Увидев корабль, она поняла, что слово «яхта» ввело ее в заблуждение. На самом деле это был пароход длиной сто пятьдесят футов[1], на борту которого, по словам отца, имелись «все самые шикарные из современных удобств».

Ровене пришлось согласиться с этим, когда она увидела каюты и когда отец объяснил, как работают хитроумные приспособления, которые освежают воздух.

— Когда корабль движется, лопасти вращаются и с помощью вентиляторов, работающих от паровых двигателей, прогоняют свежий воздух по салонам. Так что весь корабль проветривается за полчаса.

— Звучит весьма недурно, — сказала Ровена. — А еще мне нравится навес на верхней палубе. Так приятно будет укрыться от солнца в жаркую погоду!

Под палубой девушку ждали еще более удивительные вещи. Кроме просторного салона, столовой и кухни, на корабле имелось десять двухместных кают с двуспальными кроватями, диванами и разными изысканными мелочами.

На корме была курительная комната с небольшим бильярдным столом.

Помимо кухни, кладовые которой ломились от продуктов, «Искатель приключений» мог похвастать отменным винным погребом, а резервуары корабля вмещали две тысячи галлонов[2] воды — все, что было необходимо для комфортного плавания.

— Папа, — изумленно сказала Ровена, — это же целый мир в миниатюре! Здесь можно устроить загородную вечеринку.

— Я думал точно так же, — ответил полковник. — И как раз этим собираюсь заняться. Что может быть чудеснее нескольких дней плавания с таким комфортом?

Тем вечером полковник устраивал прием. Были приглашены и несколько аристократов — членов клуба «Клипер». Некоторые пришли с женами и дочерьми. На этот раз степень знатности не играла роли.

Все приглашенные носили тот или иной титул, у Торнхиллов же не было никакого, однако атмосфера была неформальная, ибо сейчас все они были моряками на одном корабле. По крайней мере, так им нравилось говорить себе.

— Дружище, вы слышали, что Венфилд сейчас в Дувре? — лениво протянул лорд Стэнтон. — Говорят, он избавился от «Ариадны».

— Что ему оставалось? Унаследовать столько долгов! — сказал другой. — Жаль. По-моему, он любил море.

— Интересно, кто ее купил, — задумчиво сказал лорд Стэнтон.

— Кто-то, кого подыскал принц. Их с Венфилдом водой не разольешь.

— Кто такой Венфилд? — спросила Ровена у Джейн Стэнтон, которая стояла рядом с отцом.

— Герцог Венфилд? Он унаследовал титул в прошлом году, довольно неожиданно. На его месте должен был быть его кузен, но тот упал с лошади во время охоты и умер. Поэтому, когда скончался старый герцог, новым стал Марк.

— Ты его знаешь?

— Я встречала его дважды и один раз с ним танцевала. Он довольно мрачный и серьезный, что по-своему, конечно, хорошо. Но мне нравятся мужчины, которые играют в светские игры, не выказывая недовольства.

— Что ты называешь светскими играми?

— Красивые комплименты, умение заставить леди почувствовать, что она богиня, что все у ее ног. Ни одна девушка еще не услышала от Марка настоящего комплимента.

— Но почему он должен делать неискренние комплименты? — пожала плечами Ровена. — Возможно, он просто честный человек.

— А кому нужен честный человек в бальном зале? — спросила Джейн. — Мой Фрэнк без устали говорит мне приятнейшие слова.

Почтенный Фрэнсис Диллон был джентльменом, за которого Джейн выходила замуж через несколько месяцев. Ровена считала его дружелюбным пустым местом, безвредным и скучным. Однако Джейн видела во Фрэнке свой идеал, поэтому Ровена улыбнулась и высказалась о нем добродушно.

Она понимала, что Джейн сама нашла то, что хотела. Мисс Стэнтон обручилась с мужчиной, которого обожала и который души не чаял в ней. И все же Ровена не могла завидовать подруге.

«Надеюсь, мой мужчина будет умнее бедняги Фрэнка, — думала девушка. — Боже правый, кажется, я становлюсь слишком требовательной! Но ведь где-то в мире должен быть человек, которого я смогу любить и одновременно уважать. Неужели я хочу луну с неба?»

Вспомнив некоторых своих знакомых, Ровена начала опасаться, что действительно требует невозможного.

На следующий день они снялись с якоря и чудесно провели время в заливе. Ровена очень любила море и чувствовала себя в полном согласии с отцом. Впервые с тех пор, как узнала о его планах на свой счет.

Вечером, когда корабль неспешно возвращался в гавань, Ровена свесилась с перил, разглядывая воду и гадая, что ждет ее в будущем.

— Ах, если бы мы могли вечно плыть по волнам, — сказала она отцу, который подошел и стал позади нее, — и забыть о мирских амбициях.

— Ты же знаешь, что я лишь хочу для тебя лучшего. Не так ли, Ровена, дорогая? — проговорил полковник. — Я хочу, чтобы ты была такой же счастливой, как мы с твоей мамой. Мы полюбили друг друга с первого взгляда.

— Но ты оставил маму и уплыл в Америку, — тихо сказала Ровена.

— Я сделал это, потому что хотел дать ей все, что она пожелает, как бы дорого это ни стоило.

— Но ей не нужны были деньги, она хотела быть с тобой, — возразила Ровена. — Она так по тебе скучала…

Полковник помолчал в нерешительности, а потом сказал:

— Я никогда не прощу себе, что меня не было рядом, когда она умирала. Я спешил к ней, но опоздал.

Ровена услышала в голосе отца затаенную боль и поняла, что он говорит правду. Она взяла его под руку.

— Я знаю, что ты любил ее, папа, — сказала она. — И я тоже хочу однажды найти такую любовь. Но пока еще не нашла.

— Ты уверена в этом? — спросил отец.

— Абсолютно, — ответила она.

— Тогда нужно просто продолжать поиски. В конце концов, я не вечный, и мне страшно оставлять тебя в этом огромном мире одну, без мужчины, который заботился бы о тебе.

— Папа, папа, я вижу, ты пытаешься меня разжалобить, — сказала Ровена, стараясь заставить полковника улыбнуться. — Ты в полном здравии и проживешь еще как минимум лет сорок-пятьдесят.

Отец поднял руки.

— Боже упаси! — воскликнул он.

— Глупости, — сказала Ровена. — Ты будешь радоваться каждому мгновению, а я сделаю все возможное, чтобы тебе угодить. Но я не выйду за мужчину, которого интересуют исключительно твои деньги, а не я.

— Думаю, ты сделаешь счастливым любого мужчину, но мне все-таки хотелось бы увидеть на твоей голове дворянскую корону.

Ровена рассмеялась и поцеловала отца.

Отправляясь спать тем вечером, она все же подумала о том, что рано или поздно ей придется выйти замуж.

Отец не успокоится, пока не увидит, что огромное состояние, которое он нажил, перейдет в руки здравомыслящего человека со знатным именем.

Счастливое время мирной жизни вдвоем с отцом не продлится долго. Девушка чувствовала, что битва вот-вот начнется. И была права.

На следующий день они получили от лорда Стэнтона приглашение на «маленький прием», который он устраивал на борту своего судна, чтобы встретиться с «очень высоким гостем».

— Папа, — с благоговейным трепетом спросила Ровена, — это?..

— Тише, дорогая. Просто постарайся выглядеть сегодня как можно лучше.

Вскоре было понятно, о ком именно шла речь. У миссис Килтон, камеристки Ровены, имелось с собой роскошное вечернее платье из атласа цвета слоновой кости, щедро украшенное кружевами. Талия была точеной, турнюр поражал воображение. Платье было сшито по последней парижской моде, но прислали его слишком поздно, чтобы Ровена успела покрасоваться в нем во время сезона.

Пока миссис Килтон возилась с застежками на спине, Ровена думала о том, что вырез слишком глубокий, почти нескромный.

— Подождите минутку, и вы поймете почему, — успокоила ее миссис Килтон.

На глазах у изумленной Ровены камеристка открыла большую ювелирную шкатулку, достала жемчужное ожерелье в три нити и надела его на шею девушки. Потом миссис Килтон закрепила в золотистых волосах Ровены жемчужную диадему, еще две тяжелые жемчужины оказались у девушки в ушах. Довершил картину роскошный жемчужный браслет в пять нитей.

Девушка поразилась собственному великолепию. Из зеркала смотрела поистине благородная леди, вот только Ровена не узнавала в ней себя.

— Мне определенно знакомы эти жемчуга, — сказала она. — Я видела их на одном из портретов в Хэверуике.

— Верно, мисс. Это фамильные жемчуга Хэверуиков. Ваш папа велел почистить их специально для вас.

«Значит, помимо всего остального, семье пришлось продать и драгоценности», — подумала Ровена. Ей стало неприятно, что ее великолепие зиждется на чужом несчастье.

Она сказала об этом отцу, когда тот пришел за ней.

— Но ты обязана прекрасно выглядеть, дорогая. Иначе мы оскорбим Его Королевское Высочество.

Ровена уже встречалась с принцем. После смерти Альберта, принца-супруга, королева Виктория обратилась в затворничество, и дебютанток представляли принцу и принцессе Уэльским. Но церемония закончилась в мгновение ока. Теперь Ровене интересно было увидеть Его Высочество в более узком кругу.

Экипаж доставил их туда, где стояло на якоре судно лорда Стэнтона. Ровена видела взгляд, которым отец окинул корабль, и разгадала его мысли: эта яхта серьезно уступала «Искателю приключений». Однако лорд Стэнтон может пригласить к себе на корабль принца Уэльского, а он — нет.

Тем не менее, когда они вошли в великолепный салон под палубой, принц очень тепло поприветствовал полковника как одноклубника по «Клиперу»:

— Торнхилл, дружище. Рад тебя видеть.

Принцу было чуть больше тридцати пяти. Капризные черты его пухлого лица скрывала борода. Он был женат, имел четырех детей, но вел холостяцкий образ жизни, занимаясь чем душа пожелает в окружении верных друзей, готовых исполнить любую его прихоть. Пьянствовал ли он без меры, играл ли в азартные игры, развлекался ли в обществе уступчивых дам — он всегда мог рассчитывать, что его похождения скроют от мира и, по возможности, от жены тоже.

В то же время он был настолько обаятельным, что ему невозможно было не простить эту слабость. Прошло всего несколько минут с тех пор, как принц обратил на Ровену внимание, и ей уже казалось, что такого восхитительного человека не найти во всем мире.

— Сегодня собрались только самые близкие из моих друзей, — уверил он девушку. — Некоторые, разумеется, не знают друг друга, поэтому я с удовольствием познакомлю их. Но, быть может, вы уже встречали герцога Венфилда?

Ровена уверила принца, что нет. Она промолчала, что после разговора с Джейн заинтригована человеком, который «не желает играть в светские игры».

— И вы дебютантка года? — поддразнил принц. — Вы обязательно должны познакомиться с Марком, ибо никто не разбирается в красоте лучше, чем он. Кроме, разве что, меня самого. — Он подмигнул Ровене и позвал: — Марк, иди сюда, познакомься с мисс Ровеной Торнхилл.

Девушка подняла взгляд и улыбнулась приближавшемуся мужчине. Он был красив, но от его красоты веяло холодом. В следующий миг улыбка сползла с лица девушки, а сердце гулко застучало в груди.

Это был ее злой гений, мужчина, который появлялся ниоткуда и открыто заявлял, что он невысокого о ней мнения. Во всем мире не было человека, знакомиться с которым ей бы настолько не хотелось.

— Мисс Торнхилл, — сказал Его Королевское Высочество, — позвольте представить вам моего хорошего друга Марка, герцога Венфилда. Марк, это полковник Торнхилл и его дочь Ровена.

— Сэр, — проговорила Ровена, склонив голову.

В ответ герцог поднес к губам ее руку и пробормотал:

— Польщен.

Посмотрев ему в глаза, девушка поняла, что не ошиблась в минуту первого потрясения. Перед ней действительно стоял человек, которого она встретила на балу и который так неучтиво стащил ее с лошади.

Из первой встречи, когда Ровена видела его только в полумраке, она вынесла лишь ощущение его силы и властности. Кроме того, она уверена, что на нем была простая одежда, а не изысканный бальный наряд. Когда они встретились верхом на лошадях, он был одет в белую рубашку и простые брюки, что никак не подтверждало его высокого статуса.

Тогда он бесцеремонно схватил ее и прижал непристойно близко к себе, так что она могла ясно разглядеть правильные черты его лица. Если бы она не злилась на него, то назвала бы даже красивыми его темные выразительные глаза и чувственными изящно очерченные губы. Но, будучи разгневанной, она заметила только, какой упрямый у него подбородок.

Ровена не могла определить возраст герцога. У него было лицо молодого человека, но кое-где на висках серебрилась седина, а в манере держаться чувствовалась зрелость. Герцог явно не относился к числу неоперившихся юнцов, которых она так часто встречала.

Одет он был изысканно, как и полагалось другу принца Уэльского. Казалось, он был создан, чтобы носить парадный фрак. Теперь не оставалось никаких сомнений, что он аристократ и гордый, даже высокомерный человек. Ровена почувствовала, что герцог нечестно обошелся с ней, скрыв это в их первые встречи.