Наступит день, когда я буду дергать ее за волосы, и она не будет этого бояться, и того, что произойдет дальше. Она будет выкрикивать мое имя, сжимая свои мышцы вокруг моего члена, когда я буду глубоко входить в нее. Она моя. Она просто еще не знает об этом.

— Пойдем, я покажу тебе твою комнату, — говорю я.

Мне необходимо получить некоторое пространство между нами. Я не доверяю себе. Мне нужно взять себя в руки.

Потому что ее единственную стоит охранять.


12.

Сноу

 Я просыпаюсь, смущенно разглядывая великолепие комнаты. И тут я вспоминаю, где... и что произошло прошлой ночью. И с удивлением дотрагиваюсь до своих губ. Никто никогда не целовал меня так, как он. Как доминант и собственник, будто я принадлежу ему. И я никогда не чувствовала себя такой живой, такой возбужденной. Как-то раз я выпила слишком много микстуры от кашля, тогда у меня тоже было такое чувство. Вчера у меня между ног было жарко и мокро, я жаждала его, и все же остановила.

Я вспоминаю слова Ленни: «Прежде чем я закончу с любым мужчиной, который дотронется до тебя, он будет умолять меня, чтобы я убил его».

Эти слова заставляют меня повернуться и зарыться головой в мягкую, душистую подушку. Острое чувство вины растет во мне, рисуя перед моими глазами картинку, чем все может обернуться. Я предаю Ленни, который был добр ко мне, когда я была полностью надломлена, и еще усугубляю положение, ставя под угрозу Шейна.

Ленни сожрет его на завтрак. Шейн плейбой, Ленни — психопат. Прямо сейчас, всего лишь лежа на этой исполинской кровати, я изменяю Ленни, так как нахожусь в доме Шейна. Прошлой ночью... Боже, если бы он знал.

О Боже.

«Прояви, в конце концов, Сноу, свою чертовую силу воли».

Я подскакиваю на кровати полная решимости. Нет, я не предам целый год доброты Ленни за одну тайную ночь удовольствий. Я забочусь о Ленни, как могу и никогда не забуду, что он для меня сделал. Я не буду так с ним поступать. Я уйду от него по-хорошему. Так что могу гордиться даже собой, что не предам его. И никто не пострадает.

Я чувствую в себе новые силы от моей решимости. Я не буду заниматься сексом с Шейном. В конце концов, я не какая-нибудь шлюха, не способная себя контролировать. Сегодня я постараюсь быть очень внимательной, чтобы больше не попадать в такие ситуации, когда мы оказываемся полуголыми.

Сегодня, я буду более осторожна.

Но от принятого решения я чувствую себя загнанной в ловушку. Будущее видится каким-то совсем безрадостным и бессмысленным. Невыносимым, на самом деле. А что насчет того, чего хочу я? Узелок нервов внутри меня болезненно сжимается. «Не думай об этом сейчас, Сноу».

Я выбираюсь из ароматных простыней, направляясь в ванную комнату. Я вхожу в сказочное помещение, отделанное мрамором с зелеными вкраплениями. Вода прыскает из блестящих золотых кранов в ванную, сделанную из камня под старину.

Я бросаю горсть пахучей соли и наблюдаю, как она пузыриться и с шипением растворяется. Воздух наполняется ее ароматом. Тоска по недостижимому чувствуется как ослабевающая душевная боль. Я привыкла к этому чувству. Я чищу зубы, пока ванна заполняется водой. Раздеваюсь и скольжу в теплую, шелковистую воду.

— Аааа...

Я отклоняю голову назад и вздыхаю. Я отгоняю все мысли, не позволяя им роиться у меня в голове. Вода остывает, и я выхожу, вытираясь мягким с запахом лимона полотенцем и натягиваю на себя зеленую цвета яблок футболку и зауженные джинсы. Я смотрюсь на себя в позолоченное зеркало. Цвет моей футболки делает более яркими мои глаза.

Я заправляю кровать, выхожу из спальни, спускаюсь вниз.

Я спускаюсь вниз по великолепным ступенькам, пытаясь представить, как себя ощущают те, кто живет здесь. Существует только одно слово, способное описать окружающую обстановку — великолепие. Интересно, кто еще живет в этом огромном дворце. Ведь кто-то должен убираться, чистить бассейн, ухаживать за территорией вокруг. Кем бы они ни были, они проделали просто замечательную работу. Нигде не видно не пылинки.

Как только я схожу с последней ступеньки, из арки, ведущей в другой конец дома, появляется неулыбчивая женщина. У нее черные волосы с седыми прядями, аккуратно завязанные в пучок на затылке, на ней черное платье и громоздкие ботинки с блестящими пряжками, которые похожи на обувь времен королевы Виктории.

— Bonjour, mademoiselle, — приветствует она. Ее голос такой же строгий, как и весь ее наряд, а губы едва шевелятся.

Я понимаю, что она говорит «Доброе утро», и что ответ должен быть «Бонжур, мадам», но я не знаю, что сказать потом. Мой французский состоит всего из ничего — «Бонжур», «Бон нуит» и «Мерси».

— Извините, я не говорю по-французски, — признаюсь я, виновато пожимая плечами и улыбаясь.

— Ah, oui. Monsieur Eden est à l’extérieur, — говорит она официально и указывает в направлении бассейна.

— О, мерси, — говорю я.

— Je vous en prie, — отвечает она, полагаю это «Пожалуйста» на мое «Спасибо».

Я вежливо улыбаюсь.

Она кивает все также официально и отступает в тень за аркой.

Я выхожу к бассейну. При дневном свете он утратил свою магическую притягательность. Бассейн кажется более современным, более богатым, но все равно выглядит потрясающе красиво. Я обхожу столб и вижу Шейна без рубашки, работающего в саду. В лучах утреннего солнца его тело выглядит просто великолепно. Я направляюсь к нему.

Я приставляю руку ко лбу, чтобы загородиться от солнца и говорю:

— Доброе утро.

Он поворачивается ко мне, и я резко выдыхаю. Черт, этот мужчина как какое-то лакомство.

— Доброе утро, — отвечает он, вытирая пот со лба тыльной стороной ладони. Он втыкает лопату в землю и делает несколько шагов ко мне. Я с трудом сглатываю. Боже мой!

Пока он приближается, я могу внимательно рассмотреть его, при мягком освещении бассейна он выглядел вчера иначе. Его грудь — это масса поблескивающих от пота, рельефных мышц, плечи покрыты красивыми татуировками. Струйки пота стекают по его телу. У меня сжимается сердце, и я чувствую себя опьяненной, но я стараюсь не показать вида, насколько он меня впечатлил. Он останавливается примерно в шаге от меня, и я чувствую его запах, и он чертовски хорош. Вау! Кто бы мог подумать, что пот может пахнуть так желанно? О, Боже. Я не могу поверить, что я пялюсь и любуюсь им как школьница.

— Эм... что ты делаешь? — лепечу я.

— Сажаю кусты роз, — говорит он.

— Ммм..., — мямлю я, поспешно переводя взгляд с его тела на пять горшков с кустами роз, стоящие на земле. И все мои прежние решения рассыпаются в прах. Я хочу почувствовать его бархатистую кожу на своей и снова ощутить вкус его языка.

— У тебя есть садовник? — спрашиваю я, потому что моя кожа покалывает, и ничего в голову не идет, что бы еще спросить.

— Есть, но мне нравится капаться в земле, — говорит он.

— Ох, хорошо, — отвечаю я, и мой взгляд останавливается на капельке пота, которая медленно сползает по его накаченной груди. Мне хочется ее слизать. Воздух между нами гудит от желания. Моего. Неоспоримо: к черту все. Я хочу этого горячего мужчину, он мне просто необходим. Я хочу положить подбородок на его твердую грудь и наблюдать, как он спит. И когда он начнет просыпаться, мне хочется поцеловать его.

— Ты собираешься весь день простоять здесь, пялясь на меня? — поддразнивает он.

Я виновато опускаю глаза. Я так заворожена его загорелым подтянутым телом, это неприлично.

— Уверена, я не первая кто…, — бормочу я, делая шаг назад.

— Дай мне десять минут, чтобы я смог закончить здесь, — он приподнимает одну бровь. Боже, как красив этот парень! — Если хочешь можешь поплавать или прогуляться по саду перед завтраком?

— Хорошо, — неуверенно отвечаю я и отворачиваюсь, его рука хватает меня за запястье.

Я поднимаю на него глаза. Он стоит против солнца и в его глазах виден жар, они как синее пламя на его загорелом лице.

— Ты так прекрасна. Я мог бы стоять здесь все утро и смотреть на тебя, — тихо говорит он.

Я ничего не могу поделать, но у меня начинают краснеть щеки и шея. Вдруг желание, которое таилось во мне становится настолько явным, и я вижу, как у него темнеют глаза и сжимается челюсть.

— Сейчас иди, иначе я брошу тебя на землю и займусь тем, чем все время занимаются кролики.

Спотыкаясь я быстро ухожу. На полпути к дому я оборачиваюсь, он стоит на том же месте и смотрит на меня. Я припускаю вперед, больше не оборачиваясь.

Оказавшись около дома, я решаю осмотреть сад, а не плавать. Пожилой мужчина в выцветшей одежде и потрепанной шляпе обрезает кусты у дальней стены дворца. Он поднимает мне руку в знак приветствия, я рассеянно машу ему в ответ. Я целенаправленно иду в сад, который забит всеми видами растений, но здесь нет никакой упорядочности.

Вокруг летают бабочки, и я замечаю много птиц, но этому саду явно не хватает еще пары рук, чтобы за ним ухаживать, я не думала, что при таком дворце может быть такой сад. Тем не менее, в нем есть какое-то свое очарование. Именно то очарование, которое бывает у потонувшего ржавого старого трамвайного вагона пролежавшего на дне океана десятки лет. Тогда он становится невероятно красивым среди морских рифов и сотен плавающих вокруг рыб.

Я гуляю по саду и чувствую истинную элегантность природы. Он напоминает мне какой-то таинственный заброшенный сад. Где-то виднеются большие сорняки, но даже в них есть своего рода богатство красоты. Чувствуется, что здесь намеренно позволяют расти кустам и лианам, как заложено им природой, чтобы прикрыть ненужные статуи и каменные арки, это как своего рода баланс природы.

Мне нравится здесь, но у меня возникает вопрос, зачем он захотел приобрести потрясающее красивый, с помпезностью отделанный замок Сомюр, но при этом оставил сад в таком первозданном диком виде?

Толстая, пепельно-серая кошка с желтыми глазами направляется ко мне и мяукая трется о мои ноги. Я протягиваю руку и чешу ее за ушами. Она трется головой о мои ноги, потом разворачивается и уходит, запрыгивая на старую скамейку, залитую солнцем, и сворачивается калачиком.

Я иду дальше и обращаю внимание, что сад, густо засаженный кустами и низко свисающими кронами деревьев, но по большей части представляет собой открытое пространство, луг. Вдали я вижу воду, сверкающую на солнце. На берегу стоит шатер в марокканском стиле, с лежаком, заваленным большим количеством ярко-красных и зеленых подушек.

Я сижу у кромки воды и смотрю на сверкающую поверхность. Она спокойная, но мои мысли лихорадочно бегут. Я никогда не хотела ни одного мужчины, как хочу Шейна, но я не свободна... пока. Ленни по-прежнему рядом со мной, и было бы неправильно и некрасиво с моей стороны предавать его, и... еще, да, я хочу Шейн. Желание настолько сильное, что я не уверена смогу ли сопротивляться ему долго.

Но пока я сижу неподвижно и созерцаю безмолвную красоту воды, внутри меня происходят глубокие изменения. Здесь нет ни мобильных, ни полицейских сирен, ни гудков автомобилей, ни почты, ни забытых дней рождения, ни очередей, ни террористов, ни войн. Нет стресса, шума, страха и забот, которые являются частью моей повседневной жизни, мне кажется я попала совсем в другой мир.

Солнце согревает мою кожу и отражается в воде, и красота этого места, создает ощущение, словно в воздухе разлита первозданность природы, которую люди должны разделять со всеми другими существами, как и было пока мы эволюционировали вместе. Мое тело расслабляется, пульс замедляется, тело наполняется энергией, и я чувствую, словно вернулась домой.

Я слышу, как меня зовут и верчу головой, замечая Шейна, идущего ко мне. Он только что принял душ, переоделся в чистую футболку и синие джинсы. Его волосы еще влажные. Солнце светит ему в спину, и я не могу разглядеть выражение его лица.

Я поднимаюсь, сполоснув руки в воде.

— Озеро очень красивое, — говорю я.

— Мне тоже нравится.

— Почему ты не ухаживаешь за садом, а оставил его диким?

Он смотрит на меня.

— Я купил этот замок только потому, что услышал, будто здесь могут быть светлячки. И тогда создал специальную для них среду обитания. Они любят влагу, высокие травы и низко висящие деревья, где могут прятаться днем, а также обилие все возможных насекомых, слизней и улиток.