Размышления Макса были прерваны, когда начался спектакль.


Во время антракта Джорджи захотелось прогуляться в фойе. Ей не сиделось на месте, а Седж стал сам не свой после того, как увидел леди Дайану, и больше не уделял ей внимания. Появление этой женщины испортило все — их прежней близости как не бывало.

Она уже собиралась сказать Седжу, что хочет выйти, когда он сам предложил ей это.

Седж взял ее под руку, и они направились к выходу. Макс остался в ложе вместе с Лавинией Уайд-комб, а Генри и Шарлотта присоединились к ним, но вскоре отошли в самый дальний конец фойе, чтобы спокойно обменяться впечатлениями о пьесе. К Седжу и Джорджи все время подходили друзья и знакомые, поздравляя их и желая счастья в супружеской жизни.

— Леди Седжемур, позвольте мне выразить самые сердечные поздравления по поводу вашего замужества и пожелать всяческих благ вам и вашему супругу, — сказала Энн Форестер, которая приехала в театр в сопровождении своей тети.

Энн была высокой и угловатой, со смуглой кожей, орехово-карими глазами и ничем не примечательным лицом. Ее светло-каштановые волосы были заплетены в косы и стянуты в узел на затылке. Такая прическа не шла Энн, сразу же отметила про себя Джорджи, да и вообще Энн выглядела сегодня неважно. Казалось, она вовсе не заботилась о своем внешнем виде. Ее платье из розового муслина было безвкусным и сидело на ней мешком. Розовый цвет вообще не шел к ее смуглой коже. Однако Джорджи ничем не показала, что не одобряет туалет Энн, и приветливо улыбнулась девушке.

— О, Энн, называйте меня просто Джорджи. Когда вы говорите «леди Седжемур», мне кажется, что вы обращаетесь к кому-то другому. Наверное, я никогда не привыкну к этому титулу. — Серьезное выражение сошло с лица Энн, и она засмеялась. Седжемур был занят беседой с двумя членами парламента и министром, и Джорджи, воспользовавшись этим, взяла Энн под руку и повела ее в другой конец фойе, чтобы поговорить с ней о Роберте.

— Я надеюсь, что скоро ваше сердце смягчится и вы сможете простить Робина, — без обиняков начала она. — Робин рассказал мне все о ваших отношениях и об этом глупом недоразумении, которое послужило причиной вашего разрыва. Поверьте, Энн, Робин не изменял вам с той девушкой. Он бы не стал лгать мне, какой в этом смысл? Бедняга очень страдает из-за того, что вы не хотите проявить к нему ни капли милосердия.

— Между мной и Робертом уже давно все кончено, Джорджи, — грустно, но решительно ответила Энн. — К чему перебирать подробности этой истории и бередить старые раны? Мы оба уже успели забыть друг друга, а заодно и все наши обиды. Пусть лучше все останется, как есть.

— О нет, Энн, вы не забыли Робина, и Робин тоже не забыл вас, — горячо возразила Джорджи. — Вы оба страдаете, потому что никак не можете сделать шаг к примирению. Вы все еще в обиде на Робина, Энн, не отрицайте.

Энн вздохнула и потупила глаза.

— У вас очень доброе сердце, Джорджи. Я знаю, вам бы хотелось, чтобы все ваши друзья были счастливы. Но между мною и Робертом уже ничего не будет, как прежде… Я… я видела их вместе, Джорджи. Он обнимал ее и целовал…

— А вы не подумали, что девушка могла сама проявить инициативу? Не мог же Робин оттолкнуть ее, если она повисла у него на шее! Он настоящий джентльмен и не способен повести себя грубо с женщиной.

Энн грустно улыбнулась.

— О, Джорджи, вы бы сумели оправдать и самого дьявола!

— Роберт ни в чем не виноват, Энн. Он вовсе не собирался затевать любовную интрижку с этой девушкой.

— Вы не знаете, Джорджи, скольких женщин он соблазнил. И даже если у него действительно ничего не было с мисс… с той девушкой, он наверняка изменял мне с другими. Не зря он пользуется славой сердцееда.

— Робин не изменял вам пока вы были вместе. Он любит вас, Энн.

— Любит? Я уверена, он даже не знает, что такое любовь.

— Он это знает, Энн. Это вы не знаете Робина. Джорджи говорила решительно, почти резко. Она была уверена в своей правоте и хотела как можно скорее развеять сомнения, которые мешали Энн быть счастливой. Энн покачала головой.

— Роберт не может полюбить такую девушку, как я, — с грустью проговорила она. — Зачем ему дурнушка, когда вокруг столько красавиц?

— Вы не дурнушка, Энн. Просто вам необходимо изменить прическу и стиль одежды, и вы станете очень привлекательной девушкой. У вас очень интересное лицо и красивые миндалевидные глаза. Носите более модные платья и выбирайте расцветки, которые смотрятся эффектно в сочетании с вашей смуглой кожей. И обязательно сходите к парикмахеру, эта строгая прическа портит вас.

— Я очень благодарна вам за то, что вы проявляете такой интерес ко мне, Джорджи. Но это совершенно бесполезный разговор. Даже если я стану одеваться и причесываться иначе, это ничего не изменит. Во мне нет ни капли обаяния, уж не говоря о красоте. Вам легко говорить, вы такая хорошенькая!

— Хорошенькая? — Джорджи рассмеялась. — Спасибо за комплимент, Энн, но я вовсе не считаю себя хорошенькой. Так вы поговорите с Робином?

— Нам с ним не о чем говорить, — Энн подавила вздох. — Я никогда не смогу доверять ему, Джорджи. Попытайтесь поставить себя на мое место. Скажите, вы сами смогли бы доверять мужчине, у которого было бессчетное количество любовниц?

— Мне нет нужды ставить себя на ваше место. — Джорджи широко улыбнулась. — Я уже сделала это, то есть стала женой мужчины, у которого было очень много любовниц. Но прошлое моего мужа нисколько не тяготит меня.

— О, Джорджи, простите! — Энн залилась краской смущения. — Я ни в коем случае не хотела вас обидеть…

— А почему я должна обижаться? Ведь все это осталось в прошлом. Гас не будет изменять мне, я в этом уверена.

Энн немного помолчала, словно размышляя о чем-то своем.

— По правде сказать, я ожидала, что вы выйдете замуж за Робина, — тихо проговорила она. — В последнее время он так настойчиво ухаживал за вами, и вы, кажется, тоже проявляли к нему симпатию.

Джорджи посмотрела на Энн широко раскрытыми глазами, разыгрывая удивление. Разумеется, она вовсе не собиралась сообщать Энн о том, что Роберт просил ее руки,

— Не знаю, как вам это только могло прийти в голову. Робин вовсе не был увлечен мною, мы с ним просто друзья. Конечно, он внушает мне симпатию, но ведь, согласитесь, трудно не испытывать симпатии к такому привлекательному молодому человеку, как Робин. Только Робину нужна совсем не такая девушка, как я. Мы с ним выросли в разной среде, у нас разные представления о жизни. А вот с вами у него много общего.

— Вы ошибаетесь, Джорджи. Мы с Робертом совершенно разные люди. Мы прямая противоположность друг другу, и мы бы не были счастливы вместе, даже если бы поженились. — Энн коснулась ее руки. — Пожалуйста, пообещайте мне, что вы больше не будете давить на меня и настаивать на нашем примирении.

Джорджи уверила Энн, что больше не будет оказывать на нее никакого давления.

— Я попрошу вас лишь об одном, Энн, — добавила она. — Мне бы очень хотелось, чтобы вы были на празднике, который я и Гас устраиваем на будущей неделе. Надеюсь, вы не откажете мне. Энн с благодарностью приняла приглашение.


— Нам пора вернуться в зал. Уже дали звонок ко второму акту, — сказал Генри, подходя к Седжемуру под руку с Шарлоттой.

Шарлотта смотрела на Генри влюбленными глазами, крепко сжимая его локоть. Было очевидно, что молодые люди с огромным удовольствием проводят время в обществе друг друга.

— Вы с Шарлоттой идите, мы сейчас присоединимся к вам, — сказал Седж.

Он посмотрел туда, где стояла Джорджи, оживленно беседуя с Энн. Ее лицо было очень серьезным, казалось, она пыталась в чем-то убедить свою собеседницу. Неужели она снова старается устроить чью-то судьбу? Черт бы побрал эту ее привычку влезать не в свое дело! Недовольно поморщившись, Седж направился к ней по галерее, вдоль которой располагались ложи.

Внезапно до его ушей донесся обрывок разговора. Речь шла о Джорджи, и это заставило его насторожиться. Говорящие находились за тяжелой бархатной портьерой, которой был завешен вход в ложу, и не могли его видеть. Один из голосов принадлежал Норману Мэйхью. Седж остановился возле портьеры, внимательно прислушиваясь к его словам. То, что он услышал, было не слишком приятно.

Если верить Мэйхью, сегодня в первой половине дня Джорджи побывала в резиденции лорда Роберта Линдхарста. Мэйхью был на Чендлер-стрит и видел, как она вошла в дом и вышла примерно три четверти часа спустя. Она пришла пешком и без сопровождающих, — вероятно, это было тайным свиданием.

— У этой Картерет нет ни капли здравого смысла, — заметил собеседник Мэйхью. — Если она состоит в любовной связи с Линдхарстом, то могла бы вести себя поосторожнее.

— О да, у Джорджаны Картерет больше волос, чем ума, — согласился Мэйхью. — Виконт совершил величайшую глупость, женившись на ней.

— Он и опомниться не успеет, как все станут называть его рогоносцем, — подхватил его собеседник. — Где это видано, чтобы жена изменяла мужу на следующий день после бракосочетания!

Седж злобно сжал челюсти. Он с трудом удержался, чтобы не наброситься на Мэйхью и не придушить его, тогда этот грязный сплетник наконец умолкнет. Но он знал, что если станет сводить счеты с Мэйхью, то только поставит себя в еще более смешное положение.

Джорджи действительно была сегодня у Линдхарста, в этом у него не было сомнений. Ее не было дома, когда он вернулся из клуба, она выходила без сопровождающих и не брала экипажа. Зачем она встречалась с Линдхарстом, он не мог даже предположить. Разумеется, у него и в мыслях не было заподозрить ее в измене, но сейчас дело было не в этом. В глазах окружающих ее визит к лорду Роберту, самому известному развратнику во всем Лондоне, выглядел как измена мужу. А Мэйхью, наверное, уже успел оповестить пол-Лондона о том, что видел ее на Чендлер-стрит.


Джорджи чувствовала себя очень неуютно, сидя рядом с Седжем в их ложе и безо всякого интереса следя за действием, происходящим на сцене. Если во время первого акта он был просто равнодушен и игнорировал ее присутствие, то теперь он был зол на нее. За что, спрашивается? Если уж на то пошло, так это она должна злиться, а не он. Седж потерял к ней всякий интерес, когда увидел леди Дайану. А теперь он сидел, насупившись и устремив взгляд на сцену, но она знала, что его мысли заняты другим.

Разговаривая с Энн, она наблюдала краем глаза за Седжем. Когда раздался звонок ко второму акту, он направился к ней, но на полпути остановился, как будто что-то внезапно привлекло его внимание. В течение нескольких минут он стоял, словно окаменев, и Джорджи не могла понять, в чем дело. Оглядевшись, она увидела леди Карстэрс, стоявшую в нескольких шагах от него.

Стряхнув с себя оцепенение, Седж поприветствовал леди Дайану кивком головы. Он ничем не выдал своих чувств, его лицо было неподвижным, как маска. Подойдя к Джорджи, он бесцеремонно схватил ее за локоть и потащил в зрительный зал. Он не сказал ей ни слова и поспешил отодвинуться подальше от нее, как только они сели на свои места. Лишь однажды она поймала на себе его взгляд, и в этом взгляде была такая ярость, какой раньше она еще не видела.

Джорджи терялась в догадках, чем она могла так рассердить Седжа. Конечно, все дело было в леди Дайане, другого объяснения этому она просто не могла найти. Наверное, он пожалел о том, что женился на ней, когда увидел свою прежнюю любовь. Он злился на нее, как будто это она, а не он, настаивала на их браке! Впрочем, это было похоже на Седжа. Он имел привычку вымещать свою злость на других, когда был раздосадован на себя самого.

Итак, у нее появилась соперница в лице леди Дайаны. Что же ей делать? Надо найти какой-то выход из положения, но какой? Нет, она вовсе не собиралась устраивать Седжу сцены ревности, это было бы просто глупо и унизительно для нее. Прежде чем принять какое-либо решение, она должна познакомиться с леди Дайаной. Узнав эту женщину поближе, она, быть может, поймет, какие отношения связывали ее с Седжем и насколько они были близки. Она попросит Седжа представить ее леди Дайане… Но Седж может и не выполнить ее просьбу, ведь речь идет о женщине, к которой он неравнодушен. Лучше она попросит об этом Макса. Не теряя времени попусту, Джорджи тут же приступила к осуществлению своего плана, как только закончился второй акт.

— Макс, окажите мне любезность, давайте прогуляемся в фойе. Здесь слишком душно, — попросила она, поднимаясь с кресла.

— Джорджана… — начал было Седж, но Джорджи уже взяла Макса под локоть.

— Я скоро вернусь, дорогой. Вы лучше посидите здесь и побеседуйте с леди Лавинией, вашей ноге необходим отдых. — Когда они вышли из ложи, она, не теряя времени, обратилась к Максу: — Я хочу попросить вас об одной услуге, Макс. Вы могли бы представить меня леди Карстэрс?