Спустя два с половиной часа.

Сидим с серьезными лицами вместе с Виктором на кухне, перед недоуменно хлопающей глазами Анной, которая явно не понимает, что происходит. Почему ее начальник пришел на кухню, а не в столовую, почему мы с Виктором сидим и молчим, все с теми же серьезными лицами, сверля тяжелыми взглядами бедную домоправительницу.

Под столом периодически толкаю Виктора коленкой, чтобы тот уже что‑то сказал. Нет — нет, и начинаю тихонько хихикать, портя все впечатление серьезности. Сама я точно не решусь что‑то Анне объяснять, но и Гайне что‑то не торопится. Мужчина рукой поймал мою коленку, в очередной раз направленную мной в атаку, и сжал так, что мне стало и щекотно, и в то же время очень приятно. Этот нехороший человек, сидя с каменным лицом, еще и начал направлять свою руку по моей ноге вверх, так что становится все менее щекотно и более… приятно. Эх, Виктор, я же не могу еще держать лицо в подобных ситуациях. Кажется, я вся покраснела, фырканье и хихиканье с моей стороны стало еще громче, грозя перерасти в смех. Пытаюсь незаметно отцепить от себя руку Гайне — безуспешно.

Теперь Анна смотрит на нашу парочку с подозрением.

— Вы теперь вместе, — выдала женщина с полной уверенностью в голосе.

Фу — у-ух. Не надо ничего объяснять.

Женщина так довольно улыбнулась, словно сама лично нас с Гайне свела.

— Верно, — ответил Виктоор.

— Что же, я очень рада. Ой, вы наверное кушать же хотите?

Все оказалось проще, чем я думала.

— Анна, только, пожалуйста, не надо сразу звонить и сообщать обо всем моей матери, я сообщу сам, когда посчитаю нужным.

— Хорошо, — просьба женщину явно расстроила. Забавно.

На еду мы с Виктором накинулись с огромным энтузиазмом. Вообще настроение у нас явно на высоте. Вот что хороший секс с людьми делает.

— Лера, — Гайне вдруг посерьезнел. — В воскресенье я составлю новый контракт, но хотелось бы знать, ты планируешь у меня остаться?

— Да. Я хочу продолжать с тобой работать. Только… как же насчет того, что ты не заводишь отношений на работе?

Виктор улыбнулся.

— Я был неправ. В некоторых случаях все‑таки можно сделать исключение. Но меня волнует другое. Ты не будешь обижаться, что приходится на меня работать если мы встречаемся. В принципе, если ты хочешь, то можешь вообще не работать, я буду тебя обеспечивать.

— Нет уж, — подарила Виктору убийственный взгляд. — Я буду работать в любом случае. Если что‑то не устраивает, могу и не с тобой работать, то еще с кем- нибудь…

— Ни за что, — резко отрубил Гайне. — Никаких других начальников. Только я.

Ну вот, кажется, все и решили.

— Валерия Николаевна, а пройдемте‑ка в бассейн для обсуждения некоторых пунктов вашего контракта.

ГЛАВА 21

Передо мной неожиданно встала проблема. Что надеть. В бассейн. Зайдя к себе в комнату и отрыв в шкафу свой старый купальник, поняла, что идти купаться с боссом в таком стыдно. Сразу условия контракта ухудшаться…

А в чем тогда? Не голышом же. Так не интересно.

Думала долго, но идей хороших так и не пришло. В магазин за купальником я сейчас точно не побегу, в белье в бассейне буду странно смотреться, так что все‑таки голышом.

Точнее в халате на голое тело.

Пробежала по коридорам со скоростью пули. Виктор уже в бассейне меня ждет. В воде мужчина смотрится просто невероятно. Не сводя с меня хищного взгляда, Виктор неспешно ко мне подплывает.

Нервно сжимаю воротник халата. Несмотря на то, что Виктор уже все видел, почему‑то оробела.

— Иди ко мне, — тихо просит мужчина с горящим взором, что буквально находится у моих ног.

Решаюсь. Сбрасываю халат и ныряю в воду, оказываясь сразу в крепких мужских руках. Кайф.

— Итак, Валерия Николаевна. Обсудим пункт первый нового контракта. Неуставные отношения между начальником и его помощницей обязательно должны присутствовать во время рабочего процесса. Вы согласны?

— Хм… нужно подумать, — скользнул рукой по моей спине вниз, погладил попу и, крепко прижимая меня к себе, проник пальцами еще дальше, проводя между моих ног ребром ладони.

— Так, Валерия Николаевна, советую вам не думать, а на все соглашаться.

— Я так просто не сдамся, — тихо млею в руках Гайне. — Ладно, я согласна. Что там еще по пунктам контракта? Только быстрее, пожалуйста.

— Быстрее? Нет. В этот раз мы все очень медленно и тщательно обсудим. Так, с первым пунктом определились. Теперь определим время для отдыха от трудового процесса и релаксации в целях последующего повышения производительности труда. Как насчет утра, обеденного времени, вечера и свободного графика ночью?

— При всем моем уважении к вам, Виктор Эдуардович, но мне кажется, что такой напряженный график вы не выдержите, — как и я, но об этом умолчу.

— Вы, похоже, очень плохого обо мне мнения, Валерия Николаевна, — фыркает мне на ухо Виктор. Мужчина целует меня в шею, все крепче прижимая к бортику бассейна.

Совершила еще один рискованный шаг, плеснула Виктору водой в лицо, оттолкнула опешившего мужчину и отплыла подальше.

— Ты это куда? — полюбопытствовал у меня Гайне, став неумолимо приближаться. Отплываю.

— Когда вы близко, Виктор Эдуардович, я не могу ничего обсуждать и на все соглашаюсь.

— Так и задумано. Кстати о штрафных санкциях за уклонение от интимной близости со свои руководителем. Иди‑ка, сюда, Лера…

— Виктор Эдуардович, держите дистанцию! — хохоча и захлебываясь из‑за этого водой, уплываю от своего любвеобильного, как выяснилось, босса.

Далеко не уплыла. Начальник поймал меня за ногу и притянул к себе. Жаркий, требовательный и властный поцелуй не заставил себя ждать.

— Своего начальника надо слушаться, — хриплым голосом поведал мне Виктор, когда прервал поцелуй.

— Обязательно, Виктор Эдуардович. Я буду вашим самым исполнительным и послушным сотрудником.

— Прекрасно. Проверим. Валерия Николаевна, ваш невероятно возбуждение вашим голым видом. Как хорошая сотрудница, что вы сейчас должны сделать?

Пару секунд я «размышляла».

— Поцеловать?

— Для начала неплохо. Целуйте.

Целовать самой Виктора в губы у меня получилось как‑то неловко.

— Хорошо. Но этого мало. Целуйте еще. Не только в губы, — приказал мне мой властный строгий начальник.

Старательная сотрудница в моем лице очень тщательно выполняет приказ, зацеловывая своего не в меру возбужденного начальника. Немного мешает вода, но это тоже не проблема для горящей энтузиазмом помощницы. Кажется, я пока только усиливают возбуждение своего босса, нежели помогаю его облегчить.

Виктор подхватил меня за ягоцицы, крепко и с огромным удовольствием их сжал, притянул меня к себе. Обвила Гайне ногами. Мужчина увлекает нас к бортику. Дальше начинает твориться настоящее безумие. Наши ласки, объятия и поцелуи не может охладить даже прохладная вода бассейна. Виктор спиной опирается на бортик, я руками вцеилась в поручни на уровне плеч мужчины. Гайне медленно насаживает меня на себя. Из моего горла вырываются тихие стоны, что эхом разносит акустика просторного помещения. Виктор замирает. Тогда я продолжу. Все также обвивая Виктора ногами вокруг бедер, начинаю двигаться, задавая свой неспешный, и такой сладкий темп. Вода еще больше замедляет движение, но помогает то, что я держусь за поручни.

Гайне откинул голову назад и просто наслаждается, пока отдав всю инициативу мне.

Тишину бассейна нарушают только плеск воды и наши тихие стоны. Откидываюсь назад, ложась на воду, ускоряю темп, поднимая крупные волны. Двигаться становиться труднее, но я не замечаю усталости. Виктор, продолжая придерживать меня одной рукой за попу, вторую кладет мне на грудь, что сейчас, на мой взгляд очень провокационно показалась из воды. Мои стоны становятся еще громче. Рука мужчины двигается в такт с моими движениям, гладит ложбинку между грудят, и то уходит вниз, к животу, то вновь возвращается на место.

В какой‑то момент Виктор не выдержал, наклонился и нежно прикусил мне сосок, став нежно его посасывать. Дрожу от возбуждения. Кусаю губы, чтобы не закричать. Моя спина выгнута дугой, голова лежит на воде. Резкий разворот, и я оказываюсь прижата к бортику. Теперь в нашем парном заплыве ведет Виктор. Властно меня целуя, мужчина неистово двигается во мне, быстро доводя нас до пика.

Темный поздний вечер. Горящий камин. Мы в обнимку с Виктором голые лежим на белом ковре. Животные ютятся на диване и кажутся разумнее своих странных хозяев, что весь день смеялись, уединялись в укромных уголках, чтобы целоваться и пугали окружающих своими горящими глазами.

Неподалеку от ковра в ведре со льдом стоит шампанское, а еще бокалы и корзина с фруктами и бутербродами — это мы с Виктором вечером совершили набег на холодильник.

— Вик.

— М — м?

— А помнишь, мы тогда тут вместе проснулись. Это ведь не случайно было?

— Случайно. Я честно хотел тебя перенести, но ты так завлекательно спала на этом ковре, что я присоединился. Думал, немного так полежу, тебя обнимая, и уснул. Я позволил себе слабость. Ты — моя слабость, но это я понял слишком поздно, а сначала просто начал медленно сходить с ума.

— Как это?

— Ну, для начала я стал ловить себя на мысли о том, где ты, и что делаешь. Ты была загадкой, которую я никак не мог решить. Из‑за чего пришла ко мне работать, почему так упорствуешь, стараешься. Очень понравился твой оригинальный подход к делу. Я сам себя чувствовал монстром, из‑за того что загружал тебя работой сверх всякой меры. Переломный момент наступил в тот день, когда ты нашла котенка. Для себя я понял, что ты хороший искренний человек, которому можно доверять… и хочется заботиться. Потому и решил ввести тебя в свой ближний круг, предложив место секретаря. Но ты отказалась.

Фыркнула.

— Отказалась, но в итоге все равно живу у тебя.

— Может и не жила бы, если не Андрей. Так что в чем‑то ему можно сказать спасибо. Как раз когда узнал про наличие у тебя молодого человека… помнишь, там, у лифта, тем утром? Это была точка невозврата. Хотя я все еще думал, что сумею сдержаться, успокоив свою ревность тем, что ты близко и под присмотром, но все стало еще хуже. С каждым днем мысли о работе и прочем вытесняли мысли о том, что сейчас ты делаешь уже не на работе, а в моем доме, где ты. Особенно по вечерам. Возможно, ты нежишься в душе, греешься у камина, сидя на ковре в обнимку с животными и компьютером, в бассейне, в кровати, за кухонным столом… да где только ты мне не представлялась, и то, что я мог бы с ней сделать, но не делал.

Захихикала.

— Теперь наверстываешь упущенное? Когда я вышла из бассейна, и ты стоял за дверью, как истукан со стеклянными глазами — ты тоже представлял, чтобы мы могли там делать?

— Да. Я почти все время, что ты пробыла тогда в бассейне, простоял под дверью, борясь с желанием войти. А уж чего мне стоило сдержаться и не накинуться на тебя, когда та вышла… Выглядел, как полный дурак. Верно?

Фыркнула.

— Скажи… — Виктор сделал паузу. — Я ведь тебя не привлекал как мужчина. Во всяком случае, в начале нашего знакомства точно. Только когда устроил нам свидание в те выходные, стал замечать, что ты смотришь на меня с большим интересом, чем раньше, и тогда, когда мы возвращались вечером в машине с прогулки… если бы нас не прервали, ты бы ответила на поцелуй. Все так или я придумываю себе то, чего нет?

— Да, все именно так. В те выходные я поняла, что влюбилась в тебя по уши, — призналась я.

Виктор самодовольно улыбнулся, причем так широко, что у меня руки зачесали влепить мужчине шутливую оплеуху.

Что самое обидное, в ответ мне Вик так и не признался в своих чувствах. Только в том, что я его слабость. Возможно, конечно, всему свое время.

Мы проболтали полночи с моим любимым боссом, и уснули все на том же ковре. Никогда еще не ощущала себя настолько счастливой.

Правда, за несколько часов до рассвета, подскочила. Какая‑то мысль не давала мне спокойно спать. В полудреме я пыталась вспомнить, что же меня смущает, а когда вспомнила… Я же забыла купить таблетки! И Виктор, главное, молчит. Или забыл. Или решил, что раз я молчу по этому поводу, то совсем не прочь завести ребенка. Блин. Но теперь уже поздно. После завтрака схожу в аптеку. Знать бы еще, что покупать. Пожалуй, придется все‑таки съездить на консультацию к врачу.

Воскресенье получилось совсем не романтичным. Когда сказала Виктору, что хочу съезить на консультацию, тот заметно расстроился, но ни словом не возразил. Посоветовал клинику, выделил мне автомобиль и водителя, а сам остался дома работать. В клинике меня осмотрели, взяли экспресс — анализы, выписали нужные таблетки.