— Да спрячься в любой другой комнате! - тем не менее, девушка, сграбастав в охапку одеяло, поползла на левую половину.

— Они придут и туда, - судя по тому, как прогнулся матрас, беженец уже вовсю обживал выделенную ему территорию.

— А сюда, думаешь, заглянуть не догадаются? - Соня от души зевнула, укладываясь удобнее. Пусть хоть все отделение прибежит, только бы свет не включали и не топали.

— Дураков среди них нет, если двое уединились в комнате, точно лезть не станут.

Последние мгновения тишины были особенно звенящими и зловещими.

— Ты что, хочешь всех убедить, что мы любовники?! - девушка подпрыгнула и попыталась с размаху треснуть его по голове подушкой. То ли Астахов видел в темноте, то ли просто предугадал действия, но там уже никого не было.

— В этом все и так уверены. И тебя никто не тронет, - видимо, он пытался убаюкать и успокоить, потому что теперь разве что не шептал тоном Змея-искусителя. - Пусть думают, что хотят, зато мы с тобой нормально выспимся.

Немного поразмышляв над его словами и поняв, что он её втравил в нехорошую историю, Соня, тем не менее, улеглась обратно. Удавить она его может и утром, когда Даниил не будет ждать нападения.

— За попытку облапать получишь по рукам, за приставания - по колену. В лучшем случае. И не лезь обниматься.

— И тебе приятных снов, Золотце.



Нет, с этим точно нужно что-то делать. Потому что уже второе утро подряд Соня просыпалась рядом с Астаховым в настолько тесных объятиях, что это было уже совсем неприлично. Наверное, после того, как полночи делили одно одеяло, она сдалась и подползла поближе, чтобы не морозить высунутую из тепла попу.

И руки снова не на месте. Только сегодня, что ещё хуже, её собственные.

Даниил, вытянувшись рядом и зажав одну её ногу между своими бедрами, вполне целомудренно возложил кисть на Сонины лопатки. А вот сама девушка за каким-то чертом залезла обеими ладонями под его футболку. И теперь в полной мере ощущала, как ритмично поднимается и опускается мужская грудь, чуть щекоча чувствительную кожу её кончиков пальцев короткими мягкими волосками.

Ну, это ладно, а носом она зачем в его шею уткнулась?!

Постаравшись, как можно осторожнее и незаметнее отодвинуться, девушка, в конце концов, уселась на кровати, глядя на спящего Астахова. Вот человек нормально отдыхает, а ей чего не спится? Судя по освещению, сейчас часов шесть-семь утра, не больше.

Поскольку заняться было решительно нечем, а проснувшаяся вместе с остальным организмом совесть не позволяла устроить Даниилу побудку и отправить в его собственные апартаменты, Софья отползла подальше и, улегшись на бок, стала рассматривать соседа. Стоит отдать ему должное, пришел одетым, а не в таком же виде, как сама девушка. Если можно считать мужские шорты приличной одеждой.

Больше всего заинтересовало темное пятно, выглядывающее из-под левого рукава футболки. Скорее всего, татуировка, только непонятно, что именно изображено. Конечно, оно ей сто лет не надо, но любопытство начало грызть со страшной силой.

Угу, осталось только разбудить его в процессе раздевания.

— Чего ты там сопишь? - как оказалось, будить его не пришлось, Даниил и сам уже проснулся. Или сон чуткий, или нервы слабые. Ну, учитывая последние события, тут может первое сочетаться со вторым.

— Думаю, как тебя выгнать в палату.

— Мне и тут хорошо, - свесившись с постели, мужчина посмотрел на оставленный возле неё мобильник. - Двадцать минут седьмого... Золотце, ты издеваешься?

— И мыслей таких не было, - прикрыв рот ладонью, Соня зевнула и потянулась, все ещё не покидая прикрытия одеяла. - Тебя сейчас начнут искать медсестры, процедуры обычно начинаются в половине восьмого.

— Ещё больше часа. Ложись и спи. Или тебе колыбельную спеть? - он устроился обратно на подушке, но глаза закрывать не стал, наблюдая, как девушка пытается пальцами расчесать спутанные после сна пряди.

— А ты умеешь? - судя по всему, где-то на затылке у неё сбился колтун, который проще выстричь, чем распутать.

— Понятия не имею, последний раз пел, когда Димка был маленьким. Да что ж ты делаешь-то?! - подтянувшись ближе, Даниил одним движением развернул Соню к себе спиной и отвел её пальцы от шевелюры. - Расческа есть?

— Да...

— Ну, давай сюда, все равно уже разбудила.

Вот от этого Маркевич ненадолго выпала в осадок. Понятно, что расчесывать он умеет, но чтобы вот так вместе встречать рассвет, пытаясь разодрать её спутавшиеся лохмы...

— Знаешь, не надо. Выискивание блох для меня - святое, так что это слишком интимный процесс, - она попыталась вывернуться, но её завалили обратно, и, для верности, положили ногу поперек бедер.

— Тогда хватит шуршать. Закрывай глаза и спи.

Руку он положил на её живот, причем, поверх одеяла, так что даже к этому не придерешься. Но Соне все равно было не по себе именно от того, что она чувствовала себя совершенно нормально. Как будто это абсолютно естественно, вот так, обнявшись, спать с почти незнакомым человеком. Нет, конечно, со многим из его биографии и черт характера она уже сталкивалась, но все равно... Маркевич и с Кириллом-то сначала встречалась чисто ради секса, а именно спать, в смысле физиологического процесса, они начали почти через год после этого. Так что наводит на нехорошие размышления...

Чтобы не сказать или не сделать что-то лишнее, Софья задала первый вопрос, который пришел в голову:

— В виде чего у тебя татуировка?

И тут же прикусила язык. Ну, вот надо же было такое ляпнуть. Лучше бы, в самом деле, спала.

Даниил молча отодвинулся и одним движением стянул футболку.

— Смотри сама.

Если честно, то посмотреть было на что. И в смысле самого тела, и мастерства того, кто загонял ему чернила под кожу.

Гладкое змеиное тело плотно обнимало руку намного выше локтя, скручиваясь в тугое кольцо. Соне даже показалось, что оно медленно сжимает мышцы, пытаясь раздавить плоть. Устроившись на верхней части его лопатки, Полоз (только теперь девушка поняла, что Даниил выбрал себе тотем в соответствии с собственным прозвищем) перебрался через плечо, положив голову в ямку под ключицей. Никаких выставленных клыков с капающим ядом или раздутого капюшона. Но мастер сделал глаза рептилии такими, что возникало полное впечатление разумного взгляда. Словно он изучает смотрящего на него, едва заметно высунув из сомкнутой пасти самый кончик раздвоенного языка.

— Жуть, - она даже потянулась, чтобы коснуться рисунка, но потом отдернула руку. Укусит ещё. - Но красиво. Тебе идет.

— Спасибо.

Одеваться он не стал, бросив футболку в изножье кровати.

Но Соня не стала следить за её полетом, углом глаза заметив, как от этого пришли в движение его мышцы. И ведь не выпирают под кожей, словно тесто из кадки, а плавно перекатываются, давая понять, что в поджаром теле силы намного больше, чем кажется на первый взгляд.

Нет, точно лучше спать, а то опять с каким-нибудь дурным вопросом полезет. Хотя, её статус обсудить стоит. Одно дело, что к ней многие из недоброжелателей просто не рискнут сунуться. Они, в отличие от самой девушки, узнавшей о Данииле только, когда основательно припекло, должны слышать о Полозе. И кто он такой - тоже, скорее всего, знают. А вот другой вопрос, что теперь она станет мишенью для его врагов. И это Маркевич не устраивало совершенно. Слухи ей были побоку, главное, чтобы они не касались её профдеятельности, но погибать только потому, что кто-то посчитает её важной для Астахова, она отказывалась.

— Ты придумал, как будешь опровергать нашу с тобой, якобы, связь?

— А зачем? - голос прозвучал лениво, но заинтересованно.

— Затем, что мне хватает собственных проблем, чтобы присоединять к ним ещё и твои. Я останусь здесь на несколько дней, пока не решу, что буду делать дальше. А потом уеду. Ты сам обещал, что не станешь мешать.

— Если таким будет твое желание, то да, - Даниил повернулся к ней боком, с интересом наблюдая, как Соня хмурит брови и что-то рассматривает на потолке. - В любом случае, сейчас просто отдыхай. Проблемы решим по мере их возникновения.

Легонько погладив её по щеке, мужчина наклонился и осторожно коснулся поцелуем поджатых губ.

Если бы в этом была хоть капля наглости или напора, Соня бы мгновенно отпрянула, ещё и одарив его напоследок пинком в больное колено. Но движения его рта были медленными и нежными. Словно просто поглаживал её губы своими. Легко, почти невесомо. Очень бережно. И ладонью на щеку не давил, а просто придерживал, так же потихоньку гладя кончиками пальцев скулу, висок и впадинку за ухом. Как будто тактильно изучал её лицо.

Поняв, что замерла на полувдохе, Соня расслабилась и прикрыла глаза, впитывая это ощущение. Словно, проснувшись от того, что яркий свет нахально скользит по лицу и заглядывает под ресницы, все равно не двигаешься, потому что лень и совершенно не хочется прятаться от упрямых солнечных зайчиков.

Вот и сейчас абсолютно не хотелось отодвигаться. Тепло, концентрирующееся в губах, начало медленно опускаться по шее, к груди, заставляя делать более глубокие вдохи, как будто немного не хватало воздуха.

Руки самовольно потянулись к его затылку, прижимаясь ладонями к теплой коже. Надо же, никогда бы не подумала, что у него настолько мягкие волосы. Наверное, тогда в лесу просто внимания на это не обратила. Да и условия там были совсем другие...

По плечам и груди прошелся поток прохладного воздуха, когда одеяло медленно скользнув, сдвинулось ниже, открывая кремовую кожу, едва прикрытую тонким кружевом всего на пару оттенков темнее.

И губы теперь стали не такими осторожными, уже смелее и настойчивее касаясь её рта, влажным движением языка скользнув по подбородку, слегка прихватывая кожу, мгновенно загоревшуюся от колючего и шершавого прикосновения щетины.

Соне захотелось немного поторопить, подтолкнуть прикрывшую тонкое плечо горячую ладонь к груди, откинуть назад голову, предлагая поискать особо чувствительные точки на шее. И самой пройтись языком по его коже, попробовать на вкус, втянуть в себя запах. Узнать, напрягутся ли мышцы, если осторожно провести ногтями по внутренней стороне предплечий...

Понимание, что это с Астаховым она сейчас почти готова заняться сексом, ударило, как обухом по голове. Хотя, какое там "готова", процесс, уже, можно сказать, пошел... Во всяком случае, вряд ли можно назвать дружеским приветствием, когда мужские пальцы, поглаживая постепенно обнажающуюся кожу, медленно опускают прикрывающий грудь топ. Да и поцелуи уже явно перешли из разряда ознакомительных в нечто совсем другое. Такое, что, даже понимая необходимость все это прекратить, Соня все никак не могла проглотить комок в горле и попросить отодвинуться.

Но Даниил сам все понял, когда почувствовал, как она напряглась, мгновенно застывая и деревенея. Разве что сердце под его ладонью продолжало колотиться с такой же скоростью. Пальцы сжались сами собой, чуть стискивая её грудь, как будто напоследок хотелось запомнить это ощущение.

— Мы увлеклись, - она это даже не прошептала, а просипела, судорожно облизывая пересохшие губы и не поднимая ресниц, чтобы случайно не встретиться с его взглядом.

— Да. Ты против? - пока Золотце не видит, он почти прижался носом к её плечу, медленно вдыхая её запах. Вкусная. Чуть отдает корицей, с нотками сладковатой пряности.

— Ну, точно не "За", - Соня резко завозилась, сбрасывая с себя руки Дана, и, едва не запутавшись в простыне, спрыгнула на пол. Тут уже не до скрывания скромной сексуальности наряда, лучше уйти сразу, а то хватит ума натворить неправильных дел. Или как раз не ума, а инстинктов. - Иди к себе, - подхватив сумку, девушка почти бегом сбежала в ванную.

Твою мать! Это что сейчас было вообще?!

Бросив вещи на пол, Софья несколько раз вихрем промчалась по крохотному помещению, но, ударившись бедром о раковину, решила завязывать с физкультурой и, опустив крышку унитаза, уселась на фаянсовый трон. Даже, что ноги почти сразу заледенели на кафельном полу, заметила только через пару минут.

Ну, какого черта, а? Ведь, как говорится, ничто не предвещало. Да и вообще, Соня никогда не считала себя особо страстной. Да, секс ей нравился, но чтобы вот так, забыть где ты и с кем... Нет, такого она точно припомнить не могла.

Подтянув замерзшие ступни, девушка, чуть изогнувшись, мрачно уставилась на свое отражение. Так и хотелось спросить:

— И что смотришь, кошка мартовская?

К сожалению - или счастью - но ответить та девушка из отражения вряд ли смогла бы.

Соня с ещё большим неудовольствием прислушалась к себе. Низ живота тянуло приятной ноющей болью, а напряженные соски почти до боли царапало нежнейшим кружевом. Да и вообще в теле гудела нерастраченная энергия, от которой её всю потряхивало, а руки так и вовсе просто неприлично дрожали.