Фингел провел там еще несколько дней. Он не знал, придет ли кто-нибудь проведать старушку, но пока память не вернулась, лучше ни с кем не разговаривать. Одно слово, и любой поймет, что он шотландец. Нужно добраться до Эдинбурга и найти человека по имени Айвер. Как ни странно, Фингел точно знал, где находится его дом, а вот где искать Айвера, не помнил. И все-таки первым делом нужно попасть в Шотландию, в Эдинбург, домой.

Выходя из хижины, он по тому, где вставало и садилось солнце, определил, где находится север. И на третий день после смерти старушки Фингел Стюарт пустился в путь. Он представления не имел, как далеко придется идти, но главное — это добраться до границы, а уж там можно спросить, это будет не опасно. Благодаря покойному мужу старушки у него были сапоги, и одет он был прилично, хотя вряд ли выглядел как лорд Стюарт. Волосы отросли до плеч, пришлось связать их в хвост. И борода выросла, хотя он точно знал, что раньше бороду не носил. Здесь было нечем бриться, поэтому он просто немного подрезал ее ножом. Может быть, у него дома, в Эдинбурге, найдется, чем побриться и подстричь волосы.

Фингел поймал в силки двух кроликов, сварил их, разделал на куски и завернул с остатками овсяных лепешек матери. Он не рассчитывал, что этого скудного рациона хватит до самого Эдинбурга, но под матрацем в хижине нашлось несколько монет. Здесь все умерли, и он не испытывал никакого стыда, забирая эти монеты себе. Фингел не представлял, что ждет его впереди.

Прошагав не меньше двух часов, он вышел к реке. Это Эск, подсказала ему память. Войско, с которым он двигался до ранения, пересекло его верхом на лошадях. Шотландия находится на другом берегу, но как перебраться через реку? Моста, конечно, никакого не было — ни англичане, ни шотландцы не собирались облегчать задачу захватчикам. Фингел не знал, сумеет ли он переплыть реку. Он сел на берегу, чтобы отдохнуть и решить, что делать, как вдруг услышал чей-то голос:

— Парень! Эй, парень!

Фингел завертел головой.

— Да здесь я, парень, на том берегу! — крикнул голос. — Ты что, перебраться хочешь? Если у тебя есть монетка, так я помогу.

Фингел Стюарт посмотрел на противоположный берег и увидел человека, стоявшего рядом с маленькой лодчонкой.

— Я бедный солдат, сражался у Солуэй-Мосса. Англичане меня только что освободили! — крикнул Фингел тому человеку. — Денег у меня нет, но я могу отработать, если ты перевезешь меня в Шотландию. Мне нужно попасть домой.

— А что ты умеешь делать? — спросил тот.

— Да все, что тебе нужно. Колоть дрова, пасти скот. Умею писать, если тебе нужно написать письмо.

— У меня есть две дочери, вот их нужно обслужить, — крикнул мужчина. — Я перевезу тебя, если ты задержишься достаточно надолго, чтобы это сделать.

Фингел Стюарт решил, что неправильно расслышал перевозчика.

— Что? — крикнул он.

Но тот уже сидел в лодке и греб через Эск. В этом месте река была не особенно широкой, так что нос небольшого суденышка вскоре скользнул на английский берег. Мужчина, коренастый, среднего роста, выкарабкался наружу и направился к Фину, протянув руку.

— Меня зовут Парлан Файф, — представился он. — Дай-ка я объясню.

Фин пожал ему руку.

— А нельзя ли это сделать, пока мы будем плыть назад, в Шотландию? — попросил он.

На вид перевозчик был вполне в здравом уме.

— Помоги мне столкнуть лодку в воду и забирайся в нее, — ответил Парлан Файф.

Фин послушался, но когда они оказались на середине реки, перевозчик перестал грести.

— А теперь, парень, выслушай меня. Жена моя умерла, оставив мне шесть дочерей. Четырех я удачно выдал замуж, но вот с двумя последними мне никто помочь не может, и работай я хоть тысячу лет, все равно не заработаю достаточно, чтобы найти мужей для Лили и Сибил. Они не калеки и не уродки, но есть у них один недостаток, исправить который невозможно, и ни один порядочный мужчина их в жены не возьмет.

Фина это заинтриговало.

— И что же это за недостаток? — поинтересовался он.

— Они любят плотские утехи, — ответил Парлан Файф.

— Что?!

Он, наверное, ослышался.

— Любят раздвинуть ножки, и им всегда мало, — вздохнул Парлан Файф. — Уж такую репутацию себе заработали, что кое-кто называет их ведьмами. Зима тянулась долго, и не было у них мужчины, который мог бы удовлетворить их нужды. Те несколько семей, что живут в округе, боятся моих дочерей и держат своих мужчин от них подальше. Нет, время от времени кое-кто заходит, но мои дочери так их изматывают, что те уходят домой полумертвыми. А ты вроде мужик ничего, крепкий, да еще с последней королевской битвы сидел в английской тюрьме, значит, сможешь их как следует удовлетворить. Я довезу тебя до того берега, но ты должен согласиться обслуживать моих дочерей не меньше десяти дней, а после этого можешь идти, куда хотел, или остаться, если понравится. Я-то не откажусь от мужской компании.

— А что ты знаешь о последней королевской битве? — переспросил Фин. — Расскажи мне, что новенького слышно о короле?

— Ты согласен на мои условия? — упрямо повторил Парлан Файф.

Фин подумал. Удовлетворить женщину. Да. Прошло много месяцев с тех пор, как он удовлетворял собственную похоть. А до Солуэй-Мосса? Он не помнил.

— Хорошо, — кивнул Фин. — Я устрою твоим девицам горяченьких десять дней, чтобы ублажить их похотливые натуры. А теперь расскажи мне про короля, Парлан Файф.

Перевозчик снова заработал веслами, направляясь к шотландскому берегу.

— Король мертв, — сказал он. — Умер в середине декабря, сразу после того, как родилась его дочь. В Шотландии теперь королева, и зовут ее Мария. Нелегкие времена ждут Шотландию с королевой-младенцем. Английский король уже заявил, что хочет ее в жены своему сыну.

Король мертв! Значит, снова начнется война — англичане считают, что страна сейчас уязвима, французская королева Мария только и хочет, что уберечь свою дочь, а могущественные лорды борются за то, чтобы добиться контроля над королевой и таким образом править Шотландией. Они разобьются на клики, прикрываясь Англией и Францией. Фин не смог бы объяснить, откуда он все это знает, но знал он точно. Такое уже случалось и раньше.

Лодчонка ткнулась в шотландский берег. Фингел Стюарт выпрыгнул из нее. Он снова дома! Несколько дней рабства у Парлана Файфа и его дочерей, и он снова пойдет своей дорогой. Он следовал за перевозчиком, удаляясь от реки. Через несколько минут они подошли к небольшому каменному дому, перед которым трое маленьких ребятишек играли в салки, а большая собака словно наблюдала за ними.

— Мои внуки, — сказал Парлан Файф. — Двое от Сибил, один от Лили.

— А кто отцы?

Парлан Файф пожал плечами.

— Да кто ж это знает? — признался он. — Старший — мальчик, я научу его управляться с лодкой. По крайней мере, будет кому приглядеть за мной в старости. Они славные ребятишки, вот за девчонок я, правда, боюсь из-за их мамаш.

Вспомнив «мать» и ее печальное одинокое существование, Фин его понял.

— Отец! Кого это ты к нам привел? — На пороге домика появилась пышногрудая рыжая женщина, обернулась в дом и крикнула: — Сибби, иди-ка посмотри, кого привел отец! — Улыбаясь и упершись руками в пышные бока, она вышла из дома. — Добро пожаловать, парень.

Голубые глаза осмотрели его с макушки до обутых в сапоги ног, задержавшись на пахе достаточно долго, чтобы Фин покраснел. Она хихикнула.

— Я Лили.

— Ооо, да какой крупный парень! — К ним присоединилась еще одна женщина, очень похожая на сестру, только с серыми глазами. Она тоже внимательно его осмотрела, облизывая при этом губы. — Он для нас, отец?

Она потрогала заросшее бородой лицо Фина.

— Парень пробудет у нас десять дней за то, что я перевез его через реку, — объяснил Парлан Файф своим дочерям. — Он сидел в тюрьме после большого сражения прошлой осенью.

— О-о, — в один голос протянули сестры, многозначительно переглянувшись. — А как его зовут, отец?

— Фингел Стюарт, — ответил им Фин.

— Еда готова? — спросил отец.

— Сейчас будет, — пообещала Сибил.

— А ты не хочешь сбрить эту бороду? — поинтересовалась у Фина Лили.

— Еще как хочу! — ответил он.

Глядя на этих женщин, он уже подумывал, не лучше ли было заплатить перевозчику монету. Но с другой стороны, лучше бы Парлану Файфу не знать, что у него есть деньги. Нужно найти подходящее местечко и спрятать там кошель, потому что эти две девки наверняка будут рыться в его вещах.

Лили пригласила Фина в дом и усадила на стул с прямой спинкой. Сняла с него рубашку и, бормоча что-то одобрительное, провела ладонями по его широкой груди и спине. Затем принесла таз горячей воды и кусочек белого мыла, задрала юбки, уселась ему на колени и стала сбривать с его лица густую черную бороду. Дело оказалось не таким уж и легким, времени потребовалось немало, а голая задница Лили елозила по его промежности, и через несколько минут его естество сделалось твердым, как железо.

Продолжая брить Фингела, Лили улыбнулась:

— Развяжи бриджи, парень, выпусти наружу свой славный член. Никто и не догадается, что я его оседлала, пока брила тебя. Сколько времени ты провел в тюрьме?

Фингел не стал спорить.

— Пять месяцев, — сказал он, последовал ее совету и потерся о пышное бедро.

Лили отложила бритву, сунула руку под юбку и приподнялась. Слегка сжав его естество, она направила его туда, куда ей так хотелось, и снова села, полностью вобрав его в себя.

— Ааах, милый, как хорошо! Подожди минутку, пока я тебя добрею, а потом вместе поскачем немного, — улыбнулась она и быстро соскребла с его лица многомесячную бороду.

Затем Лили стерла остатки мыла с его щек и наклонилась, чтобы поцеловать Фина. Ее язык дерзко ворвался в его рот.

Этот бесстыдный напор удивил Фингела, но он быстро овладел ситуацией и обнял Лили за талию. Он держал ее крепко, ограничивая движения — долгое воздержание сделало женщину нетерпеливой. Раз уж ему придется провести десять дней, ублажая двух сестер, он покажет им, что такое настоящее наслаждение, а это вовсе не быстрое кувыркание. Голубые глаза Лили остекленели, она быстро приближалась к пику.

Именно в этот миг Фин вообще прекратил двигаться. Женщина удивленно распахнула глаза, и он произнес:

— Я дам тебе то, что ты хочешь, сладкая, но запомни, что удовольствие должны получать мы оба. И это удовольствие достигается не в спешке, а медленно, медленно и очень терпеливо. Ты готова, Лили?

Она неторопливо кивнула. Он видел, как расширяются ее глаза. С губ ее сорвался легкий стон, потому что большой член Фина нырнул в ее глубины. Ей хотелось кричать, но Фин заставил ее замолчать, крепко поцеловав, и последним жестким толчком дал ей то, чего она так жаждала. Лили несколько раз содрогнулась и обмякла, упав на его плечо.

— Ты такая потаскушка, — сказала Сибил, вошедшая, чтобы позвать их ужинать. — Неужели не могла подождать до ночи, Лили? Что ж, в следующий раз первая буду я, — сообщила рыжеволосая сероглазка.

На ужин подали кроличье жаркое в тарелках из хлеба. Фин подобрал все до крошки, он уже много месяцев не ел так вкусно. Эль у хозяина оказался пряным и ароматным, и Фин подумал, что не так-то просто обычному перевозчику иметь такой стол. Возможно, дело в талантах его дочерей? А может, он пополняет свои доходы, занимаясь браконьерством и воровством, ведь вряд ли сейчас много желающих перебраться через реку. Когда со стола убрали, а детей положили в кроватки, Парлан Файф пожелал своему гостю доброй ночи, подмигнув дочерям, пришедшим, чтобы увести Фина.

Они привели его в маленькую комнатушку, почти всю занятую огромной кроватью. Между кроватью и стенкой помещался небольшой столик, на котором стояла и коптела единственная толстая короткая свечка. В комнатке имелось окно, на ночь закрытое ставнями. Сестры, не тратя даром времени, быстро разделись сами и раздели Фина, но бриджи он все же снял сам, таким образом не дав им увидеть свой кошелек с монетами — спрятать его куда-нибудь в потайное место он не успел.

Они оглаживали его голое тело, издавали громкие восклицания, будто оценивали племенного жеребца. Что ж, весело подумал Фингел Стюарт, ему так и придется служить им жеребцом следующие десять дней. Наконец он повернул женщин к себе спиной, обхватил обеих руками и начал ласкать грудь. Их грудь ему нравилась — округлая, пышная и лакомая. Он пощипал соски. Обе сестры возбужденно вскрикнули.

— А теперь в постель! — скомандовал Фингел, подтолкнув обеих женщин.

Ему вспомнился похожий случай — много лет назад во Франции с двумя дамами. Неплохое было время.

Фин лег между Лили и Сибил, обняв каждую.

— Что будем делать, девочки? — спросил он.