– Они подъедут через несколько минут.

– Да ну? Впечатляет.

– Вы так считаете?

Он поднял глаза на висевший над забором подсвеченный постер с красочным изображением бизнесцентра, который должен появиться на месте Виа Пепоне. На нем значилось написанное крупными буквами название строительной компании. А под ним – название компании-застройщика. «Веттори АО».

О-о!

– Это ведь не совпадение, верно?

– Мой прадед после войны основал компанию, занимавшуюся восстановлением домов, пострадавших от бомбежки, работал не покладая рук, чтобы скопить денег на постройку небольшого многоквартирного дома. Мой дед унаследовал от него процветающую компанию и продолжил расширять бизнес, пока сердечный приступ не заставил его уйти на покой и передать дело моему отцу.

Неужели это проект его отца?

– Так это вы отцу звонили?

Прежде чем он успел ответить, к ним, подняв брызги грязного снега, подкатил фургон охраны. Шофер выпрыгнул из кабины и, быстро обменявшись с Данте несколькими словами, открыл маленькую калитку в воротах.

– Будьте осторожны, Ангел, – предупредил Данте и, взяв ее за руку, вошел на стройку вслед за ним.

Ангел? Джели повернула голову и посмотрела на него.

– Стройплощадка – опасное место, – пояснил он.

– Да. – Последние два дня никаких работ не проводилось, и на свежем снегу Джели заметила всего несколько следов. Охранник освещал дорогу фонариком, они медленно шли за ним. Внезапно она что-то увидела. – Там! – Она показала туда, где свет фонарика выхватил примятый снег. Это были не кошачьи следы, а широкая полоса с темными пятнами крови, где животное ползло по земле, отчаянно стараясь вернуться к своим детям. – Она ранена.

– Подождите.

Не обращая внимания на Данте, Джели побежала по следу, освещая путь своим фонариком, добралась до места, где стояли паллеты со строительными материалами.

– Дайте я. – Данте опустился рядом с ней на колени, но она уже сняла перчатки и протянула руки, чтобы кошка могла учуять запах котят. Мяукая и попискивая, та поползла на запах. Джели наконец смогла до нее дотянуться и осторожно вытащить из укрытия. – Dio! Она сплошная рана.

– Ее надо согреть. Снимите с меня шарф, – торопилась Джели. Но Данте снял свой красивый красный кашемировый шарф и завернул в него несчастное животное. – Мы должны отвезти ее к ветеринару.

Он молча смотрел на этого ангела, взволнованного и полного сочувствия. Позвонив ветеринару, попросил охранника отвезти их в клинику.

– Он подъедет туда и встретит нас. Пошли, будет тесно, но ехать недалеко. – Данте открыл дверь, чтобы она могла сесть на пассажирское сиденье, и втиснулся за ней бочком, оставляя ей как можно больше места. – Когда я буду выдыхать, вы вдыхайте, и все будет о’кей, – пояснил он, Джели засмеялась.

Когда они подъехали, ветеринар отпирал дверь. Данте перевел, что надо делать, Джели выполняла указания врача, пока не появилась медсестра и необходимость в этом отпала. Они вышли из кабинета в холодную прихожую.

– Это займет какое-то время. – Джели выдохнула облачко пара. – Вы могли бы вернуться к своему докладу.

– Доклад подождет. – Он уселся в углу потертого дивана и, расстегнув куртку, гостеприимно откинул полу, но она колебалась. Несмотря на то что произошло за последний час, Джели, похоже, не забыла, как он вел себя в кабинете. Ну да, она сама заигрывала с ним, но он мог бы не поддаваться. Не целовать ее, не прикасаться, а когда она с готовностью ответила на его вспыхнувшую страсть, не должен был прогонять ее.

Данте не знал, что делать, но в комнате стоял холод, а Анжелика не собиралась никуда уходить, пока не узнает, выживет ли кошка.

– Вы дрожите. Идите сюда. – Помедлив какое-то время, которое показалось ему вечностью, она сдалась и села рядом, держась ровно, как палка. – Прильните ко мне. Вы выпускаете все тепло. – Он обхватил ее рукой, прижал ближе к себе и запахнул вокруг нее куртку.

– Прильните?

– Так говорила моя мать. Разве это неправильно?

– Нет. Моя мама так говорила, когда мы всей гурьбой усаживались на диван смотреть кино по телевизору.

– Какие фильмы вы смотрели все вместе?

– «Красавица и чудовище», «Мэри Поппинс», «Книга джунглей», «Белый Клык». Когда мы смотрели этот фильм, тратили целую пачку бумажных носовых платков.

– Разве Белый Клык умер?

– Нет, это из-за сцены, когда мальчику пришлось прогнать волка, чтобы его спасти. Мальчик притворялся, что больше не любит его. Это разрывало нам сердца.

– Могу себе представить. Как вы думаете, кошка справится?

– Трудно сказать. Судя по виду, ее сбила машина. Много внешних повреждений, порезов, ссадин, сломана одна или две кости. – Джели подняла голову и посмотрела на него снизу вверх, Данте понадобилась вся воля, чтобы снова не поцеловать ее. – Все зависит о того, в каком состоянии внутренние органы.

– Да, конечно. – Не смотри на нее. Думай про кошку. – Но, черт, как ей удалось пролезть под забором и проползти на стройку.

– Кошки удивительные создания, а она мать. Она нужна своим детям.

– Они выжили и без нее.

Джели уткнулась лицом в воротник его рубашки, в шею. За этими словами стояла такая обида.

– Только потому, что я нашла Крысенка и вы повесили объявление. Скажите, Данте, вы видитесь со своей матерью?

Он уставился вдаль, на мгновение она подумала, что не дождется ответа, но он пожал плечами.

– Иногда. Она снова вышла замуж, появились другие дети.

– И вы смогли вернуться в Италию.

– Только на каникулы. Я учился в школе в Англии. Потом поступил в университет.

– В Англии или в Италии?

– В Шотландии, а потом в США.

Дистанцируясь от отца, слишком занятого своей новой женщиной, чтобы уделять ему достаточно внимания, и от матери, которая нашла себе новые объекты для любви, создала другую семью, где он чувствовал себя лишним.

Джели чувствовала нечто похожее теперь, когда ее сестры вышли замуж и ощущение, что они вместе противостоят внешнему миру, исчезло.

– Что вы изучали в универе? – Ей очень хотелось прогнать мрак из этих темных глаз.

– Сначала политику, философию и экономику в Сент-Эндрюс, потом бизнес-менеджмент в Гарварде.

– Сэнт-Эндрюс, – повторила Джели, пародируя шотландский акцент. – Гарвард?

Данте взглянул на нее, и от улыбки в уголках его глаз лучиками разошлись морщинки.

– Полагаете, для владельца кафе я несколько переусердствовал с образованием?

– А чем вообще можно заниматься с такими дипломами, кроме того как работать аналитиком у какого-нибудь парламентария? Хотя даже для этого бизнес-менеджмент в Гарварде несколько чересчур. Если вы, конечно, не планируете захват мирового рынка джаз-кафе.

– Ни джаз-кафе, ни кафе-мороженого. Идея состояла в том, чтобы я набрался кое-какого опыта в Штатах, прежде чем присоединюсь к отцу.

– Четвертое поколение хозяев «Веттори АО»?

– Пока на пути не встала Виа Пепоне.

– Вы жалеете, что пошли на принцип?

– Неправильный вопрос, Ангел. Вопрос в том, поступил бы я так же, если бы мне дали второй шанс.

– И каков ответ? – Она вздрогнула, но не от холода, а от мысли о мальчике, жизнь которого раскололась надвое по милости двух взрослых, каждый из которых думал только о себе.

– Наверное, я никогда не думал о том, чтобы стать генеральным директором крупной компании. – Данте отправил эсэмэс. – Я надеялся, что это позволит мне сблизиться с отцом, но мы с ним очень разные. Он считает меня мягким, сентиментальным. Говорит, я держусь за прошлое, которое давно ушло, и не в состоянии удержать такую женщину, как Валентина Мазолини.

– А на самом деле вы пытаетесь сохранить место, которое любите. – Место, где маленьким мальчиком, сидя на кухне Бабули Розы, он чувствовал себя счастливым, подростком проводил летние каникулы, пока мать с отцом занимались устройством своей жизни с новыми партнерами. Изола была его домом.

– Мной заинтересовались местные политики. Но здесь нет ни денег, ни партий первой величины, только много тяжелой работы. Возможно, лет через тридцать, если удастся остановить наступление небоскребов и сохранить для мира дух старой Изолы, меня выберут мэром.

– Расскажите про Изолу. О том, какой вы ее видите.

– Какой вижу?

– Разве не об этом вы пишете в своем докладе? Не просто факты и цифры, но какой вы ее видите, какой любите. По-человечески.

– В том-то и дело. Это трудно передать словами, которые используют политики. Им нужны факты и цифры, а это такая скука.

– Нам здесь еще сидеть и сидеть, единственная альтернатива – эти зачитанные итальянские журналы со сплетнями о людях, о которых я никогда не слышала. – Она готова слушать Данте Веттори, о чем бы он ни говорил. – Давайте, рассказывайте.

– О чем?

– Расскажите, какие у вас планы, Дан. – Он засмеялся еле слышно, на выдохе. Но это дорогого стоило. – За что вы любите Изолу.

– Она настоящая. Это был рабочий район с сильно развитым ощущением общности. Когда закрыли парк и у людей не осталось ни одного островка зелени, мы создали собственный на полосе заброшенной земли рядом с железной дорогой. Сейчас здесь больше нет сталелитейных цехов и фабрик, но люди остались. Вы же знаете это, Ангел, поэтому сюда и приехали.

– Мир не стоит на месте. Все меняется. Растет.

– Но нельзя все уничтожать. Если бы они только посмотрели… – Данте махнул рукой, словно отмахиваясь от этой мысли.

– Что бы вы показали им?

– Жизнь, музыку, людей. – И он начал рассказывать. О своей любви к Изоле, о том, каким видит ее будущее, о своих планах.

– Не думаю, что они станут ждать двадцать лет. Если дать шанс, они бы выбрали вас уже сейчас.

На его лице появилась одна из тех улыбок, от которых у нее замирало сердце.

– Может, стоит попросить вас возглавить мой предвыборный штаб?

– Может, и стоит.

Слова, сорвавшись с языка быстрее, чем сработал мозг, повисли в воздухе. Джели знала, что это не всерьез. Стук в дверь вернул их к реальности.

– Надеюсь, это не очередной срочный пациент.

Данте снял куртку и, закутав ею Джели, пошел выяснять, в чем дело. Через пару минут вернулся с двумя стаканами из кафе «Роза» и пиццей размером с автомобильное колесо.

– Я так и не успел съесть ужин, который вы мне принесли. – Он открыл коробку, откуда пахнуло томатами, сыром и базиликом. – А вы так и не смогли воспользоваться своим перерывом. Это «Маргарита», она без мяса. И горячий шоколад.

– Posso abbracciarti[20], Данте? – Он нахмурился. – Я что-то не так сказала?

– Зависит от того, действительно ли вы хотели меня обнять.


– Вы заказали горячий шоколад и мою любимую пиццу. Ну и как вы думаете? Не пугайтесь. Я говорила фигурально.

– Фигурально? А-а, понятно. – В его голосе послышались нотки разочарования. Или ей показалось? Джели не смела поднять глаза. – Ваш итальянский прогрессирует семимильными шагами.

– Соррел дала мне разговорник, и я выучила его наизусть.

– Соррел – это ваша сестра?

– Да, та, которая замужем за путешественником.

– И там была эта фраза?

– Разговорники тоже ушли вперед с тех пор, когда там писали «Моего форейтора убило молнией». – Откусив пиццы, Джели застонала от удовольствия.

– Но не думаю, что они дошли до фигуральных объятий.

Подхватив пальцем растянувшуюся ленточку сыра, она отправила ее в рот.

– Это очень маленький разговорник.

– Маленький, но опасный. Не каждый в состоянии понять тонкости смысла.

– Например, Марко? Он не слишком проницателен.

– Как и Роберто.

– Ну, с ними я разберусь. – Джели возмутилась. – Non m’interessa. – «Меня это не интересует». Mi lasci in pace. – «Оставьте меня в покое». Smetta d’infastidirmi! – «Прекратите!»

– Беру свои слова обратно. Замечательный разговорник.

– А это замечательная пицца. Вы посылали сообщение Лизе?

– Я знал, что она будет волноваться, если мы не вернемся. И подумал, что вам не повредит горячая пища.

– Верная мысль.

– Положите сюда ноги, – посоветовал Данте. Она послушалась и, задрав повыше намокшую юбку, поджала ноги под пальто и протянула Данте его куртку. Он сунул руки в рукава, Джели снова прислонилась к нему. От усталости и горячей пищи ее разморило, и она закрыла глаза.

С завистью человека, страдающего бессонницей, Данте смотрел, как уже через несколько секунд Анжелика уснула. Просидев какое-то время в полной тишине, он тоже закрыл глаза.

– Данте. – Он открыл глаза. Неужели он спал? Над ним склонился ветеринар. – Данте, мы закончили. Она в стационаре.

– Какой прогноз?

– Хороший. Кошки живучи. Пару дней подержим ее здесь, понаблюдаем, но в любом случае через два дня сможете отвезти ее домой.

– Вообще-то она бездомная.

– Кошке повезло, но для полного выздоровления ей понадобится тепло, хорошее питание и уход. Скажите этой молодой леди, что она спасла ей жизнь. Еще час или два… Если хотите, можете на нее посмотреть.