Я слегка наклоняю голову. Мои глаза увеличиваются по мере того, как мой рот образует букву «O», и я не могу ответить. Не могу поверить, что его вопросы настолько правильные. Было бы больно ответить на них. Я остаюсь немой, и несколько минут между нами становятся неловкими. В моём сознании нет сомнений, что Эндрю любит меня, но я теряюсь в словах. Я не могу ответить на вопросы Джулиана. Эндрю не страстный мужчина. Время от времени я замечаю заботу в любимом человеке, но мне трудно игнорировать, что мужчина, за которого я обещала выйти замуж, по сути, больше года пренебрегал мной.

Джулиан знает о том печальном состоянии моих отношений с женихом. Что это? Вечная помолвка? Быть может, заброшенные отношения? Как постоянно говорит мне Роджер, я всегда встревожена, потому что меня нормально не трахают. В любом случае, я смущена и зла одновременно.

– Лина, извини, если я обидел тебя. Я не хотел тебя расстраивать. Я просто хочу, чтобы ты была счастлива. Твоё счастье значит для меня всё. Знай, что не прошло и дня, чтобы я не думал о тебе, – в его голосе слышна нерешительность, а затем его сапфировые глаза ловят мои. – Через пару дней я возвращаюсь в Нью-Йорк. Я остановился в «Шутерс». Мне бы хотелось провести с тобой как можно больше времени. Только с тобой. Я хочу снова оказаться на том этапе наших отношений, когда ты можешь мне доверять, – выражение его лица неуверенное; очевидно, он понимает, как сильно я расстроена. Пожалуйста, не заставляй меня плакать. Я опускаю голову, устремляя взгляд на пол. Я вздрагиваю, когда большой палец Джулиана касается моей щеки. Когда я смотрю вверх, загипнотизированная его ледяными глазами, он шепчет: – Боже, ты такая красивая. Я мог бы составить бесконечный список вещей, которые восхищают меня в тебе.

Я приподнимаю бровь.

Он поглаживает мою щеку пальцем, а его глаза не покидают мои. Джулиан признаётся.

– Например, мне нравится, как ты иногда фыркаешь, когда смеешься.

– Не правда, – отвечаю я.

– О, ну прям. Вы с Магпи могли бы устроить соревнование, и честно говоря, я не знаю, кто бы победил, – он слегка посмеивается. – А ещё, когда ты нервничаешь, у тебя пропадает фильтр. Ты вываливаешь всё, что у тебя на уме, осознавая это только после того, как произнесёшь, – смеётся друг, прежде чем продолжить. – Я хочу вернуть свет в твои прекрасные изумрудные глаза. Ты будешь смеяться и фыркать. И так громко, что ты не сможешь этого скрыть. Так что ты удивишь даже Магпи, – он делает паузу. – Ты так много значишь для меня, поэтому я хочу, чтобы ты была счастлива.

Гнев стихает, и я чувствую поражение. Джулиан уничтожил всю мою броню. Не в состоянии ответить ему, я смотрю, как он уходит. Прежде чем закрыть за собой дверь, он делает замечание, которое задевает за живое.

– Этот дом не твой не из-за декора. Он не твой, потому что здесь нет пианино.

Глава 30

Наступило утро пятницы, снаружи ещё темно. Я смотрю на часы рядом с собой: ещё нет шести. Слова Джулиана: «Ты так много значишь для меня», – снова и снова прокручиваются в моей голове. Не могу вспомнить, когда в последний раз Эндрю говорил мне что-то подобное. Я даже не помню, когда в последний раз слышала, чтобы он говорил мне: «Я хочу тебя». Более того, замечание Джулиана о том, что в моем доме отсутствует пианино, верно. Если бы он не вернулся в мою жизнь, осознала бы я это сама? Ощутила бы со стороны Эндрю пренебрежение ко мне?

Безусловно.

Наши отношения с моим вечным женихом стали ненужными в его мире. Я превратилась в его сожительницу, которую он трахает раз в неделю. Ну, хорошо, это слишком сильное слово для определения того, что делает со мной Эндрю по вечерам в среду. Он… Входит в меня. И наши интимные отношения обычно длятся минут пять-десять, максимум. Когда в последний раз Эндрю целовал меня так, будто это наш последний поцелуй? Ох, я мечтаю хотя бы об одном таком. Ежедневно я мысленно молю об этом мужчину, в которого влюблена с четырнадцати лет. Мужчину, который, я верю, любит, но больше не желает меня.

Моя жизнь достигла своей низшей ступени, и я не знаю, смогу ли подняться обратно. Но я даже не хочу думать о том, какой стала бы моя жизнь без Эндрю. Это несоизмеримо. Но всё-таки… Я с ним по любви, или из-за привычки и нашей совместной истории?

Почему я постоянно думаю о другом мужчине? Ладно, не просто думаю, а желаю его… Тоскую по нему… Схожу с ума… Моё тело начинает болеть при одной мысли о Джулиане.

Единственным мужчиной, которого я когда-либо желала, был Эндрю Нильсон... До сих пор. Даже когда мы учились в колледже, я ни разу не встречалась с другими парнями. Прошли месяцы, прежде чем мы воссоединились с ним. Расстояние не помешало нам встречаться исключительно друг с другом. У меня не было желания быть с кем-либо ещё, кроме Эндрю. Мы разговаривали каждый день, делились всем. И хотя мой жених был морально закрыт от меня, я винила в этом нагрузку и стресс на его работе. А поскольку секс был скучным, я полагалась на своё замечательное воображение и порно, чтобы хоть как-то поддержать себя. Так вот, несмотря на это, я всё равно верю, что между нами есть нечто большее. Я не могу забыть, каким заботливым и внимательным Эндрю был. И тем более, неожиданный визит Джулиана не помог моему сердцу разобраться в этом.

Будь он проклят за упоминание пианино.

Моя душа болит, и я чувствую себя изменницей, хотя ничего такого не сделала. Что произошло бы, если бы Эндрю приложил больше усилий в спальне? Секс – это не всё, но я верю, что он является важным элементом для любых крепких отношений. При вспоминании о прошлой ночи ко мне подкрадывается уныние.

Пока я лежала в постели, образ одного сексуального англичанина преследовал меня. Не в состоянии уснуть, я выпила две таблетки снотворного, молясь о том, чтобы сон пришёл раньше, чем обычно. Однако ничто не могло удержать моё тело от желания не к тому мужчине. Я испытывала настоящую физическую боль. Моё тело жаждало мужчину, с которым я никогда не была знакома в интимном плане. Но фантазии о нём всё равно вторгались в моё сознание. Это было словно кино, в котором он занимался со мной любовью без остановки. Не в состоянии усмирить свою потребность, я повернулась к Эндрю; к мужчине, которого я всё ещё люблю несмотря ни на что, но никогда не возбуждающего меня так, как Джулиан.

Моё тело нуждалось в том, чтобы ощутить... близость. Это неправильно –заниматься сексом с кем-то, думая о ком-то другом, но я не могла ничего с собой поделать. Я искренне верила, что секс с Эндрю сможет разжечь наши отношения. Что, может быть, пусть всё это и начнется с фантазий о Джулиане, но приведёт к страстной ночи с моим женихом. Я была чертовски неправа. Мне следовало просто поиграть с собой, пока Эндрю был на работе. Но я подумала, да что с того, что был не вечер среды? Последний раз, когда мы занимались сексом, был в лучшем случае вялым. Ну и что с того, что Эндрю читал книгу? Что с того, что было позже десяти вечера? Ну и что, что я была инициатором секса? Когда я, наконец, оседлала жениха, ему потребовалось несколько секунд, чтобы осознать моё желание заняться сексом.

Даже когда моя грудь выскочила из чёрной шёлковой сорочки, он не шелохнулся. Я тёрлась об него своей жаждущей киской, и ничего. Ничего. Я поцеловала его красивое лицо, прежде чем обхватить руками подбородок. Взгляд, который Эндрю послал мне, был незабываемым. Его каштановые глаза не отвечали возбуждением. Конечно, это было не тем, на что я надеялась. Злость сменилась на ощущение собственной ничтожности. Я никогда не чувствовала себя настолько нежеланной, униженной и разбитой.

Эндрю даже не захотел поцеловать меня, не говоря уже о том, чтобы заняться со мной любовью.

– Ох, Лина, сегодня не наш вечер. Мы занимались сексом прошлой ночью. Почему бы тебе не посмотреть шоу или не закончить ту книгу, что ты читаешь?

Мои глаза увлажнились. Я уставилась на жениха, пытаясь не расплакаться и отреагировать на его слова слезами унижения. Вместо этого я отвернулась от него и решила смириться с ещё одной ночью без близости. Мне следовало бы пойти в свою студию и включить компьютер, чтобы какой-нибудь из фильмов с участием Брюса помог бы мне. Обычно так и бывает. Но боль была слишком сильной.

Какой натурал откажется от секса со своей женщиной? Женщиной, одетой в сексуальную сорочку, выставляющую её сиськи напоказ. А ведь было время, когда Эндрю не мог насытиться мной.

Я пошла на кухню и успокоила своё разбитое сердце веганским шоколадным печеньем Эндрю и миндальным молоком. Затем я прошла в гостиную, включила телевизор и стала смотреть «Ходячих мертвецов». Расстроенная сложившейся ситуацией, я не возвращалась в спальню до тех пор, пока не удостоверилась в том, что мужчина, отвергнувший меня, крепко спит.

Спустя две серии «Ходячих мертвецов» я выключила телевизор. Стараясь не разбудить Эндрю, я легла в постель спиной к нему. К сожалению, зомби не смогли стереть из моей памяти его отказ. Остаток ночи я молча плакала. И никогда не чувствовала себя такой одинокой. Рядом со мной лежал мужчина, чьё внимание больше не принадлежало мне.

К утру я окончательно убедилась в том, что мне и моему жениху срочно требуется разговор по душам. Я посмотрела на пустую кровать, которую он освободил несколько минут назад для своей утренней пробежки. Закрыв глаза, я стала молча молиться о том, чтобы Бог дал мне достаточно сил и решительности на разговор с Эндрю.

Глава 31

После стольких лет отношений, я надеялась, что они всё-таки наладятся. Что каким-то образом, переехав сюда, Эндрю расслабиться и найдёт время на наши чувства. Я уже почти видела, как мы, наконец, женимся. Я больше не мечтала о свадьбе, но предполагала, что мы, по крайней мере, узаконим наш брак в течение первого года проживания в Калифорнии.

Блуждая по нашей гостиной в течение нескольких часов, я жду его возвращения из УКЛА [прим. пер. из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе]. Весь день на нервах.

Как только я собираюсь пойти в свою музыкальную студию, я слышу звон ключей Эндрю. Прежде чем он входит в дом, я плюхаюсь на наш невзрачный диван. Из-за студенческих конференций, его расписание на этой неделе немного сбилось, поэтому он вернулся домой раньше. Как обычно, он ставит свой коричневый портфель у входной двери, а затем идёт в гостиную. Всё как всегда: привычная рутина. Я всё ещё сижу на нашем старом коричневом диване и жду. Жду встречи с его карими глазами; глазами, которые больше не встречают мои.

Мужчина, с которым я отчаянно хочу поговорить, застывает в нескольких футах от меня, смотря вдаль. Кажется, будто его разум находится за миллион миль отсюда.

– Эндрю, – говорю я, прерывая его мысли.

Его тело слегка вздрагивает.

– Ох, Лина, ты напугала меня, – что угодно способно захватить его внимание, кроме женщины, которая молча просит его любви.

– Взгляни на меня, пожалуйста, – серьёзным тоном прошу его я.

Эндрю удивлен моей интонацией.

Я вздыхаю.

– Эндрю, я попала в ситуацию, в которую никогда не думала, что попаду, – я снова вздыхаю. – Я жду чего-то, что, очевидно, никогда не произойдёт.

– Ради всего святого, я только что вернулся домой. О чём ты вообще говоришь? –он стоит в нескольких футах от меня. Я поглаживаю свободное место рядом с собой, но Эндрю всё равно не делает никаких усилий, чтобы подойти ко мне ближе.

– Я говорю о нас, – восклицаю я, жестикулируя руками, указывая на пространство между нами.

– Что ты подразумеваешь под фразой «о нас»? – с сарказмом произносит он, используя свои пальцы, чтобы обозначить кавычки.

Я могу это сделать. Если я не предприму что-либо в ближайшее время, ничего не изменится. Когда я смотрю на Эндрю, то вижу – его даже не интересует, что я хочу сказать. Вместо того чтобы сесть рядом со мной, он отворачивается и уходит от едва начавшегося разговора. Как обычно, я остаюсь одна, даже несмотря на то, что я вроде как с ним. С того места, где я сижу, видно, что Эндрю направляется в комнату, где может скрыться от меня... в его убежище, его домашний офис. Вместо того чтобы позволить ему сорваться с крючка, что я обычно и делаю, следую за ним, стуча пятками в качестве саундтрека.

Я догоняю своего жениха, когда он собирается закрыть дверь офиса. Стоя в дверях, Эндрю в раздражении оборачивается.

– Чего тебе, Лина? У меня нет времени на эту чепуху. Мне нужно кое-что сделать. Я провёл всё утро, общаясь со студентами. Мне нужно заняться бумагами.

Как насчёт меня, Эндрю? Мной тоже нужно заняться.

Я ненадолго закрываю глаза и пытаюсь найти в себе мужество. Открывая их, я вижу свет, который рассеивается по коридору. Не глядя на него, я смотрю на белую дверь. Дверь напоминает мне моё собственное сердце. В течение многих лет оно было открыто для Эндрю. И теперь, впервые начиная с момента нашего первого поцелуя, я могу закрыть её.