— Радостью? Почему это слово звучит столь фальшиво? — протянул Ратерфорд, ловко вспрыгнув наверх, где в лучах солнца плясали пылинки. В неярком свете он разглядел девушку, согнувшуюся в углу, под свесом крыши, где было прорезано небольшое круглое окошко. — Могу я чем-то помочь?

— Вряд ли, сэр.

Мерри и не подумала повернуться к нему, пытаясь не выдать, как волнует его приближение. Дьявол бы его побрал! Почему он вечно застает ее в неловком положении? Она одета как крестьянка, с соломой в волосах и роется в грязи. И даже не может убедительно притвориться чинной, пораженной ужасом, немолодой вдовой… во всяком случае, не в этих обстоятельствах. Кроме того, после вчерашней ночи она ясно убедилась, что в глазах этого зрителя ее роль лишена всякого правдоподобия.

— Если в самом деле хотите помочь, лорд Ратерфорд, немедленно уйдите, так же тихо, как пришли. Они и так достаточно напуганы и, опасаюсь, умрут от разрыва сердца. Такие хрупкие маленькие создания!

Вместо того чтобы спросить, кого она имеет в виду, Ратерфорд решил, что будет лучше все узнать самому. Он подошел ближе. Солнечный свет, струившийся из оконца, зажигал ее волосы багровым пламенем, на миг отвлекшим Дэмиена от его планов. Простое цветастое платье из поблекшего муслина казалось настоящим роскошным туалетом по сравнению с вчерашним бомбазином еще и потому, что льнуло к изящным изгибам восхитительно грациозной фигурки. Очень стройной… но по-прежнему невероятно напряженной. Она держалась прямо, как солдат под критическим взором офицера. Откуда у нее такие манеры при столь уединенной жизни?

Забавный вопрос, на который он скоро найдет ответ. Но если ему не удастся преодолеть очевидную неприязнь, которую просто излучает девушка, ему лучше вернуться в Мэллори-Хаус.

Только сейчас он заметил, что Мерри держит на коленях птичье гнездо с тремя только что оперившимися птенцами ласточки. Дэмиен инстинктивно опустился на корточки и тихо спросил:

— Что вы собираетесь с ними делать?

— Мать их бросила, — так же тихо пояснила Мерри, — потому что они никак не хотели летать. Все эти дни я наблюдала за ними, и она старалась изо всех сил. Но глупышки слишком напутаны, хоть уже достаточно выросли. Я собиралась взять гнездо и положить его на окно внизу. Может, оттуда им будет легче взлететь.

— А всего скорее их сцапает кошка, — возразил Ратерфорд.

— А здесь они умрут от голода, — пожала плечами Мередит. — По крайней мере стоит попытаться. Если спуститесь по лестнице, я передам вам гнездо. Лестница, сами понимаете, немного неустойчивая. Мне тяжело управляться одной рукой, и юбки слишком широкие.

— Мудрое решение, — согласился лорд Ратерфорд. — Не будь на вас юбок, все мигом уладилось бы!

Будь он проклят, этот негодяй! Еще имеет наглость смеяться над ней!

Но тут до нее дошло, что фраза насчет юбок звучит несколько странно и имела бы смысл только в том случае, если бы у нее не было привычки их носить, как мягко указал лорд. Ну откуда у него такая проницательность?! Или это она забыла об осторожности? Действительно, она привыкла носить мужской костюм, в котором не задумалась бы спорхнуть с любой высоты, даже с птичьим гнездом в руках.

Оставалось только одно — игнорировать его замечание.

— Не будете так добры взять гнездо, милорд, пока я встану? — с достоинством осведомилась она, протягивая ему гнездо. Птенцы негодующе защебетали, едва он принял их домик в сложенные ладони. Спасение таких малышей — весьма непривычное для солдата занятие. Обычно он выручал из беды своих товарищей на поле брани, оборонял женщин и детей от мародеров. Приходилось, разумеется, и убивать. Так что же он делает здесь, тревожась о судьбе несчастных, хрупких маленьких созданий, шансов на выживание у которых почти нет?

Ратерфорд мысленно пожал плечами и смирился с очередным капризом судьбы. Хоть отвлечется немного от мрачных раздумий.

Он поцокал языком, пытаясь утешить птенцов, которые не обратили на него ни малейшего внимания.

Мерри поднялась, расправила юбки, нетерпеливо отряхивая пыль и приставшие соломинки. Сухие травинки липли к сияющей золотисто-каштановой короне. Его светлость решил, что такую возможность нельзя упустить.

— Прошу вас, возьмите на минуту гнездо, — попросил он с извиняющимся вздохом. Мерри механически протянула руки с прискорбным отсутствием осторожности.

— Вы вся в сене, — пояснил он, — и поскольку зеркала здесь нет, будет лучше, если я немного поухаживаю завами.

Мерри, словно окаменев, стояла неподвижно, пока он вынимал из ее волос соломинки, пух и перья. Не зная, куда девать гнездо, она была вынуждена стоять неподвижно, пока он отряхивал ее юбку, поправлял полотняный воротничок и потуже завязывал кушак.

— Ну вот, так куда лучше, — одобрительно кивнул, он, отступая. — А теперь, если вы отдадите гнездо, можете снова ударить меня. И поскольку я даю вам разрешение, на этот раз мстить не стану… если не захотите сами, конечно.

Ну есть ли на свете человек более несносный! Глаза Мередит сузились, губ коснулась ледяная усмешка.

— Зачем мне вас бить, лорд Ратерфорд? Я благодарна за помощь. Если потрудитесь спуститься, немедленно передам вам гнездо.

Ратерфорд, с сожалением улыбнувшись, поднял руку жестом фехтовальщика, признающего меткий удар.

— Ваш верх, Мерри Трелони. Тысяча извинений за столь неуклюжую пикировку. Умоляю вас о прощении.

Почему ее так и подмывает расхохотаться? Минутой раньше она с удовольствием влепила бы ему пулю в лоб! Цинизм, столь присущий его взгляду, куда-то исчез вместе со скучающей полупрезрительной гримасой, и даже спесь, казалось, усмирена откровенно искренним признанием поражения. Он на глазах переменился, став совершенно иным человеком. И эта мысль не давала покоя. Мередит резко повернулась к лестнице в поисках новой и более безопасной темы для беседы.

— Откуда вы узнали, как меня найти? Бьюсь об заклад, Сикомб ни за что бы меня не выдал.

— Вы правы, — согласился Дэмиен, — прежде он бы себе язык отрезал. К счастью, не успел он меня выставить, как влетел молодой Роб.

— А, тогда этим все объясняется, — невольно хмыкнула Мерри. — Почему он не пошел с вами?

— Поссорился с Тео, — осторожно заметил Дэмиен, — и… и, похоже, совсем обо мне забыл.

— О Господи, — вздохнула Мередит и добавила с таким видом, словно ее собеседник был знаком со всеми семейными неурядицами: — Бедный Тео считает Роба настоящим наказанием Божьим. Когда тебе пятнадцать и ты стараешься казаться взрослым, одиннадцатилетний брат — действительно серьезное испытание. Я подумывала было отправить Роба не в Хэрроу, а в Итон, чтобы избавить Тео от многочисленных ударов по самолюбию, но Трелони и Мередиты всегда учились в Хэрроу, и никто даже слушать не пожелал ни о какой иной возможности.

— Не надо так расстраиваться. Если память мне не изменяет, у Тео найдется достаточно много союзников, готовых прийти на помощь и поставить Роба на место, и я уверен. Роб уже понял, что не стоит связываться со старшими. То, что происходит дома, не обязательно повторится в школе, — нетерпеливо проговорил Ратерфорд. Детские проказы слишком мало его интересовали. Но когда встревоженное выражение мгновенно исчезло, они пожалел о своей резкости.

— Это такое утешение, — кивнула Мередит. — Я ужасно боялась, что Тео вынужден терпеть немало унижений. Но кому лучше знать о подобных вещах, как не вам?

Дэмиен кивнул, поражаясь теплу, согревшему его сердце при первых же словах благодарности этой необыкновенной женщины, которая выглядела так, словно несла на своих худеньких плечах все тяготы мира.

Мерри заметила, как потемнели его глаза, и отчего-то ей стало не по себе. Куда легче иметь дело с высокомерным циником, чем с новым лордом Ратерфордом, во взгляде которого светятся юмор и сочувствие. По крайней мере когда они были заняты словесным поединком, она была уверена в собственных силах и чувствах.

На мгновение между ними возникло знакомое напряжение, но тут Ратерфорд, к облегчению и в то же время к раздражению Мерри, вернул их отношения на прежнюю почву:

— Если отдадите мне гнездо, я сам снесу его вниз. И поскольку юбки мне не мешают, я сумею проделать это куда быстрее.

Мередит сжала губы с такой силой, что они превратились в бледную полоску, но покорно вручила ему своих подопечных, не в силах придумать веских возражений на столь неожиданное изменение в ее планах. Она покорно последовала за ним по шаткой лестнице, очевидно, не нуждаясь в рыцарской помощи, и Дэмиен поставил гнездо на широкий подоконник единственного окна.

— Надеюсь, вы ошибались насчет кошки, — пробормотала она, взволнованно хмурясь. — Если вы останетесь и последите за ними, я накопаю червей. Они, должно быть, изголодались.

— Вы… что? — воскликнул Ратерфорд, плечи которого подозрительно тряслись. — О, Мерри Трелони, это уж слишком! Вы действительно собираетесь отправиться за червями, словно чумазый сорванец, с палкой и веревочкой вместо удочки!

Прислонившись к стене, он наконец дал волю давно сдерживаемому смеху. Он уже давно так не веселился, и все его существо безраздельно отдавалось радости.

Мередит смущенно огляделась, так и не поняв в первую минуту, что послужило причиной столь заливистого хохота. Ее предложение казалось вполне разумным, но, вспомнив спектакль, который она вчера разыгрывала перед ним, представ скромной чопорной вдовой и к тому же наивной дурочкой, лепетавшей сплошную чушь, только головой покачала. Что ж, сама виновата, выдает себя на каждом шагу!

Краска негодования и смущения бросилась в лицо.

— О, перестаньте же, — рассердилась она, — я не настолько забавна, чтобы развлекать вас!

— Ошибаетесь, — выдохнул он, — ничего более восхитительного в жизни не видел. Вы бесподобны, Мерри Трелони. Чудесная загадка, которую мне предстоит разгадать.

Холодные пальцы ужаса коснулись ее спины при этих словах, и Мерри нашла убежище в спасительном гневе. Все что угодно, лишь бы отвлечь его!

— Немедленно прекратите! — топнула она ножкой. — Я не позволю издеваться надо мной. Вы вторглись в чужие владения, сэр, или по крайней мере явились сюда без разрешения, и я не допущу подобной непочтительности!

Ратерфорд немного успокоился, хотя серые глаза по-прежнему смешливо поблескивали.

— В таком случае я, наверное, должен попросить прощения… уже немного вежливее, — мягко заметил он, кладя ей руки на плечи.

Мередит отступила. В животе вовсю разгорался какой-то странный трепет, и она убежала бы, если бы он не притянул ее к себе.

— В тебе горит огонь страсти, Мерри Трелони, — прошептал он, — вкус которой я должен узнать.

Положив ладонь на ее затылок, он чуть наклонил голову Мередит и припал к губам. Мерри закрыла глаза, вдыхая аромат его кожи, напоенный солнцем запах, такой же приятный, как ласка его языка, глубоко проникшего в нежную пещерку ее рта. Его руки пробежали по ее лопаткам, спускаясь ниже, гладя теплую, упругую кожу, скрытую лишь тонкой тканью платья, обвели изгиб ее бедер, сжали ягодицы. Мерри прижалась к нему, с удивлением слыша донесшийся откуда-то тихий стон. Неужели это ее голос?

— Спаситель милосердный! — благоговейно проговорил Ратерфорд, медленно поднимая голову. — Что ты со мной сделала, Мерри Трелони? Кажется, я околдован.

Мередит стояла в луче света, прижав ладонь к горящим губам, медленно обретая равновесие и сознавая ужасную истину, от которой не было спасения. Ее тянет к этому человеку, тянет бесповоротно. Но если отрицать это невозможно, что же теперь делать?

— Мерри! Мерри! Где ты? — раздались пронзительные вопли Роба, мгновенно растопившие всякую неловкость.

— В амбаре, — отозвалась она, быстро подбегая к двери и не глядя на своего кавалера.

— О, так ты нашла лорда Ратерфорда! — обрадовался Роб, появляясь на пороге. — Прекрасно, потому что мы с Тео на несколько минут о нем позабыли. Сикомб говорит, что пора обедать и если вы немедленно не явитесь, устрицы остынут. Специальный рецепт нашей кухарки. Она здорово разозлится, если они испортятся. Правда, Мерри? Конечно, если бы я вас не отыскал, мы с Тео и Хьюго все съели бы сами. — Он расплылся в сияющей улыбке. — Надеюсь, вам нравятся устрицы, запеченные в раковинах, лорд Ратерфорд?

Мередит ошеломленно моргнула. Неужели Роб только что пригласил его светлость к обеду?

— Одно из моих любимых блюд, — заверил Ратерфорд, улыбаясь мальчику.

— Вот и хорошо! Там много. Хватит на всех, и Хьюго не терпится познакомиться с вами.

С этими словами он доверчиво вложил руку в большую ладонь Ратерфорда, словно они были давними старыми друзьями, и повел его в дом.

Мерри ничего не оставалось, как последовать за ними. По крайней мере в компании братьев обед наверняка пройдет мирно и спокойно.

Обед в Пенденнисе, как обнаружил его светлость, был довольно основательным. На большом столе в столовой уже стояли ветчина и филей, супница с наваристым овощным супом, обещанные запеченные устрицы, сыры и фрукты — еда, явно предназначенная для удовлетворения аппетитов растущих мальчишек. Роб и Тео, забыв о своих разногласиях, воздали блюдам должное. Хьюго Трелони, бледный, голенастый молодой человек с чересчур серьезным лицом, вежливо отвечал на вопросы лорда Ратерфорда и неохотно ковырялся в тарелке. Или, как молча отметил Дэмиен, делал вид, что ковыряется. Огромные куски мяса каким-то образом оказывались на его тарелке и так же таинственно исчезали. Мередит пила чай, мальчики — лимонад, перед лордом Ратерфордом поставили кружку пенистого эля, как торжественно уведомил Хьюго, их собственной варки.