— Я не знаю… — пожала плечами Полина.

— Узнаю, кому в голову пришла идея привезти Лешу на корабль… Не знаю, что сделаю! — негодовал Самойлов.

— Может, он сам захотел? — предположила Полина.

— А у других голова на плечах есть? Человек в таком состоянии… Маша о чем думала, интересно?

— Может, она хотела, чтобы Алеша немного прогулялся. Это ему полезно.

— Полезно. А ты не думаешь, что Леша мог прыгнуть в воду специально? — предположил Самойлов.

— Специально? Зачем?

— За тем же, зачем он пытался выпрыгнуть из окна в больнице. Чтобы свести счеты с жизнью.

— Я об этом не подумала! Поехали быстрее! — взмолилась Полина.

— Всех уволю, к чертовой матери! — неистовствовал Самойлов.

* * *

Костя все еще обдумывал свой разговор с Буравиным, когда к нему подсел Лева.

— Что это, Буравин тебе мораль читал? — спросил он. — Из-за Катьки своей, что ли?

— Угу. Я думал, он мне прямо здесь шею свернет. Но вроде обошлось.

— Слушай, Костик. Я о твоем деле поговорить хочу, раз уж ты молчишь. Ты мне долю думаешь отдавать?

— Какую долю?! За что?!

— А кто тебя со смотрителем маяка свел? Ты что думаешь, я дурачок? Не вижу ничего?

— А смотритель-то здесь причем? — удивился Костя.

— Конечно, не при чем! То-то ты к нему на маяк зачастил!

— Ты что, следил за мной?! — возмутился Костя.

— Дружище, я в твои дела лезть не хочу, — примирительно сказал Лева. — Что, как, почем — меня это не интересует. Но я хочу получить свою долю, раз помог тебе.

— Хороша помощь! Они меня сначала на счетчик поставили, потом вообще утопить хотели…

— Но не за красивые же глаза? Сам виноват был. Короче: или долю гони, или я всерьез твоими делами начну интересоваться. Выбирай!

Как по-разному, оказывается, можно делать деньги. Но Костя даже не успел об этом подумать, потому что к нему подошел взбудораженный Яков.

— Костя, ты уже знаешь, что случилось в порту?! — тревожно спросил он.

—Что?

— Наш корабль! Человек упал за борт и, говорят, утонул. Я только что слышал на улице. Скажи, могут из-за этого задержать выход в море?

— Я ничего не слышал. Но, наверное, могут, — безразлично заметил Костя.

Яков, напротив, был очень активен.

— Очень плохо, Костя, — покачал головой он. — Очень плохо. На твоем месте я бы глаз с корабля не спускал, пока он в море не вышел.

Видя, что Костя не отвечает, Яков поинтересовался: — Ты что, болен?

— Дядя Яша, простите, у меня сейчас есть одно важное дело… — поделился Костя.

— Ты с ума сошел! Какое еще дело! — Яков считал, что сейчас можно думать об одном — о грузе!

— Меня хотят разлучить с любимой девушкой, — грустно сообщил Костя.

— Костя, проснись! Ты же за наше дело столько денег получишь, что перед тобой женщины стелиться будут. Все! Понимаешь?! — негодовал Яков.

— Мне не нужны все. Мне нужна одна-единственная.

Яков готов был разорвать Костю на части, но тут он заметил, что за ними наблюдает Лева, и сменил тон:

— Костя, но если ты провалишь операцию, то твоей единственной просто некого будет ждать.

Костя начал выходить из своего меланхолического состояния.

— Ты выяснишь, что с кораблем? — спросил Яков.

— Как скажете…

Яков махнул на него рукой и ушел.

— Костик, так что с моей долей? — не унимался Лева.

— Пока ничего.

— Ну тогда пойду у Жорки с Толиком поинтересуюсь, — пригрозил Лева.

— Я отдам тебе твою долю, — пообещал Костя. — Только подожди еще немного.

— Костя, я жду постоянно. И, честно говоря, уже устал.

— Но сейчас у меня нет денег. Заказчик расплатится только после отправки груза, — стал оправдываться Костя.

— А! Значит, все-таки контрабанда! — почему-то обрадовался Лева. — Чуяло мое сердце! Ну, Костик, растешь! Слушай, а заказчик, случаем, не дядюшка твой?

— Да нет, что ты. Он — художник.

— Ну да, он мне сам говорил… — с сомнением протянул Лева. — Ладно, ты долю давай, и я в твои дела не лезу. Я же не следователь! И, кстати, пока я с тобой рядом, следователя ты можешь не бояться!

Да, друзья иногда представляют собой страшную силу.

* * *

Маша лежала на койке в каюте Сан Саныча без сознания. Ксюха пыталась привести ее в чувство. Помог нашатырь — Маша вздрогнула и открыла глаза.

— Маш, как ты? — взволнованно спросила Ксюха.

— Я?.. Я что, потеряла сознание?

— Да, — подтвердила Ксюха.

— А Алеша? Скажи, он выплыл?

— Не знаю. Когда ты упала в обморок, я тебя подхватила и оттащила сюда. А что там дальше было, я не видела.

— Ксюша, пожалуйста, посмотри! Очень тебя прошу! Беги же! Может, там нужна твоя помощь!

Ксюша вышла, а Маша села на кровати, сжав перед собой руки в кулаки.

— Только бы он выплыл! Только бы! Алеша, ты ведь можешь, ты должен! Ты выберешься! Плыви! Плыви же!!!

— Маша, он не утонул! — вернувшись, сообщила Ксюха.

— А что с ним?! Его подняли на борт? Ему нужна помощь?

— Помогать Алеше не надо. С ним все хорошо, — успокоила подругу Ксюха.

— Но он ведь по-прежнему в воде!

— Да! Маша, он плывет! Сам, без всякой помощи! И очень уверенно.

* * *

Самойлов и Полина подбежали к Ирине, стоящей на берегу.

— Ира, он жив? Где он? — спросила Полина. Ирина молча протянула руку в направлении моря.

Обернувшись, родители увидели, что их сын плывет к берегу рядом с Женей.

На следующий день после всех треволнений Самойлов признался сыну:

— Алешка, как же ты нас вчера напугал! Мы очень волновались, мама всю ночь не спала. Ну как Маша могла потащить тебя на корабль-?

— Папа! Маша замечательно все придумала, — сказал Алеша счастливым голосом. — Ты должен сказать ей спасибо от меня!

Самойлов недоверчиво посмотрел на Лешу.

— Честно, — признался сын, — у меня впервые за последнее время появилось чувство, что я живу. Не существую, а живу! Понимаешь?

— Еще бы не чувствовать! Ты ведь едва не утонул!

— Папа! Если бы я не упал в воду, я не узнал бы, что могу плавать. Ты представляешь, что это для меня значит?! — горячился Алеша. — Ты ведь сам моряк!

— Да, Алешка, я понимаю! — поддержал сына Самойлов.

* * *

Буравин решил разобраться, что же на самом деле произошло на судне. Он вызвал Женю и устроил настоящий «разбор полетов», вернее, Алешиного плавания.

— Рассказывай, что за купание ты вчера Леше устроил? — голосом, не обещающим ничего хорошего, спросил он Женю.

— Это произошло случайно. Леша перегнулся через борт и упал… Но представляете, падение не навредило, а помогло! Лешка поплыл самостоятельно! Видели бы вы его, — Женя, казалось, не видел ничего плохого в произошедшем.

— А если бы не поплыл? Если бы он утонул? — строго спросил Буравин.

— Лешка — никогда! — запальчиво воскликнул Женя. — Он — моряк. Он потом сказал, что, когда плыл, впервые после аварии не чувствовал себя калекой.

— Считай, что вам сказочно повезло. Потому что могла произойти трагедия. А если бы от удара о воду он потерял сознание?

Женя замолчал, наконец, осознав возможные последствия этого происшествия.

— Кроме того, — продолжал Буравин, — ты грубо нарушил инструкции и наплевал на корабельную дисциплину, позволив ему и девушкам подняться на корабль.

— Виктор Гаврилович, я всегда строго следую корабельному уставу. Но это же был исключительный случай! Я просто обязан был помочь другу, поддержать его, — стал горячиться Женя.

— Тем не» менее ты должен ответить за вчерашнее происшествие.

— Я готов к любому наказанию: внеочередные вахты, наряды, дежурства во время рейса.

— Боюсь, что так ты не прочувствуешь, насколько важна дисциплина на корабле.

Женя поднял голову и встревоженно посмотрел на Буравина.

— Наказание будет другим: я списываю тебя на берег. Ты не пойдешь завтра в рейс.

А вот это был удар!

— Виктор Гаврилович! Наказывайте меня как угодно, только не отстраняйте от рейса! — взмолился Женя. — Я готов выполнять любую работу. Ну хотите, буду палубу драить? Могу на камбузе наряды отработать. Только не оставляйте меня на берегу!

— Женя, ты, видимо, так и не осознал серьезность своего проступка. — Буравин от своего решения отказываться не собирался. — За такое нарушение я должен списать тебя на берег навсегда.

Женя не верил своим ушам.

— Но к счастью с Лешей все обошлось, — отметил Буравин. — Потому я и не увольняю тебя совсем. Просто какое-то время ты поработаешь на берегу и подумаешь над своим поступком.

— Но я уже все осознал. Честное слово! — стал уверять Женя.

— Нет, иначе ты не стал бы так убеждать меня. Пойми, наконец, по твоей вине Алеша чуть не погиб. И пусть это наказание послужит тебе хорошим уроком. Все, ты свободен.

Разговор был окончен, и Жене осталось только уйти.

* * *

Полина собиралась на работу и вынула из столика коробочку подаренных Буравиным духов. В это время зашел Самойлов, увидел духи и спросил:

— Новые духи? Откуда?

— Новые? Боря, ты что, забыл? Это мой самый любимый аромат, — напомнила Полина.

— Аромат романтичных блондинок? — иронично уточнил Самойлов. — Так, кажется?

— А ты считаешь, что во мне не осталось романтики? — улыбнулась мужу Полина.

— Нет, как раз напротив. Но мне кажется, что в свете последних событий эта романтичность несколько неуместна.

Полина почувствовала себя неловко под тяжелым взглядом Самойлова.

— А куда ты собираешься? — спросил муж.

— На работу.

— Это работа настраивает тебя на такой лирический лад? — с иронией спросил Самойлов. — А кто останется с Лешей? Маша, насколько я понимаю, сегодня не придет.

— Да, она приболела. С Алешей, пока я буду на работе, согласилась посидеть Ирина.

— А разве Ирина его мать?! По-моему, ты должна быть рядом с сыном.

— Но еще совсем недавно ты хотел, чтобы я не бросала археологию.

— Но не в ущерб сыну. Если Маша не смогла прийти, то с ним должна остаться ты.

— Ты хочешь, сказать, что я — плохая мать?! — возмутилась Полина.

— Нет. Просто чрезмерно романтичная. Увидимся вечером.

Рабочий день у Полины закончился, еще не начавшись. Она переоделась и осталась дома с сыном. Алеша был этим доволен.

— Мама, у меня к тебе есть очень важный разговор, — сказал он. — Может быть, это для тебя будет неожиданностью…

Но в этот момент в дверь позвонили, и Полина пошла открывать. Пришла Ирина, которая намеревалась подменить сестру.

— Я тебя не задержала? — поинтересовалась Ирина.

— Нет, нисколько!

— Как Леша? Я так вчера перепугалась, когда увидела, что он упал в воду!

— Извини, Ириш, не успела тебя предупредить: тебе не нужно сидеть с Лешей, я остаюсь дома.

— Сестренка, ты, кажется, что-то от меня скрываешь! Ты ведь не хотела оставаться дома, так? — Ирина заглянула Полине в глаза.

— Да, это Борис настоял, чтобы я осталась с Лешей, — призналась Полина.

— "Понятно. Жена должна быть при деле, при доме. И ты так легко согласилась?! Это на тебя не похоже! Ты же фанатка своих черепков! Или ты спешила не на работу. Признайся, ведь это так?

— Ира, на что ты намекаешь? Говорю тебе, я собиралась на работу!

— Значит, вы там и встречаетесь с Буравиным? — проницательно предположила Ирина.

— С чего ты так решила? — покраснела Полина.

— А почему ты так смущаешься?

— Ира, это совсем не то, что ты думаешь! Просто после Лешиной аварии Виктор пару раз приезжал ко мне на работу.

— А мне кажется, не пару раз, а гораздо чаще!

— Да нет же! Он приезжает, когда есть время. Он очень меня поддерживает.

— Вы и сегодня должны были встретиться?

— Не знаю. Может, он и сегодня приедет.

— Позвони ему, предупреди, что тебя не будет.

— Я буду выглядеть глупо: мы ни о чем не договариваемся, не созваниваемся.

— Может, мне предупредить Виктора? — предложила Ирина. — Он ведь будет переживать, что тебя нет.

— Не надо. По-моему, ты придаешь слишком большое значение нашим встречам. Поверь, это чисто дружеское общение, не более того.

— Хорошо, хорошо! Так значит, сегодня ты остаешься с Алешей?

—Да.

— Ну, тогда я пойду. У меня еще есть дела.

— Хорошо, — сказала Полина. Она проводила сестру и вернулась к Алеше. Он тренировался с гантелями на кровати в своей комнате, покрытый испариной от напряжения.

— Леша, перестань! Тебе же нельзя так напрягаться!

— Мама, да это же обычная тренировка! — успокоил ее сын.

— Я не против тренировок! Но нельзя так усердствовать с непривычки, иначе надорвешься. Делай короткие подходы, но часто. Тогда мышцы будут восстанавливаться постепенно и безболезненно.