– Да, еще раз спасибо.

Они еще раз обменялись быстрым рукопожатием, и она ушла, направившись в отдел кадров.

«Начало положено», – подумала она.


РαН, что расшифровывалось как «Развлечения и новости», представляла собой сеть кабельного телевидения, созданную Ником из старой Телевизионной Сети Эндербая. Буквально недавно компания увеличила время вещания, которое стало круглосуточным. Ее аудитория составляла двадцать миллионов абонентских точек.

– Впереди еще длинный путь, – сказал Лез Браден. – Си-Эн-Эн обслуживает около тридцати пяти миллионов абонентов.

Говоря это, он скептически усмехнулся, да и в каждом сотруднике РαН проглядывали черты триумфатора: менее чем за два года они сумели почти в два раза увеличить количество абонентов и добились этого с помощью обычных программ, которые, по мнению многих экспертов, не могли дать им возможность подняться.

Программа «Обратная сторона новостей» не только принесла им первый приз Эмми; это шоу первым собрало два миллиона зрителей и привлекло внимание руководителей национальных информационных сетей.

Программа, удостоенная награды, начиналась с выступления Джеда Бейлисса, баллотировавшегося в Конгресс, который возглашал возмущенным тоном: «Мой оппонент намерен урезать ваши доходы, получаемые от Фонда Социального Обеспечения, на сорок шесть с половиной процентов!»

– А так ли это на самом деле? – задает вопрос ведущий. – Вот что сказал его оппонент пять дней назад.

На экране появился оппонент Бейлисса, строкой ниже имени стояла дата выступления.

– Социальное обеспечение нельзя сокращать, – сказал он просто. – Сорок шесть с половиной процентов населения не выживут без него.

Вновь появился ведущий, на лице вежливое выражение: «Итак, почему Джед Бейлисс неверно истолковал цифры? Может быть, он их не понял, когда услышал их впервые? Если он желает дать ответ, мы будем рады видеть его в нашей программе на следующей неделе».

Следующий эпизод – президент угольной компании штата Колорадо категорически отвергает предъявленные обвинения в причинении экологического ущерба.

– К нам нет претензий в отношении экологии при проведении шахтных работ.

Прежде чем смолкают его слова, на экране появляется картина мертвого озера, тускло сверкающего на солнце, окруженного безжизненным, похожим на лунный, пейзажем потрескавшейся земли, где местами уныло торчат скелеты засохших деревьев. В верхнем левом углу экрана все время высвечивается дата, пока камера безмолвно скользит по призрачной сцене. Вдали видна зеленая девственная земля, которая до появления там компании покрывала всю долину. Не произнесено ни одного слова комментария.

Президент угольной компании вновь на экране, он продолжает выступление. Появляются другие сцены, противоречащие его словам, а ряд экспертов приводит данные и подробности, показывающие, каким образом были искажены цифры в докладе или пропущены некоторые жизненно важные факты.

Так, в течение пятидесяти минут один за другим следовали репортажи-разоблачения, не щадившие никого. Политики, просветители, управляющие, иностранные политические деятели, репортеры и активисты общественных движений оказывались мишенями программы.

В течение года ее «героями» наиболее часто становились кандидаты от политических партий, претендовавшие на различные посты. В запале предвыборной борьбы они нередко предъявляли оппонентам необоснованные претензии. Появлявшаяся на экране заставка напоминала зрителям, что «Обратная сторона новостей» вновь выйдет в эфир в воскресенье в 7 часов вечера по восточному времени и представит подлинные цифры, сокрытые факты и полную информацию.

Об «Обратной стороне» начали писать газеты; зрители с нетерпением ожидали воскресного вечера, чтобы узнать, кто будет развенчан на этот раз. Программу обсуждали в автобусах, в утренних поездах, на рабочих местах, в конторах. Учащиеся старших классов и колледжей, не видевшие программу дома, просматривали ее в классах, так как школы приобретали пленки для использования в учебных курсах по управлению и коммуникации. Проповедники упоминали о ней в своих проповедях, когда говорили о лжи.

– Это программа – победитель, – заявил Лез. – Шутка ли, стать признанным лидером в первый же год выхода в эфир. Но это только первая из наших программ: подождем – увидим.

Программа «Обратная сторона новостей» готовилась в студиях компании РαН. Вторая программа, завоевавшая более миллиона зрителей, была приобретена компанией Ника: цикл фильмов, посвященных цирковому искусству в каждой стране мира, длительностью по три часа, прерывавшихся лишь тремя коммерческими вставками.

– Наш призовой дуэт: новости и цирк… – просвещал Эрл де Шан Валери в первый день работы, провожая ее в исследовательский отдел РαН. – Кроме того, мы выпускаем еще целый ряд остроумных программ, которые, правда, не делают рекордных сборов; но у нас есть спонсоры, и мы приносим прибыль. Мы демонстрируем фильмы: как зарубежные, так и американские, старые и хорошие; два блока новостей с последующими дебатами в прямом эфире – настоящими дебатами, без ограничений, однажды дело дошло до потасовки. Да! Это было потрясающее зрелище: два взрослых мужика, упершись дру… Да ты проверь, проверь! – крикнул он подбежавшему к нему парню, который, что-то быстро и бессвязно бормоча, сунул ему под нос какие-то листики с текстом. Они еще чуть поговорили на повышенных тонах, и он вновь обернулся к Валери.

– На чем я остановился?

– На ряде остроумных программ, – сказала Валери.

Он бросил на нее взгляд.

– Верно. У нас есть еще рубрика, называемая «За кулисами». В ней рассказывается, как создаются фильмы, спектакли, бродвейские мьюзиклы и др. Показываются репетиции, примерки костюмов, изготовление декораций, подготовка актеров, гримирование… отличная работа. Нику и Монике нравится. Моника – вице-президент, отвечает за развлекательные программы; Лез – вице-президент по информации. Им нравится, нам всем нравится, это нравится и тысячам интеллигентных людей; скоро их будут миллионы, почему бы и нет?

– Мне тоже нравится, – сказала Валери.

Она часто смотрела эту программу, особенно когда уезжал Карл, оставляя ее одну в поместье Стерлингов.

– Я смотрела ее несколько последних месяцев, когда я жила в Нью-Йорке.

Он усмехнулся чему-то своему.

– Мы продали «Обратную сторону» только в Нью-Йорке; пока не нашли кабельной сети, которая купила бы всю программу целиком.

Он остановился перед открытой дверью и, отодвинувшись в сторону, пропустил ее в комнату.

– Вот наш родной дом. Любую информацию, на любой вкус: скандалы, грязь, обыкновенные скучные факты – мы преподносим с ободряющей улыбкой. Ник сказал, ты будешь работать в программе «Взрыв». Он рассказал, что это за программа?

Валери отрицательно покачала головой. Она разглядывала ярко освещенную комнату без окон, уставленную рядами стеллажей, забитых книгами и подшивками газет; еще больше книг было сложено на полу, покрытом красным ковром. Ряды ламп, свисавших с потолка, освещали стеллажи и четыре стола в центре комнаты, три из которых были завалены бумагами, и один свободный. На каждом столе стоял компьютер. «Я ни разу не печатала после окончания колледжа, – подумала Валери. – Даже не знаю, вспомню ли теперь. Ничего не смыслю в компьютерах. Не разбираюсь в методике исследований, в этой информации, во всей этой грязи, скандалах. Может быть, осилю хоть скучные факты».

– Твой стол, – сказал Эрл, отодвигая для нее стул.

Валери села, положив руки на колени.

Он оценивающе оглядел ее, склонив голову набок.

– Что-то беспокоит?

– Я не умею пользоваться компьютером, – честно призналась она. – Много лет не печатала, мало понимаю в исследованиях. Кое-какие изыскания я проводила, когда училась в колледже, но это все. Не хочу врать. Мне придется учиться всему с самого начала, прежде чем я смогу быть полезной здесь.

– Не волнуйся, Ник сказал, что все будет в порядке, а он редко ошибается. Как насчет того, чтобы опробовать стол?

Валери поколебалась, затем развернулась и пододвинула стул к столу. В центре стола лежали блокнот и записка, написанная от руки большими угловатыми буквами, почерком, который она никогда не забывала. «Привет от всех нас. Надеюсь, что мы окажемся неплохой компанией, заодно с которой в крайнем случае можно и удавиться».

Валери улыбнулась и прикоснулась к записке пальцем.

– Стул, похоже, впору, – глубокомысленно заметил Эрл как бы между прочим, – а это ведь главное; теперь я уверен: ты справишься! Вот и остальная часть нашей счастливой команды; сейчас я всех познакомлю.

Продолжая улыбаться, Валери свернула записку и опустила ее в карман. Эрл начал процедуру представления:

– София Лазар и Барни Абт; Валери Стерлинг. Сейчас я заварю немного айвы. Считайте, что вы уже знакомы. Затем мы с Валери пройдем азы, и за работу. Кораблем командую я, и никто не должен забывать об этом.

– Мы и не сможем, – сказала София. – Ты так часто напоминаешь об этом, что меня уже тошнит.

– Привет, – сказала она, обращаясь к Валери. – Рада видеть тебя здесь, мы измождены работой, и нас недооценивают, нам просто необходимо свежее лицо. Позволь показать тебе то, что мы в шутку называем библиотекой.

– Мы переговорим позже, – сказал Валери Барни Абт. – Когда будешь готова к работе с микрофишами. Если понадобится какая-нибудь помощь – спрашивай.

Он взглянул в ничего не выражающее лицо Валери.

– Вижу, что понадобится. Я буду рядом.

– Ты прежде работала в исследовательском отделе? – спросила София.

Валери покачала головой:

– Нет.

София немного помолчала.

– Чем ты занималась раньше?

– Работа с лошадьми.

Последовала тишина, затем София взорвалась смехом.

– Хорошенькая подготовка для телевидения. Как насчет ланча вместе, идет? Тогда и поболтаем.

– Идет, – сказала Валери, испытывая к ней дружеское расположение.

София была высокого роста, стройная, с широкими бедрами, густыми черными волосами, блестящими черными глазами и крупным ртом, неизменно пребывавшем в движении: его хозяйка то жевала резинку, то разговаривала, то бормотала что-то под нос во время работы, то смеялась или насвистывала. Она носила каждый день, как потом заметила Валери, пошитый по заказу костюм, шелковую блузку с бантом на шее и нитку бус из аметиста или ляпис-лазури.

– Итак, в двенадцать тридцать? В конце улицы есть местечко, где меня знают, займем кабинку и посплетничаем. Теперь о библиотеке; поскольку у нас в действительности нет того, что можно было бы назвать системой…

Валери, София, Барни и Эрл де Шан в узком кругу отпраздновали первый день появления Валери в РαН, впрочем, как и все остальные дни ее первой рабочей недели. София и Валери каждый день во время ланча посещали небольшое заведение в конце улицы, где обычно заказывали суп и салат. За трапезой рассказывали друг другу о себе.

– Вышла замуж в восемнадцать, развелась в двадцать лет, – сообщила о себе София во время их первого ланча. – Не очень переживала: у нас не было детей. Сейчас хотелось бы иметь нескольких, тем более что тридцать лет – самое время, когда следует подумать об этом. А ты? Разведена? Дети есть? Сколько тебе лет?

– Мой муж умер. Мне тридцать три, детей нет и тоже хочется иметь нескольких. А как ты обучилась этому исследовательскому делу?

– После школы работала в библиотеке. Мечтала учиться в колледже, но потом решила, что это не главное, и вышла замуж. Ошибочное, как оказалось, решение, но мне тогда было всего восемнадцать лет. Когда развелась, денег па учебу не было, поэтому пришлось пойти работать. У меня неплохо получалось. В исследовательской работе нет ничего сложного, особенно если ты от природы любознательна и не отступаешь при первой же трудности. Просто нужно докопаться до сути и получить цельную картинку. Ты будешь работать в программе «Взрыв», верно?

– Да, но не знаю, что это значит. Автомобильные шины? Летний спорт? Конец света? Ссора влюбленных?

София рассмеялась:

– Ничего подобного. Это как вспышка при фотографировании. Представь, мы собираемся получить фотографию какого-нибудь события, к примеру, спуска корабля на воду, на котором присутствуют важные персоны. Увеличиваем эту фотографию так, что в центре кадра оказывается небольшая группа очень важных лиц, затем продолжаем увеличивать – в кадре остается один-единственный человек, который, скажем, спокойно расположился на заднем плане. Увеличиваем его изображение так, что оно заполняет всю площадь экрана. И именно об этом человеке мы готовим репортаж.

– Кто этот человек?

София развела руками.

– Поди догадайся. Может оказаться инженером, уволенным с флота за недобросовестную работу, или лоббистом из Вашингтона, перехватившим контракт на постройку корабля у конкурентов, или парнем, которого обвинили в присвоении казенных денег. Главное, чтобы о нем было что рассказать помимо того, что всем известно.