— Нннет... - на ум приходила только дебильная фраза из рекламы: "Шок - это по-нашему". Вот уж точно есть от чего впасть в прострацию. Но заминка быстро прошла, и Соня решила пока не заморачиваться над такими метаморфозами Нелли Павловны. - Меня не укачало, но есть захотелось.

— Тогда идемте, - больше домработница на грудь не бросалась, тактично отступив на пару шагов и снова приняв уже привычный невозмутимый вид. - Вы, наверное, устали, сейчас покормлю ужином и отведу в комнату.

О том, что она и сама после столь тесного знакомства с домом может найти тут что угодно, причем с закрытыми глазами, Софья упоминать не стала. Во-первых, не стоит так демонстрировать недоверие человеку, который, как мог, выразил радушие. А во-вторых, что бы там не утверждала, но девушка действительно была вымотана и очень нелегкой во всех смыслах рабочей неделей, и этой поездкой, за которую натерпелась страху, да и собственные мысли никуда не делись.

Соня покорно проследовала за Нелли Павловной, направляющейся в сторону кухни, и с удовольствием вдыхала запах дома. Все места, в которых она когда-либо жила, обладали чем-то таким особенных, что выделяло их среди других. Настолько индивидуальным, что Маркевич могла с закрытыми глазами ответить, где именно находится.

Дом в Душанбе, который она визуально почти не помнила, пах цветущим урюком и горячим ветром, который приносил в город пыльные бури.

Квартира приемных родителей в Кемерово - чем-то, что Соня могла назвать безысходностью. Мама Люба очень любила печь, и теперь Маркевич не переносила запах ванилина. Именно им и был пропитан воздух, в котором девочка несколько лет провела в изматывающем ожидании.

Интернат... Отчаяние. Не беспросветное, от которого хочется сесть и закрыться от всех, но все же было там что-то, от чего хотелось бежать, биться в зарешеченные окна первого этажа и кричать, пока не сорвешь голос. Хлорка, которой мыли полы. Жареная капуста и переваренные макароны.

Все съемные квартиры, в которых она жила, имели свои оттенки, вроде и похожие, но совершенно разные.

Дом Дана отдавал запахом соли и йода. Мокрой свежескошенной травой. И немного раскаленными на солнце камнями. Пусть кто-то покрутит пальцем у виска, утверждая, что камни не имеют запаха, но более четко Соня сказать бы не смогла. И эта какофония ароматов, которые тут же навалились, стоило только сделать пару шагов через гостиную, странно успокаивала и внушала уверенность.

Наверное, вела она себя как-то странновато, во всяком случае, Нелли Павловна остановилась на пороге коридора, ведущего вглубь дома, и наблюдала за Соней с некоторым недоумением на лице. В принципе, было от чего - стоит себе девица посреди комнаты, прикрыв глаза, и глубоко дышит.

— Все хорошо?

— Да, - Софья открыла глаза и легонько улыбнулась. - Просто здесь воздух совершенно не такой, даже дышится как-то по-другому...

— Согласна, - видимо, такое объяснение странностям домработницу устроило, во всяком случае, пристально разглядывать Соню она перестала. - Может, принести ужин в комнату?

— Спасибо, не нужно. Я в порядке, - девушка поспешила за Нелли Павловной, пока окружающие окончательно не уверовали в невменяемость гостьи. - Не стоит беспокоиться, я вполне могу поесть на кухне.

Там было точно также, как и при последнем визите Маркевич - все точно на своих местах, почти стерильная чистота. Даже руки стоящего на полке набора из разнокалиберных ковшиков указывают строго на норд-норд-вест. А самой Нелли Павловне не хватает разве что погон с четырьмя большущими звездами и широких лампасов на юбке.

Ой, что-то и правда уже в легкий неадекват ушла...

Пока Соня пыталась провести самодиагностику на предмет наличия душевной скорби, домработница быстренько сервировала стол и занялась перестановкой в шкафчике с посудой.

— Может, вы тоже со мной поужинаете? - не то, чтобы Софье кусок в горло не лез, но от того, что кто-то рядом работает, в то время, как она ест, было неуютно.

— Спасибо, я уже покушала.

Несмотря на немного натянутую обстановку, девушка с удовольствием поела, рассматривая кухонное царство. Все здесь было не только по последнему слову техники, но и устроено так, чтобы добиться максимальной эргономичности. Но все же "фартук" из огнеупорного стекла, под которым пряталась роспись из выполненных пастельными тонами анютиных глазок, заставила поморщиться. Его же замучаешься отмывать...

— А вы здесь одна работаете? - Соня, не обращая внимания на укоризненный взгляд женщины, вымыла за собой посуду и поставила перевернутую тарелку на сушилку. - Просто дом очень большой...

— Готовлю одна, но пару раз в неделю с большой земли приезжают три девушки, они помогают поддерживать порядок. А у вас есть какие-то претензии или вопросы?

— Нет! - черт, теперь получается, что ещё и обидела женщину... - Я не поэтому спросила. У вас прекрасно получается содержать дом в чистоте. Да и готовите вы намного лучше меня...

Выслушав немного нелогичное объяснение, женщина перестала хмуриться и даже обозначила что-то, похожее на улыбку.

— Присядем? - развесив клетчатое бело-голубое полотенце на спинке стула, Нелли Павловна кивнула в сторону стола, за которым ужинала Соня. -

Они обе устроились на положенных местах, выжидая, пока вторая начнет разговор. Вообще-то Соня всегда была терпеливой, но собеседница все-таки намного старше и неприлично заставлять пожилого человека дольше положенного задерживать на рабочем месте, не давая отдохнуть.

— Я немного неуверенно себя чувствую, - Маркевич вздохнула и как-то обреченно махнула рукой. - Не подумайте, что хочу подлизаться или ищу союзников... Ладно, второе, наверное, все-таки правда. Я же вижу, что вы для Даниила Александровича гораздо ближе, чем просто наемный служащий. Скорее, член семьи. Просто хотела сказать, что не собираюсь как-то вмешиваться в это, и вообще я здесь ненадолго.

Зачем она ей это говорит, Софья и сама не поняла, получается, что оправдывается, но для её собственного спокойствия это нужно было сказать.

Нелли Павловна, не меняя спокойного, почти отстраненного взгляда, рассматривала сидящую перед ней девушку. О том, кто такая Соня, и что значит для Даниила, она слышала от самого мужчины. Да и пока эта девушка была здесь, тоже имела возможность за ней наблюдать. И этот порыв все высказать, очень даже укладывался в ту картину, которую женщина нарисовала для себя ещё около месяца назад.

Софью можно было назвать немного странной, но это ничуть не отталкивало. Больше всего в девушке подкупало тщательно скрываемое стремление к правильности. О том, что она занималась мошенничеством, Нелли Павловна тоже знала, но не торопилась осудить или сделать на основании этого какие-то далеко идущие выводы. Наверное, потому что её любимые мальчики, которых она во многом считала собственными детьми, не были совсем уж безгрешными в этом смысле. Или точнее будет - совсем не безгрешными. Так что и выводы относительно этой девушки для неё не была однозначными. Но отсутствие наглости и снобизма говорило в пользу Софьи. Даже несмотря на то, что Даниил никогда не привозил сюда любовниц, женщина сомневалась, что хоть одной из них пришло бы в голову заговорить с ней о том, что не претендует на роль хозяйки дома. Наоборот, скорее всего, статус прислуги тщательно подчеркивался бы при каждом удобном и не очень случае.

— Чай? - Нелли Павловна потянулась к расположенному рядом столику и поставила две чайные пары.

— Спасибо, - Соня пристально и, одновременно, отсутствующим взглядом наблюдала, как ароматная красновато-коричневая жидкость заполняет тонкий фарфор.

— Я поняла, что вы хотели сказать, - женщина отставила заварочный чайник. - Правда, не совсем ясно, почему вы тут ненадолго, но это ваши с Даниилом Александровичем дела. Молока?

Софья отрицательно качнула головой, предпочитая чай без всяких добавок. Но шоколадную конфету из придвинутой к ней вазочки взяла.

— А я грешна, люблю сладкий чай с молоком, - Нелли Павловна тоже улыбнулась, заметив, как Соня мягко усмехнулась в ответ на это замечание. - И вы правы, он для меня намного ближе, чем просто работодатель. Но это ни для кого не секрет, сразу же поняли?

— Да, - ароматный напиток был слишком горячим, поэтому девушка пока отставила чашку, облизнув чуть обожженную нижнюю губу. - И Даниил, и Дмитрий относятся к вам не только с уважением, но и с любовью. Наверное, вы давно знакомы?

Женщина улыбнулась как-то так, что сразу стала моложе. Даже горизонтальные морщинки, расчерчивающие белый лоб, на пару секунд разгладились.

— С их рождения. Мы с Наташей, их матерью, дружили со времен хореографического училища.

— Балет? - теперь стало понятно, откуда у неё такая осанка и плавность жестов. Пусть это и было лет тридцать-сорок назад, но даже подкрадывающаяся старость пока не сумела согнуть всегда прямую спину и придать резкости движениям уже немного тронутых артритом рук.

— Да, - женщина перестала улыбаться, и морщинки вернулись на место, словно отбегали по своим делам. - Примой ни она, ни я не были, но несколько лет выступали в составе кордебалета труппы нашего театра.

Соня припомнила, что в информации на Даниила, которую она искала после их первого разговора, что-то такое мелькало. Разговор стих на пару минут, но эта пауза была почти умиротворенной, без напряженности. Какая-то ночная птица, примостившаяся на ветку неподалеку от открытого кухонного окна, время от времени подавала голос, немного рассеивая тишину.

— Какая она была? - чай ещё не остыл, но теперь его можно было пить, не опасаясь ошпарить язык, поэтому девушка сделала глоток, но тут же отставила чашку - если Нелли Павловна пьет настолько крепкий, то здоровью женщины можно только позавидовать.

— Хохотушка. Добрая. И очень красивая, - последнее она добавила уже гораздо тише и как-то опустошенно. Это не было похоже на зависть, скорее, на жалость. Но почему она сочувствовала красивой женщине, Софья не поняла. Однако, уточнять не стала, ясно же, что не ответит. - Дима немного похож на неё.

— А Даниил?

— Он внешне - вылитый отец, - наверное, усталость была причиной того, что донышко чашки коснулось блюдца с угрожающим звоном, чудом не закончившимся надрывным звуком разбившегося фарфора. - Что-то мы заболтались, уже поздно...

— Да, конечно, - Соня суетливо вскочила, проклиная себя за длинный язык. Не полезла бы узнавать его родословную, может, услышала бы ещё что-нибудь. Но то, что Нелли Павловна относилась к родителю Даниила с куда меньшим теплом, чем к матери, отметила. Как и припомнила тот факт, что в официальном браке его родители не состояли - это тоже было в той статье. По нынешним временам это никого не удивит, но Дан родился в середине семидесятых, тогда с этим было намного строже. - Извините, не хотела задерживать. Вы, наверное, тоже устали...

Несмотря на вроде бы достигнутое взаимопонимание, убирать следы их чаепития Соне никто не позволил, твердо направив к двери:

— Я сама тут наведу порядок, идемте.

Девушке ничего не оставалось, как последовать её совету и направиться к лестнице. Сейчас почти все освещение было погашено, темноту рассеивал только приглушенный свет развешенных на стенах бра. От этого натертый до блеска паркет таинственно поблескивал, создавая иллюзию лунной дорожки на поверхности воды.

К некоторому смущению Сони, Нелли Павловна остановилась перед дверью хозяйской спальни.

— Ааа... - Женщина молча приподняла бровь и вопросительно кивнула. - Ничего.

Да уж, дожила, ещё и краска в лицо бросилась... Чувствуя, как по щекам разливается темный румянец, отчего даже лбу стало горячо, Софья шмыгнула в приоткрытую дверь.

— Спокойной ночи, - Нелли Павловна то ли не заметила её реакцию в этом свете, то ли предпочла не обратить внимание, но была безукоризненно вежлива и спокойна. Хотя на её месте Соня, вполне возможно, уже давилась бы смехов - девица скоро четвертый десяток разменяет, все знают, в каких отношениях она с Даниилом, а краснеет во время заселения в его спальню.

— И вам приятных снов, - оставшись в одиночестве, Маркевич глухо застонала и с трудом сдержалась, чтобы не пнуть собственную сумку с вещами, которая стояла возле кровати. Нет, все-таки влюбленность для Сони недопустима и становится причиной дурацких поступков и поведения девочки-подростка в пубертатный период.

Вернувшись из ванной, вся отмытая и облаченная в ночную рубашку, девушка поняла, что Даниил должен был позвонить ещё минут сорок назад. Интересно, это он забыл, или она не услышала?

Ну, судя по трем пропущенным вызовам и смс-ке: "Ты спишь или на что-то обиделась и теперь игнорируешь?", Дан о ней точно не забыл. И от этого стало очень приятно и как-то легко. Поэтому девушка сразу набрала в ответ: