Элизабет Тернер - Прелестная северянка

Геттисберг, Пенсильвания Июль 1863 года

– А ну-ка брось, ворюга!

Зак Маклейн вздрогнул. Он почувствовал, как что-то твердое уперлось ему в спину. Струйка пота пробежала под его серым грубым мундиром конфедерата.

– Не заставляй меня стрелять, южанин, – произнес нежный девичий голос, и его снова толкнули в спину.

Зак бросил каравай хлеба на пол.

– Хорошо. Теперь держи руки так, чтобы я их видела.

Зак медленно поднял руки над головой. Воцарилась тишина. Зак оценивал свои возможности: голос принадлежит, очевидно, молодой девушке. Она, похоже, очень напугана. Но если он будет сопротивляться, то она может выстрелить. Если и не убьет, так может серьезно ранить. Он решил сделать попытку разжалобить ее.

– Имейте сердце, мэм, – мягко и протяжно, на южный манер проговорил он. – Все вишневые деревья обобраны дочиста. Мы с другом не ели уже несколько дней.

– Побереги свои объяснения для властей.

Перспектива оказаться в плену у синих[1] совсем не улыбалась Заку, и он быстро принял решение: развернулся на здоровой ноге и выхватил оружие из рук девушки.

Не веря своим глазам, Зак разглядывал предмет, который оказался в его руках.

– Метла? – спросил он, не зная, смеяться ему или возмущаться.

Девушка сделала шаг назад. На бледном лице глаза ее казались огромными.

– Я... я не люблю оружия.

Отбросив метлу в сторону, Зак посмотрел на дверь, ведущую в дом.

– Кто еще здесь живет?

Она попыталась отступить от него как можно дальше, но дорогу ей преградила железная кухонная плита.

– Только моя мать, – проговорила она, а затем тихо добавила: – А еще мой дядя и три старших брата. Если ты сейчас же не уберешься отсюда, я закричу.

Ее неловкая попытка испугать его заставила Зака улыбнуться, впервые за долгое время.

– Ты лжешь не очень убедительно.

В лунном свете, проникавшем в окно, ему удалось рассмотреть свою собеседницу более отчетливо. Это была хорошенькая девочка с длинными каштановыми волосами и серьезными серыми глазами. В белой хлопчатобумажной ночной рубашке, полностью закрывавшей ее фигурку, она выглядела очень строгой, даже чопорной.

– Сколько тебе лет, дорогая?

– Тринадцать.

«Тринадцать. Выглядит даже моложе, – подумал Зак. – А ведь сейчас мальчиков едва ли старше ее вражеские пули разносят на куски». Слишком часто доводилось ему видеть их изуродованные Тела, брошенные на полях кровавых сражений. Но битва при Геттисберге была самой ужасной из всех, в которых ему пришлось участвовать.

– Что ты будешь делать?

Робкий вопрос девочки вернул Зака к действительности.

– Закончу то, что начал.

Он сделал неуклюжий шаг вперед, наклонился, поднял с пола брошенный каравай и сунул его за пазуху.

– Ты ранен?

Зак поднял глаза. Девочка смотрела на его раненую ногу. Он вздрогнул от ее неожиданного сочувствия.

– Я жив.

– Но твоя нога...

На это Зак только махнул рукой.

– Мой друг пострадал еще больше.

– Серьезно ранен?

– Достаточно серьезно. Она подошла поближе.

– Отведи меня к нему. Может, я смогу чем-нибудь помочь?

– Ты? – усмехнулся Зак. – Ты почти ребенок. Она гордо выпрямилась.

– После сражения я помогала раненым, хотя мать и возражала. Мне было все равно, какого цвета их форма.

И тогда Зак решил отвести ее к раненому другу. Джеду Дункану, седому сержанту, с которым он подружился, могла пригодиться любая помощь. Он получил пулю в ходе Геттисбергского сражения. Рана начала гноиться, и Зак опасался за жизнь товарища.

– Ладно, но откуда мне знать, что ты нас не выдашь? – все же спросил он.

Девочка быстро перекрестилась.

– Не скажу ни одной живой душе. Обещаю. Почему-то Зак ей поверил.

– Хорошо, – кивнул он. – А как же твоя мать? Улыбка осветила лицо девочки, отчего она еще больше похорошела. Можно было представить, какой красавицей она станет в недалеком будущем.

– Мама на ночь принимает снотворное и спит как убитая.

Когда они были уже далеко от дома, Зак вдруг вспомнил, что не спросил ее имени.

– Как тебя зовут, милая моя?

Она искоса взглянула на него, прежде чем ответить.

– Тесс. Тесс Монтгомери. Но я не твоя милая.

Второй раз за этот вечер Зак улыбнулся. Девочка очень удачно воспроизвела его южный акцент.

– Рад с вами познакомиться, мисс Монтгомери. А я – рядовой Закари Маклейн из прекрасного штата Южная Каролина, тридцать третий пехотный полк. Друзья зовут меня Зак.

Джед Дункан подмигнул ей.

– Хорош парень, а?

Тесс залилась краской, но про себя согласилась с ним. Без темно-рыжей бороды Зак Маклейн был поразительно красив, и Тесс порадовалась, что в этот раз не забыла захватить с собой отцовскую бритву и ремень для правки.

– Теперь твоя очередь, старый ты сыч. – Зак вытер остатки пены с бритвы и протянул ее другу.

– Ни в коем случае! – Джед в знак протеста поднял руки. – Не раньше, чем Грант сдастся Ли.

– Мистер Линкольн никогда этого не допустит, – горячо возразила Тесс. – У вас вырастет такая длинная борода, что вы будете об нее спотыкаться.

Джед фыркнул, положил в рот большую щепоть табака и начал не спеша жевать.

– Если уж мы заговорили о бороде, то я расскажу вам историю о своем прадедушке...

Зак подмигнул Тесс, которая едва сдержала смех, а Джед принялся рассказывать свою очередную историю. Потом Зак провожал ее домой.

– Знаешь, мы скоро уйдем отсюда, – сказал он, когда они шли по двору, освещенному ярким светом луны.

Тесс только кивнула. Она не могла сказать ни о слова, боясь расплакаться.

– Мне будет не хватать вас. Обоих, – наконец произнесла она.

– Было очень великодушно с твоей стороны прятать нас здесь все это время.

Девушка помолчала, растирая босой ногой комок сырой земли.

– Всю домашнюю работу делаю я. Мама никогда не заходит в сарай, а потом я же обещала никому о вас не говорить.

Зак осторожно взял Тесс за подбородок и посмотрел в ее большие серые глаза.

– Как бы там ни было, мы с Джедом благодарны за все, что ты для нас сделала: кормила, перевязывала раны. Но больше всего мы благодарны за твою доброту.

То, что произошло потом, было совершенной неожиданностью для молоденькой девушки. Глаза Зака засветились улыбкой, он наклонил голову и нежно поцеловал ее в губы. Поцелуй был такой короткий, что Тесс даже подумала, уж не померещилось ли ей это легкое прикосновение.

– Будь осторожна, дорогая, – предостерег он ее. – Не позволяй никому разбить твое сердце.

С этими прощальными непонятными словами Зак повернулся и растворился в темноте, оставив ее стоять в лунном свете.

В смятении чувств Тесс подхватила подол юбки и быстро побежала к дому.

Она не заметила одинокую фигуру, стоявшую в тени дома и наблюдавшую за ними.

Тусон, Аризона

Апрель 1873 года

Видимо, журналы для семейного чтения, которыми она увлекалась, совершенно не подготовили ее к таким резким переменам в жизни.

Проехав много миль на поезде, а потом в дилижансе, Тесс Монтгомери наконец прибыла в Тусон. Выходя из кареты, она огляделась и почувствовала острое разочарование: скучный, пыльный город, и ни одного головореза-сорвиголовы, ни одной девушки/легкого поведения.

Кучер с шумом спустился с козел и, кивнув в сторону нескольких глинобитных домов, спросил:

– Вы остановитесь в «Бакли-Хаус», мисс?

Тесс прижала к груди потертый кошелек, принадлежавший когда-то ее отцу, – в нем она хранила все свое состояние.

– Нет, гостиница мне не понадобится.

Кучер вопросительно поднял лохматые брови.

– У вас в Тусоне родные или друзья?

– Нет, – решительно покачала головой Тесс. – Нет, я здесь никого не знаю.

Мужчина внимательно посмотрел на нее.

– Если вы ищете работу, я мог бы предложить вам парочку мест.

– Благодарю, но, думаю, это не понадобится.

Тесс широко улыбнулась ему – ее просто распирало от желания рассказать о своей неожиданной удаче кому угодно, даже совсем незнакомому человеку.

– Я приехала получить наследство.

– Наследство? – Кучер ухмыльнулся ей в ответ, показав крупные желтые зубы. – Похоже, вы напали на золотую жилу.

Тесс мысленно отметила: надо внести эту фразу в свой дневник. Все колоритные выражения, которые ей доводилось слышать, она усердно заносила в истрепанную записную книжку в надежде, что история ее жизни когда-нибудь увидит свет.

– Вы, случайно, не знаете, где я могу найти Эбнера Смита?

– Смита? – Кучер потер заскорузлыми пальцами подбородок, поросший жесткой, как терка, щетиной. – А он что, адвокат?

Тесс утвердительно кивнула.

– Вы знаете, где я могу его найти?

– Попытайтесь в его конторе, она недалеко от ратуши, на пересечении Отт-стрит и Корт-стрит.

Поблагодарив мужчину, Тесс попросила отнести ее сундук в «Бакли-Хаус» и сохранить там до ее возвращения, а потом отправилась на поиски конторы адвоката. Она шла по пыльной улице и внимательно рассматривала все вокруг. Город Тусон, если можно было так назвать скопление грубых глинобитных строений, располагался в глубокой пустынной долине, окруженной горами. Сияло солнце, и небо было такого ярко-синего цвета, что слепило глаза. Вдоль дороги тянулись ряды салунов и лавок.

Жители города показались Тесс такими же необычными, как и пейзаж. Наряду с мужчинами, небрежно одетыми в выцветшие джинсы и куртки, и степенными мужами в деловых костюмах часто встречались смуглые черноглазые парни в широкополых шляпах и женщины в ярких цветных нарядах, очевидно испанского происхождения.

У Тесс было чувство, будто она попала в другой мир. Аризона совсем не походила на ее родную холмистую и зеленую Пенсильванию. Новизна пугала Тесс, но в то же время, как ни странно, приятно возбуждала. После долгих лет, проведенных у постели больной и капризной матери, она жаждала приключений. До сих пор девушка знала только свою маленькую деревушку Геттисберг, ей же хотелось увидеть и познать весь мир.

Дойдя до середины Корт-стрит, Тесс увидела вывеску на кованом кронштейне: «Эбнер Смит, адвокат». В кошельке у нее хранилось письмо от адвоката из Тусона. Письмо, которое перевернуло всю ее жизнь. Письмо, которое объявляло ее наследницей, обещало свободу и приключения.

Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, Тесс открыла дверь и переступила порог. После яркого солнечного света на улице контора показалась ей мрачной. Она стояла в дверях, ожидая, пока глаза привыкнут к тусклому освещению.

– Чем я могу быть вам полезен?

Тесс вздрогнула при звуке резкого мужского голоса и прошла в глубь помещения, где за большим письменным столом сидел мужчина.

– Я Тесс Монтгомери, – представилась она. Услышав ее имя, мужчина поднялся из-за стола и направился к ней, протягивая руку для приветствия.

– Дорогая мисс Монтгомери, наконец-то мы встретились! Меня зовут Эбнер Смит. Добро пожаловать в Тусон!

– Я получила письмо и сразу же отправилась к вам.

Тесс пожала маленькую мягкую руку. Адвокат был хилого телосложения, с редеющими каштановыми волосами, аккуратно расчесанными на прямой пробор и тщательно прилизанными. Зато природа наделила его роскошными усами, прикрывающими верхнюю губу и скобкой огибающими рот. Адвокат оказался гораздо моложе, чем представляла себе Тесс. Вероятно, слегка за тридцать.

– Садитесь, пожалуйста, и устраивайтесь поудобнее. – Он указал на два кресла, стоящие у стола. – Вас, наверное, утомило долгое путешествие. Позвольте предложить вам что-нибудь прохладительное. Может быть, лимонад?

Эбнер Смит, извинившись, вышел, чтобы принести напиток. Тесс села в кресло и попыталась успокоиться. Она принялась разглаживать руками измятую розовую с коричневым юбку. Девушка очень гордилась своим очаровательным дорожным костюмом с маленьким модным турнюром, его простой элегантностью. Но нескончаемое путешествие сделало свое черное дело. Даже шелковые цветы, украшавшие маленькую соломенную шляпку, казалось, увяли за время путешествия. А сейчас от волнения ее желудок сжимался, ладони вспотели. Скоро она узнает точные условия завещания Джеда Дункана. Тесс ошеломило неожиданное великодушие человека, с которым она была едва знакома.

Эбнер Смит вернулся, неся поднос, на котором стояли глиняный кувшин и несколько стаканов. Он налил лимонад и протянул стакан Тесс.

– Попробуйте, мисс, какой чудесный лимонад делает Анжелина Кардоса. Она торгует прохладительными напитками, и при этом за весьма скромную цену.