я всего лишь три сотни. Они твои.

Я вздохнула.

— Спасибо, ребята, но мне еще не хватает пяти штук.

Я еще раз посмотрела на часы, а потом вверх, чтобы увидеть, как приближается Джесси.

— Как успехи? — спросил он, улыбаясь.

— Не хватает пять штук, Джесс. Мне нужно больше времени.

— Я сделал все, что мог, Эбби.

Я кивнула, зная, что слишком многого у него прошу.

— Спасибо, что разрешил мне остаться.

— Может быть, я смогу попросить папу поговорить с Бенни для тебя?

— Это разборки Мика. Я попрошу его об отсрочке.

Джесси покачал головой.

— Ты же знаешь, что этого не будет, Пирожок, и не важно, сколько ты принесешь с собой. Если это будет меньше долга, Бенни пошлет кого-нибудь. Оставайся настолько далеко от него, насколько можешь.

Я почувствовала, как горят глаза.

— Я должна попробовать.

Джесси сделал шаг вперед, наклоняясь и понижая голос.

— Садись на самолет, Эбби. Слышишь?

— Я тебя прекрасно слышу, — огрызнулась я.

Джесси вздохнул и закрыл глаза. Он обнял меня и поцеловал мои волосы.

— Мне очень жаль. Если бы не стояла на кону моя работа, я смог бы чем-нибудь еще помочь.

Я кивнула, отстраняясь от него.

— Я знаю. Ты сделал все возможное.

Он приподнял мой подбородок пальцем.

— Увидимся завтра в пять часов.

Он наклонился, чтобы поцеловать уголок моих губ, а потом ушел, не говоря ни слова.

Я взглянула на Америку, смотрящую на Трэвиса. Я не могла встретиться с его взглядом; даже не представляла, какое гневное выражение на его лице.

— В пять? — сказал Трэвис голосом, из которого сочился гнев.

— Она согласилась на ужин, если Джесси разрешит ей остаться. У нее не было выбора, Трэв.

Я могла сказать по ее осторожному тону, что Трэвис был зол. Я взглянула на него, и он сердито посмотрел на меня с выражением человека, которого предали. Как у Мика в тот вечер, когда он понял, что я забрала его удачу.

— У тебя был выбор.

— Ты когда-нибудь имел дело с мафией, Трэв? Мне жаль, если твои чувства задеты, но бесплатный обед со старым приятелем, не такая уж высокая цена, чтобы сохранить жизнь Мика.

Я видела, что Трэвис хотел наброситься на меня, но не было ничего, что он мог бы сказать.

— Довольно, ребята, надо найти Бенни, — сказала Америка, потянув меня за руку.

Трэвис и Шепли молча, плелись позади нас, по дороге к зданию, где обосновался Бенни. Движение — что транспортное, что людское — пока еще не было активным. С каждым шагом, я чувствовала себя все хуже и хуже, будто внутри меня стало пусто. Мой разум лихорадочно придумывал веский аргумент для Бенни, в котором он увидел бы смысл. К тому времени, как мы постучали в огромную зеленую дверь, которую мне приходилось видеть уже столько раз, я чувствовала себя такой же жалкой, как моя пачка денег.

Я не удивилась, увидев огромного швейцара — черного, страшного, размером со шкаф — но было сюрпризом, что Бенни стоял за ним.

— Бенни, — выдохнула я.

— Так-так… Ты больше не Везучая Тринадцать, да? Мик не говорил, какой красавицей ты стала. Я ждал тебя, Пирожок. Я слышал, у тебя есть для меня деньги.

Я кивнула, и Бенни указал на моих друзей. Я подняла подбородок, чтобы симулировать уверенность.

— Они со мной.

— Боюсь, твои компаньоны будут ждать снаружи, — сказал аномально глубоким басом швейцар.

Трэвис сразу взял меня за руку.

— Она не пойдет туда в одиночку. Я иду с ней.

Бенни уставился на Трэвиса, и я сглотнула. Когда Бенни посмотрел на швейцара, приподняв уголки губ, я немного расслабилась.

— Ладно, — сказал он. — Мик будет рад узнать, у тебя есть такой хороший друг.

Я последовала за ним внутрь, поворачиваясь, чтобы увидеть озабоченный вид на лице Америки. Трэвис держал крепко мою руку и целенаправленно стоял между мной и швейцаром. Мы последовали за Бенни в лифт, проехали до четвертого этажа в тишине, а затем двери открылись.

Большой письменный стол из красного дерева стоял в середине огромной комнаты. Бенни проковылял к плюшевому креслу и сел, жестом показав нам опуститься на два пустых стула, стоящих перед его столом. Когда я села, то почувствовала холод кожи под собой, и задалась вопросом, сколько человек сидело здесь, в нескольких шагах от смерти. Я потянулась, чтобы схватить руку Трэвиса, и он обнадеживающе сжал мою кисть.

— Мик должен мне двадцать пять тысяч. Надеюсь, ты принесла их в полном объеме, — сказал Бенни, что-то строча в блокноте.

— На самом деле, — я замолчала, прочищая горло, — я не донесла еще пять штук, Бенни. Но я потрачу весь завтрашний день, чтобы достать их. Есть пять тысяч — нет проблем, правильно? Ты же знаешь, что я хороша в этом.

— Эббигейл, — сказал Бенни, хмурясь, — Ты меня разочаровываешь. Ты ведь хорошо знаешь мои правила.

— П-п-пожалуйста, Бенни. Я прошу тебя взять девятнадцать тысяч девятьсот, а оставшуюся часть я принесу завтра.

Глаза-бусинки Бенни бросились от меня к Трэвису, и обратно ко мне. Именно тогда я заметила двух мужчин, сделавших шаг вперед из-за затененных углов комнаты. Трэвис крепче сжал мою руку, и я затаила дыхание.