— Трэвис, — начал Шепли.

— Ребята, не начинайте. Я не изменил своего решения для Голубки, а для вас и подавно не изменю.

Америка понимающе посмотрела мне в глаза.

— Ладно, думаю нам нужно пошевелиться, Эбби. Эта гора тряпья займет у тебя уйму времени.

Я кивнула, и Трэвис наклонился, чтобы поцеловать меня. Я прижалась к нему ближе, понимая, что это последний раз, когда я чувствую прикосновение его губ на своих.

— Увидимся позже, — сказал он, — Я люблю тебя.

Шепли поднял мой чемодан, и загрузил его в багажник Хонды, и Америка проскользнула на свое место рядом со мной. Трэвис скрестил свои руки на груди, болтая с Шепли, в то время как Америка включила зажигание.

— Ты не можешь остаться в своей комнате на ночь, Эбби. Он направится прямо туда, когда поймет, что к чему, — сказала Америка, выезжая задним ходом с парковки.

Слезы наполнили мои глаза, и потекли по щекам.

— Я знаю.

Жизнерадостное выражение Трэвиса померкло, когда он взглянул на мое лицо. Не теряя времени, он подбежал к окну.

— Что такое, Голубка? — спросил он, стуча по стеклу.

— Поехали, Мер, — сказала я, вытирая глаза. Я сфокусировалась на дороге, в то время как Трэвис бежал рядом с машиной.

— Голубушка? Америка! Останови гребаную машину! — закричал он, ударяя ладонью по стеклу. — Эбби, не делай этого! — осознание и страх исказили его лицо.

Америка выехала на шоссе, и вдавила педаль газа.

— Он никогда меня не простит — просто, чтобы ты знала.

— Мне так жаль, Мер.

Она посмотрела в зеркало заднего вида, и резко увеличила скорость.

— Мой бог, Трэвис. — пробормотала она себе под нос.

Я повернулась, чтобы увидеть, как он бежит на полной скорости позади нас, исчезая и появляясь в тени и свете уличных фонарей. Когда он добежал до конца квартала, то повернулся в обратном направлении, и побежал к квартире.

— Он собирается сесть на свой мотоцикл. Поедет за нами до общаги, и там устроит громкую сцену.

Я закрыла глаза

— Просто… поторопись. Я сегодня переночую в твоей комнате. Как думаешь, Ванесса не будет против?

— Её никогда нет. Он действительно собрался работать на Бенни?

Слова застряли в горле, поэтому я лишь кивнула.

Америка схватила мою руку и сжала.

— Ты делаешь правильный выбор, Эбби. Ты не можешь пройти через это снова. Если он не послушал тебя, то не послушает никого.

Мой мобильный зазвонил, я посмотрела и увидела глупое лицо Трэвиса на аватарке, и нажала отбой. Спустя пять секунд он зазвонил снова, и я выключила его и положила в сумочку.

— Будет чертовски ужасная разборка, — сказала я, качая головой и вытирая глаза.

— Не завидую тебе, будет трудно на следующей неделе, или около того. Я не могу представить, как порвать с тем, кто отказывается держаться подальше. Ты понимаешь, что так и будет, верно?

Мы подъехали на парковку к Моргану, и Америка придержала дверь, пока я втаскивала свой чемодан. Мы бросились в её комнату, я пыталась отдышаться, пока та отпирала дверь. Она оставила ее открытой, и затем бросила мне ключ.

— Все закончится арестом или чем-то в этом роде, — сказала она.

Она побежала по коридору, и я увидела в окно, как она пересекла парковку и села в машину как раз в тот момент, когда Трэвис затормозил на мотоцикле рядом. Он подбежал к пассажирскому месту и резко открыл дверцу, но когда понял, что меня нет внутри, взглянул на дверь Моргана. Пока Америка выезжала задом с парковки, Трэвис вбежал в здание, а я развернулась, глядя на дверь.

Пробежав по коридору, он стал барабанить в дверь моей комнаты и выкрикивать мое имя. Я понятия не имела, была ли там Кара, но если да, то мне стало плохо от того, что ей придется пережить в следующие несколько минут, пока Трэвис не поймет, что меня там нет.

— Голубка? Открой чертову дверь, чтоб тебя! Я не уйду, пока ты не поговоришь со мной! Голубушка! — кричал он, стуча в дверь так громко, что звук от удара разносился по всему зданию.

Я съежилась, когда услышала писклявый голос Кары.

— Что такое? — прорычала она.

Я прислонила ухо к двери, пытаясь услышать, что скажет Трэвис. Мне не пришлось долго напрягаться.

— Я знаю, что она здесь! — крикнул он — Голубка?

— Ее нет… Эй! — завизжала она.

Дверь ударилась о цементную стену, и я поняла, что Трэвис ворвался внутрь. После минуты затишья, я услышала его крик:

— Голубка! Где она?

— Я не видела ее! — закричала Кара с такой злобой, какую я не ожидала от нее. Дверь захлопнулась, и меня внезапно затошнило, в ожидании следующих действий со стороны Трэва.

После нескольких минут тишины, я открыла дверь, вглядываясь в коридор. Трэвис сидел, прислонившись к стене, закрыв лицо руками. Я прикрыла дверь так тихо, как только могла, переживая, что кто-то наверняка вызвал полицию, которая дежурила на территории Университета. Спустя час, я выглянула снова, но Трэвис не сдвинулся с места.

Я проверяла еще дважды за ночь, наконец, заснув в районе четырех утра. Я намеренно проспала, понимая, что пропущу сегодня все занятия. Включив телефон, я увидела, что Трэвис прислал мне кучу смс. Бесконечные тексты варьировались от извинений до обвинительных тирад.

Я позвонила Америке после полудня, надеясь, что Трэвис не отнял у нее мобильный. Когда она ответила, я вздохнула.

— Привет.

Америка говорила как можно тише:

— Я не сказала Шепли где ты. Не хочу его в это впутывать. Трэвис готов меня разорвать. Вероятно, сегодня я ночую в Моргане.

— Если Трэвис не угомонится… удачно тебе заснуть. Он тут устроил шоу, достойное премии Оскар, прошлой ночью. Я удивлена, что никто не вызвал охрану.

— Его сегодня вышвырнули с урока истории. Когда ты не появилась, он перевернул обе ваши парты. Шеп слышал, что он ждал тебя после всех твоих занятий. Он потерял контроль над собой, Эбби. Я сказала ему, что между вами все было кончено в ту секунду, как он решил работать на Бенни. Я не могу поверить, что он даже допустил мысль, что ты будешь в полном порядке, после его выбора.

— Я полагаю, что увижу тебя, когда ты придешь сюда. Не думаю, что смогу пока пойти в свою комнату.

Америка и я стали соседями на всю следующую неделю, и она сохранила все в секрете от Шепли, чтобы у него не возникло соблазна указать Тревису мое местоположение. Я избегала столовой, уроков истории, и чувствовала себя в безопасности, уходя с занятий пораньше. Я понимала, что рано или поздно мне придется с ним говорить, но я не могла до тех пор, пока он не успокоится настолько, чтобы принять мое решение.

Вечер пятницы я провела в одиночку, лежа в кровати и болтая по телефону. Я закатила глаза, когда в моем животе заурчало.

— Я могу забрать тебя, и мы съездим куда-нибудь поужинать, — сказала Америка.

Я пролистала учебник по истории, пропуская рисунки Трэвиса, и его любовные записки на полях.

— Нет, это твой первый вечер с Шепом за неделю, Мер. Пойду, перекушу в столовку.

— Ты уверена?

— Да. Передавай Шепу привет.

Я медленно поплелась в столовую, не особо переживая по поводу того, как на меня будут смотреть. Все обсуждали наш разрыв, и легкомысленное поведение Трэвиса не помогало. Когда я увидела огни кафетерия, передо мной появилась темная фигура.

— Голубка?

Пораженная, я резко остановилась. Трэвис вышел на свет, бледный и небритый.

— Боже, Трэвис! Ты напугал меня до смерти!

— Если бы ты отвечала на телефон, когда я звоню, мне бы не пришлось красться во тьме.

— Ты выглядишь так, будто побывал в аду, — сказала я.

— Я был там раз или два за неделю.

Я обхватила себя руками.

— Я собиралась пойти чем-нибудь перекусить, позвоню тебе позже, хорошо?

— Нет, не хорошо. Нам нужно поговорить.

— Трэв…

— Я отказал Бенни. Позвонил ему в среду и сказал «Нет».

В его глазах мелькнула надежда, но она угасла, когда он посмотрел на меня.

— Не знаю, что ты хочешь от меня услышать, Трэвис.

— Скажи, что прощаешь меня. Скажи, что вернешься ко мне.

Я сжала зубы, запрещая себе рыдать.

— Не могу.

Когда Трэвис совсем упал духом, я воспользовалась возможностью, чтобы обойти его, но он встал на моем пути.

— Я не могу спать или есть… не могу сосредоточиться. Я знаю, ты любишь меня. Все будет как раньше, если ты позволишь мне вернуться.

Я закрыла глаза.

— Мы разрушаем друг друга, Трэвис. Думаю, ты просто одержим мыслью обладать мною, чем действительно любишь меня.

— Это неправда. Я люблю тебя больше жизни, Голубка, — убито сказал он.

— Вот о чем я и говорю. Это слова сумасшедшего.

— Это не сумасшествие. Это правда.

— Так, ладно… что для тебя в приоритете? Деньги, я, твоя жизнь… или что-то, что идет до денег?

— Я осознал, что сделал, ладно? Я понимаю, о чем ты думала, но я, если бы я знал, что оставишь меня, я бы никогда… я просто хотел позаботиться о тебе.

— Ты это уже говорил.

— Пожалуйста, не делай этого. Я не могу вынести это чувство… это… это убивает меня, — сказал он, выдохнув так, будто бы из него выбили весь воздух.

— Все кончено, Трэвис.

Он поморщился.

— Не говори так.

— Все кончено. Иди домой.

Его брови поднялись вверх.

— Мой дом там, где ты.

Его слова ранили меня, и моя грудь сжалась так сильно, что стало тяжело дышать.

— Ты сделал свой выбор, Трэв. А я сделала свой, — сказала я, проклиная свой дрожащий голос.

— Я буду держаться как можно дальше от Вегаса, и от Бенни… Я закончу учебу. Но я нуждаюсь в тебе. Просто нуждаюсь в тебе. Ты мой лучший друг, — его голос звучал разбито и отчаянно, полностью соответствуя внешнему виду.

В тусклом свете, я увидела, как слеза потекла из его глаза, и в следующую секунду он подошел ко мне, я оказалась в его объятиях, а его губы накрыли мои. Он придавил меня к своей груди, пока целовал, а потом взял мое лицо в свои руки, сильнее прижимаясь губами, отчаянно пытаясь получить ответную реакцию.

— Поцелуй меня, — прошептал он, впиваясь губами.

Я держала свои глаза и рот закрытыми, расслабившись в его руках. Потребовались все мои усилия, чтобы не двигать ртом, который жаждал его губ всю эту неделю.

— Поцелуй меня! — умолял он. — Пожалуйста, Голубка! Я сказал ему НЕТ!

Когда я почувствовала горячие слезы, текущие по моему холодному лицу, я оттолкнула его прочь.

— Оставь меня в покое, Трэвис!

Стоило мне сделать несколько шагов, как он схватил мое запястье. Моя рука вытянулась позади меня. Я не обернулась.

— Умоляю тебя, — моя рука наклонилась вниз, и я поняла, что он упал на колени. — Я умоляю тебя, Эбби. Не делай этого.

Я обернулась, чтобы увидеть его мучительное выражение лица, и затем мои глаза опустились вдоль его руки, заметив мое имя, написанное тонкими черными буквами на его напряженном запястье. Я оглянулась назад, и посмотрела на кафетерий. Он доказал мне то, чего я боялась больше всего. Как бы он не любил меня, если в дело вмешивались деньги, то я отходила на второй план. Все как с Миком.

Если я поддамся, то он может поменять свое мнение по-поводу Бенни, или негодовать каждый раз, когда будут появляться легкие деньги, которые сделают его жизнь проще. Я представила его, приходящим с обычной работы с тем же взглядом, какой был у Мика, когда у него была плохая игра. Это была бы моя вина, что его жизнь не стала такой, о какой он мечтал, и я не могла позволить ему отравить свое будущее горечью и сожалением, которые остались позади.

— Отпусти меня, Трэвис.

Спустя пару мгновений, он, наконец, отпустил мою руку. Я побежала к стеклянной двери, дергая, чтобы открыть ее, не оборачиваясь. Все в помещении посмотрели на меня, когда я прошла к буфету, и тут же все обернулись назад, чтобы посмотреть в окна, как Трэвис стоит на коленях, оперившись ладонями на тротуар.

Когда я увидела его на земле, слезы, что я сдерживала, хлынули вниз по моему лицу. Я прошла мимо стопок тарелок и подносов, идя по коридору в туалет. Плохо, что все видели нашу сцену. Но я не могла позволить, чтобы они увидели, как я плачу.

Я простояла в кабинке около часа, неудержимо ревя, пока не услышала слабый стук в дверь.

— Эбби?

Я высморкалась.

— Что ты тут делаешь, Финч? Это женский туалет.

— Кара увидела, как ты зашла сюда, и пошла в общагу за мной. Впусти меня, — мягко сказал он. Я покачала головой. Я знала, что он не видел этого, но я не могла выдавить из себя ни одного слова. Я услышала, как он вздохнул, и затем его ладони коснулись пола, и он заглянул в щель под дверью.