Кристина Лорен - Прекрасный секрет

– Я от тебя с ума схожу, – задыхаясь, сказала она.

– Ты такая вкусная, – пробормотал я. – Я весь полон тобой.

Это было потрясающее зрелище, самое возбуждающее из всего, что я видел в своей жизни. Раздвинутые передо мной нежные упругие бедра. Мне надо лишь слегка наклониться, и эта игра превратится в реальность. Я прижал ладонь к ширинке и застонал.

Она широко распахнула глаза и с беспомощным вскриком кончила.

В этот самый миг я понял, что никогда не забуду эти звуки, эти задыхающиеся стоны.

Ее грудь покраснела, соски стояли торчком. Она улыбнулась мне, продолжая поглаживать себя. Я завидовал ее пальцам, которые могли наслаждаться скользкой гладкостью.

– Позволь мне прикоснуться к тебе, – прошептала она. – Пожалуйста.

– Ты уже прикасаешься ко мне, – сказал я, снова нависая над ней. – Твоя рука ласкает меня.

Ее губы раздвинулись в дразнящей улыбке.

– Моя рука? Сомнительная взаимность.

– Ну, – я пожал плечами, – так получилось, что в этот самый момент ты целуешь меня в губы.

Ее глаза засветились пониманием.

– О.

– Тебе нравится ощущать свой вкус у меня на языке.

Ее глаза засверкали, губы раздвинулись, и она застонала.

– О да.

– Мне нравится доставлять тебе удовольствие, – сказал я, и она кивнула. – Кроме того, тебе нравится чувствовать тяжесть моего члена в руках.

На шее Руби пульсировала жилка.

– О да, – сказала она, задыхаясь. – И я могу целовать твой требовательный рот сутками напролет.

– Иногда ты так и делаешь.

– Господи, почему ты не внутри меня?

Я улыбнулся в ответ на ее нежную жалобу.

– Потому что мы еще не занимались любовью.

Ее глаза широко распахнулись в ответ на это странное откровение во время нашей сюрреалистической игры.

– Нет?

Я покачал головой.

– Мы ждем.

Она рассмеялась, и этот звук был таким сладостным, что я едва сдержался, чтобы не прильнуть к ее губам.

– Но мы делаем все остальное?

Я кивнул:

– Почти.

Ее широко распахнутые глаза светились желанием.

– Чего же мы ждем?

– Мы хотим быть уверенными.

Наконец я я провел большим пальцем вверх и вниз по ее бедру.

– Ты хочешь быть уверенным насчет меня? – прошептала она.

Перед тем как ответить, я посмотрел на ее нежные пухлые губы и маленькую беспокойную складку между бровями.

– Насчет меня. Насчет всего этого. Для меня это не так легко.

– Я знаю, – прошептала она. – Я подожду.

Между нами больше не было недомолвок. Как удивительно, это произошло после самого возбуждающего опыта в моей жизни. У меня в голове был туман, словно я только что проснулся от эротического сна.

Ситуация могла стать неловкой; мы коллеги, и еще неделю назад она была для меня незнакомкой. А сейчас она лежит передо мной совершенно голая, только что она ласкала себя, а я говорил ей, что делать. Этот момент мог бы оказаться самым пугающим в моей жизни. Но благодаря алкоголю и удовольствию, которое она получила, ничего такого не было.

Я достаточно осмелел, чтобы провести ладонью по ее бедру.

Она протянула руку, накрыв мою ладонь своей.

– Как мы спим вместе, после того как занимались этим?

– Я обнимаю тебя сзади, – ответил я, сглотнув. – Ты такая уютная.

– Но ты никогда не будишь меня, чтобы заняться сексом.

– Я бужу тебя, чтобы снова прикоснуться к тебе, потому что я ненасытен, но нет, не для секса. – Она поняла? Или это звучит странным сейчас, во время, когда значение секса совершенно изменилось.

Она закрыла глаза и прижала ладони к сердцу.

– Ты знаешь, как сильно я хочу прикоснуться к тебе?

– Знаю, – тихо ответил я.

– Надеюсь, когда-нибудь ты меня поцелуешь.

Я сглотнул, возвращаясь в реальность.

– Я тоже надеюсь.

– Ты всегда целуешь меня перед уходом? – спросила она, возвращаясь к нашей игре. Ее широко распахнутые глаза с осторожной выжидательностью смотрели на меня, и в них я читал, что мне надо быть очень осторожным. Она даже сама не понимает, насколько осторожен я должен быть.

– Всегда. – Но не сегодня. По крайней мере, не в губы. Я наклонился и поцеловал ее кожу рядом со своей ладонью, над пупком. Ее руки легко скользнули по моим волосам, и меня снова обдало жаром.

Когда я выпрямился, Руби села. Пока она наблюдала, как я взял пиджак, ее глаза посерьезнели.

– Я все испортила?

Но я не мог подойти к ней и поцеловать, успокаивая. Не знаю, что мне нужно, чтобы сделать этот последний шаг.

– Наоборот.

Она слегка улыбнулась, но я подозревал, что она хочет того же, чего и я: чтобы я остался с ней на всю ночь. Пусть даже не прикасаясь к ней, я предпочел бы быть тут, а не где-то еще.

– Спокойной ночи, Руби, дорогая.

– Спокойной ночи, мистер Стелла.

Ее имя без конца звучало у меня в голове, но она ни разу не назвала меня Найлом.

Я открыла глаза. Комнату заливали солнечные лучи, на телефоне звенел будильник, и тут на меня нахлынул ужас. Что я натворила?

Видите ли, сегодня самый обычный вторник после того, как я в пьяном виде мастурбировала перед Найлом Стеллой.

Я уткнулась лицом в подушку и застонала.

По мере того как вспоминались подробности вчерашнего – о да, еще как вспоминались, – я ощущала не просто смущение. Я вспомнила, что мы говорили друг другу, вспомнила, как он был возбужден, как у него перехватывало дыхание. Как он не мог оторвать взгляда от моей руки, двигающейся между ногами, как он бессовестно разглядывал меня. Видеть его таким голодным, отдавшимся на волю своего желания… Боже мой.

Я опасалась, что после нескольких часов раздумья о том, что мы делали, он придет в ужас. Если момент с чуть не случившимся поцелуем в офисе вогнал его в ступор, от после вчерашнего он спрячется в своей раковине и никогда оттуда не выйдет.

Как часто я мечтала о чем-то подобном? Бесчисленное количество раз. И в каждой своей фантазии я бывала достаточно смелой, чтобы говорить ему, чего мне хочется, и мои слова давали ему понять, что я стану для него безопасной гаванью.

Что я понимаю его сдержанность и позволю ему избавиться от нее, когда ему понадобится.

И – неожиданно – прошлой ночью он оказался прямо в этой комнате. И на этот раз я не онемела и не несла всякую чушь.

Он был так хорош собой, разгоряченный алкоголем и с трудом сохранявший остатки самоконтроля. Он беспокоился, что слишком самонадеян или что пользуется своим преимуществом передо мной, но он ошибался.

Я так хотела увидеть, как порвется последняя ниточка. Увидеть, как его стены разрушатся. Я так этого хотела, что не могла дышать. Моя кожа пылала и была болезненно чувствительной. Может быть, он думал, что дистанция поможет ему, думал, что мы выпили, а он хочет полностью контролировать свои ощущения, когда мы перейдем к чему-то большему, но каким-то образом получилось так, что все было как надо.

Готова поспорить, он считает, что отношения должны развиваться по определенным этапам: восхищение, флирт, понимание, что чувства взаимны – но без лишних обсуждений, разрешение прикоснуться, поцеловать, снять рубашку, снять брюки, потом «Я тебя люблю» и, наконец, секс. Мне стало интересно, считает ли он, что произошедшее между нами прошлой ночью все еще позволяет ему держать некоторую дистанцию.

Откуда ему знать, что для меня это было более интимно, чем весь мой сексуальный опыт?

Как я могла показать ему это?

Я знала, что мне пора вставать и собираться, но я не могла. Желудок свело, и мышцы гудели от перенапряжения. Я скучала по друзьям, с которыми можно было бы поговорить. Мне не хватало воскресного кофе в гостиной вместе с девочками, когда мы сидели над дымящимися чашками и обсуждали нашу жизнь, работу, университет и мужчин.

Закутавшись в одеяло, я потянулась к телефону. Разница с Калифорнией составляла три часа, но я прикинула, что это подходящее время, чтобы поговорить. Я вставала как раз тогда, когда мои друзья собирались ложиться спать. Я часто не ложилась допоздна, чтобы поговорить с Лондон или Лолой; теперь их очередь сделать то же самое ради меня. Мне нужно с кем-то поговорить.

Не раздумывая, я отправила групповую смску. Чаще всего Лола работала допоздна, поэтому мало шансов, что она ответит. Она самая разумная, она стремилась к успеху с самого детства и, скорее всего, перевела телефон в режим «не беспокоить» несколько часов назад. Миа и Ансель редко брали трубку после заката, а Харлоу после свадьбы с Финном чаще всего проводила время на острове Ванкувер.

Так что оптимальным выбором была Лондон, моя лучшая подруга.

«Кто-нибудь не спит? Мне нужна помощь:(»

Ответ пришел незамедлительно.

«У тебя есть телефон, значит, ты знаешь, который час», – ответила Лондон.

«Я знаю, и мне ужасно неловко. Но… кое-что случилось». – Я затаила дыхание, отправляя смс.

«Кое-что или КОЕ-ЧТО?»

«Не уверена, какой вариант мне надо использовать».

Телефон завибрировал через несколько секунд, и я ответила после первого звонка.

– Полагаю, дело касается Найла Стеллы.

Я застонала.

– Ну конечно же.

– Значит, когда я говорю «что-то», – сказала Лондон уставшим и нетрезвым голосом. Она работала барменом, и я задумалась, во сколько она встала сегодня утром. Она прочистила горло, и если бы я не была так благодарна ей за звонок, я бы почувствовала угрызения совести за то, что разбудила ее. – Я имею в виду, что-то – имеется в виду, вы выпили кофе вместе? Или он видел твою промежность?

Я перекатилась на спину и уставилась в потолок.

– Ну-у-у… – начала я. Ее догадка была слишком близка к цели. Догадается ли она по моему голосу? Можно ли понять, что вчера я разделась перед ним догола, но да, большей частью он просто смотрел на мою промежность.

– О господи, ну ты и развратница. Ты с ним трахалась?

Я положила руку на лоб.

– Не совсем, – правдиво ответила я.

– Не совсем? Руби, детка, ты знаешь, что я тебя люблю, но на этой неделе я каждый день работала допоздна. Мне надо поспать, а не напрягать мозги.

– Ладно, – ответила я, пытаясь собраться с мыслями, чтобы объяснить то, что случилось. – Представь себе секс по телефону, только все это было лично.

Я слышала звуки, по которым я поняла, что Лондон устраивается поудобнее либо разглаживает подушку. Честно говоря, оба варианта возможны.

– Ты перешла от ситуации «он не знает о моем существовании» до взаимной мастурбации меньше чем за неделю?

– Ну… если переходить к подробностям, мастурбировала только я, – сказала я, представляя, какое у нее сейчас, должно быть, выражение лица. – И я не уверена, что хочу, чтобы ты произносила слово «мастурбировать» в моем присутствии.

Шорох прекратился.

– Погоди. Погоди, погоди, погоди. Руби Миллер, ты говоришь мне, что устроила спектакль для мальчика твоих грез?

– Ну… судя по всему.

– Ты же говорила о нем последние… пять месяцев, если не ошибаюсь. Полагаю, ты была вне себя от счастья с этой твоей мастурбацией.

– Лондон, ты только что нарушила клятву.

– Я сказала «мастурбация», а это другое слово. И зачем ты звонишь мне в полпятого утра? Хочешь, чтобы я за тебя порадовалась или чтобы кто-то послушал, как ты сходишь с ума от ужаса?

– Может, то и другое? – простонала я. Я даже не могу понять, что я чувствую. Как я могу ожидать, что кто-то мне поможет? – Я не жалею о том, что было, но не знаю, как себя вести. Мы не вместе, мы коллеги. На самом деле я даже не уверена, что мы друзья. Кроме того, он был пьян и я тоже. Представляю, как он сходит с ума этим утром.

– Сходит с ума – в смысле жалеет? – уточнила она, и мне показалось, что я слышу звуки, говорящие о том, что она садится.

– Не знаю. – Я задумчиво пожевала губу. – Надеюсь, что нет.

– Но ты ему нравишься, да?

– Да, думаю, да. Настолько, насколько для него возможно, учитывая, как быстро все произошло. Он только что развелся, это было тяжело, и он…

– Руби, я ведь тебя знаю. Ты этого ожидала?

– Ну… – замялась я, потому что в этот самый момент я думала о другом.

Я вздохнула. Думала ли я о том, что он поймет, что любил меня все это время, и бросится в этот омут с головой? Признает, что искал меня всю свою жизнь, и вот она я, на все готовая? Ну, вряд ли.

– Не уверена, – промямлила я. – Может, это первый шаг.

Лондон зевнула, и я услышала, как она поправляет одеяло, устраиваясь в кровати поудобнее.

– Некислый такой первый шаг, надо сказать. Отправляйся в офис, смотри на него с видом женщины, которая мастурбирует – ой прости – перед любовью всей своей жизни и ни о чем не жалеет. Ты знаешь, что я не особенно верю мужикам, но если он хотя бы наполовину так хорош, как ты его описывала… Иначе непонятно, что ты в нем нашла? Он окажется достаточно умен, чтобы не упустить тебя. Так что иди и заполучи его, детка.