Джейсон застыл, словно прикованный. Он целую неделю сражался со своим желанием и уже не имел сил сражаться еще и с ее собственным. Медленно, почти страшась того, что может предстать его взору, он поднял глаза. К тонкой шее, где у самой ключицы бешено бился пульс. К полным, полуоткрытым губам. К глазам цвета хризолита, в которых плескалась опасная смесь невинности и явного вожделения.

Ленор ощущала его борьбу с собой, но ничем не могла помочь. Он был напряжен как струна, она чувствовала это по обнимавшим ее рукам и прижимавшимся бедрам и знала, что это означает. И ничего не могла поделать с собственным возбуждением. Уже не знала, хочет ли сбежать. Зачарованная, смотрела, как темнеют его глаза, приобретая странное мерцание.

Проигрывая в неравной схватке, Джейсон приглушенно застонал и накрыл губами ее губы.

Поцелуй отнюдь не был нежен, но Ленор, в силу невинности, не обратила внимания, целиком и полностью захваченная вихрем страсти. Ее разум и без того был распален опасными грезами, губы смягчились и приоткрылись в инстинктивной попытке утолить его жажду.

Все смутные мысли, что надо унять собственных демонов и продемонстрировать, как опасно смотреть на него с таким вожделением, унесло, затопило волной ответной страсти. Джейсон мгновенно перехватил инициативу и завладел ее губами с таким ожесточением, что это потрясло его самого.

Ленор задрожала от нахлынувших ощущений. Почувствовала, что он привлекает ее к себе. От ощущения сильного мужского тела Ленор таяла даже больше, чем от самого поцелуя. Она инстинктивно подняла руки и после минутного колебания опустила ему на плечи. Ощутив, как на прикосновение откликнулись его мышцы под тканью сюртука, сильно стиснула пальцами его плечи, изумленная и зачарованная его реакцией, мгновенно усилившимся напряжением по всему телу. Она нерешительно прильнула к его губам и, с восторгом ощутив стремительный ответ, изумленно осознала, что тоже испытывает нечто похожее.

Это ощущение захватило ее. Все чувства, так долго довольствовавшиеся малым, буквально пели, творя магию. Танцевали в языческом ритме и требовали большего. Ленор прильнула к Джейсону всем телом, с наслаждением ощущая, как напряглись его руки, и прижалась к его крепкой груди своей грудью. Бросившись в этот волшебный чувственный мир, словно в омут, не имела ни сил, ни желания бороться с его притягательной силой, волной невиданных ощущений. Словно позабыв нее догмы и моральные устои, которым ее учили с самого детства, она слепо следовала инстинктам, подчиняясь каждому требованию и предложению и желая большего.

Это Джейсону было уже не по силам. Он положил ей руку на талию и тесно прижал к себе. Она задрожала и призывно прижалась к нему всем телом. Остатки его хваленого самообладания обратились в пепел. Он чувствовал, как ее пальцы нежно перебирают волосы у него на затылке. Джейсон медленно отстранил ее и накрыл ладонью ее грудь.

Ленор ощутила, как по спине пробежала сладострастная дрожь, грудь налилась жаром. Реакция последовала незамедлительно, ее поцелуи стали еще неистовей, разум и тело страстно требовали большего. Его длинные пальцы медленно и терпеливо ласкали ее, вызывая ощущения, которые она раньше никогда не испытывала. Соски болезненно напряглись, превратившись в крохотные бутончики, и Ленор почувствовала, что где-то глубоко внутри разгорается странный жар. Словно в трансе, она даже не запротестовала, когда пальцы Джейсона быстро прошлись по перламутровым пуговичкам ее блузки. Она испытала удовольствие, когда его рука проникла внутрь, отыскивая ленты сорочки. Мягкий рывок, и банты распустились. Не будь она занята поцелуем, у нее бы перехватило дыхание. Джейсон спустил сорочку до талии, Ленор показалось, что она сейчас упадет в пропасть. Ласковое прикосновение прохладного воздуха к обнаженной груди тут же забылось из-за жаркого пламени, исходящего из его пальцев.

Желание нахлынуло на нее сплошным потоком. Ленор ахнула и прервала поцелуй. Невольно откинула голову и прикрыла глаза, чувствуя, как льются по жилам обжигающие потоки. Все вокруг растворилось, остался лишь мир чувственного наслаждения. Джейсон наклонился ближе. Ленор оставила его плечи и запустила пальцы в густые каштановые волосы, наслаждаясь шелковисто-упругими локонами.

Джейсон прерывисто вздохнул, пытаясь вырваться из сетей страсти. Но притягательность Ленор была слишком сильна. Он больше не мог сдерживаться и провел рукой по розоватым холмикам. Ощущение гладкой как атлас кожи обжигающим потоком затопило рассудок. Она была еще прекрасней, чем он себе представлял, ее груди идеально помещались в его больших ладонях, розовые соски напряглись от страсти. Страсти, которую он пробудил к жизни. Это осознание его потрясло, но мысль тут же растворилась в небытии. Дразнящие ласки вызвали у нее тихие горловые звуки, похожие на песнь сирены. Испытывая в глубине души что-то похожее на восторг, он опустил голову к ее груди.

Плененная чувственным наслаждением, Ленор упивалась каждой его каплей. Изысканные ласки Джейсона вызывали у нее головокружительные ощущения. Его руки оставили ее грудь, одно ощущение тут же сменилось другим. Она ахнула, потом застонала, его губы приникли к ее груди, язык прошелся по напряженному бутону соска. Ее накрыла волна страсти, затем еще одна и еще, и она судорожно стиснула пальцами его волосы.

Чувствуя, что тает до самых костей, она помнила только одно. Она не хочет, чтобы он останавливался.

Их обоих настолько поглотила страсть, что никто не услышал ни приближающихся шагов, ни щелчка поднимающейся щеколды.

— А вот и библиотека. Я знал, что она где-то здесь. Столько книг… — Лорд Перси резко остановился и, вытаращив глаза, уставился на пару у письменного стола.

При первом же его слове Джейсон прервал поцелуи и защищающим жестом прижал Ленор к груди. Увидев ошеломленное лицо лорда, за спиной которого маячили дамы — миссис Уиткомб со своей дочерью и леди Хенслоу, — он понял, что никакими силами теперь не удастся стереть из памяти присутствующих увиденную ими картину.

Не понимая, что произошло, Ленор прижималась щекой к сюртуку Эверсли и, слушая, как колотится его сердце, отчаянно пыталась собраться с мыслями.

Как ни странно, но именно лорд Перси пришел им на помощь. Резко развернулся и замахал, приказывая дамам уходить, словно прогонял цыплят:

— Идемте, идемте, вам обязательно надо посмотреть теплицы! Мне рассказывали, они здесь просто изумительны!

Ни разу не оглянувшись, он увел дам в коридор и плотно закрыл за собой дверь.

Щелчок опустившегося запора наконец вернул Ленор к реальности. Она медленно высвободилась из объятий герцога и сразу испытала чувство потери. В его руках было так уютно. Стараясь дышать медленно и размеренно, Ленор ожесточилась против этого ощущения. В голове царил полный разброд, она пыталась как-то связать все воедино, одновременно застегивая пуговицы на блузке. Внезапно стало очень холодно.

Она обняла себя руками за плечи, отступила назад и заморгала, пытаясь обрести самообладание. Потом осторожно повернула голову и посмотрела на Эверсли. Его лицо, казалось, смягчилось, но она не была уверена. Он часто дышал и моргал, словно тоже пытался сбросить пелену страсти. Словно испытывал то же, что и она. Но этого быть не могло.

— Вы меня обманули, — заявила она ледяным тоном.

Джейсон снова моргнул и нахмурился. От напряжения ему было трудно собраться с мыслями. Мало того, что приходилось обуздывать свое неутоленное желание и осознавать, что их застали в такой ситуации, так еще и к тому же никак не удавалось себя убедить, что все происходит наяву. Слишком многое напоминало сон, а может, фантазию. Ни одна женщина не могла лишить его самообладания, Ленор это удалось без малейших усилий. Он попытался уловить ход ее мыслей.

Ничего не зная о его трудностях, она медленно обогнула стол и принялась вышагивать посреди библиотеки. По мере того, как случившееся вырисовывалось в сознании, ее лицо мрачнело, а движения становились все более скованными.

— Я не приняла вашего предложения, и вы устроили этот фарс! — Ее голос постепенно набирал силу. Ленор бросила презрительный взгляд на мужчину, что молча и неподвижно стоял позади стола, и порывисто взмахнула рукой. — Когда я не выказала желания выходить замуж, вы подстроили мне ловушку. Скажите, ваша светлость, лорд Перси просто слишком поспешил с выходом? — с отвращением предположила она, ее взгляд так и сочился презрением. — Как далеко вы собирались зайти, чтобы меня скомпрометировать? — У нее сорвался голос, а тон из яростного стал жалобным.

Возненавидев себя за это, Ленор резко обернулась к своему заклятому противнику и высокомерно посмотрела ему в глаза.

— Ваша светлость, вы самый презренный негодяй, которого я встречала! Даже если все случившееся станет достоянием гласности, даже если будет скандал и сплетни, я все равно не выйду за вас замуж! — закончила она на высокой, визгливой ноте.

Но ее ярость не могла сравниться с его собственной. Джейсону потребовалось поистине нечеловеческое усилие, чтобы никак не отреагировать на обвинения. Он стоял молча и недвижимо с застывшим, как мраморная маска, лицом.

Когда он ничего не ответил, никак не попытался отвергнуть ее безумные обвинения, Ленор потеряла самообладание. Истерически всхлипнула и бросилась к двери. Каждый ее шаг сопровождала мучительная душевная боль.

Каким-то героическим чудом Джейсону удалось вытерпеть все в полной неподвижности и молчании. Душу сжигал холодный смертоносный гнев. На пике опасности, каждой клеточкой удерживаясь от взрыва эмоций, он насильно напоминал себе, что Ленор расстроена, в истерике и себя не контролирует.

Но рациональное объяснение не смягчало ее жалящих слов. Опасность взрыва постепенно ушла, оставляя место гневу. Но даже сейчас Джейсон не желал подчиняться импульсу и идти за Ленор. Он слишком хорошо знал свой темперамент и понимал, что тогда ее достоинство неминуемо пострадает. Поэтому глубоко вздохнул и заставил себя сосредоточиться на том, что ему предстояло. Во-первых, устранить угрозу ее репутации, а во-вторых, добиться ее руки.

Но одну клятву можно было высечь в камне на веки вечные. Ленор Лестер принадлежит ему. И он не покинет Лестер-Холл, не получив ее согласия на брак.

После этого поцелуя ни за что!

С этими мыслями его светлость зашагал прочь из комнаты. Его глаза блестели, как серые угли.

В пять тридцать вечера, несмотря на тошнотворное разочарование и тупую боль в висках, Ленор вошла в гостиную, чтобы поприветствовать гостей отца. В честь предстоящего бала горничная сделала ей высокую прическу с ниспадающими на шею крупными локонами. Фиолетовое платье из люстрина богато переливалось, квадратный вырез заполняло кремовое кружево, точно такое же украшало и длинные рукава. Ленор надеялась, что это платье подчеркнет ее статус хозяйки. Этим вечером она твердо намеревалась завоевать титул старой девы.

В гостиной ее уже ожидал Джек. В темно-синем сюртуке и бриджах цвета слоновой кости он выглядел просто великолепно. Он подмигнул сестре:

— Уже готова встречать толпу?

— Едва ли толпу, — рассеянно ответила Ленор. — Если помнишь, мы согласились принять на ужин только шесть пар. Остальные придут после восьми часов.

Джек внимательно поглядел на нее и предложил:

— Пойдем к бальному залу. По-моему, у нас есть повод для гордости, Ленни.

Ленор выдавила улыбку и взяла его под руку. По дороге к главному входу она старалась не обращать внимания на его обеспокоенный взгляд. Понимала, что причиной тому ее изможденный вид, как могла, она пыталась его замаскировать.

— Не сомневаюсь, все пройдет великолепно, впрочем, как всегда, когда вы с Гарри на страже, — предсказала она. — Слуги трудятся в поте лица, гости самозабвенно готовятся к балу. На завивку такой спрос, что горничные с ног сбились.

Джек засмеялся и, к облегчению Ленор, не ответил.

Со времени ее драматичной встречи с Эверсли минуло уже два часа, а она так и не пришла в себя. Сбежав из библиотеки, тут же пала жертвой своего беспокойного хозяйства. Миссис Хоббс поймала ее еще в холле. Когда она благословила замену пирога с фазаном жареной куропаткой, к ней подошел Смитерс, желая узнать ее мнение насчет расположения на столе главной вазы. За ним прибежал Харрис с вопросом, сколько лакеев необходимо выделить в столовую, где будет проходить званый ужин. Бесконечная череда вопросов не позволила скрыться в спальне и дать волю гневным слезам.

Всякий раз, вспоминая о случившемся, Ленор чувствовала, что вот-вот сорвется. Она понимала, что не может позволить себе так отвлекаться, слишком много вокруг чужих глаз. Поэтому задвинула на задворки сознания и боль, и гнев, и ощущение, что ее предали. Натянув маску спокойствия и искусственную улыбку, стояла рядом с братом, готовая встречать соседей.