Я хочу, чтобы ты, словно зверь, набросился на меня.

Я оборачиваюсь, и наши лица так близко друг к другу, что я удивляюсь, как мы ещё не поцеловались. Моё дыхание учащается, когда я понимаю, что он может поцеловать меня... снова.

Его рот слегка приоткрывается.

Мой тоже.

Момент прерывается: звонит мой телефон.

Мы оба смотрим на раздражающий гаджет, который лежит на кровати. Моей кровати. Прямо там. Внезапно я представляю, как меня накрывает обнажённое тело Джулиана. Мелодия «Ain’t Your Mama» раздаётся вновь. Но ни я, ни Джулиан не шевелимся. Сжав сочные губы, он по-прежнему сосредоточен на кровати.

Джулиан, твои мысли так же отвратительны, как и мои?

Я смотрю на красивого мужчину перед собой и любуюсь им с головы до... огромной эрекции, натягивающей его джинсы.

Мои губы слегка приоткрываются. Веки тяжелеют. Тело больше не принадлежит мне, и оно готово сдаться. Пальцы дрожат, желая раздеть мужчину передо мной. Я хочу увидеть его целиком.

Внезапно снова начинает играть «Ain’t Your Mama».

Я вздыхаю.

– Мне нужно ответить на звонок, – я оборачиваюсь и тяну руку к телефону. Поправляя джинсы, Джулиан остаётся стоять там же, где и я. Его потемневшие ледяные глаза теперь сосредоточены на мне. Его взгляд перемещается вверх и вниз по моему телу, замедляя мыслительный процесс.

Как идиотка навозившись со своим телефоном, я, наконец, отвечаю на звонок.

– Почему ты так долго не отвечала? – спрашивает Патти на другом конце линии, совершенно не подозревая того, что минуту назад она прервала мою возможную капитуляцию.

– Ох, – эрекция Джулиана всё ещё в моей голове.

– О, господи, ты всё ещё дома?

– Да... Мы собираемся... на... ужин, – я заикаюсь, а мои пальцы по-прежнему трясутся.

– Ага, держу пари, на десерт подадут тебя, верно? О, он может помочь тебе с игрушками! – истерический смех на другом конце линии звучит тревожно громко. Джулиан может услышать её слова. Я оборачиваюсь, и вот оно – широкая улыбка и насмешливый взгляд великолепных глаз. Он прижимает кулак ко рту, пытаясь сдержать смех.

– Патти, я... Я должна идти. Позвоню тебе вечером.

– Ты ведь видела те пачки с презервативами? Эти шипованные резинки самые лучшие. Используйте их, – её смех выходит будто из-под контроля. – Даже не смей звонить мне сегодня вечером. Просто позвони мне завтра, если не будешь занята или связана. Возможно, в твои руки попал сам Кристиан Грей. И помни золотое правило: если сначала он не ублажит киску, тогда он её не получит! – она кричит, в приступе хохота заканчивая наш звонок.

Делая шаг назад, я сталкиваюсь с Джулианом. Он приподнимает бровь. Я закрываю глаза, и знакомый запах, который окружал нас весь день, дразнит меня. Это тот запах, который я чувствую ночью, пока мои пальцы находятся внутри меня, а я думаю о нём. Очевидно, я не единственная, кто вдыхает запах, поскольку он наклоняет голову и нюхает мои волосы.

– Боже, ты божественно пахнешь. Как ты только делаешь это?

Глубоко вздохнув, всё, что я хочу сделать, это подтолкнуть его к кровати, оседлать его, и…

Если мы не покинем спальню в ближайшее время, мы сделаем то, чего так жаждет моё тело.

Я хочу его.

Хочу, чтобы он оказался внутри меня.

Хочу почувствовать каждый дюйм его тела.

Хочу почувствовать его большие руки... его красивый рот…

Хочу услышать, как он... произнесёт моё имя…

Реальность поражает меня.

Джулиан – мой друг. Несмотря на то, что он признался в том, что я его привлекаю, и давайте не будем забывать, про его впечатлительный стояк, он... просто друг.

Его смс со словами «Ты была ещё не готова» насмехается надо мной.

– Нам нужно идти, Джулиан, – медленно отступая, говорю ему я, но мои глаза сосредоточены на его эрекции.

Он кивает, не отвечая на вопрос. С моей дрожащей рукой в его руке, мужчина, которого я так отчаянно хочу, выходит из спальни.

Глава 40

Поездка от Ла Гуардия Плейс до тайного ужина занимает долгое время. Пальцы Джулиана всё ещё переплетённые с моими, крепко сжимают руку. Наши колени соприкасаются. Дыхание повторяет ритм. Над нами нависла тишина. Когда я во время поездки выглядываю в окно, то чувствую его взгляд на себе.

Тревога сопровождает меня с автомобильной парковки до цели назначения.

И хотя возбуждение проходит сквозь всё тело, я не могу не восхититься открывающимися передо мной видами.

Тайм–Уорнер–Центр.

– Не может быть! – восклицаю я. Несмотря на то, что название ресторана держат в секрете, нет никаких сомнений, что наша еда окажется восхитительной. Несколько ресторанов, расположенных в этом здании, в настоящее время входят в десятку лучших ресторанов мира.

Мы поднимаемся на лифте, и я чувствую головокружение от волнения. Маsа. PerSe. Landmarc.

– О, боже мой, Джулиан! – я кричу, как ребёнок в кондитерской, когда мы останавливаемся на четвертом этаже. – Ты серьёзно? – стоя перед Masa, я удивлена, что не прыгаю вверх и вниз. – Не может быть! Я умирала от желания сходить сюда.

– Всё так, – прижимая меня к себе, мужчина целует меня в лоб. – Рад, что в твоём голосе слышится волнение.

– Я чертовски хочу туда. Не могу дождаться.

Джулиан шепчет:

– А я не могу дождаться, чтобы попробовать..., – но, не закончив свою мысль, он направляет меня внутрь ресторана.

Попробовать что?

Джулиан аккуратно приподнимает мою руку навстречу губам, оставляя нежный поцелуй на ладони. Не знаю, от предвкушения ли нашей трапезы или от простого поцелуя в ладонь, но моё сердцебиение отчего-то ускоряется.

Маsа.

Джулиан.

Маsа.

Джулиан.

Как я могу описать место, являющееся должно быть самым простым, но в то же время самым красивым японским рестораном, который я когда-либо видела? Он небольшой, всего восемь столиков и десять мест в баре. В стиле минимализма. Вместо того чтобы сесть за столик, Джулиан ведет меня к бару.

– Это Маса, – говорит Джулиан, указывая на дружелюбного и разговорчивого человека, который приветствует нас улыбкой. Мало того, что Маса в баре, но и через несколько минут я узнаю, что нас будет обслуживать сам мастер.

С удивлением я спрашиваю.

– Что-о?

Нежно сжимая мою руку, Джулиан произносит.

– Сегодня твой день рождения. Конечно же, я попросил самого Масулично обслужить нас. Ты удивлена?

– Ты серьёзно? Я лишь слышала об этом месте, но совершенно не ожидала, что попаду сюда на свой день рождения. И тем более, видеть его, – я указываю на Масу, – здесь, передо мной... это потрясающе.

С улыбкой от уха до уха, я сижу перед человеком, который был провозглашён Далай–ламой суши сообществом гурманов.

– Не только это сегодня случится впервые, – глядя мне в глаза, он слегка подмигивает, и внезапно я забываю о еде.

Образ Джулиана между моих ног убивает меня.

Перестань фантазировать, Лина. Сосредоточься на главном.

Приятного аппетита.

Ужин потрясающий. Ещё до того, как изысканные блюда касаются моих губ, я уже в раю. Смотреть на то, как Маса готовит нам ужин – словно наблюдать за художником в работе. Наша трапеза начинается с семи блюд, и это не суши. Мы едим Сябу-Сябу. Я почти испытываю оргазм, когда пробую говядину Оми с белыми трюфелями. Затем нам подают блюдо с морепродуктами. Джулиан добавляет.

– Ежедневно их привозят из Японии.

Приподнимая чашку саке, он говорит.

– С Днём Рождения, Лина.

Любимая мною злая ухмылка мерцает на его лице. Серьёзным тоном он произносит:

– Сегодня я больше не буду вести себя хорошо. Одну ночь.

– Одну ночь, Джулиан? – колеблясь, спрашиваю я, всё ещё не понимая, что он предлагает.

Он ставит свою фарфоровую чашку на стол, прежде чем сделать признание своим потрясающим голосом.

– Я хочу провести с тобой одну ночь. Хочу дать тебе всё; каждую частичку себя сегодня вечером. Я буду принадлежать тебе. А взамен я получу всю тебя.

Я смотрю на человека, которого так давно хочу: с моей стороны нет никаких колебаний. Он будет принадлежать мне. Уверенность витает в воздухе. Я отдам ему всю себя. Сжимая губы, я просто киваю.

Он приближается, его губы почти касаются моего уха, когда он признаётся:

– Мы насладимся ужином, выпьем много саке, а позже, я собираюсь раздеть тебя, поцеловать эти сочные губы, попробовать каждый дюйм твоего красивого тела, и, блять, я уже представляю насколько твоя киска будет тугой и сладкой. И когда я попробую её, ты влюбишься в это.

Я задыхаюсь.

Он тянется к моему ошеломленному лицу, разводит пальцами мои влажные губы, обводя их изгибы.

– Ты слышала каждое моё слово, и я не шучу. Я ждал слишком долго. Ешь, тебе понадобятся все твои силы для того, что я запланировал сегодняшним вечером, – Джулиан рычит, его глубокий голос низок от похоти.

О. Мой. Бог.

Я открываю рот, но не могу выговорить ни слова... вновь. Я изучаю глаза Джулиана, и нет сомнений: он серьёзен. Абсолютно серьёзно. Его глаза чернильно–голубые, и в них нет привычного оттенка серого. Передо мной предстают образы Джулиана, трахающего меня в разных позах. Догги–стайл. Наездница задом наперёд. Куни. На боку. Шестьдесят девять. Минет. Чертово воображение! Мурашки бегут по моей спине. Сердцебиение учащается, сердце начинает биться быстрее, чем это возможно, я взволнованна и напугана одновременно.

Мои глаза сосредоточены на суши передо мной, но всё, что я могу видеть – это себя, сидящую на баре с ногами на плечах Джулиана, пока его рот пожирает меня.

Боже милостивый, мне нужно, чтобы на меня опрокинули холодного саке.

– Лина, дорогая,– Джулиан вытряхивает меня из очередной непристойной мысли. Его рука на моём бедре, всего в нескольких дюймах от моей ноющей киски. Я удивлена, что ещё не взорвалась будто бомба. Слегка сжимая моё бедро, он серьёзно произносит.

– Мы проведём замечательную, незабываемую ночь вместе.

«Сердце, притормози», – говорю я себе. Через несколько минут моё дыхание становится устойчивым, и я расслабляюсь... на время.

С каждым новым блюдом я ощущаю себя императрицей. Мы наслаждаемся едой, а разговор между нами на удивление лёгок. Мы обсуждаем всё подряд. Последний альбом Coldplay, лучшие фильмы Ридли Скотта, книги одного из наших любимых авторов, Грэма Грина.

Джулиану нравится искусство, и это совершенно очевидно, поскольку он всё время улыбается. Не помню, чтобы когда-либо ещё я проводила время с кем-то подобным. Несмотря на сексуальное напряжение между нами, мы продолжаем наслаждаться нашим ужином в Masa.

Еда здесь в изобилии. И хотя всё было приготовлено достаточно быстро, мы наслаждаемся едой уже более трёх часов. Наше кулинарное путешествие заканчивается чёрным трюфельным мороженым и чашкой ароматного чая. Не думаю, что когда-нибудь я смогу вновь насладиться другой японской едой. Пока я слышу «О, боже мой» и «М–м–м–м», ставшие мантрой в этом интимном окружении, предложение Джулиана вторгается в мои мысли. Смогу ли я решиться на это? Близость может всё изменить.

Мы только начали общаться снова, и я не хочу потерять нашу дружбу. С того момента, как я увидела Джулиана на дне рождения его отца, знала, что хочу его больше, чем когда-либо прежде. Ну, на самом деле, в ту ночь, когда я мастурбировала перед вечеринкой, думая о нём и испытывая очень сильный оргазм, уже тогда я поняла, что хочу его, всего его. Какая-то простая фантазия о Джулиане подвела меня к оргазму, который Эндрю никогда не мог обеспечить даже физически. Без зазрения совести, я решаю, что Джулиан займётся со мной любовью.

Неверность.

Будет ли это считаться изменой по отношению к Эндрю? Он позволил мне уйти из нашей совместной жизни. Он не хочет жениться на мне. Мой бывший попросил меня оставить его в покое. Мой бывший жених даже не стал бороться за меня. Он даже не потрудился посмотреть на то, как я ухожу из наших шестнадцатилетних отношений. Он не связывался со мной с тех пор, как я ушла от него, за исключением той смс с пожеланием удачи. И вот я здесь, с мужчиной, который хочет меня... Который желает меня... Который возбуждает меня. Он обещает изменить мой мир хотя бы на одну ночь. Уход Эндрю был ужасающим, но потерять возможность близости с Джулианом пугает меня ещё больше.

Этот момент мучил меня во снах последние несколько недель.

Хватить думать.

Живи настоящим моментом, Лина.

Увлекись. Как посоветовала ранее моя подружка: «Два взрослых человека, которые дружат вместе, могут позволить себе позаниматься сексом в течение несколько часов, и всё. Просто повеселись. Трахнись. Расслабься уже, наконец!».