Неужели все спятили? Конечно, кое в чем она соответствовала этому описанию. Даже я не стал бы отрицать, что она невероятно умна. Она много работала – меня часто удивляло, как она все успевает. И несомненно, она была целеустремленной, хотя я бы скорей сказал «упряма, как ослица». И, понятное дело, сомневаться в ее преданности не приходилось. Она тысячу раз могла сдать меня с первого же дня, когда мы начали нашу грязную игру.

Я сердито пялился на него, пытаясь найти подходящий ответ.

– Да, а еще она чокнутая стерва.

Отлично. Очень красноречиво.

Сойдя с дорожки, я поспешно протер тренажер и устремился прочь, надеясь ускользнуть.

За спиной раздался его радостный смех.

– Видишь? Я знал, что она тебя зацепила.

– Отвали, Генри.

Я уселся на тренажер для ножных мышц, однако брат навис надо мной, ухмыляясь, как кот, закусивший канарейкой.

– Ну, со здешними делами я покончил, – сказал он, отряхивая руки и самодовольно озираясь. – Пожалуй, поеду домой.

– Отлично. Поезжай.

Он со смехом развернулся к двери.

– Ох, пока я не забыл. Мина хотела узнать, сумел ли ты убедить Хлою прийти к нам на ужин.

Я кивнул, делая вид, что полностью поглощен завязыванием шнурков.

– Она сказала, что придет.

– Интересно, только я считаю мамину затею свести ее с Джоэлом Сигноли на редкость нелепой?

И снова у меня в груди что-то сжалось. Джоэл вырос рядом со мной и Генри, и он был порядочным парнем, но при мысли о том, что они могут быть вместе, мне хотелось кому-нибудь врезать.

– То есть Джоэл, конечно, отличный парень, – продолжил Генри. – Только Хлоя для него слишком хороша, нет?

Он задержал взгляд на мне.

– Но если он считает, что у него есть шанс, флаг ему в руки.

Я улегся на скамью и заработал ногами чуть быстрее, чем требовалось.

– Увидимся, Бенни.

– Ага, увидимся, – пробормотал я.


В воскресенье, лежа в постели, я вновь прокрутил в голове свой план. Я слишком много думал о ней. Надо быть твердым и прожить неделю, не прикасаясь к ней. Это как детоксикация. Семь дней. Я в состоянии это сделать. Семь дней не дотрагиваться до нее, и яд выйдет из организма, и я снова смогу вернуться к своей жизни. Просто надо соблюдать пару предосторожностей.

Во-первых, ни в коем случае не вступать с ней в спор. Почему-то наши ссоры превратились во что-то вроде извращенной формы прелюдии. Во-вторых, больше никогда не фантазировать о ней. Это означало – никаких воспоминаний о наших сексуальных контактах, никаких фантазий о новых встречах, никаких мыслей о мисс Миллс неглиже или о каких-либо частях моего тела, прикасающихся к ней.

И, по большей части, все шло согласно плану. Мне постоянно было не по себе, и неделя тянулась бесконечно, но, не считая множества грязных фантазий, я держал себя в руках. Я старался бывать в офисе как можно реже, но в те минуты, когда нам приходилось оставаться в одной комнате, мы обращались друг с другом с той же вежливой неприязнью, что и прежде. Но клянусь, она пыталась сломить мою решимость! Казалось, что с каждым днем мисс Миллс выглядит еще сексуальней, чем накануне. Каждый день какая-нибудь деталь ее туалета или поступок вновь ввергали меня в бездну. Я заключил с самим собой договор, что больше не будет никаких обеденных «сессий». Мне надо было прекратить это, и, воображая ее во время мастурбации – черт, воображая, как она мастурбирует, – я вряд ли оказал бы себе большую услугу.

В понедельник чертовка пришла с распущенными волосами. И все, о чем я мог думать, пока она сидела напротив меня во время совещания, – это как я наматываю на кулак ее локоны, а она ложится на меня.

Во вторник моя мучительница явилась в обтягивающей юбочке по колено и в чулках, на которых сзади был виден шов. Она выглядела точь-в-точь как хорошенькая сексуальная секретарша.

В среду она была в костюме. Против ожиданий, это только ухудшило положение. Я не мог избавиться от мыслей о том, каково будет стянуть брюки с ее длинных ножек.

В четверг на ней была совершенно обычная блузка с V-образным вырезом, но дважды, когда она нагибалась за моей ручкой, я смог отлично рассмотреть то, что под блузкой. Лишь один раз из двух она проделала свой трюк намеренно.

К пятнице мне казалось, что я с минуты на минуту взорвусь. Я не дрочил ни разу за всю неделю, и яйца у меня уже просто посинели.

Входя в офис в пятницу утром, я тайно уповал на то, что она возьмет отгул. Но внутреннее чутье подсказывало, что надежды мои напрасны. Я был на взводе и в крайне мерзком настроении, а потому, распахнув дверь, чуть не схлопотал сердечный приступ. В темно-сером вязаном платье и сапогах по колено, она низко наклонилась, поливая растение в горшке. Все изгибы ее тела были как на ладони. Кто-то наверху определенно имел на меня зуб.

– Доброе утро, мистер Райан, – проворковала она, останавливая меня, когда я проходил мимо.

Что-то тут было не так. Она никогда не баловала меня любезностями. Я окинул ее подозрительным взглядом.

– Доброе утро, мисс Миллс. Сегодня вы необыкновенно сердечны. Кто-нибудь умер?

Уголок ее рта вздернулся в дьявольской усмешке.

– О нет. Просто я так рада завтрашнему ужину и знакомству с вашим другом Джоэлом. Генри мне все о нем рассказал. По-моему, у нас действительно много общего.

Сукин сын.

– Ах да. Ужин. Я совершенно забыл. Да, вы и Джоэл… Ну, учитывая, что он маменькин сынок, а вы властная мегера, ваше любовное гнездышко не разрушит и самый свирепый ураган. Если будете делать себе кофе, налейте и мне чашечку.

Развернувшись, я прошествовал в свой кабинет. Мне пришло в голову, что, возможно, лучше бы ее не подпускать к моему кофе. В один прекрасный день с нее станется что-нибудь подсыпать в чашку. К примеру, мышьяк.

Прежде, чем я успел усесться, раздался стук в дверь.

– Войдите.

Она опустила чашку с такой силой, что кофе отчасти пролился на – как ей прекрасно было известно – сделанный по индивидуальному заказу рабочий стол стоимостью в пятнадцать тысяч долларов, и воззрилась на меня.

– У нас сегодня утром будет совещание по рабочему графику?

Она стояла рядом со столом в озерце солнечного света. Тени легли на ее платье, подчеркивая выпуклость груди. Черт, мне хотелось взять ее напрягшийся сосок в рот. Что, здесь и вправду холодно? Как она может мерзнуть, если с меня градом течет пот?

Мне надо было выбираться отсюда.

– Нет. Я забыл о встрече в центре после обеда. Так что примерно через десять минут я уйду на весь день. Просто скиньте мне на почту все детали, – быстро ответил я, устремляясь к надежной гавани своего офисного кресла.

– Я не знала, что на сегодня назначены какие-то встречи в городе, – скептически заметила она.

– Конечно же нет, – парировал я. – Это личное.

Не услышав ответа, я решился быстро взглянуть на нее. Выражение лица у нее было странным. Что оно означало? Понятно, она выглядела взбешенной, но было и что-то еще. Неужели она… ревнует?

– О, – сказала она, прикусив нижнюю губу. – Это кто-то, кого я знаю?

Раньше она никогда не спрашивала, куда я иду.

– Я имею в виду, на тот случай, если отец или брат захотят связаться с вами.

– Ну, – я сделал паузу, чтобы немного ее помучить. – В наше время для тех, кто хочет со мной связаться, существуют мобильные телефоны. Что-нибудь еще, мисс Миллс?

Секунду поколебавшись, она подняла подбородок и распрямила плечи.

– Я подумала, что если вас здесь все равно не будет, то я бы ушла пораньше. Может, купила бы чего-нибудь для завтрашнего вечера.

– Без проблем. Увидимся завтра.

Наши взгляды пересеклись над столом. Электричество, разлитое в воздухе, было до того ощутимо, что у меня ускорился пульс.

– Удачной вам встречи, – процедила она сквозь зубы, после чего вышла и закрыла за собой дверь.

Через пятнадцать минут, услышав, как она уходит, я наконец-то смог свободно вздохнуть. Решив, что теперь дорога расчищена, я собрал свои вещи и направился к выходу. Однако у самой двери меня остановил человек с большим букетом цветов.

– Я могу вам чем-то помочь?

Он поднял взгляд от своего планшета с листком бумаги и, прежде чем ответить, оглядел офис.

– У меня посылка для мисс Хлои Миллс.

Какого?.. Кто, черт побери, мог послать ей цветы? Она что, встречалась с кем-то, пока мы?.. Я даже не смог завершить мысль.

– Мисс Миллс вышла на обед. Она вернется примерно через час, – солгал я.

Я должен был увидеть карточку!

– Я подпишусь и удостоверюсь, что она все получила.

Он поставил цветы на стол.

Быстро подписавшись на его листке, я дал ему чаевые и выпроводил вон. В течение трех долгих минут я стоял, глядя на цветы и уговаривая себя не быть таким слабаком и оставить карточку в покое.

Розы. Она терпеть не могла розы. Я хмыкнул: тот, кто послал ей это, ничегошеньки о ней не знал. Даже я был в курсе, что она не любит розы. Подслушал однажды, как она рассказывала Саре о том, как один из ее бывших парней прислал ей букет. Мисс Миллс немедленно отдала их кому-то, потому что ей не нравился настырный запах. В конце концов любопытство победило, и я сорвал карточку с упаковки.


«С нетерпением жду нашей встречи за ужином,

Джоэл Сигноли».


Когда я смял карточку в кулаке, в груди снова разлилось незнакомое чувство.

Взяв цветы со стола, я вышел, запер за собой дверь и направился к лифту.

Рядом с лифтом стоял большой хромированный мусорный бак. Проходя мимо, я, ни на секунду не задумавшись, швырнул вазу и все ее содержимое прямо в помойку.

Не знаю, что на меня нашло. Но в одном я был точно уверен: ни за что на свете она не будет встречаться с Джоэлом Сигноли.

7

Большую часть субботы я провел, бегая в парке вокруг озера. Мне нужно было подышать, разобраться в себе и привести мысли в порядок. И все же того часа, что я ехал к родителям, мне хватило, чтобы вернуться к запутанному клубку в голове: мисс Миллс, моя ненависть к ней, то, как я хотел ее, и цветы, которые послал Джоэл. Откинувшись на спинку сиденья, я вслушивался в монотонный шум мотора, пытаясь успокоиться. Это не сработало.

Итак, факты: я чувствовал, что она принадлежит мне. Не в романтическом смысле, а в стиле «треснуть ее по башке, оттащить за волосы в темный уголок и хорошенько оттрахать». Как будто она была моей игрушкой, и я не давал другим мальчишкам в песочнице поиграть с ней. Я был болен на всю голову. Если бы мисс Миллс услышала подобное признание, она бы отрезала мои яйца и скормила их мне на завтрак.

Вопрос состоял в том, что делать дальше. Очевидно, что Джоэл заинтересовался ей. А почему бы и нет? У него была лишь информация от моих родственников, обожавших ее. И конечно, они показали ему по меньшей мере одно фото. Если бы я сам знал о ней только это, я бы тоже заинтересовался. Но разве можно хоть раз поговорить с ней и по-прежнему считать ее привлекательной? Разве что он просто хочет с ней переспать…

Кожаный руль заскрипел у меня под пальцами, и я понял, что лучше мне об этом сейчас не думать. Вряд ли бы он согласился встретиться с ней у моих родителей, если бы хотел только секса, ведь так? Я поразмыслил над этим. Может, он действительно хочет узнать ее получше. Черт, готов признать, что и я был слегка заинтригован до первого нашего с ней разговора. Конечно, очарование продержалось недолго, потому что редко мне приходилось видеть более неприятного человека. К несчастью, также оказалось, что с ней у меня самый крутой и крышесносный секс.

Черт, лучше бы Джоэлу об этом и не мечтать. Не уверен, что обладаю необходимыми профессиональными навыками для расчленения трупов.

Я живо помнил, как впервые увидел ее. Когда я жил за границей, родители однажды приехали ко мне на Рождество, и среди их подарков была цифровая фоторамка. Просматривая с мамой фотографии, я остановился на снимке, на котором рядом с родителями стояла симпатичная шатенка.

– Кто это с тобой и папой? – спросил я.

Мама сказала, что ее зовут Хлоя Миллс, что она ассистент моего отца и просто чудесная. На фотографии ей было не больше двадцати, но уже тогда ее естественная красота завораживала.

В следующие годы ее лицо то и дело появлялось на снимках, которые посылала мне мама: рабочие будни компании, рождественские корпоративы, даже вечеринки у них дома. Ее имя всплывало в рассказах родителей о работе и жизни.

Так что когда было принято решение о том, что я вернусь домой и займу должность исполнительного директора, отец заговорил о мисс Миллс. Она должна была вскоре получить степень «Управление бизнесом» в Северо-Западном университете, для получения стипендии ей требовался практический опыт, и работа в качестве моего ассистента была бы просто идеальна. Моя семья любила ее и доверяла ей, и тот факт, что отец и брат ни на минуту не сомневались в ее способности справиться с работой, тоже говорил о многом. Я немедленно согласился. Меня немного тревожило то, что она казалась слишком привлекательной. Это могло помешать нашим рабочим отношениям, однако я быстро уверил себя, что мир полон красивых женщин и что одно легко отделить от другого.