Тара О'Делл - Прекрасная саксонка

– Нет.

– Должно быть, что-то их напугало. Не могу поверить...

– Забудь об этом, Алан, – сказал Жобер. – Отпусти саксов. Опасность миновала, и им не терпится вернуться домой.

– Стоит обыскать их.

– Думаешь, они обокрали нас?

– Конечно. Эти мерзавцы воруют все, что плохо лежит или не приколочено Гвоздями.

– Если прихватят с собой хлеба и жареного мяса, мы не обеднеем. Пусть возьмут.

– Но я говорю об оружии и ценных вещах. Жобер обернулся к Эдиве:

– Значит, они украдут у своей госпожи. Что ты скажешь? – спросил он, глядя ей прямо в глаза. – Следует обыскать твоих людей?

Она покачала головой:

– Нет. Не думаю, что они много унесут. Люди видели твою щедрость и поверили, что ты не позволишь им зимой голодать.

– А оружие? – спросил он. – Не думаешь, что они могут украсть у нас оружие?

– Они наверняка поняли, что ты защитишь их лучше, чем они сами смогут защитить себя.

– Черт возьми, нельзя ей верить! – возмутился Алан.

– У нас нет никаких доказательств, что Эдива нас обманывала, – сказал Жобер.

– Она покинула зал до того, как подняли тревогу, и потом не объяснила, куда ходила.

Эдива замерла, испугавшись, что слова рыцаря все испортят. Но Жобер ответил:

– Ей не нужно оправдываться всякий раз, когда нужно отлучиться.

– Но, милорд...

– Разговор закончен, – заявил Жобер тоном, не допускающим возражений.

– Я пойду в зал, – сказала Эдива. – Нужно быстрее приготовить отвар из трав.

– Кстати, скажи крестьянам, что они могут вернуться в деревню.

– Как нам быть с мельником? – спросил Алан. Жобер потер подбородок.

– Наверное, следует его наказать. Не из-за ссоры с рыцарем. Но за то, что солгал мне. – Он положил руку на плечо Эдивы. – Как вы посоветуете мне поступить, миледи? Если я проявлю к нему милосердие, может быть, он перестанет противиться моей воле?

– Прикажите своим людям оставить в покое его жену. Тогда он будет делать все, что вы захотите.

Жобер кивнул:

– Это будет непросто сделать. Жозефу, кажется, она приглянулась. Но для Оксбери важно, чтобы мельник хорошо работал. Поэтому я поговорю с Жозефом.

Эдива пошла было в дом, но свернула к амбару. Ни братьев, ни их людей там не было. Должно быть, они ушли, поняв, что она не собирается приводить к ним Жобера. На душе у нее стало легче.

Проходя мимо пожарища, она услышала тихий свист. В темноте под стеной замка стоял Годрик. У нее екнуло сердце.

– Что ты здесь делаешь? – прошептала она. – Где все остальные?

– Ушли, – с горечью ответил он. – Эти дуралеи никак не могли договориться между собой о том, что делать дальше, и мы упустили свой шанс. Почему ты нас подвела, Эдива? Если бы их предводитель оказался у нас в руках, мы без труда одолели бы их. Неужели он стал тебе дороже твоих родных братьев?

– Он сделал много хорошего для Оксбери. Если бы вы пришли и сказали, что готовы служить ему...

– Ни за что! Да я скорее умру, чем буду служить нормандским свиньям!

Эдива покачала головой. И в этот момент ее окликнул знакомый голос. Быстро повернувшись, она увидела Жобера. Он стоял в нескольких шагах от нее.

– Все в порядке? – спросил Жобер. – Ты сказала, что идешь в зал, чтобы приготовить лекарство.

– Я... я остановилась поговорить кое с кем, – растерянно пролепетала Эдива и, оглянувшись, увидела, что Годрик исчез.

– Кто это был? – спросил Жобер.

– Так, один из пастухов. Он живет не в деревне.

Жобер подошел ближе:

– Мужчина на вид крепкий и сильный. Нам такие потребуются, когда начнем весной ставить каменную крепостную стену.

– Не уверена, что он захочет служить у тебя, – сказала Эдива. – Мне кажется, парень предпочтет жить в нищете, но не станет работать на норманна.

– Жаль. Эти люди скоро поймут, что им нет места в Англии, которой правит теперь король Вильгельм.

Голос Жобера звучал спокойно, и Эдива не могла понять, поверил ли он ее объяснениям.

– Иди в дом. Тебе же надо приготовить лекарство.

В зале Эдива увидела, что Эдельме стало лучше. Она сидела на скамье и с аппетитом ела. Но состояние Вульфгет ухудшилось. Девушка сильно побледнела и с трудом дышала.

– Ну, принесли то, что нужно? – спросила Бьерфлад.

– Да, сейчас приготовим отвар. Принеси воды и поставь на огонь. А я поднимусь наверх за другими травами.

Эдива торопливо поднялась в спальню. К счастью, ее мать разбиралась в целебных свойствах трав и научила ее кое-чему. Надо взять щепотку листьев тимьяна, чтобы смягчить кашель Вульфгет, и добавить макового отвара, чтобы облегчить боль.

Эдива зажгла лампу возле кровати и направилась к шкафчику, те у матери хранились травы. Взяв нужное количество тимьяна, она вспомнила о мешочке, который взяла в доме мельника. Разглядев семена при хорошем свете, она обнаружила, что принесла тмин. Нет, угоревшей это не нужно.

Эдива засмеялась, сообразив, зачем мельник хранил тмин. Он боялся, что его миловидная молодая жена захочет более сильного, чем он, мужчину. Поэтому запасся на всякий случай средством, помогающим в такой ситуации.

Эдива стояла, не зная, что ей делать с этими семенами. Уж конечно, норманну подобное лечебное средство ни к чему! Его возможности, похоже, безграничны. Кажется, он только и думает о постели, когда на нее смотрит.

Отвар для Вульфгет приготовили быстро.

Девушка пила медленно, отдыхая между глотками. Потом глаза ее закрылись, и она, хрипло дыша, откинулась на подушку.

Эдива, нахмурив лоб, некоторое время наблюдала за ней. Мысль о том, что эта юная крестьянка может умереть, снова вызвала у нее острое чувство вины. Ведь она обещала ее родителям присмотреть за Вульфгет. Кто мог подумать, что опасность возникнет не от нормандских рыцарей, а от ее соплеменников?

Эдиву охватил гнев. Братья не учли, что от пожара могут пострадать ни в чем не повинные люди, саксонцы!

– Как она себя чувствует? – спросил, подойдя к ней, Жобер.

– У нее слабое дыхание. Если начнется жар, я едва ли смогу помочь.

– Жители деревни ушли. Меня удивило, что их так много. За столом в зале крестьян было гораздо меньше.

Эдива промолчала. Ее радовало, что братья и их люди убрались из крепости. Но, кажется, Жобер догадался о том, что затевалось. Он и ее считает участницей?..

– У тебя усталый вид, Эдива, – сказал Жобер. – Может, тебе лучше подняться в спальню?

– Ты придешь? – сглотнув подступивший к горлу комок, спросила Эдива.

Глаза его блеснули. Он тихо ответил:

– Приду позднее. У меня еще есть кое-какие дела.

Он лежал с открытыми глазами. Скамья под ним казалась невыносимо жесткой. А в спальне наверху постель была такая удобная. Он, как хозяин, имел полное право спать там, не говоря уже о праве воспользоваться другими удовольствиями, которые могло предложить Оксбери.

Глупо отказывать себе. Эта женщина явно хочет спать с ним. Даже горит желанием. Если окажется, что она коварная, лживая мерзавка, он все равно получит удовольствие.

Так почему бы ему не подняться по лестнице и не забраться в мягкую постель? Он сожмет саксонку в своих объятиях, придавит своим телом и ощутит жар у нее между бедер. Дрожь волной прошла по его телу. Нет, он не пойдет к ней. Алан твердит, что она предательница. Трудно в это поверить. Но возможно, разобраться во всем ему мешают чувства. Его власть в Оксбери пока слабовата. Сегодня едва удалось избежать нападения.

Жобер понял, что мятежники побывали в крепости. Он видел, как Эдива разговаривала с одним из них. С высоким, хорошо сложенным саксом. Может быть, со своим любовником?

Нет, Эдива, когда он овладел ею, была девственницей. И если даже она испытывала нежные чувства к одному из воинов своего отца, то это осталось в прошлом.

Жобер вспомнил, как растерялась Эдива, когда он обнаружил ее в тени у стены замка. Он не расслышал, о чем она говорила с саксом, но они ссорились. Может быть, Эдива убеждала мятежников отказаться от нападения? Может быть, она пыталась помочь ему, Жоберу?

Его привязанность к Дамарис чуть не стоила ему жизни. Влюбляться в женщину опасно. Тем более опасно, если эта женщина – пылкая чертовка, соплеменники которой твои смертельные враги!

Эдива была не из тех, кого можно заставить подчиниться воле завоевателя. Она будет делать то, что считает правильным, не раздумывая о последствиях, . Вот почему необходимо убедить Эдиву, что самое разумное для нее – поддерживать его! Она, очевидно, сильно привязана к Оксбери и к людям, которые здесь живут. Если бы ему удалось внушить ей, что для него важнее всего благоденствие Оксбери! Тогда, возможно, она перешла бы на его сторону.

И все же Жобер не был уверен в ней. Он не мог забыть, что она связана кровным родством с некоторыми мятежниками. А кто для нее он? Пришелец, захватчик... Однако она отдалась ему по доброй воле, он нравится ей... Но не окажется ли зов крови сильнее страсти?.. И может быть, ее забота о благополучии Оксбери объясняется лишь тем, что она хочет сохранить поместье для себя.

Жобер ворочался на скамье, пытаясь улечься поудобнее.

Эдива проснулась от стука и грохота. Она подумала, что начали сносить то, что осталось от кухни.

В окно пробивался слабый свет. Во дворе она увидела Жобера. Он отдавал распоряжения своим людям. Похоже, поднялся хозяин рано. А может быть, и вовсе не спал. Во всяком случае, в спальню он не пришел.

И это после его многообещающих слов и взглядов? Наверное, Жобер считает ее предательницей и ему неприятно находиться рядом с ней. Плохо, что он видел, как она разговаривала с Годриком. У него возникли подозрения.

Но только ли в этом дело? Ее вдруг одолели сомнения. Глупо думать, что норманн питает к ней теплые чувства. Он хотел бы заставить ее признаться в связи с мятежниками.

У нее защемило сердце. Возможно, она вообще не интересна ему. Он получил, что хотел. Лишил ее девственности – раз. Привлек к управлению поместьем – два. Добился поддержки обитателей Оксбери – три.

Эдива тяжело вздохнула и принялась одеваться. Она вдруг вспомнила разговор с Голдой. Та с насмешкой сообщила, что Жобер собирается жениться на какой-то богатой норманнке. Вот как! Значит, на родине у него есть невеста. Она будет носить его имя и родит ему детей. А пока есть Голда, любовница... Так нужна ли ему она, Эдива? Разве только для того, чтобы управлять его хозяйством и облегчать общение со слугами и жителями деревни.

Совсем приуныв, Эдива принялась расчесывать волосы. Братья когда-то смеялись над ней, говорили, что она лишена женственности и что ни один мужчина не захочет ее, разве что соблазнится ее богатым приданым. А теперь у нее даже приданого нет. Норманн завладел ее землями.

Эдива пыталась справиться с нарастающим гневом и отчаянием. Норманн переспал с ней всего один раз, и ей показалось, что ему это понравилось. Он часто говорил ей ласковые слова, а в его взгляде нельзя было не заметить искреннего восхищения. Может быть, она все-таки нравилась ему хоть немножко? Но этого недостаточно!

Эдива отложила в сторону гребень и принялась заплетать косы. Глупо размышлять о подобных вещах, ведь У нее есть более серьезные заботы – здоровье Вульфгет... восстановление кухни...

Как только Эдива появилась в зале, к ней подошла встревоженная Бьерфлад и сообщила, что Вульфгет стало хуже. Она опасалась, что у девушки начинается лихорадка. Эдива посоветовала поить ее отваром ивовой коры. Если это не поможет, придется привести к ней знахарку.

За знахаркой Хельвенной нужно будет снова идти в деревню. Эдива не знала, как к этому отнесется Жобер. Ему, возможно, покажется странным, что она ничего не сказала о знахарке прошлой ночью, заявив, что будет сама лечить молодую крестьянку. Но Эдива просто забыла о Хельвенне. Она думала лишь о том, как увести норманна из крепости, вот и соврала про мельничиху и ее запасах целебных трав.

Эдива вышла во двор и направилась к пепелищу. Там были и крестьяне. На двух языках, чтобы ее могли понять и саксы, и норманны, она распорядилась проверить, нет ли в грудах углей и пепла сохранившейся утвари, которую можно было бы отмыть, отчистить и использовать снова.

– Уверен, что это был поджог. Кто-нибудь из саксов знает, чьих рук это дело, – сказал Алан. – Если на них как следует надавить, они все нам расскажут.

– Ты имеешь в виду пытки? Алан пожал плечами:

– Возможно, удастся обойтись угрозами. Слуги и жители деревни дрожат от страха. Думаю, если запугать их, они выдадут мятежников.

Жобер оглядел кольчуги и шлемы, развешанные на крючках вдоль стены конюшни.

– Какая нам будет польза, если ты заставишь их говорить? – спросил он. – Ну, назовут они имена поджигателей. Но тех еще надо поймать. Что, отправляться в лес на поиски лагеря мятежников?

– Почему ты уверен, что это сделали мятежники? Поджечь кухню мог кто-нибудь из слуг или жителей деревни.